Alternative History of the Cold War
Предисловие
Мне могут плюнуть в лицо и сказать, что я со своей альтернативной историей издеваюсь над уважаемыми людьми. А где фабрика истины, и что они сами знали о себе? И что, если бы Сэллинджер не вдохновил Чапмена, Леннон остался бы жив? И что, если бы коммунисты попали на небеса, то ад стал бы райским местечком? И что, если на каждом столбе повесить по атеисту, то можно будет отказаться от электричества, ибо они несут свет современной истины? Его то и узрел старина Хэм, когда сбежал из психушки и подарил мне идею своего ненаписанного романа.
Зал для курящих
Когда идешь вперед, учитывай задний ход. Возможно, ты сам себе наступаешь на ноги. Но если выбрал зал для курящих, сиди и не дергайся. Дым сам принесет, куда надо. И надо было, чтобы Иосиф Петрович заклубился с Машкой Монро по голливудским делам. Кеннеди решил, короче, сбагрить фабрику грез на исправление в советские лагеря. Чтобы не спали наяву, а ящики для пищевой промышленности сколачивали. Ну, и Сталин тут, как тут. А Машка от кинопрофсоюза решила права покачать. А что, говорит, у вас там в Рашенляндии, репрессии какие-то проходят? Да, это, мол, типа бразильского карнавала, объясняет Сталин, только в Сибири. Трудовые танцы под конвоем. Чтобы на радостях не разбежались. Тут Машка побледнела, как смерть в фильме Жана Кокто, и говорит, а у меня карнавальный костюм не готов. Там на месте и сошьешь, отвечает Сталин, и себе, и всем советским трудящимся. И тут, значит, спускается портье с ящиком и запиской от Кеннеди. Так и так, весь голливудский персонал для удобства перевозки переведен в кинопленку. А я, мол, переводчик. Обратно из целлулоида в протоплазму перевожу. А давай, говорит Машка, оттуда Чарльза Бронсона вытащим. Он у нас ворошиловским стрелком будет. Телохранителем-секьюрити по нашему. Ну, Сталин усами тут кивнул, а вместе с Бронсоном вся великолепная семерка из ящика вылезла. Пушки так вежливо наставили и говорят, Иосиф Петрович, вы, как хотите, а мы на ваш сибирский карнавал не поедем. Ящик подхватили и ушли вместе с Монро. Ну, и после пары затяжек из дыма опять официант возникает и, как водится, спрашивает, еще чего-нибудь желаете? Да, говорит Иосиф Петрович, желаю свое политбюро в целлулоид оформить. И не успели кальян поменять, Сталину уже другой ящик несут. А на нем Гарри Купер лезгинку танцует. А что делать? Желание гостя – закон.