Один из самых романтичных объектов [науки о] вселенной, это, безусловно, черная дыра. Лучше, в единственном числе, так спокойнее. Многое непонятно в черных дырах. Точнее говоря, всё. Хотя бы то, что черные дыры все равно остаются романтикой и тайной, несмотря на то, что каждый человек, которому довелось жить на голубой планете когда-либо за последние полвека, скажет вам: «черная дыра – это место, где гравитация становится настолько сильной, что уже не выпускает свет за ее пределыи». Все это знают, но тайна не исчезает.
И потом, "это" – описание. Всего лишь, описание. Не определение.
Однако кто сможет сказать вам (да и нам, тоже), чтО же такое черная дыра? В вышеприведенной, классической, цитате черная дыра названа "местом". Какое же это, к дьяволу, "место"? Неизвестно, существуют ли пространство и время для черной дыры – как бы ни описывали математики или материалисты те или иные пространства и прочие измерения. Назвать черную дыру "объектом" можно, наверное, лишь после того, как оказал на нее какое-нибудь воздействие, или документально убедившись в ее воздействии на другие объекты. Физик Лоренс Кросс и его коллеги из Case Western Reserve University в Кливленде, опираясь на хитрющую математическую формулу, утверждают (*), что есть некие объекты с большой силой притяжения, но как они выглядят, никто не видел и реально ли они являются т.н. черными дырами, никто не знает. В конце конце, математики оперируют всякого рода объектами, однако химии и фармакологии еще не удалось открыть или синтезировать такие вещества, которые заставили бы нас – даже математиков в нас или среди нас – признать физическое, объективное существование всех этих математических концептов!..
Что ни говори, а все вещи в видимом мире должно хоть как-нибудь относиться к той или иной категории, систему которых разработал для нас еще Аристотель и уточнил Кант. Такие категории как "парадокс" или "абсурд" туда еще не попали. Даже в двадцатом веке! Скажем, недавно вышеупомянутые ученые из Огайо построили математические модели, которые показывают, что черные дыры не могут существовать (хотя их, вроде бы, столь просто наблюдать в Кливленде или, скажем, Детройте). Интересно, что все известные модели и расчеты подтверждают существование (возможность существования) черных дыр. Все дело в том, что все эти модели и расчеты показывают также и то, что в момент проваливания в черную дыру любой частицы присходит высвобождение энергии, которая излучается во внешнее пространство. Так черная дыра испаряется. Это испарение – длительный процесс, но все же конечный. Так как же это происходит, если черную дыру не может покинуть ничто? Перифразируя известного критика кантовской вещи-в-себе, без черных дыр нельзя войти в физику, а с ними нельзя выйти.
Опытный читатель навострил уже уши, предвкушая, наверное, рассмотрение неких параллелей черных дыр и вещей-в-себе. Не будем торопить события. Все что мы пока можем сделать, так это согласиться с тем, что «если последние расчеты теоретиков окажутся правильными, Вселенная нам покажется еще более странной». Куда же еще! Тем более, что цитата взята не абы откуда, а из самого журнала Science – великого кормчего современной науки (см. http://sciencenow.sciencemag.org/cgi/content/full/2007/621/1 ).
Что, например, представляет собою время для черной дыры, или, если выразиться непонятно, но точнее: чем может быть время в контексте черной дыры? Кант приходит к невероятной и невозможной Ding-an-sich, исходя из утверждений Аристотеля и Беркли. Мы попробуем начать с предсказаний теории относительности Эйнштейна. Согласно этой теории, «со стороны любого наблюдателя, попадающего в черную дыру, будет казаться, что он ускоряется, в то время как внешний наблюдатель будет видеть, что объект, падающий в черную дыру, замедляется. Когда объект достигает горизонта событий, со стороны внешнего наблюдателя он там замирает и остается навсегда, так никогда и не упав в дыру». Сколько раз у многих из нас бывали, должно быть, такие ощущения относительно других людей, да и самих себя, однако... Эх, «привычка свыше нам дана, замена счастию она». Так мы постепенно возвращались примерно туда, в область до того момента, после которого начинались эти ускорения или замедления.
Впрочем, этот злосчастный астронавт действительно так и не входит в черную дыру и не выходит из нее.
Уже упомянутый физик Л. Кросс пишет: «Для черных дыр – время бесконечно, для нас оно остановилось бы именно там же (эту граничную точку/зону метафорически, но довольно красиво и точно называют "горизонтом событий" – Л. Г.). Если черные дыры излучают свою массу в течение долгого времени, то они должны испариться прежде, чем они даже сформируются. Это похоже на выливание воды в стакан, который не имеет никакого дна».
Вот так метафора "изъясняет" метафору... Но нидыра, ни горизонт "местом" не становятся.
А как вообще может выглядеть вечность для внешнего наблюдателя? Как можно наблюдать за вечностью? Да еще откуда-то извне?! Что внешне для вечности? Некто наблюдает за нею, покуда сам в нее не угодил. Ибо такая вечность, вечность наблюдаемая не есть настоящая вечность: скажем, та, о которой говорят не столько физики, сколько метафизики. Такую же бесконечность, типа "ни туда – ни сюда" физики (напр., Гегель) называют "дурной бесконечностью" (“die b;se Ewigkeit”), а различные экзистенциалисты или сюрреалисты живописуют в виде часов без стрелок, часов с несколькими одинаковыми стрелками или вообще, часов с расплавленным циферблатом. Формироваться и испаряться – что быстрее, что вернее? «А-а-а!.. - зевая, заметил бы гражданин Шариков, - оба неправы!»
А если, все же, конкретнее? Перед нами – квадратное уравнение с тремя неизвестными. Неизвестных больше, поскольку неизвестно даже то, система ли это, уравнения ли...
Когда набирается столько непонятного, лучше вернуться к себе и начать издалека.
...В детстве у нас был пылесос "Буран". Помню до сих пор, потому что я его очень боялся; не так, как жители тундры боятся бурана, но все же довольно сильно. Как-то раз я спросил маму, а что там внутри за сила так жутко завывает. Мама же, сославшись на "древних греков", и сказав, что «природа боится пустоты», объяснила примерно принцип работы пылесоса. Как после психоаналитического сеанса, я перестал бояться рева нашего "Бурана". Правда, опять же в полном соответствии с психоанализом, возник страх пустоты. Но последний, все же, был скорее умозрительного рода – а стало быть, не очень-то настоящий страх – свой страх. Но это – лишь до тех пор, пока я не услышал о черных дырах. Я сразу же увязал их с пылесосом и древними греками, а потом сделал собственный вывод. Точнее сказать, я составил образ, в духе свойственного мне ощутительно-мифологического, по классификации К.-Г. Юнга, стиля мышления. В мыслеобразе черная дыра сама и являлась пустотой. Пустотой, которая засасывает все, что только не окажется по соседству (в данном случае, СОСедству).
Однако что же это? В неясной системе квази-уравнений возникло еще одно неизвестное: Пустота. Не будем задаваться вопросом, что же такое "пустота" – это нас далеко заведет и заведомо ничего не даст: вон, сама мать-природа боится пустоты, Стагирит не даст соврать. Лучше сделаем так: во избежание ненужных экзистенциальных заморочек, психологических штучек, и еще более ненужных постмодернистских реминисценций, прикинем, что мы уже знаем о пустоте, и – будем двигаться дальше.
Всякий порядочный и не слишком занудный человек знает, что атом – возьмем для простоты атом водорода – состоит из положительно-заряженного протона, который является ядром атома и единственного отрицательно-заряженного электрона, который вокруг ядра, грубо говоря, увивается. Вокруг, да не около! Ведь если увеличить атома до размеров многоэтажного дома, и сохранить пропорции, то размер ядра станет не больше спичечной головки. И какое же расстояние от спичечной головки до карниза многоэтажки? Немалое. А что оно из себя представляет? Правильно, пустоту! Итак, всё внутреннее пространство между оболочкой атома (орбитой электрона) и ядром его – пустота. И эта внутриатомная пустота количественно преобладает над тем, что не принято называть пустотой, если забыть ненадолго даосов, буддистов, нигилистов и последователей Эмиля Чорана.
А что же сказать тогда о так называемой "темной материи", в которой, если не врут теоретики, на 1 м3 голого пространства приходится не более пяти атомов водорода? Ну, "тоже вещь", по сравнению со внутриатомной пустотой, в которой разве что силы какие-то бродят впотьмах. Не будем утомлять читателя долгими расчетами объемов протонов, кварков, электронов и пр. Известно, что западного читателя отпугивают любые цифры в любой книжке (кроме тех, что в банковской книжке). Однако к нашим ПРОЗАикам это пока не относится, поэтому рискну.
Итак, несколько цифр, с которыми наш материальный мир подошел к горизонту событий! Подведем лишь краткий итог:
коль скоро объём материи в 1м3 пространства примерно равен 5 объемам атома водорода, т.е. = 5*2,094*10-54 м3 = 10,472*10-54 м3 , то отсюда, объём пустоты в 1 м3 пространства равен (1 - 10,472*10-54) м3. Это значит, что добрые 99 и пятьдесят девяток после запятой процентов нашей с вами Вселенной – пустота!..
Даже совестно и неприятно называть такое чудовищное нЕчто пустотой!..
Тем более, что все содержание в мире материи – того, что многие до сих пор кичливо называют реальностью – примерный объем всего этого добра: светил, планет и спутников, все это тянет на
0,000000000000000000000000000000000000000000000000001 %.
Полсотни нулей
топают
после нуля
с запятой!
Куда?!.....
Нда-с... Вот в таком мире мы с вами, что называется, жывем. А вы изволите толковать про черные дыры!..
Лукавая цифирь, вы скажете? Ну, быть может, завтра наука обнаружит какую-нибудь виртуальную хренотень в темной материи, в темной энергии или аккурат между ядром и орбитой... Но это – вряд ли. Скорее всего, скудость наших познаний – даже о материи! – вопиет к небу (Небу, которое она отказывается признать).
А есть еще кое-что поважнее. То, чего мы можем, в большей или меньшей степени, прикоснуться с помощью нашего чувственного опыта и потому называем реальным – сущее ничтожество по сравнению с тем неведомым, что связывает нас с этими чувствами, с внешним миром, с нами самими.
Да дело, в общем-то, и не в этом!.. Какая нам, в конце концов забота до каких-то черных дыр, к которым, даже если они притянут нас в эту самую секунду, мы будем лететь еще лет двести – да на наш век-то хватит! А если они притянут какой-нибудь Сириус... Что ж!.. всего пару лет назад мы потеряли альфу Ориона, и... насколько мне известно, случаев харакири не было зафиксировано. Да дело вовсе не в этом.
Пустота в нашем сердце и уме, в нашем внимании и времени, эта пустота, которая много опаснее и страшнее, чем пустота между далекими звездами – ее-то и боится природа. Нам также следовало бы ее бояться, но мы, увы, одержимы иными страхами. Эта-то самая пустота, высасывая из нас все силы, засасывает нас, а вместе с нами и любимых нами людей в мутный и бурный водоворот, воронку безразличной и бесцельной пустоты. Пустоты – вместо строя космоса, красоты и покоя пространства, полноты чувств... Пустоты – вместо мира, который поровну разделили влюбленные между собою. Пустоты – вместо равновесия луны и пруда, благодарного ей за отраженный свет. Вместо ликования трав, отдающих небу росу после обильного ливня...
Есть сила, которая призвана соединять между собою то, что должно быть вместе, чтобы вселенная – вся, от кварка до сверхгалактики – не разлетелась бы в пух и прах. Но вдруг возникает нечто... «словно бы что-то застряло в мозгу, обособившись от всего остального, и теперь ощущалось, как плотная масса посреди знакомых мыслей – холодная, бесформенная и угрожающая». И вот, это нечто, оно хоть и обособленно от всего, но стремится все вокруг захватить, притянуть и затянуть...
Оставляю читателя пока наедине с проблемой. Нас упрекнут, наверное, в натурфилософии. Плохой диагноз: для физиков это – плохая физика, а для метафизиков – куда хуже, плохая метафизика - а значит, негодная жизнь и дрянная вечность. В двух словах, ни туда и ни сюда! Так как же назвать это нечто – крохотное и огромное, слишком полное и небытийно пустое, космическое, но и слишком человеческое? Слово "черная дыра", как мы увидели, не объясняет даже того, что он обозначает (в лучшем случае, описывает). А уж пользоваться им как операциональной метафорой, к тому же, для описания других метафор – это верх безумия. Слово "пустота"?.. Неясно, метафора это, элемент мета-текста, просто хрень или... что это вообще такое!..
Так лучше использовать заведомо бессмысленное слово, чтобы оно не сбивало нас с толку и не наводило неведомых мостов в неизвестном направлении. Это слово призвано "венчать" вышеприведенное описание другим описанием, приведенным ниже:
«<...> в комнате царил такой хаос, что в нем даже угадывалась своя гармония – длинная лужа на полу как бы уравновешивалась вдавленным в кусок колбасы окурком, а сбитый с ног стул вносил в композицию что-то военное» (**). Такому "космосу" вполне соответствует его "творец". Вот, как его описывает Пелевин: «это как бы персонифицированное обобщение всего непонятного». Кроме того, этому "хаосмосу" (термин у Джойса) соответствует некое подобие – а правильнее сказать, обезьяна – Логоса: "слово" из одноименного рассказа с "говорящим" (вернее, шумящим) названием – УХРЯБ. Слово-выкидыш, мертворожденный концепт.
(*) Cтатья опубликована в Physical Review D
(**) Виктор Пелевин, "Ухряб" (Собрание сочинений в 3х тт., т.3 М."Вагриус", 1999)