Скитальцы глава 32. Набат

               


      Костя Халявин, примчавшись в деревню, подбежал к столбу, на котором висел вестовой колокол, с трепетом в душе отвязал веревку и замер. Им, ребятишкам, настрого запрещалось даже прикасаться к ней. Глубоко вдохнул и резко ударил в набат.
      Над деревней, в ночной тиши, понеслись громкие тревожные звуки. Колокол как бы взывал ко всему здесь живущему: «Люди! Пришла беда! Собирайтесь, спешите, спешите, спешите! Бом… Бом…Бом…»
      В деревне поднялся переполох. Хлопали двери, ворота. Повсюду звучали испуганные голоса. Тревога охватила всю деревню. Люди сбегались на деревенскую площадь. Оглядывались по сторонам. Пожара нигде не было видно. Значит, пришла какая-то другая беда.
      Костю с трудом оторвали от сигнальной веревки. Посыпались вопросы, все хотели знать, в чем дело?
      Придя в себя, он сбивчиво рассказал о том, что произошло. Его слушали молча, с угрюмыми лицами.
      - Ефим Лаврентич, - обратились из толпы к старосте, - что делать будем? Он вышел на середину образовавшегося круга и заговорил:
      - Прежде всего, надо пригнать с ночного в деревню табун.
      - Дядя Ефим, - раздался звонкий голос Кости, - дядя Семен Орлов с мальчишками уже собирают табун и гонят в деревню.
      - Разумно. Надо спешно организовать по свежим следам погоню. Мы имели глупость лучших и сильных людей отправить в ложную погоню. Похоже, она была задумана супостатами специально, чтобы отвлечь наше внимание и силы. Но об этом будем говорить потом. Сейчас надо, не откладывая, набирать новых охотников. Есть доброхоты?
Наступило молчание. Потом, один за другим прозвучали голоса добровольцев. И тут раздались звуки бегущего к деревне табуна.
      Семен Орлов, подъехав на коне к толпе, соскочил на землю. Подошел к старосте и что-то сообщил ему на ухо.
      - Все ясно, - староста оглядел толпу. Уже начался рассвет. Подозвал к себе троих дюжих мужиков и объявил толпе: - Разбирайте коней из табуна. Всем добровольцам-охотникам собраться здесь через полчаса на оседланных лошадях. Возможно, погоня будет нелегкой. Все!
      Староста с отобранными людьми и Семеном Орловым отправились на край деревни, на выселки, где обосновался в заброшенном доме чеботарь Чуня. Постучали в окно. На крыльцо вышел, зевая, заспанный чеботарь.
      - Че надо такую рань?
Староста скомандовал мужикам: - Взять его! Волоките на площадь.
      На площади, перед толпой, Чуня испуганно бегал глазами. Его била мелкая дрожь
      - Ну, гнида, кайся перед народом – куда бандиты угнали коней?
      - Я ничего не знаю, я не причем…
      - Вот что, Чуня. Ты стоишь перед обиженным и разьяренным народом. Думаю, тебе понятно, чем кончится твое упрямство. Народ не шутит. Ты перед самосудом. Отвечай.
      Чеботарь затравленно огляделся. Лица людей были жестоки. Он понял – пощады не будет. Тут же упал перед людьми на колени и запричитал тонким, срывающимся голосом: - Я все скажу, только не бейте! Во всем признаюсь, все покажу! Меня заставили, застращали, обещали расправу, если ослушаюсь их.