Не ходи по ночам в этот Город.
Там живут безголосые двери.
Там распятый на ратуше Ворон
Раздает обгоревшие перья.© Мартиэль
Эти твари были везде.
Выход был только один – бежать. Бежать так, что в легких становилось сухо как в пустыне и воздуха не хватало. И все равно, даже в тот момент, когда под ногами мелькали камни мостовой, когда сменялись друг за другом плиты подземного перехода, когда солнце недоверчиво палило в спину, убежать не получалось.
Город играл злую шутку, словно не желая отпускать. Раз за разом петлялся один и тот же район - залитые солнечным светом улицы, трава на газонах, подземный переход, длинный, с множеством маленьких лавочек и магазинов и редкие автобусные остановки.
Твари были везде. Почти на каждом углу, стоило лишь оглянуться, можно было заметить вытянутую фигуру в чем-то черном, похожем на плащ или балахон. Солнце резало глаза, не давало разглядеть подробнее, шум машин и пение птиц почти не слышались, только флейта. Флейта. У каждой твари была флейта. А еще – острый, как у вороны клюв и птичьи лапы из-под плаща-балахона.
Как она здесь оказалась девушка не помнила. Она и имени своего не помнила и названия этого города не знала. Пыталась разглядеть себя в витринах – может быть, хоть внешность подскажет что-то, но отражения не было. Все казалось сном, тяжелым и дурманящим, из которого не вырваться. Были темные джинсы, кроссовки, покрытые пылью и руки с неровно обгрызенными ногтями. Маленькие руки, словно детские, даже без колец. И волосы, кажется, темные, щекочущие шею и щеки.
Бежать становилось тяжелее с каждой минутой, дыхание обжигало легкие, но город не кончался. Твари не исчезали. Снова кружилось в солнечном вальсе переплетенье улиц, длинный подземный переход с магазинами и лавочками.
Одна из тварей сидела на доске объявлений, щелкала клювом. При первом взгляде она казалась обычной вороной, хоть и чуть более крупной, чем обычно. При втором – разрослась и растеклась словно клякса, а потом двинулась навстречу, поднося к клюву флейту.
Ноги сами несли ее куда-то, только мелькали перед глазами люди. Люди, кажущиеся неживым, в которых она врезалась и бежала, дальше, не останавливаясь. Им не было до этого дела, они не замечали ни вороноподобных тварей, ни того, что испуганная девушка бежит по этому переходу не первый десяток раз.
Тварь ждала ее у огромного собора. Дьявольский круг, наконец, кончился, она выбежала на площадь. Солнца здесь не было, ему мешали огромные дома и только на самом верху собора блестели его лучи.
Тварь сидела на автобусной остановке и держала в руке флейту. Вблизи она показалась еще страшнее, с огромным клювом и полным отсутствием глаз. Огромные птичьи лапы оставляли на асфальте следы, вокруг кружили черные перья. Музыка смолкла.
Девушка шла сама, неуверенно двигаясь, но, не имея возможности даже противиться своим действиям. Если бы тварь могла, она бы улыбалась. Флейта зазвучала снова, ноги подкосились, девушка упала на скамейку рядом. Даже не упала, осела, пытаясь совладать с собственным телом. Ее затягивало куда-то глубоко, внутрь. Внутрь этой твари, ее музыки, ее клюва и дыхания.
Меркло солнце, рушился собор на площади, рушились дома, позволяя солнцу освещать улицы. Девушка улыбалась, бледнела и закрывала глаза.
Флейта в лапах твари рассыпалась серебряной пылью, взметнулись за спиной огромные крылья и закрыли разом полнеба.
Девушка лежала на остановке, неестественно вытянувшись и закрыв лицо руками. Кружились черные перья, оседая на нее и облепляя со всех сторон.
Новая тварь отряхнулась, встрепенулась под лучами солнца и поднесла к губам флейту.
Больше бежать было некуда. Город собрал свою жатву.
03.05.2010