Скитальцы-глава 27. Ненастье

               


      Скитальцы проснулись задолго до рассвета. Горин поднялся первым и растолкал ребят:
      -Что-то не спится. Какое-то беспокойство терзает. Небо хмурится. Похоже, дождем попахивает. Давайте, парни, выйдем пораньше, чтобы до дождя побольше дороги одолеть и какое-нибудь укрытие отыскать.
      - А чего его искать, - возразил Матвей, - давайте сделаем дневку, отдохнем как следует и в этой избушке перебудем непогоду.
      - С одной стороны Мотька прав. Отдохнуть не мешало бы. Но на голодный желудок не отдых. У нас еда закончилась. Мясо съели, пора на подножный корм переходить. По дороге чего-нибудь насобираем. Я за то, чтобы шагать дальше.
      И они тронулись в путь еще далеко до рассвета.
Шли покосными еланями. Лес был не густым, ухоженным. То и дело попадались вырубки и поленницы длинномерных дров. Иногда попадались покосные, рубленные из бревен, избушки или добротные шалаши. Поражало обилие грибов, кустов жимолости с созревающими матово-голубыми ягодами. Трава на полянах росла густо.
      - Хорошо живут здешние крестьяне. – заметил Горин. – Каждый имеет свой покос. Иначе бы так заботливо не содержали землю, тут же у каждого делянка леса для дров. Заботятся хозяева о своих людях. Ну и пользу от этого имеют немалую. Известно, если работник всем обеспечен, живет в относительном достатке, с него и пользы больше.
      - Мне дедушка рассказывал, - вступил в разговор Степан, - на Урале, у заводчиков Демидовых было принято заботиться о своих работных людях. Даже в покосную пору завод останавливали, кроме главных цехов. Давали возможность работным запастись в зиму всем необходимым.
      - Да мы же здесь сейчас как раз во времена Демидовых,- вмешался Матвей. – Ты, когда мы вернемся домой, сам дедушке расскажешь, как тут жилось при заводчиках. У нас теперь опыт есть. На своей шкуре испытали. И Матрена много рассказала и скитские тоже. Да и сами много чего видели.
      Степан рассмеялся, – Ты, Мотя, прав. Как-то забывается, что мы из другого мира.
      - Может, остановимся? Еду приготовим, а? Есть уж очень хочется.
      - Ничего, Мотя, когда очень хочется – перетерпится, - улыбнулся Горин. – Надо до дождя больше пройти. Похоже у нас на пути какой-то городишко.
      - Надо чуть от стрелки отойти. Тут места могут быть людными. Это нам ни к чему, - предложил Степан.
      Они круто свернули в густой лес. Шагать через дикий захламленный участок леса стало сложнее. Их движение замедлилось. Стал накрапывать дождь.
      - Ну вот, дождались! – снова заныл Матвей. – А есть-то когда будем? Уже темнеет. Вы меня уморить хотите.
      - Ничего, Мотя, потерпи еще чуток. Ну, уж когда умирать начнешь – скажи, мы рядышком ляжем. Веселее станет.
      Дождь усилился. Стало темно и ничего не видно. Продолжать ходьбу стало скользко и опасно. Они разместились под густой елью. Дождь то усиливался, то чуть стихал.
Они всю ночь провели без сна. Драная одежда не согревала и, чуть забрезжил рассвет, скитальцы торопливо зашагали на выход из тайги. Лес поредел. В просветах стало видно большое озеро. Сквозь моросящий дождик его размеры определить было трудно. На берегу, у самой воды, виднелось нагромождение крупных камней, образовав своеобразную пирамиду. Повсюду на низменном берегу лежали вразброс огромные валуны. Путники торопливо направились в сторону большой груды, надеясь там найти какое-нибудь укрытие от дождя.
      Матвей сорвался с места и бегом бросился вперед, торопясь скорее укрыться, хоть как-нибудь, от изнуряющего дождя. Но, отбежав сотню метров, взмахнул руками и с воплями рухнул на землю.
      Друзья бросились на помощь. Матвей лежал на мокрой щебенке между небольших камней и продолжал громко выть. Его нога оказалась зажатой между двух камней. Похоже, во время бега поскользнулся, нога попала в расщелину. Камни отвалили, пострадавшего подняли, но наступить на ногу он не мог. Андрей Силыч ощупал ногу:
      - Ничего страшного. Похоже, растяжение.
Стонущего Матвея донесли на руках до каменной груды. Их надежды на укрытие оправдались. В каменных навалах местными рыбаками было сделано убежище, надежно защищающее от дождя. Матвея уложили на камышовую сухую подстилку. Там же, к радости скитальцев, оказалась охапка сухого хвороста.
      Горин, оторвав кусок ткани от своей нижней рубахи, с помощью брючного ремня, готовился делать пострадавшему тугую повязку. Степан занялся костром.