Заснеженная Россия ч. 6

Владимир Зикеев
Часть 6

 Самара-городок...

   Во всём, что видно и угадывается за вагонным окном, чувствуется приближение Нового года: иллюминации, гирлянды, украшенные ёлки.    Поезд замедляет  ход, видны элементы современного вокзала. «Ах, Самара-городок, беспокойная я …». Я тоже беспокойный. Здесь у меня встреча с товарищем по лейтенантской юности. Двадцать три тридцать. Оделся, сложил в пакет пару сувениров да бутылочку украинской водочки с перцем. Напутствие жены: «Ты ж только далеко не отходи!» В ответ вежливое «конечно,  конечно,  дорогая!» Сошёл на самарскую землю. Перрон вдоль всего состава оказался импровизированной выставкой-продажей шикарных конфет местной фабрики «Самарский кондитер». Сразу вспомнилась поездка из Одессы в Санкт-Петербург через  белорусский город Жлобин с его самым большим в мире «зоопарком». Там работникам местной фабрики мягкой игрушки часть заработной платы выдают произведённой продукцией.  Они сотнями встречают все прибывающие поезда с разнообразным сказочным пушистым зверьём в руках. У каждого штук по двадцать. Зрелище- глаз не отвести. И многим - таки удаётся, несмотря на цены, пристроить своих питомцев в хорошие руки.

    Виктор, друг  юности, увидел меня сразу. Спросил сколько стоим и, узнав, что сорок минут, предложил прокатиться по ночной Самаре. Машина рядом, пробок никаких, полчаса и мы снова на вокзале. Смелее, Володя! Лёгкое колебание и мы уже мчимся по ночному городу. Друг что-то рассказывает, что-то спрашивает, а я отвечаю, спрашиваю, верчу головой и жадно вглядываюсь в предпраздничный город. Везде сугробы, горы снега. Светло, как днем. Перекрёсток Льва Толстого и  Алексея Толстого, поворот, ещё поворот, расписной русский пряник здания драмтеатра.
   
    Проезжаем мимо пешеходной зоны на Ленинградской. Фонтаны засыпаны снегом, фонари,  как возле Петропавловской крепости в Петербурге. Попадаем в Х1Х век на улице Куйбышева и чуть помедленнее едем мимо громадной площади его же имени. Валериан Куйбышев в купеческой Самаре советскую власть установил без единого выстрела — он просто объявил собравшимся в местном цирке самарчанам, что у них теперь новое начальство, и все разошлись - новое так новое, эка невидаль. Узнал я, что памятник Ленину стоит на постаменте, на котором раньше стоял памятник царю.

   Слушаю, а внутренний хронометр неумолимо откалывает секунды и минуты от оставшегося куска времени. Бросилась в глаза основательность красивых зданий, построенных в разное время и в совершенно разных стилях, сверкающие огнями и гирляндами  широкие проспекты и улицы. Эх, побродить бы здесь без суеты, подышать этим волжским воздухом, поговорить, послушать, тогда и краски для  рассказа были бы ярче и, наверняка, получилась бы в нём  улыбка лучистого восторга от красивого русского города. А пока - что вижу, то и пою.
   
     Поворачиваем на обратный курс и попадаем в западню  - навстречу  нам               « свиньёй», как тевтонские рыцари, на всю ширину проспекта, хищно светя фарами, движутся снегоуборочные машины.  Делаем разворот, газ, поворот и… мы в руках у инспектора ГИБДД. Виктор, оказывается, не успел включить сигнал поворота. Приплыли. Инспектор неумолим. Что же он зря мёрз тут ночью в засаде? В голове стучит  набат. Выхожу из салона, здороваюсь, объясняю, почему я здесь, откуда и куда путь держу, про жену в вагоне вспомнил, не забыл. И главное,  ведь всё - правда,  но сам чувствую,  что монолог смахивает на банальное, типа « мы не местные, отстали от поезда, отпусти нас, дяденька милиционер».

    Спас меня мой город. При слове «Одесса» суровый хозяин дорог поправил жезлом головной убор, смерил меня взглядом, улыбнулся, расстегнул бушлат и достал своё удостоверение. В графе « место рождения» стояло: «город Одесса». Это- сговор случая с судьбой! Инспектор спросил, сколько осталось до отправления  поезда, посадил меня к себе в машину,  Виктору предложил следовать за нами, включил сирену и мы помчались. Он ехал, а я рассказывал о его родном городе. Очень удивился, что памятник матросам- потёмкинцам перенесли в сквер на Таможенной площади, а  воссозданный памятник Екатерине Второй вернулся на своё историческое место на Екатерининской площади. Да много ли расскажешь за пять минут? Впереди показался просто космический  по архитектуре и красоте железнодорожный вокзал. Он явно построен для поездов будущего.

    Подъехали, у меня ещё есть семь минут. Подарил Константину, так звали инспектора, пакетик черноморских бычков и маленький одесский сувенир-магнит: краюха настоящего черного хлеба, сверху муляж куска сала, чеснока, солёного огурчика и красного перца. Обнялись. Витя стоял рядом и смущённо повторял, что больше так не будет. Конечно, не будет, к гадалке не ходить. Хотя…я ведь и на обратном пути буду стоять сорок минут!

    В вагоне было душно. В Самаре зашло несколько новых пассажиров. В соседнем купе на верхней полке укладывался солдат. Попросил зажигалку. Ждал поезд двое суток, едет до Хабаровска. Жена, проснувшись, тихо спросила: « Ну, что, пообщались?». Как бы нехотя, отвечаю: « Да, немного». И ложусь спать. А может рассказать про  это « немного»? С картинками и сиреной. Шучу. Пусть спит.