В лаборатории как всегда пахло порошками и отварами трав. Седовласый алхимик тщательно отмеривал компоненты для будущего зелья. Винен любил смотреть, как работает Профессор Крисм – все-то у него ладиться, и зелья получаются превосходные.
- А я никогда так не смогу – думал Винен – хоть сто лет буду зелья варить, а все равно до Профессора мне не дорасти. Вот и сейчас он занят приготовлением зелья для Герда.
Винен очень хотел стать алхимиком. Но ведь это – такая сложная наука! Такая четкая, точная, где каждое движение рассчитано, лишний кристаллик, доля грамма – и все, отвар уже не будет иметь той чудодейственной силы… точный расчет, терпение, внимательность – вот сейчас еще рано помешивать, и даже дышать не нужно в сторону зарождающегося зелья… а вот теперь можно добавить мерную ложечку истолченного базилика… а сейчас - капнуть три капли розового масла… и еще через минуту, когда в отваре начнут появляться почти незаметные желтоватые искорки – обязательно помешать. Пять раз по часовой стрелке специальной ложкой, вырезанной из тиррана. А еще через час гордо вынести ожидающим тебя, как последнюю надежду, перебежчикам результат своего труда – зелье, которое спасет кому-то жизнь… До чего же все это волшебно и таинственно… но для этого надо такой талант иметь… да и компоненты для зелий бывают столь драгоценные, что Винен просто не сможет из них ничего приготовить – а вдруг он в чем-то ошибется? Или рука дрогнет? Или что-то перепутает?!
Уже больше трех лет Винен бредил идеей стать алхимиком. И все это время он знал, что алхимика из него не получится. Не сможет, не справится. И так и останется на всю жизнь простым лекарем. Вот там все просто и понятно. Там чудес нет – есть больной или раненый и надо делать операцию, или давать лекарства. И все. Просто и понятно. И руки не дрожат, и голова работает четко. Но все же его в лабораторию тянуло… и он частенько приходил сюда и смотрел, как работают настоящие алхимики. Он перечитал по этой теме горы литературы, он присутствовал на лекциях по алхимии чаще, чем иные подростки, у которых алхимия была основной профессией. Если появлялась новая книга по алхимии, или просто какой-то трактат, то Винен сломя голову бежал к профессору Крисму и молил дать ему эту книгу. Это понятно, что она студентам нужна будет, что ее еще преподаватели-алхимики не все прочитали… но он быстро! Он ночью все прочтет! А если не успеет – утром вернет – и на следующую ночь заберет снова. Он аккуратно читать будет. Эти самые ночи были самым прекрасным в его жизни. Мир выцветал и таял – и оставалась лишь книга и он. И другой, таинственный мир – мир алхимии.
Дорогу свою Винен выбрал сам. Он мог стать и лекарем и алхимиком и еще, кажется, портным – именно они набирали в тот год учеников. Портным он быть не хотел совершенно, алхимиком же… тогда не захотел… ведь лечить людей, спасать им жизни – это так здорово! А алхимики эти сидят себе в подвалах и чего-то в котелках варят, что-то взвешивают… и света белого не видят. Скукота. Нееет – он станет лекарем!
А через несколько лет его послали в лабораторию спросить, не готово ли еще зелье, которое так ждут, чтобы начать операцию. И он побежал – благо – отделение для алхимиков находилось совсем рядом с госпиталем. И то, что он там увидел, совсем не было похоже на подвал с кучкой полубезумных стариков, мешающих свое варево в огромных котлах. Это был… особый мир, в лаборатории было чисто и светло – затемнение было необходимо при производстве лишь некоторых видов зелий. В тут на стеллажах были с особой аккуратностью расставлены различные склянки, баночки, мешочки с различными ингредиентами. И все вокруг были в светлых одеждах – как ему потом объяснили – чтобы ничего постороннего не попало случайно в зелье – на белом все заметно сразу – вдруг какой порошок на себя просыпешь и он попадет потом в готовящееся зелье? А на головах у них были остроконечные колпаки, которые тогда очень позабавили Винена. Колпаки – для того, чтобы волосы в глаза не лезли и в зелье не попали. У них и руки были в перчатках из тончайшей кожи. Зелье, спросить о котором послали Винена, было еще не готово, но ему предложили подождать и заодно уж отнести потом врачам сразу готовое. Винен пожал плечами и согласился. Алхимик, который предложил ему подождать, указал на узкую скамью у стены. С этой скамьи отлично просматривалось рабочее место этого алхимика. Алхимик что-то тщательно взвешивал, осторожно переливал растворы из одной емкости в другую… Винен с любопытством следил за всеми его действиями. Алхимик, заметив интерес мальчика, ободряюще ему улыбнулся. И Винен решился спросить – что это такое делает алхимик.
- Ты ведь на лекаря учишься, да? – спросил у него алхимик.
- Да.
- Тогда скажи, какое средство лучше всего помогает от лихорадки?
- Отвар солнцеворота. – не задумываясь ответил тогда Винен.
- Правильно. – кивнул алхимик. – вот именно его я сейчас и делаю. Вернее – делал. Уже все готово. Вот в этой колбе – видишь – готовый отвар Солнцеворота.
- Самый настоящий отвар? – почему-то сильно удивился мальчик. Он за время своей учебы успел увидеть много больных лихорадкой, и видел также, как даже в самых тяжелых случаях старшие лекари приносили светло-желтый, почти прозрачный отвар Солнцеворота – и как потом быстро больные шли на поправку. И как потом благодарили врачей… А этот вот алхимик тут, в этой самой лаборатории делает этот самый отвар. И многие другие тоже. Это же… Это же так… интересно! Берешь чуть одного, чуть другого… потом варишь или смешиваешь – и словно по волшебству – получаешь лекарство от самых разных болезней! Наверное, алхимик тогда заметил, как у мальчишки зажглись глаза.
- А хочешь сам что-нибудь сделать?!
- А можно? – с восторгом спросил Винен.
- Можно, можно. Иди сюда, одень вот – ученический фартук, перчатки, колпак – это чтобы ничего постороннего в зелье не попало…
А потом началось волшебство. Алхимик, оказавшийся Профессором Крисмом, объяснял ему, как обращаться с весами, как отмеривать воду для зелья и сколько грамм вот этого порошка надо растворить в соке крушицы, что бы потом полученный раствор смешать с другим порошком. И что нельзя добавлять два порошка сразу – надо по очереди, причем первый – обязательно до второго, а не наоборот. При этом сам профессор ничего не делал – он только объяснял и показывал – а зелье, которое получилось в итоге – сделал Винен – сам – от начала и до конца, целиком.
- вот, а теперь дай ему отстояться на водяной бане ровно пока не начнет темнеть… как только заметишь – сразу снимай – пора.
Когда жидкость стала янтарного цвета, Винен осторожно снял колбу с водяной бани.
- А теперь заткни пробкой и оставь на 10 минут остывать – реакция завершится и зелье станет зельем.
Винен по песочным часам засек десять минут. Песок степенно и важно скользил вниз, а в колбе творилось волшебство. Зелье становилось зельем – и когда упала последняя песчинка – Винен понял, что теперь это зелье можно даже давай больному - и оно сработает! Это было необыкновенное чувство полета – он сам, сам! Сделал зелье – настоящее! Вот только, интересно что получилось? На зелье солнцеворота не похоже совсем…
- А что это за зелье? – спросил он у Крисма.
Тот лишь улыбнулся в ответ, и предложил самому Винену открыть пробку и понюхать зелье. Мол, сразу сам все поймешь. Винен так и сделал – открыл – осторожно понюхал… и тут же отпрянув, узнав этот запах.
- это же… это же… - смущенно произнес он.
- Ну, ну? Продолжай – попросил его Профессор.
- Это звезчатка… это… от соплей… в нос закапывают – смущенно ответил мальчик.
- Все правильно, - засмеялся алхимик – только не от соплей – а от насморка – ты же будущий лекарь – и должен называть правильно все болячки.
- А я думал, это что-нибудь… эдакое… - прошептал мальчик.
- Для того, чтобы готовить «что-нибудь эдакое» - Надо долго учится. А у тебя, для новичка – все и так на диво хорошо получилось.
- Я понимаю, что нужно учиться… – все еще смущенно ответил Винен.
- А, а вот и то самое зелье готово! Можешь отнести его лекарям. Сейчас мы его только в специальную сумку поставим – чтобы ты не взболтал его ненароком и можешь идти. Да, кстати, Звезчатку можешь с собой взять. На память. – улыбнулся профессор – как хранить, знаешь?
- В прохладном темном месте – кивнул мальчик.
- Вот и молодец. Беги давай…
Зелье тогда он донес до лекарей без происшествий. И операция прошла успешно. Самого Винена отпустили до следующего дня – он сходил домой, поставил драгоценную склянку с лекарством от соплей… то есть , от насморка, конечно, в подпол к остальным лекарствам. Ни матери ни отцу он, конечно, не стал рассказывать о том, что сделал такое «редкостное лекарство». Он решил сохранить это в тайне. А потом ему до невозможности захотелось еще разок сбегать к алхимикам - к профессору, и посмотреть, как тот варит свои зелья. До вечера было еще далеко и он решился. Не прогонят же его?!