Некоторые мысли по поводу статьи Г. Иоффе «Подъем и падение большевизма», опубликованной в журнале «Наука и жизнь» за 2005 год в номере 7.
Начало статьи напечатано жирным шрифтом. По началу видно, что историк стремится к объективности. Но чувствуется попытка найти «рациональное зерно» в большевизме.
Какая причина привела к власти в России большевиков? Закон соответствия или несоответствия старых форм жизни новым требованиям? Если бы… Всеобщие и свободные выборы, полагаю я, – лучший вариант для определения объективной тенденции развития, но на выборах в Учредительное собрание победили другие силы. О судьбе его всем известно.
Я думаю, что большевизм – это заболевание части интеллигенции (пожалуй, не только интеллигенции), заболевание, которое не фиксируется и не исцеляется медициной, потому что оно неизлечимо. Это – бесовщина, о которой писал Достоевский в романе «Бесы». Суть его, заболевания, в чрезвычайной захваченности чувством: злобное состояние души (субъект ненавидит жизнь: кругом – враги), жажда властвовать, пассионарность (мессианское чувство), безумная любовь (обоготворение объекта), страстная охота овладеть объектом (маньяк). Один жаждет кому-то отомстить, другой – над кем-то властвовать, третий – кого-то спасти, четвертый – перед кем-то стоять на коленях, пятый – кем-то завладеть. Большевикам нужна была власть, они – мессии («Есть такая партия!»). Буржуазии они решили отомстить за все социальные беды, а для трудящихся масс, для низов, построить общество абсолютного равенства и абсолютной справедливости. Какие объективные обстоятельства помогли им прийти к власти? – Война, разруха, голод, слабость и неопытность Временного правительства. Какая субъективная сила вознесла их? – Сила, которая не признает ни человеческих законов, ни божеских. Схожая ситуация в тюремной камере: наиболее свирерый устанавливает свои порядки.
Россия октября 1917 года – демократическое государство, вместе с союзниками ведущая войну с Германией. В этих условиях захватывать власть – это предательство, нож в спину государства. Можно ли оправдать эту акцию большевиков необходимостью смещения «мещански-подлой, трусливой, не избавившейся от холопства демократии» (слова Ленина)? По закону бесов – можно, по человеческому закону – нельзя. В этом вопросе германские нацисты, тоже бесы, поступили более цивилизованно: они одержали победу на выборах. Большевистский режим, который мы пережили, – это тюрьмы, лагеря, расстрелы, это самовластие одних, холопство других. А чем Г. Иоффе не устраивает мещанство? Мещанин – это человек, живущий мирной семейной жизнью. Доктору исторических наук нужны идейность, портреты вождей, субботники, обязательная подписка на партийные газеты, доносы на неблагонадежных, песни и пляски в дни юбилеев? Специфическое желание. Кстати, о ГУЛАГе он говорит лишь вскользь: демократы «гулагизирвали» советский режим, абсолютизировали лишь его негативную сторону, как большевики абсолютизировали негативную сторону царского режима. А слово «свобода», похоже, в его лексиконе отсутствует вообще. Почему? Я думаю, потому, что он сам и его родители принадлежали к когорте интеллектуалов, которых власть сумела приручить.
Ленин – великий политик. Но в том смысле, в каком великими были все разрушители общественной жизни. Да, «он сумел определить момент для рывка к власти». Определил, рванул, захватил. А дальше? А дальше, оказывается, Ленин и Троцкий подсчитывали, «насколько она продлится дольше, чем Парижская коммуна». Игру «в кости» начали два политика, два бесенка. «Давай, Лева, развлечемся! Делать-то больше нечего!» ( Гоголь сказал бы о таких людях: «легкость в мыслях необыкновенная»). А речь идет об огромной стране, о великом народе с тысячелетней историей. Володя с Левой обыграли всех противников. А потом все «кости» проиграли Сталину. Сегодня стало ясно, что революция была бессмысленной. Сегодня мы восстанавливаем «дом», который большевики разрушили.
Без большевиков Россия не выиграла бы войну с Германией? (Сейчас многие оправдывают большевизм Великой Победой.) Во-первых, если бы большевики не предали союзников России (Брестский мир с Германией в 1918 году), этой войны могло бы и не быть или ее очаг был бы подавлен в самом начале. Во-вторых, исход войны решила помощь все тех же союзников, простивших большевистское предательство. Несущественная помощь? Однако миру сегодня известно, что эта помощь была существенной. И еще. Без большевистской революции Россия, вероятнее всего, к 1941 году была бы более сильным государством, чем Россия сталинская. Автор статьи «Подъем и падение большевизма» скрывает свое сочувствие большевикам, но шила в мешке не утаишь. Раны от Большого террора никогда не затянутся, слишком этот террор был большой, как не затянутся раны от «деяний» нацистов в Германии и в Европе. Большой террор и ГУЛАГ «прилипли» навеки к одному «великому» политику, «холокост», «Освенцим» и прочие лагеря – к другому. С этим они и останутся в истории до конца веков.
Большевики – вождистская партия, пишет Г. Иоффе. Это правильно. А рядом с партией, вокруг нее образовался «служилый класс» – номенклатура. При Ленине и Сталине, даже при Хрущеве номенклатура была «на подхвате», послушно исполняла волю вождя. А после снятия Хрущева она вырвалась на свободу, стала субъектом власти, как если бы «царь» издал Указ «О вольности дворянства». Власть царей и главных вождей была сакральной, освобождение номенклатуры означало десакрализацию ее. Брежнев – ставленник номенклатуры. В политбюро были более сильные «товарищи», которые полагали, что Брежневу долго властвовать не дадут. Автор «Малой земли», однако, оказался хитрецом и собою манипулировать не позволил. Большевики не могли существовать без экстремальных ситуаций (захват власти, гражданская война, НЭП, коллективизация, борьба с врагами народа, война), номенклатуре нужны были мир, спокойная жизнь, семейное счастье, обогащение. Она захотела жить, как на Западе, и чтобы блага, которые она имела на работе, не пропадали после выхода на пенсию. Революционная идея отошла на второй план, о коммунизме и вождях стали сочинять анекдоты. Идея укрепления государства, господствовавшая при Сталине, отошла на второй план. Усилилась тенденция к сотрудничеству с Западом, к ослаблению напряженности, «дарованию» некоторых прав гражданам. Уже не хватали, не сажали за вольнодумство, которое на первых порах практиковалось лишь на кухне. Политическое рабство отступало, единомыслие медленно, но верно заменялось разномыслием. Пока подпольным. При Сталине страшно было даже думать о «другом», теперь этот страх уходил.
Ученый историк различает четыре этапа в жизни большевизма: революционный большевизм (Ленин), государственный большевизм (Сталин), оппортунистический (Брежнев), термидор (Горбачев, Ельцин). Жажда власти постепенно превратилась в жажду стать богатым; материальный интерес, деньги победили идеологию. Идеологические бесы становились нормальными людьми, мещанами, которые, по мнению автора, растащили государственную собственность, выбросили за борт социальные завоевания социалистического государства, разделили общество на богатых и бедных («лузеров», как говорят американцы). Во время Французской революции термидор пришел довольно скоро, в России – через 74 года. В глубине души, как мне кажется, историк оплакивает падение большевизма, однако внешне статья выглядит беспристрастной и объективной.
«Между тем, – заключает Г. Иоффе свою статью, – действительность такова: известный призрак, о котором когда-то писали основоположники марксизма, может вернуться. Ведь призраки возвращаются и иногда даже обретают плоть».
Не могу обойти и мысли Егора Тимуровича Гайдара о большевизме, изложенные в его книге «Государство и эволюция» в главе «Три источника и три составные части большевизма».
Большевизм рожден Первой мировой войной. «Да, большевизм – дитя войны, и, естественно, он нес в себе войну. Коммунизм всегда был «военным», только войны были разные – гражданская, с крестьянами (коллективизация), «холодная» (психологическая). Он погиб, проиграв все эти войны, впрочем, «плодоносить еще способно чрево, которое вынашивало гада…». Здесь Гайдар цитирует слова Е. Шварца из сказки «Дракон». Не из «Искры» вышел большевизм, а из войны, которая создала действительно революционную ситуацию. И породил войну, целую серию войн. Вот первый разбойничий призыв к убийству и грабежу: «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую!» «Так слились воедино три разных потока: военное озверение, пугачевский дух в народе и ленинско-марксистский фанатизм», - пишет Егор Гайдар.
Ленин определил империализм, как монополистический, паразитический и загнивающий. «Именно этот точно описанный им экономический строй Ленин сознательно построил в России», – читаем мы в книге Гайдара. Монополия экономическая в нем налицо, паразитизм на природных и трудовых ресурсах налицо, отсутствие стимулов и загнивание ему присущий элемент. «Но высшая степень монополии есть – Ленин это отлично сознавал – государственная монополия…Империализм остается неполным, пока он полностью не слит с государством, пока он построен на базе независимой от государства частной собственности», – продолжает экономист. Этот вариант социализма (империализма) Ленин не успел реализовать, его дело продолжил и завершил «гений всех времен и народов», осуществив огосударствление всех средств производства и установив диктатуру в экономике и диктатуру в политике. Сегодня многие недовольны несправедливой приватизаций, однако следует помнить, кто первым начал дикий передел собственности.
В заключение я приведу еще одну цитату из книги Гайдара: «Окончательная формула Ленина может звучать так: социализм = политическая диктатура партии + государственно-монополистическая экономика + коммунистическая идеология… Это строй, где рынка в принципе нет». 5 мая 2010 г.
P.S. В этой главе Гайдар приводит стих русского поэта М. Волошина о революции. Вот короткая выдержка из него:
Вейте, вейте, снежные стихии,
Заметая древние гроба:
В этом ветре – вся судьба России –
Страшная, безумная судьба.
В этом ветре гнет веков свинцовых;
Русь Малюют, Иванов, Годуновых,
Хищников, опричников, стрельцов,
Свежевателей живого мяса,
Чертогана, вихря, свистопляса:
Быль царей и явь большевиков.
Ныне ль, даве ль – все одно и то же:
Волчьи морды, машкеры и рожи.
Спертый дух и одичалый мозг.
Сыск и кухня тайных канцелярий,
Пьяный гик осатанелых тварей,
Жгучий свист шпицрутенов и розг.