Сыр
Все началось с того, что однажды я войдя на кухню открыл буфетницу, и обнаружил там полное отсутствие какого либо шанса на присутствие хлеба.
-"Черт,- подумал я,- давно бы стоило быть более запасливым".
Но на самом деле, все началось гораздо ранее, когда некий Акакий Захарович занимался любовью со своей женой. Да, думаю именно тогда, а не раньше все и получило начало. Их соитие как и следует, протекало не очень гладко, он пыхтел на ней как самовар, совершая толкательные движения туда и обратно, жена же по своему обыкновению, имитировала свое удовольствие, дабы не огорчить и без того обидчивого мужа. И вот когда их "неземное удовольствие" подходило к концу, Акакий Захарович по своему обыкновению резко вытащил свой конец и побежал на кухню к раковине. Брызнув в отверстие ведущее в канализацию, Акакий Захарович с легкой улыбкой направился к жене.
-Милый ,куда ты убежал, когда я так наслаждалась этим незабываемым мигом,- сказала его жена - Аграфена Петровна.
- Я вдруг неожиданно вспомнил про чайник, что стоял на газовой плите, - заведомо, утаив произошедшее, - ответил Акакий Захарович.
- Что ж, тогда налей мне чая, я дико проголодалась.
- Сию же минуту, пташка, - прозвучал голос, удаляющегося в даль заботливого мужа.
Пройдя в кухню, первое на что обратил внимание Акакий Захарович были следы его преступления. Белая слизь беззаботно нежилась на поверхности раковины, не обращая внимание на вновь включившийся свет.
- Ох ты черт, - вскрикнул Акакий Захарович, подбежав к раковине и включив на полную мощь холодный кран.
- Уходи проклятая, потеряйся.
Наблюдая как все раздражающее его поглощает канализация, Акакий Захарович поставил чайник на газ и сел на табурет, размышляя, что же ответить жене, когда та спросит, зачем он вновь поставил чайник, когда минутою ранее он уже закипел.
Просидев около получаса, он очнулся от запаха гари - это в чайнике выкипели остатки воды.
- Ах ты черт, - воскликнул хозяин, и бросился в ванную за водой.
Принеся полный ковш воды он ловко затушил пламя, и покачав головой, прошел в комнату.
Его жена уже сладко посапывала, и он сев на край кровати начал разглядывать волосы жены. Ей было уже за сорок, но она до сих пор не потеряла той краски молодости, что восхищала, как совсем юных мальчиков так и мужчин его возраста. Он восхищался ей и меж тем безумно ревновал к каждому прошедшему мимо пешеходу.
Однажды он устроил драку прямо в центре города. Увидев, что продавец в книжной лавке продал книгу эротического содержания старой вдове, Акакий Захарович быстро подлетел к продавцу и ловко ударил того в нос. Продавец достал платок, утерев ушибленное место сказал:
- Ничего страшного, я занимался ботаникой, через секунду все нормализуется.
И правда нос принял свой прежний облик, несмотря на всю прежнюю деформацию.
- То-то же, - заявил Акакий Захарович, и с гордым видом увел жену.
Просидев минут десять на постели, Акакий Захарович вскрикнул, словно уж ужалил его в пяту и побежал на кухню. Запах газа тем временем поглотил треть его квартиры и собирался залезть в уборную, но там уже долгое время никак не мог облегчиться старый кот Анатолий. Зарывшись в горшке, Анатолий представлял себя песком в который он только что опорожнился, и, стремясь собою закопать свое же свинство, каждую неудачную попытку знаменовал фырканьем.
Вбежав на кухню, Акакий Захарович первым делом открыл настежь все окна и начал дышать свежим воздухом. Запах жженой резины доносился до рецепторов его носа.
- "Странно, - подумал Акакий Захарович, -вроде бы зима, а пахнет будто раннею весною, трава и зелень."
Закурив сигарету, хозяин дома с чувством собственного достоинство стал глядеть на брешь своих обоев.
-" И давно пожалуй стоит их переклеить, с тех пор как Анатолий вырос, более нет нужды стены держать голыми."
С этими мыслями Анатолий Захарович содрал клок обоев, и свернув их в трубочку с аппетитом начал поглощать лакомство. Доев последний рулон лежавший под кухонным столом, Акакий Захарович решил, что пора вздремнуть, но вдруг вспомнил, что газ, он так и не закрыл. Подойдя к газовой плите, Акакий Захарович презрительно сказал:
- Все шипишь?! Ну шипи, тебя все равно никто не услышит.
С этими мыслями хозяин квартиры 46 отправился спать, на мягкое кресло сделанное из первоклассного цемента.
***
Я же тем временем пересчитывал деньги, что недавно дала мне бабушка на мое проживание. Я конечно, мог бы работать и зарабатывать их сам, но мое кредо было - " живи - и живи" и я естественно подчиняясь, такому смелому девизу делал то, что должен был сделать - пересчитывал бабушкину пенсию.
Ладно, скажу честно, бабушка и не собиралась давать деньги на мое проживание, но в руках они у меня оказались. А дело было так:
Однажды, я шел по улице Ленина, страшно голодный и трезвый, думая кого бы из друзей навестить, я зашел к своему старому другу Щипачу.
- Привет Щипач, - сказал я ему позвонив в дверь, и не вольно улыбнувшись сделал шаг вперед.
Щипач встретил меня не очень приветливо, сказав, что он сейчас не может со мной разглагольствовать, так как я отвлек его от любовных игрищ с женщиной, которую он только что привел.
- Приди позже, может будет для тебя работа, а пока, ступай по адресу который написан на моем башмаке.
И он протянул мне резиновую, вонючую галошу, на подошве которой, мелкими буквами был выцарапан адрес, который являлся мне совершенно незнакомым.
- На каком трамвае, мне туда добраться? ,- спросил я,
Но дверь перед моим носом была уже захлопнута.
Вот чертяга, - подумал я и пошел восвояси, харкая на каждую ступеньку в надежде , что дед с 7 этажа , когда-нибудь споткнется о мои задеревенелые слюни.
Сев в трамвай номер 18 я поехал мимо заблеванных улиц, сожженных домов и красивых новостроек соседствующих с ними.
- Я сказала вам здравствуйте? - раздался вдруг бас, толи из поручня за который я держался, толи из под сидения на котором я восседал. В любом случае я списал это на лязганье тросов в лифте, и не стал отвечать.
Спустя 15 минут все тот же голос зазвучал более угрожающе.
- Значит, здороваться мы так и не будем?!
-" Черт побери, -подумалось мне,- когда я в лифте, я ничего не слышу, в трамвае же, этот звук преследует меня неизменно"
- Ты многое потерял, - пробасил все тот же голос,- и утонул в грохоте колес трамвая и неистовых воплях пассажиров, делящих место, которое я занимал.
Я вышел на улице Лысоголовой. Там и предполагалась моя встреча с парнем по кличке Паникер. Подошва, на которой был написан адрес давно стопталась, ведь я ехал в трамвае триста метров, а до встречи с Паникером оставалось еще 50.
- Черт, теперь мне точно его не найти, дурацкий башмак, - взревел я и ударил галошу о только что выложенный асфальт.
Увидев мой гнев ко мне подошел здоровенный мужчина и сказал :
- Минуточку, вы нарушаете закон, я как опытный практик говорю вам, не следует разрушать асфальт, который я выкладываю для парашютистов, не дай Бог хоть один из них не сможет взлететь! Вы лично будете отвечать головой за каждого. Клянусь я затаскаю вас по судам, а еще лучше дам вам сейчас в морду.
Он размахнулся и попал мне прямо в левое ухо. От удара оно распухло, начало гноиться.
- Простите,- сказал я виноватым голосом, - не встречали ли вы здесь парня, по кличке Паникер?
-Чертов дурак,- отозвался асфальтоукладчик, прыгнул в каток и не сворачивая двинулся в лес.
Не дождавшись Паникера, я решил, что пора бы навестить свой родной дом. По правде говоря, он был не моим, а родительским, но перед женщинами я называл его своим, хотя родители и жили в Красносмердянске, я не говорил им об этом.
Придя домой, я закусил тремя папиросами и лег в кровать не снимая резиновых сапогов. Неподалеку от дома находилась железная дорога, и шум поездов плавно бросал меня в сон. Я старался уснуть. Но стоило мне закрыть глаза , как сквозь открытую форточку через кухню в мою спальную заехал поезд с тремя вагонами, остановился около моей кровати, и загудел. Проводница открыла дверь и сквозь нее полезли люди с большим багажом. Видимо поезд был дальнего следования .Один особенно уставший с дороги мужчина не сумев меня перешагнуть, споткнулся, пнул по моей ноге своим большим сапогом и поставив сумку мне на подушку, стал громко ругаться, о том что власти совершенно не хотят защищать права рабочих.
-Я,- вещал мужчина, - работаю 25 лет на фабрике, и что?! теперь, когда мне нужно ехать к больной матери, я прошу помощи у профсоюза, мне отвечают: "отнюдь не хотим вас огорчить, но вам придется добираться поездом класса "Р", и все почему?, да потому что, как мне объяснили, я нарушил второе правило Декарта!
- Простите- , вклинился я,- но разве это не справедливо?
- Справедливо то справедливо, каюсь, нарушал, но если я начну заниматься лишь арифметикой и геометрией, кто будет заниматься сборкой мебели?!
Наш диалог прервали недовольные крики людей столпившихся около моей входной двери. Крича на перебой, они требовали выпустить их наконец.
-Черт-с- два, сколько вас можно ждать?! ,- сказала особенно толстая женщина и начала дергать ручку двери до тех пор, пока дверь не рухнула на нее вместе с выломавшимся косяком. Остальные с воплями восторга расталкивая друг друга, принялись выходить, выползать, вылазить, совершенно не замечая пострадавшую даму лежавшую под дверью.
-"Гадость,- подумалось мне ,-теперь у меня нет замка, и двери у меня тоже нет."
Дождавшись, пока последний человек освободит мою квартиру, я решил помочь женщине, и резким движением спихнул с нее свою деревянную дверь.
- Зачем вы это сделали? Кто дал вам право? Это частная собственность! Я подам на вас в суд, или скажу моему мужу, - грозно закричала дама.
- Я не хотел причинять вам неудобства, но это ведь моя квартира, и вы лежали именно в ней, выломав мою дверь и мой замок.
- Мой муж не посмотрит на такие мелочи, вам лучше вернуть все как было, иначе вам крупно не поздоровиться.
Делать было нечего, испугавшись физической боли ( боюсь её больше всего на свете) я положил уже изрядно похудевшую от скандала даму обратно под мою дверь, а сам вышел на улицу, поняв, что уснуть в этот вечер мне так и не удастся.
Я сел в первый подъехавший автобус, и решил, что буду ехать так долго, пока не уразумею свою конечную остановку.
В салоне, ко мне подошла кондукторша, женщина лет двадцати семи на вид ,и протянув мне билет встала рядом.
Так мы проехали достаточно долго, все это время я съедал её ненасытным, голодным взглядом, несмотря на небольшую полноту, эта женщина казалось мне очень аппетитной, мое воображение вытворяло нечто невообразимое, и вскоре я понял, что если она вдруг уйдет в конец салона, я не выдержу этого, мой мир сейчас же рухнет, и мне придется выйти на ближайшей остановке.
- Вы находите меня привлекательной?, -спросил низкий женский голос, принадлежавший кондуктору.
-Да, пожалуй, ответил я, но ведь это не вы сейчас меня спрашиваете? Во всяком случае вы не можете , этого сделать, ведь вы- служащий этого транспорта, а я - всего лишь зевака.
- До конца смены, мне еще два часа, подождете ?
-Отчего бы не подождать, я никуда не спешу, -ответил я, и сел на свободное место в предвкушении долгого путешествие.
Меня разбудили мощные толчки в плечо.
- Проснись.
Очнувшись, я обнаружил себя на окраине города в темном автобусе. Надомной нависало усталое лицо кондукторши.
-Пошли, я живу здесь недалеко.
Я встал, проверил по обыкновению карманы, и быстро пошагал за кондукторшей пытаясь её догнать.
Жила она в обычной многоэтажке коих в этих краях много, на среднем этаже, в крохотной однушке. Дома стоял беспорядок, и по всюду валялись тапки окурки и тетрадки.
-Чертовы дети, я же сказала мужу, заставить их наконец выгрести весь этот мусор, и выкинуть все окурки.
- А где муж?-, решил поинтересоваться я.
-Видимо ушел забирать детей из продленки, ох уж эти засранцы. Но ты не волнуйся, до утра скорее всего, он не придет. Знаю я его, сидит сейчас в какой-нибудь пивнухе, или трахает свою сестру, черт её дери. А ты располагайся, иди прими душ, а после мы посмотрим.
Я не стал возражать, снял куртку и прошел в душевую комнату. Ванной не было, зато был пол с канализацией.
-" Вот этот повезло,- подумал я,- терпеть не могу ванночки."
Включив воду погорячее, я стал тщательно промывать уши. Мои джинсы плавно меняли окрас, а ноги в резиновых сапогах стали похлюпывать.
Поняв, что я достаточное время нахожусь под душем и израсходовал довольно много воды , я вышел. Моя новая знакомая уже спала в старом кресле запрокинув голову назад, раскидав по подлокотникам свои немытые, крашенные кудри. На письменном столе, находившемся неподалеку, я обнаружил листок, надпись на котором была сделана крупным каллиграфическим подчерком и гласила: " НЕ ЗАБЫТЬ ВЫПОЛНИТЬ ВТОРОЕ ПРАВИЛО ДЕКАРТА"
-"Видно родня заболела,- подумал я" и не стал будить кондукторшу а тихо вышел не закрыв за собою дверь.
На улице дул сильный ветер, а я был только из душа, боязнь простудиться или сойти с ума, заставила меня тормозить машины на трассе. Я не любил этого делать, но ко всему прочему я был в совершенно не знакомой части города. Скоромно ступая по трассе, я думал лишь о том, что бы не нарваться на какого-нибудь свирепого гаишники. Они в этих краях были особенно нелюдимы. Слышал, что одного беднягу, гаишник до смерит закормил его же сыром. И все бы ничего если бы не пришлось запивать сыр смолой. Но при мне смолы не было, это меня немного успокаивало.
На двадцать пятом километре моего пути, меня поразил паралич ужаса. Я до сих пор был в сапогах, что если Гаи заставит меня их съесть? Отбежав на обочину, и не смотря по сторонам, я ловко скинул свою обувь и оставшуюся часть пути шел босиком, но был вполне счастлив и спокоен за свой пищевод.
Добредя до ближайших знакомых мне прудов, я жутко захотел есть, найдя ближайший ларек, намеревался купить пива и какой-нибудь еды.
-Будьте любезны: бутылку пива и две шаурмы,- попросил я у лица явно вьетнамской национальности.
-Одын момент,- ответил мне продавец, начав готовить мне сочную шаурму.
-С вас 110 рублэй, - сказал мне голос из окошка.
Я пощупал карманы, и понял, что куртку со всей бабушкиной пенсией я забыл у кондукторши, когда снял оною перед принятием душа.
-« Ах ты зараза,- думалось мне»
-Ну так что, платить будэм, - уже с недоверием в голосе переспросил Вьетнамец.
- Простите, но у меня нет денег, я забыл их в куртке, а куртка у кондукторши.
- Подлэц,- прокричал вьетнамец,- я покажу тебе, как морочить голову честным рабочим людям. Сам пади нигдэ не работаешь, скАтина.
И выйдя из своей будки с большой стеклянной битой, начал махать ею стараясь поразить цель.
- Я, правда, работал, сейчас временно мой голяк, я правда работал, - пытался оправдаться я. Но видимо мои слова совершенно не имели на вьетнамца никакого влияния.
Последнее что я запомнил треск стекла и кровь, стекающую по моей щеке.
***
-"Вот зараза,- думалось мне, когда я пробирался между крапивой и репейниками, направляясь в ближайший травматологический пункт,- куда еще тебя занесет,- недовольно бурчал я про себя"
Крапива обжигала руки, репьи всячески портили мне волосы, цеплялись к одежде, я проклинал их, и молился Богу, о том, что бы он, покарал эти мерзкие растения раскатами своего грома и молниями.
Добредя до ближайшей клиники, весь в репьях и известных ожогах, я ввалился в здание. Первым кто меня встретил, был молодой охранник.
- Что вам надо? , - с наглостью в голосе вопросил у меня страж этого чудного заведения.
- Мне бы к доктору, у меня сильная травма головы, - произнес я, показав макушку, откуда торчал здоровенный кусок стекла.
- Для начала назовите второе правило Декарта, - угрюмо сказал мужчина на входе.
- Простите, черт побери, но я истекаю кровью, а вы заставляете меня философствовать, разве осколок в моей голове, не говорит о том, я точно знаю это правило и наверняка не могу вас обмануть .выдав незнание за знание.
- Э-нет, устав больницы один на всех, и по приказу его величества, мы не лечим невежд, которые не собираются доходить до истины, и тем более, тех ,кто даже не знает, каким путем к ней подступиться.
Еще чуть-чуть, и дело дошло бы до того, что я вновь повиновался царице наук - ботанике, но тут вышел врач, и громко крикнул громиле: -Брат Милий, пропусти больного!
- Но Акакий Захарович, я не имею право, его преосвященство будет раздосадовано узнав о таком не послушании.
- К черту, Епископа, пропусти, - настоял врач.
Громила повиновался, и я гордо направился в кабинет, отдавив при этом ногу сторожу настолько, что бы он еще долго не мог пошевелить малыми пальцами правой ноги.
В кабинете врач задал мне некоторый компрометирующий вопрос :
- Простите, мы не могли с вами раньше встречаться?
-Я слабо об этом разумею, но черт возьми, ваше лицо кажется мне безумно знакомым.
-Точно!" протянул врач, мы виделись с вами в книжном, между нами произошла тогда неприятная, скользкая история ( Неприятная для тебя,- с гордостью и сожалением про себя подумал врач).
- И правда,- вспомнилось мне, - в то время я только закончил факультет ботаники и по распределению работал в том злосчастном магазине.
-Ну как ваш нос? - аккуратно поинтересовался врач.
- Вполне прошел, разве что клей никак не может удержать ноздри.
- Ах, да, это проблема любого клея. А у меня вот знаете проблемы по серьезнее. От меня ушла жена,- горько сказал доктор и на несколько минут ушел в глубокое молчанье.
-Почему она вас решила покинуть,- не выдержал я, спросив у по-прежнему молчаливого дока.
-Ах...да...дело в том...что,- мямлил Акакий Захарович, - простите, мне нужно срочно бежать, у меня много дел, - заключил он неожиданно. И скинув белый халат, ринулся к выходу выпрыгнув через окно.
***
Придя домой, Акакий Захарович первым делом проследовал на кухню.
- Ах ты моя ненаглядная, - с лаской в голосе произнес он, - ах ты мое солнышко, милая, как ты себя чувствуешь? Я принес тебе фруктов.
Достав из пакета с пол кило яблок, Акакий Захарович вывалил их в раковину и стал приговаривать :
- Кушай милая, тебе нужны сейчас витамины, наш малыш нуждается в здоровой пище, не бойся, мы вырастим его, все будет отлично, ты главное не переживай, - говорил доктор гладя на металлическую поверхность своей раковины.
Спустя несколько дней, состояние беременной ухудшилось, Акакий Захарович в панике вызвал скорою, и не зная чем себя занять дожидаясь кареты, он начал подкидывать шарик для пин-понга, а что бы было не так тоскливо, достал зажигалку и вроде бы хотел поджечь вкусно пахнущую мастику , как в ту же минуту в дверь позвонили.
-Бегу, несусь, - кричал хозяин дома.
И споткнувшись о половые дорожки на подступах к двери Акакий Захарович потерял сознание.
Очнулся он уже в палате род дома.
- Поздравляем, у вас шлак,- сказал врач, улыбаясь в 32 зуба, и протянул счастливому отцу мешочек с фекалиями.
- Пришлось сделать кесарево, что бы роды удачно разрешились, но мать увы спасти не удалось, мы уже утилизировали её, без вашего согласия к сожалении., так как не хотели тревожить ваш и без того чуткий сон. Все таки Епископы должны отдыхать
Акакий Захарович охнул, взял мешочек и уныло побрел домой.
Метров за триста до заветной двери, он вдруг вспомнил, что так и не закрыл газ у своей почти новой газовой плиты, и немного по размыслив , домой решил не возвращаться совсем.
***
В доме призрения, где наши пути снова пересеклись, я слушал лекцию профессора Никодима.
-А, Акакий Захарович, какими судьбами? - искренне обрадовался Никодим
-Вот решил, что я совсем уже стар, ребенка отдал в родильный дом, а сам пришел сюда, доживать оставшиеся минуты.
- А веришь ли ты в загробную жизнь, Акакий?- на полном серьезе спросил профессор.
- Я, пожалуй, что сомневаюсь, но глубины моей души, совершенно требуют обратного. Я понимаешь ли, вырос в семье атеистов, где за каждого вылепленного страуса, мы с сестрой получали подзатыльники, а за каждую прочитанную страницу истории КПСС пряник, вот почему у меня цел и затылок и пряника я так никогда и не пробовал.
-Аааа, Акакий, старый чертяга, засомневался, думаешь, души нет? А где бы ей не быть как в тебе и в себе одновременно?
- В тебе и во мне одновременно?
- Да нет же, дуралей, в тебе и в себе!
- Я и говорю во мне и в себе!!!
- Ну да, в тебе и тебе, то есть себе и в тебе, тьфу ты, сама в себе в общем.
- В себе ?
- Да, вещь в себе.
- А можно ли душу вещью считать?
- Почему бы и нет, как вещь она вполне тепла, да только жаль, что не видим её. так как в себе она.
- Ох и жаль же, что не во мне она, а в себе...
Их звуки становились все тише,.. я же поглощенный превышенный
плотностью начал сжиматься, ...сжавшись в сингулярность я
взорвался и дал рождение новой вселенной...вселенной в
себе...то есть во мне....