КРУТОЙ ПОВОРОТ 30
/продолжение/
Продрогшие и промокшие путешественники наспех побросали велосипеды и раскинули палатку вблизи куста ракиты. Ловко запрыгнув в неё, они застегнули на молнию входные шторы, и некоторое время сидели молча, глядя на единственное полиэтиленовое оконце, куда напористо стремились многочисленные струйки воды. Всё необычное видение сопровождалось яркими вспышками молнии и сотрясающим громовым эхом…
В палатке было темно, и никто не хотел включать палаточный фонарь, любуясь периодическими вспышками молний, проникающих через малое оконце, на мгновение, освещавшее мокрые лица путников.
На устах обоих странников блуждала довольная улыбка, способная заставить их хозяев, принять любое проявление природы, какое только и может возникнуть на их пути…
И, словно по команде, они включили фонари, и оба принялись рыться в своих рюкзаках, доставая сменное сухое бельё.
Докрасна растеревшись полотенцем, Володя предложил Тане сделать разогревающий массаж.
Он зажег свечу и принялся за работу.
Он растирал ей спину, то постукивая, то похлопывая, да так, что Таня только мужественно терпела. Упругое тело спортсменки, горело как в огне. И щеки стыдливо пылали от чрезмерного разогрева тела и необычной для обоих, ситуации…
Конечно, и она не осталась в долгу, показав своё «мастерство» массажистки, на широкой загорелой спине Володи…
Её руки, больше привыкшие к клавишам фортепиано и к компьютеру, ловко бегали по спине, удачно находя слабое место в какой-нибудь косточке, где особо требовалось профессиональное творчество целителя… При каждом постукивании её кулаков по тренированной спине Володи, пламя свечи, как бы само подскакивало в такт ритму, мигая своим волшебным огоньком, заряженным Таниной энергией… Что не могло не сказаться на Володиной природе, принявшего на себя всю силу нежности женского очарования…
И это не могло скрыться от Таниного внимания, что особо цепко улавливалось при той ситуации, которая обоих застала врасплох…
Она неожиданно быстро закончила свои процедуры, и накрыла Володю сухим махровым полотенцем, немного похлопав его по спине, как бы снимая нежелательное напряжение, и охлаждая воспалённый инстинкт…
Но видимо одним таким приёмом не снимешь, возникший у Володи вспыхнувший жар. Он присел на колени, перекинул полотенце через плечо, и взял Танины руки в свои ладони…
- Танюшка, эти прекрасные руки способны создать удивительную жизнеспособность. Ибо они могут исцелить не только плоть, но и сердце жаждущего жить… - в этот момент глаза Володи горели ярче фонаря…
- Я думала, что мои руки были способны творить только заурядные этюды, и кое какие звуки из обычных клавиш…
- Таня, это необычные слова, это моё признание… Ибо вот эти руки не только могут исцелить моё сердце, они вынудили меня открыться в своём признании… Милая, Танюшка…
Володя наклонился и нежно поцеловал Тане руку. Он долго держал её руку, бормоча какую-то молитву…
Дождь бешено хлестал палатку, словно хотел её разорвать…
Молнии, пытаясь ворваться в оконце палатки, освещли её со всех сторон, делая палатку почти прозрачной, которая становилась, словно гигантский китайский фонарик.
Таня тихо и осторожно высвободила свои руки из рук Володи, отодвинулась к своему рюкзаку и стала доставать свитер и спальный мешок.
В этот момент погас фонарь, и тихо стала догорать свеча. Лишь при периодических вспышках молний, можно было разобрать что-то в этой темноте.
Таня вновь зажгла свечу и посмотрела на смирно сидевшего Володю. Его глаза, отражающие пламя свечи, выражали полную растерянность и совсем детское отчаяние… Сейчас он напоминал нашкодившего мальчишку, поставленного в угол за серьёзные шалости.
Таня совсем не знала, что нужно говорить в таких случаях, Володя был самым лучшим её другом. И она любила его по своему. Только слова ободрения могли выразить её мысли. Она хорошо представляла, что именно этих слов ждёт её друг.
- Слушай, Володя, как же отлично складывается наша поездка… Смотри, как много нам предстоит в ней решить для себя. – Володя смотрел в окно, как бы следя только за игрой молний, нежели за словами своей спутницы.
- Я хорошо понимаю тебя, Таня… Не переживай за меня…
- Здорово, Володька… Ведь смотри как мы ещё можем постигать веру. Когда серьёзно испытываем друг друга. А это хорошая школа в постижении наших отношений… И пока мы вместе, наши испытания будут продолжаться, хотим мы этого, или нет.
- А зачем нам, какие-то испытания?
- Володенька, да чтоб была хорошая проверка на прочность. Да и сила воли формируется по-другому…
- Это как же, сами себя загоняем в трудности (я говорю об условных трудностях). Потому как вижу тебе уже легко, ты уже обладаешь этой удивительной силой воли… Раз уж ты заговорила об этом…
- Знаешь почему мне так легко говорить об этом?
- Догадываюсь…
- Да потому, Вовочка, что мы стремимся с тобой одинаково постигать истину. А в нашем случае, самая непростая истина…
И… прежде всего, не только испытание чувств, но и правильное их формирование. А мы же друзья!
- Ещё какие…
- Точно, вот такие мы… И.… И что не придёт на ум одному из нас, то обязательно должно будет придти другому…
- И что же такое пришло к тебе, поделись пожалуйста…
- Володька, ты же меня отлично понимаешь. Потому мне легко с тобой говорить на эту тему, как и тебе слушать. Ведь, правдаправда, же? Почему ты не хочешь поговорить со мной?
- Танюш, прости меня, пожалуйста. Я немного перегорел…
Может это грубо, но бывает такое у мужиков…
- Ты не перегорел, нам просто эта ситуация нужна была, когда-нибудь… Мы же с тобой вместе горим.… И видимо для нас это так необходимо… Ведь именно в этом случае, в наших отношениях легче будет определить ошибки, чтобы поработать над ними. Ведь согласись, пока немало их у нас. И вот вытащить одну, хотя бы, и поработать над ней совместно. Ты думаешь, у других легче бывает?
- Да нет, Танюш, что ты… Бывает и хуже…
- Вот видишь, какой ты умница. Нам легче так будет разобраться в своих чувствах. Для нас с тобой эти проверки ещё не закончились, и испытания будут продолжаться…
- Правда, Танечка! Вот спасибо!..
- Володя, я очень серьёзно, потому как ситуация того требует. Ведь это для нас с тобой один экзамен на двоих. Помнишь, когда сдавали экзамены, если один что-то не знал, на помощь ему приходил другой.
Пойми, Володь, мне тоже не просто… Поверь, совсем не просто… Ведь именно в такие моменты в нас должно преобладать больше человеческое…
- Да, понимаю, что не животного…
- Ну, вот видишь, ты опять загораешься,… Я ведь имела в виду, что в любой ситуации, прежде всего, нужно видеть то человеческое, что, как Божественное.
- Таня, да я всё понимаю, только из головы это понимание вынуть никак не могу… Вот как та собака: всё понимает, ан, что-то не так делает… И объяснить-то не может…
- Если ты шутишь это уже хорошо.
- Да нет, ведь что-то осталось у меня от моих предков…
- Хорошо, что не от биологического робота, исправно исполняющего свои «биологические функции»… но никак не природные инстинкты.
- Вот видишь, Таня, как ты. Всё же мои предки ближе ко мне, нежели эти «биороботы. Хотя как знать, кто мне сейчас на данный момент ближе…
- Ну, если мы подошли к этому экзамену, и ты чувствуешь себя хорошо, то это уже хорошо. И можно сказать, что ты, Володенька, и ни то, и ни другое.
- Так кто же я по твоему?
- Ты очень хороший друг, Володенька…
- И товарищч…
- Точно, в этом тебе не откажешь. Но ты один из тех, на кого я с уверенностью могу опереться. Понимаешь, Володя, опереться… Это не просто слова, это моя позиция по отношению к тебе.
Посему я так хорошо вижу, как мы с тобой подготовились. А?!!
Ну как наш экзамен?
- Если я тот самый экзаменатор, то тебе, Таня, шесть баллов. А вот твоему другу, то бишь, хорошему товарищу – неуд с натяжкой.
- Зачем же так строго к нему-то? Он же хорошо справляется. Я отвечаю за него! Ну, поставьте ему четвёрочку…
- Ну, хорошо, до четвёрки он не дотянул, а вот удовлетворительно, пожалуй, заслужил. Но если обещает поработать над всем пройденным материалом…
- Хорошо, профессор, он обязательно справится. Хотя домашней работы много для него Вы взвалили…
- Почему ты так уверена в нём?
- Потому что я его хорошо знаю, и люблю за это…
- Тогда объясните, пожалуйста, почему это вы так хорошо подготовлены? Я бы сказал даже так, что просто прре-вос-схо-дно.
- Пожалуйста, только если что-то не понравится, прошу не оценивать моё выступление.
-Полагаю, что любой твой рассказ не «избежит» хорошей оценки.
- Хорошо, пусть так…
Понимаешь, если я в настоящем мужчине вижу, прежде всего, мастера рук своих, то в тебе я вижу и настоящую дружескую поддержку. Ты всегда был способен понять меня в любой ситуации. В любой, Володя…
Володя, эта ситуация тоже не исключение, и ты должен хорошо осознавать моё состояние… И я так надеюсь на тебя…
- Танюш, я всё хорошо понимаю, просто что-то сейчас во мне переключилось… Наверное я в такие моменты немного удаляюсь от истины.
- Вот видишь! А я наоборот, стараюсь этот Образ внутри запечатлевать. И скажу больше, потому что в этот момент мне становится очень легко. Я просто вспоминаю образ Учителя…
- А разве так можно, ведь перед тобой я, твой друг? Правильно ли это?
- Ты меня не понял. Я совсем тебя не сравниваю. Просто мне так легче сохранить сами чувства к тебе, ибо чувства к Учителю у меня нерушимы. И если мне что-то видится, как нарушение истины, я невольно призываю его на помощь.
В тебе я вижу только тебя, такого доброго и хорошего друга. И я знаю, что ты одинаково разделяешь со мной одну Истину. А Он у меня всегда внутри, и мне совсем не трудно Его представить. И тут мне совсем не сложно делать такие шаги, чтобы не предать Его, чтобы не делать грубых ошибок и глупостей.
Я не знаю, откуда у меня это берётся, и как это получается, но поверь, это так.
/продолжение следует/