"Трагедия возникла как Песнь козлиная
во времена дионисийских разгулов"
(Г.Гачев)
Кто в силах объяснить любви канон?
Кто может рассказать, не став поэтом,
Как Де Грийе влачился за Манон,
Тургенев за Полиной, тень за светом?
Кто может чистым Эросом дышать,
Соединяясь в слове, не в постели,
И гордость духа женщине прощать,
Как март зиме последние метели...
Соитие смертельно для любви.
Наш дух об этом ведает у края,
но тело шепчет: "Радуйся, живи!"
и дух наш обречённо умолкает,
Но... лишь на миг, чтоб стать потом сильней
в сто раз и обратить к тебе удар свой,
И отхлестать тебя - бича сильней -
за тела низкопробное коварство.
Любовь у русских - край, обрыв, откос,
Событие - ведущее в геенну,
И Крейцера соната (непременно!),
И скопище мохнатое стрекоз,
Трагичность спальни и козлиной песни
И непереносимость тех минут,
Когда в объятьях страстных, тёмных, тесных
твой дух рукою потною сомнут.
Диктует властно Эрос эту повесть,
Закручивает гибельную нить,
и вот уже маячит призрак-поезд,
его уже нельзя остановить...
Бог Эрос грозен - знает Катерина,
Священнодейство только один раз
тебя ввергает в истинный экстаз,
чтобы потом швырнуть назад, в пучину.
ОБ этом знает мудрая Тамара
и Клеопатры русская душа,
от послезапредельного кошмара
спасти своих любовников спеша.
Им места больше нет на этом свете -
и некуда, и не к чему спешить,
уже не воспарить, не ждать, не петь им
любви во славу гимны... И не жить.
Уже промчалось то одно мгновенье
(их не бывает двух у тех, кто жив)
когда нисходит Бога дуновенье,
И Дух взлетает, всё уже свершив...