Глава 9. 1974 - 1980г

Людмила Москвич
    
       Дети незаметно подрастали. Костя уже был в 8 классе, Стасик в 7. Учились неплохо, но проблем с ними хватало. Летом ездили с ними в Ленинград к моей маме. Ходили по музеям,в театры,по пригородным историческим местам. Брат Юра закончил училище и служил на севере.
После 9 класса Ваня определил ребят летом поработать месяц на стройке. Им хотелось купить магнитафон, а отец считал это баловством. И он решил, что на него они могут сами заработать деньги. Заодно и познакомятся поближе с рабочей жизнью. Узнают цену деньгам.Ребята с удовольствием согласились, и целый месяц работали разнорабочими. На заработанные деньги был куплен магнитофон, и еще кое-что из вещей. Сыновья были очень горды своим  "подвигом".  Но долго насладиться счастьем не удалось. В августе поехали большей компанией на море, и магнитофон у них ночью украли из палатки. Отец сделал вывод - заработать смогли, а ценить вещи не научились, значит еще не выросли. Очень огорчались.

      Костя после окончания школы решил сначала послужить в армии, а уже потом поступать учиться. Мы не перечили. Он уже имел водительские права, и в армии служил водителем радиоустановки. Служил в Одесской области.Мы его навещали. Стасик, закончив школу, хотел поступить в Одесскую мореходку, но мы с отцем были категорически против учебы в Одессе.Слишком много примеров мы знали влияния на ребят этого портового города. Сколько судеб было изломано у приезжих мальчиков. Это и фарцевка, и наркомания и прочие "подвиги" ребят, живущих без постоянного контроля родителей. Мы уговорили Стаса поступать в Ленинграде в Военно-морское училище, которое кончал их дядя, мой брат Юрий.
        Но поступить с первого раза Стас не смог, не прошел по конкурсу, подвела математика.
Он вернулся домой, поступил на завод "Электромаш" учеником слесаря-карусельщика, выучился и стал работать. Все заработанные деньги тратил на репетиторство по математике.
На следующий год в училище он успешно поступил. Там уже работал преподавателем и кончал адьюнктуру мой брат.Так что, Стас был под присмотром.

      Итак, дети выросли, судьба их определилась, и мы с Иваном решили отдохнуть в
Болгарии. Купили путевку на август месяц и поехали. Половину путевки мы путешествовали по стране, а половину должны были отдыхать на море. В первый же день, гуляя по набережной, зашли в какой-то медицинский  центр. Ваню стали тревожить боли в пояснице, и мы решили на досуге проконсультироваться. Ему оперативно сделали УЗИ, провели всякие анализы, и уже через полтора часа нас на скорой помощи везли в областную больницу для дополнительной консультации. Мы были поражены таким вниманием и оперативностью. Но еще не догадывались, что нас ожидало впереди.
 
     В больнице посмотрели все анализы и заявили, что оставят Ваню на сутки для  дополнительных обследований. На другой день я приехала после обеда, и меня сразу же проводили в кабинет главврача. Оказалось, что у Ивана на почке подозрительная опухоль, и надо срочно возвращаться в Союз и делать операцию, желательно в Москве, Ленинграде, или в Киеве. Отпуск следует прервать, нам дадут сопровождающего до аэропорта, купят билет и посадят в самолет, а в Ленинграде нас встретит скорая помощь, и отвезет к клинику со всеми сопроводительными документами и направлениями.

     Через несколько часов мы были в Ленинграде. Ваню отвезли в клинику, а я, в полной растерянности, отправилась к маме. Все развивалось столь стремительно, что я не могла прийти в себя. Но, я уже поняла, что дело плохо. Через несколько дней мне сказали, что операцию будут делать в первых числах сентября. Окончательный диагноз будет известен после ее окончания.

    В день операции, в училище у Стасика состоялось торжественное мероприятие посвящения в курсанты. Вечером  мне удалось встретиться с оперировавшим Ивана врачом. То, что он мне сказал, было ужасно. Подтвердился запущенный рак, метастазы проросли в аорту, сделать ничего не удалось. Жить ему осталось совсем мало. Увезти домой я его смогу, как только снимут швы, а дальше, что Бог даст. Эту ужасную весть я должна была передать Стасику. Он должен был прийти завтра к отцу в клинику.

     Ваня уже был в палате, и Стасик в новой парадной форме, счастливый предстал перед отцом. Торжественно доложил о прибытии курсанта Станислава Москвича. Отец был горд и счастлив. Поговорили обо всем, Стас обещал до нашего отъезда прийти еще. Попрощались. Я пошла  проводить сына, увела его в дальний угол больничного сада, сели на скамейку, и я сказала ему все.Стас воспринял все трагически, я долго не могла его  успокоить, время шло, а он все плакал. Я боялась, сможет ли он доехать до училища в срок. Удар для него был сокрушительный.

     На другой день, как сняли швы, мы вылетели в Кишинев. Ваня всю дорогу лежал на носилках, в Кишиневе нас встретили  и привезли домой друзья. Ваня был рад, что мы уже дома. Диагноз мы ему не сказали. Версия была такова – у него была киста, ее удалили,  теперь он пойдет на поправку. И он верил. Мне дали больничный по уходу за больным. А когда срок его истек, брала отпуск за свой счет. Директор относился с пониманием. На работу я не ходила, или прибегала в необходимых случаях на полчасика. Чертежи на подпись носили домой. Так продолжалось 6 месяцев.В первый месяц по приезду, прихала Ванина мама,но помочь смогла не долго. Ее разбил инсульт, я вызвала Любу, а потом приехала Рая, старшая Ванина сестра, и увезла маму в Азов. У Вани  начались адские боли, через 3 часа колола ему наркотики. Ночами не спали совсем. Несколько раз приезжал Костя из армии, его отпускали на пару дней. Он служил в Одесской области. Предлагал мне поспать ночью, а он посидит с папой, но я уже спать не могла. На зимние каникулы приехал Стасик и силой меня выставил в другую комнату, и велел выпить снотворное. В последний месяц у меня жила двоюродная сестра моего папы, тетя Маша. Она приехала из Ленинграда помочь мне. Она была медсестрой,  и помощь ее была для меня бесценна. Я начала ходить на работу на пол дня. Работы было много, но теперь тетя Маша освободила для меня первую половину дня.

      4 марта 1980г. Ваня умер. Ему было всего 52 года. В таком же возрасте умер и мой отец 20 лет назад. И обоих дорогих мне людей звали одинаково – Иван Федорович. Светлая им память.


    *** Это фото сделали сразу после смерти Вани. Мне с ним было легче переносить одиночество.