Едва открыв левый глаз, а после – и правый, я решила, что нужно начинать бороться с затянувшейся депрессией. Мелодрамы вприкуску с бумажными салфетками это, конечно, хорошо, но еще немного – и нос превратится в наждачную бумагу, а по цвету будет прекрасно гармонировать с платьем Джулии Робертс в небезызвестной «Красотке». Пообещав устроить свой завтрак у Тиффани, я сползла с дивана и направилась в ванную. Маскировка всех признаков, выдающих мои вечерние посиделки перед телевизором, заняла не очень много времени, и я уже наносила блеск и примеряла солнцезащитные очки, отдавая дань великолепной игре Одри Хепберн и добавляя последнюю деталь в мой сегодняшний образ Холли Голайтли. Раз Тиффани поблизости не сыскать (да меня туда особо и не тянуло), я решила воспользоваться другой идеей, почерпнутой из того же фильма. Объявляю этот вторник Днем, Когда Я Делаю То, Что Никогда Не Делала Прежде. Для начала нужно покормить кота, чтобы его завтрак начался чуть раньше обеда, и полить цветы второй раз за неделю.
Утро столицы встретило меня, ободряюще улыбаясь лучами весеннего солнца. Люди все так же безвольно следовали привычному распорядку, продираясь через бесконечный поток машин и не отнимая мобильника от уха. Как на Манхеттене, честное слово.
Кто знает Москву лучше всех? Правильно, туристы. Ни один коренной москвич не расскажет вам об этом мегаполисе столько, сколько поведает приезжий. Первым делом я направилась в зоопарк. С детства здесь живу, а в зоопарке ни разу не была. Вдоволь налюбовавшись заграничным зверьем, я отправилась на Красную площадь и пятнадцать минут пыталась объяснить престарелому корейцу, что фотографировать нужно в тот момент, когда эффект «ловли Пизанской башни» будет пойман объективом моей старенькой нокии. В результате я имела бесконечное множество фото на фоне Спасской башни, две – на фоне Собора Василия Блаженного и еще одну с этим милым дедушкой, которую я незамедлительно определила как фоновой рисунок. Насчитав семь аккордов для игры на гитаре, которые крепко засели в моей голове еще со времен музыкальной школы, я направилась в подземный переход. За лишний полтинник выторговав у молодого человека очень творческой наружности дряхленькую ямаху и сложив очки с сумочкой на кусок материи, красовавшийся в пяти сантиметрах от моих шпилек, я затянула что-то из репертуара Цоя, чем поразила утренних посетителей подземных киосков вместе с продавцами. Я получила несказанное удовлетворение, а парень – небольшую прибавку к зарплате. Проходя мимо одного из множества упомянутых мною киосков, я остановилась и купила ярко-розовый значок, на котором черными буквами было выведено: «ЮЛИЯ». А что? У меня никогда такого не было.
Решив, что купание в фонтане будет нечто большим, чем подвиг, я поспешила ограничиться парком аттракционов. Так уж вышло, что общественное порицание, которым меня наградили бы, искупайся я в фонтане, для моей психики было бы менее опасно, чем шоковое состояние после американских горок, в котором я сейчас находилась. Все еще стуча зубами, я собралась выполнить крайний пункт программы «Вторник от Холли». Позвонить Аньке. Не разговаривать неделю из-за какого-то пустяка показалась мне непростительным, и я стала набирать номер с небывалой уверенностью в правильности своих действий. Не то, чтобы я никогда не звонила первой после ссоры или вообще не звонила своей подруге. Сегодняшний вечер я очень хотела провести с ней, что тоже бы было впервые за неделю гордого одиночества перед ящиком. Я развернулась и поспешила к виднеющейся лестнице, прикинув, что еще успею купить значок «АННА», который я присмотрела сегодня утром, до того, как опоздаю на встречу у нашего любимого кафе. Пора возвращаться к обыденности, хватит на сегодня экспериментов.
ноябрь 2009