Я осталась одна в пустой квартире. Взглянула на просторную гостиную, освященную желтым светом бра. Окна открыт, как я их оставила в то утро. Серое небо пронзила молния, озарив синим светом мою квартиру, и свадебную фотографию, что стояла в нише. Я распечатала ее с телефона. Едва ли не единственный снимок, который не успели замусолить журналисты. В синем свете грозовых вспышек, эти счастливые лица казались чужими.
Дверь в гардеробную приоткрыта, я вошла. Пиджаки и рубашки Олега все еще висели стройными рядами. Я коснулась ткани пальцами.
На зеркальной створке шкафа висел пиджак Олега, в которым он был накануне взрыва. Я взяла его, и прижала к лицу, желая ощутить запах мужа, как прежде. Пиджак сохранил едва уловимый аромат одеколона моего мужа.
Могу ли я обмануть себя?
Я надела пиджак, укутавшись запахом мужа, взяла пистолет Олега из тайника, нашу свадебную фотографию и направилась в нашу спальню. Моя постель была прежней, только невероятно большой и пустой.
Я совсем не умею засыпать без Олега.
Прилегла на кровать, сжимая фотографию и оружие. Зажмурила глаза. Лицо Олега и его запах рядом. Я справлюсь...
Мои телефоны начали звонить с раннего утра. Проводной, сотовый, скайп. Я отвернулась от двери, но от навязчивого звука не скрыться. Едва смолкал один, начинал трезвонить другой телефон. С чего бы это?
Я сползла с кровати. Который час?
Апогеем всех трелей стал звонок в дверь. Ко мне гость?
Заглянув в глазок, я увидела сестру, и пока открывала дверь, ответила на сотовый, звонил Севостьян из Нью-Йорка, который, помимо соболезнований, потребовал моего приезда в Америку, для решения очень важных вопросов. По второй линии прорывался поверенный из Рима, ему вторили коллеги из Парижа. Адвокат из Магнитогорская сокрушался о неправомерности действий некоего поставщика....
Признаться, я и забыла о Юльке, что замерла у входной двери и не сводила с меня глаз. Едва наши взгляды встретились, боль навалилась с новой силой.
- Саша, в чем ты вся? - сморщив носик, спросила сестра.
Я взглянула на себя ее глазами.
Пиджак Олега почти скрывал высохшую кровь на моем больничном халате. Зато мои руки, в багровых пятнах, выглядели действительно пугающе. В одной руке я все еще сжимала пистолет, в другой телефон.
- Почему ты трубку не брала? - Юля выглядела настороженной. Должно быть, она думает, что зря меня выпустили из психушки. И я ее не виню.
- Я спала, - хрипло произнесла я.
- Это кровь?... На тебе?
- Да, меня пытались убить.
Глаза моей сестры стали неподражаемо огромными. Что ее поразило больше? То, что меня хотели убить, или то, как обреченно я это сказала?
Сестра шагнула ко мне, и крепко обняла. Я зажмурилась от неожиданного облегчения. В моем одиночестве появился родной мне человек. По щекам потекли слезы.
- Покажешь, где его похоронили? - тихо попросила я.
Юля лишь кивнула.
Я поспешно собиралась на свидание с мужем. Горячий душ и аромат шампуня заставили меня ожить. А несмолкающий телефон напомнил — я пока нужна.
Сестра приготовила завтрак, во время моего обновления. Я вызвала Гошу, и перекусив, мы отправились на кладбище.
Тонированые стекла черной «ауди» Олега скрывали меня от мира, но журналистов не обмануть. И чем ближе мы подъезжали к кладбищу, тем больше их становилось.
Я выбралась из машины.
Стояла ясная, солнечная погода. Но после вчерашнего ливня все вокруг было мокрым и грязным.
Я скрыла глаза под большими темными очками. Щелчки затворов фотоаппаратов отмечали каждое мое движение. Что это за безумие?!
Я повыше подняла ворот пальто, взяла сестру под руку, и мы вошли на территорию кладбища. Охрана не пустила фотографов за ограждение, но это их не испугало. Они влипли в забор, между прутьев, вытягивая на руках свою дорогую аппаратуру, желая запечатлеть момент моих страданий.
Юля подвела меня к свежей могиле, усыпанной цветами. Дождевые капли замерли на подводящих лепестках. Черные ленты смещались с грязью. Его фото, приставленное к кресту с его именем, все в подтеках, будто в слезах. Глухо завыл ветер, неожиданный порыв. Лепестки заколыхались, крест слегка повело.
Мои ноги сами собой подкосились. Я упала на колени.
Это конец. Его нет.
Я свесила голову, чувствуя, как слезы заливают лицо. Юля поспешно принялась меня поднимать. Сил двигаться у меня нет. Я хочу остаться с ним...
- Саша, пожалуйста, хватит.... - жалобно сказала Юля.
Я взглянула на сестру. Такой испуганной и беспомощной я ее не видела никогда. Мне стало стыдно. Взглянув на могилу Олега в последний раз, я стряхнула руки сестры и направилась к выходу.
- Саша!
Юля поспешила за мной. Я решительно забралась на заднее сидение автомобиля.
- В офис, Гоша.
- На работу? - изумилась Юлька, - Думаешь, ты готова?
- О да, - мстительно прошипела я, - готова.
- Саша, это не очень...
- Я просто сделаю одну вещь, и мы с тобой поедим где-нибудь пообедаем, хорошо?
- Главное, чтобы ты об это не пожалела потом...
- Я жалею, что потратила так много времени впустую.
Юля настороженно за мной следила, но смысл перемены в моем настроении понять не смогла.
Гоша подвез нас к парадному входу, я небрежно выбралась из автомобиля и направилась к входу.
Прохожие и сотрудники офисов узнавали меня. Некоторые оглядывались, и шептались. Как я устала от этого.
Юлька короткими перебежками шла следом. Мне плевать, что мои колени в грязи, и я сбежала из психушки. Мне плевать, что все они думают и говорят. С этого момента я делаю только то, что считаю нужным.
Мы вошли в лифт, и его зеркальные двери скрыли нас от десятков любопытных глаз.
- Фу-ух, - выдохнула Юлька и принялась поправлять макияж, - я чувствую себя рок-звездой, ну, или ассистентом рок-звезды...
Я усмехнулась про себя. Губы насиловать сил не было.
Лифт распахнулся на нужном мне этаже. Мы вошли в приемную. Мой ассистент - сутуловатый парень, в безупречно отглаженной рубашке и при галстуке, весь подобрался. Должно быть новость, о том, что он ассистент не просто консультанта, а еще и жены генерального, которая в скором времени приберет все к своим рукам, значительно меняла его статус.
- Здравствуйте, Александра...
- Володя, - перебила я, - пришли ко мне Августа Павловича и Маргариту Савельевну. Прямо сейчас. Да, и попроси Юлю сделать нам кофе. Спасибо, - на ходу проговорила я, раскрывая дверь в кабинет перед своей сестрой.
Когда дверь за нами закрылась, Юлька восторженно на меня взглянула.
- Впечатление такое, что ты всю жизнь этим занимаешься, - выдохнула она.
- Олег меня всему научил, - отозвалась я, снимая пальто, - Тут вешалка.
Юлька разместила свою куртку на указанный мною предмет.
- Это твой кабинет?
- Угу... - я села за свой рабочий стол, и выдохнула.
Дверь распахнулась и в кабинет вошла девушка с подносом, на котором расположились две чашки кофе для нас. Я впервые видела ее, и меня это насторожило.
- Кто вы? - ледяным тоном осведомилась я, - не позволяя ей установить кружку передо мной.
- Меня зовут Маша, я помощник офис-менеджера финансового отдела.
- А где Юля?
- Ушла в декрет...
- Где вы взяли этот кофе?
Уничтоженная моим тоном, а может и взглядом, Маша, мучительно краснея, произнесла:
- Сварила в кофеварке на кухне финотдела.
- Да? - я отодвинула от себя чашку, - Тогда отпейте сначала вы из моей кружки.
Маша недоуменно уставилась на меня, но встретив решительный взгляд оглянулась на Юльку, в поисках помощи.
Сестра выглядела еще более удивленной.
- Саша... это не слишком? - осторожно спросила она.
- Не слишком. Пейте!
Маша, едва сдерживая слезы, сделала глоток из моей чашки, и упрямо на меня взглянув, поставила кружку передо мной. Я изучила ее лицо на предмет ужаса, паники, ожидания смерти, возможно, первых судорог. Но ничего кроме унижения и обиды не увидела.
- Спасибо, Маша, - помолчав, сказала я, - Будьте добры, проследите, чтобы с сегодняшнего дня у меня была своя кофеварка в кабинете.
Маша кивнула.
- Спасибо, вы свободны.
Девушка поспешно покинула кабинет. Юля проводила ее взглядом и взглянула на меня.
- Это было отвратительно...
- Я знаю, - осторожно отодвинув от себя чашку, произнесла я.
Проследив за мной, Юлька возмущенно вскинулась:
- Неужели, после всего, ты не станешь его пить?!
- Меня дважды пытались отравить. И никто ничего не понял. Даже ты!
- Я?!
- Да, между прочим. Тогда в клубе, где я якобы напилась. Помнишь?
- Да, но..
- Тот блондин заходил ко мне в палату вчера, когда его подружка чуть не вколола мне какую-то дрянь, вместо димедрола!
- Так это...
- Его кровь была на мне сегодня утром. Неужели об убийствах в больнице до сих пор не растрезвонили?
- Нет, что-то говорили утром... - Юлька выглядела ошарашенной.
- Ограбление нашей квартиры тоже не случайность. К нам залезли сразу после убийства Димы. Я была у него в тот день. И не успела совсем чуть-чуть... Страшно подумать, что случилось, окажись ты дома, когда они пришли...
- Думаешь, меня могли убить?
Я взглянула на сестру и та потупила взгляд. Ей все еще нужен ответ?
- Ты ведь сменила замки?
- Да, Коля сменил.
Коля?
- У тебя новый парень?
- Нет. Это же Коля... ну племянник твоего шофера.
Я рассеянно кивнула. Да, что-то такое я слышала.
Моим вниманием завладел бизнесс-план одного африканского месторождения. Уж очень часто у ни ломается оборудование!
В дверь постучали. Я отвернулась от бумаг, и пригласила гостей войти.
- Александра Юрьевна, - кивнул мне круглолицый Август Павлович, финансовый директор, и предложил стул своей спутнице, главному бухгалтеру — Маргарите Савельевне, та мне сдержанно улыбнулась.
Никогда прежде, я с ними лично не общалась.
И наверное, правильнее было бы обсудить мое положение с хорошим юристом. Но на все это не было времени. Мой удар станет неожиданным, если я нанесу его так скоро после смерти Олега.
- Здравствуйте, - я вернулась за свой стол, Юлька притихла на диване для гостей.
- Александра Юрьевна, мне хочется сказать, как все мы скорбим по Олегу Павловичу, - начал финдиректор, -признаться, весть о том,что вы его супруга нас весьма порадовала. Жаль только...
- Я поняла вашу мысль, Август Павлович, - поспешно перебила я, не хватало еще расплакаться при них, - но позвала я вас для другого...
Финансовый причмокнул губами от моей грубости, бухгалтерша свела тонкие, нарисованные брови.
- Меня интересует следующие. Какой процент имущества Теряева составляет наследство от семьи Мазуриных?
Август и Марго переглянулись, потом женщина медленно произнесла:
- Примерно тридцать процентов...
- Ясно. А что собой представляют эти проценты? Деньги? Недвижимость?
- Несколько банков, акции... - начал лениво перечислять финдиректор.
Я задумчиво кивнула. Воцарилось молчание, пока я прикидывала в уме, какой ущерб нанесет мой выпад бизнесу Теряева.
- Мне необходимо, - начала я, - чтобы сегодня вы подготовили мне все бумаги, необходимые для передачи имущества семьи Мазуриных в благотворительный фонд...
- Какой фонд?! - взглянув поверх очков, ошарашенно спросила Маргарита Савельевна.
- Все равно, какой. У нас в стране некому помогать? Сироты, бездомные, пациенты...
- Но, Александра Юрьевна, это же огромная сумма! - возмутился Август.
- По вашему наша корпорация нуждается в деньгах больше, чем бездомные дети?
Август беспомощно взглянул на Марго и пролепетал:
- А как же совет директоров?..
- Мой муж подарил мне на свадьбу двадцать один процент акций корпорации. Еще тридцать перейдет мне по его завещанию. На совете, самым большим пакетом акций, в двенадцать процентов, кажется, обладает, Нестор Стругацкий?
Эта фамилия зажгла в моей голове некую лампочку. Что он и его дочь знают и Мазурине? Олег достаточно близко знал Анжелу, и наверняка, делился с ней своими удачами в поисках врага. При мысли, что другая женщина может знать Олега лучше меня, захотелось взвыть.
Между тем, Август и Марго безмолвно договаривались, одними взглядами.
- Что вас смущает? - не сдержалась я.
- Нет, нет, Александра Юрьевна... Мы все сделаем...
- Приятно иметь дело с профессионалами, - я тепло улыбнулась этой паре зануд, - Мы вернемся в четыре. Успеете?
Марго старательно скрывала раздражение. Я коснулась ее руки, привлекая внимание:
- Естественно, в конце месяца вас обоих ожидает финансовый бонус за преданность корпорации.
Марго смягчилась, Август довольно причмокнул, после чего парочка покинула мой кабинет.
Едва за ними закрылась дверь, Юля внимательно на меня взглянула.
- Зачем ты все это делаешь?
- Олега убили из-за этих денег, - пояснила я вглядываясь через окно, в полуденное небо, - Мазурин никогда не увидит этих денег. Пусть эта сумасшедшая сумма осчастливит тех людей, которым она действительно нужна.