Пьеса - миниатюра.
Гул улицы, шум моторов, клаксоны, « Пока», « Привет».
Медленно, как будто светает, освещается площадь возле Драматического театра, скамейки, фонари, памятник А. Вампилову. Прохожие.
Гитара, песня
Я венчаюсь с Россией
На Арбате московском,
И в сибирских Тальцах
Утопаю в вине.
Надышаться смогу
В Петербургские ночи,
Ну, а в Курске,
В ромашках, с ней
Усну при луне.
Может, было в судьбе
Угловато и сложно,
Много слов и поступков
Пустых улеглось
На пути,
Но плечо подставляли
Друзья,
Оставаясь в опале.
На «вшивость» себя
И других проверяя,
Не предали меня,
Как бы их не просили.
Мне Россия мила
Не за то, что огромна,
А за то, что друзья
Проживают в России.
Скамейка. К скамейке подходит немолодой, хорошо одетый седоволосый человек. Садится. Задумчиво глядит перед собой.
Монолог.
- Вот и приехал. Как странно. Вроде бы давно в городе, а почему-то неуютно. Зябко. Совсем недавно было все знакомо. А сейчас нет. Все как - то не мое, неузнаваемо. Сколько лет прошло…. Десять? Двадцать? Тридцать? Вечность? Странно…говорят все по-русски, но не понимаю. О чем это они? Слова. Звучат. Слова. Как много здесь говорят. Слабость. Как не хочется сознаваться в своей слабости, в непонимании. Все странно, как в машине времени. Но ведь так хотел приехать сюда, еще раз друзей увидеть. Мечтал. Не остался в Москве, приехал сюда. Боже мой, как хочется снова в юность. Страшусь старости? Наверно. Я ее ненавижу. В прошлом все было знакомо, все понятно. Почему же так хочется в молодость? Что-то я там потерял. А в жизни, наверное, не нашел. А, может быть, и не искал? Плыл то по течению, то против него. Чего-то ждал и искал. На что-то надеялся. Что-то хотел успеть. Успел? Нет. Сумел? Нет. Так, наверное, и происходит «кризис среднего возраста»? Кто бы предупредил, подсказал, как с ним бороться. Пусто в душе. Душно. Мозги сохнут. Ничего нового. Себя потерял. Вот он порог, с него пошел вперед. Куда? Столько обуви истоптал, вроде бы и видел все. А вот потерянность какая-то. Не пускает этот порог назад. Дверь заперта. Устал быть всегда только сильным. Прямо анемия душевная…Хоть немного зацепиться за воспоминания, за ушедшее. А в ответ - молчание.
Свет на другом конце сцены медленно освещает, другого, похожего на говорящего, человека.
Стоящий Человек:
- Ну, ты даешь. Ишь размечтался… А уже и не успеть. Годков - то тебе стукнуло – о-го-го! И жизнь позади. А здесь все молодо. И город молодой, и живут по-другому. Кто тебе поверит, что ты в душе молод? Все ушло. Каждый твой путь возрастом называется. А в старости его и нет, как нет возраста у жизни. Вон, студентки, как воробышки на скамейках сидят, пиво, мальчишки их «лапают». Говорят не так, как ты. Беззаботные. Молодость, энергия, безрассудность. Порыв. Страсть. Помнишь, каким ты был,…влюблялся во всех. Вроде спорта было все. Может, это ищешь? Чего им-то сейчас завидовать? Видишь, что вокруг происходит. Стар ты стал для этого мира. Ты уже отслужил. Ты себе цену знал. И сейчас знаешь. Вот, они-то, эту цену себе еще не определили. Это потом, когда хворь, да беда придет…- вот тогда они себя и полюбят! Да и людей не будут больше обижать. Обижают они людей легко. Вроде бы вольготно им сейчас. Ну и, слава богу, все у них хорошо. Как и твои детишки, быстро повзрослели. Тепло,…а на сердце у тебя ой, как холодно. Неспокойно. Один остался. Все копаешь - правильно ли все сделал в этой жизни, по совести ли? А надо ли это? Время другое, ритм другой, отношение другое.
О! Смотри, смотри - целуются! И не прячутся. А раньше, помнишь, за деревья, да в подъездах! Да и руки так не распускали. Чего под юбку лезть!
Приезжий:
- Опять ты. А мне-то что…? Я им не судья. Пусть живут, как хотят. Пусть веселятся. Для них эта жизнь. Их время пришло. Что ты ко мне привязался? Всю жизнь учишь. Не надоело?
Стоящий Человек:
- Не надоело. Мы ведь одно целое. Скажи честно - просто завидно. Сознайся. Да и раньше ты свой нос в их жизнь не совал. Не говорил им - это не так, то не так. Это ты сейчас внутри себя ворчишь. И ведь прав. Раньше хоть ложь была какая -то правильная. А сейчас и правда – уже лживая. А вот интересуюсь, что потянуло тебя через столько-то лет назад, в глухую Сибирь? С твоей-то жизнью и назад? После стольких лет в европейской чистоте и спокойствие. Что привело вас, уважаемый в этот, забытый богом и правительством, уголок. В этот город, в котором и прожил-то не много? Ведь совсем седой уже и обносившийся. Былого лоска уже вроде бы и нет. Что ты здесь потерял? Что ищешь? Сам знаешь?
Приезжий:
- Годы! Да, годы. Мои годы. Отсюда началась моя настоящая жизнь. Все началось отсюда. Все годы, как бусинки на ниточку собрались. А начало-то было здесь. Увидеть хочется, что не зря прожил эту жизнь. Сделал ли что-либо достойное. Что у меня осталось для земляков? Жизнь хочу им хорошую. Опыт большой. Не пропадать же ему. Ведь вижу - нет ему тут применения. До зубной боли обидно, что столько лет обходит счастье стороной этих людей. Меня это и душит. Вот проехал по городам, посмотрел. С экрана телевизора одно, в реальности убогость, пьянство, несправедливость. Трескотня одна. Богатых много, да все из «грязи в князи». Уголовники бизнесменами стали. А люди, которые раньше меня жить учили, вдруг у них в помощниках. Как понять все это. Человека убить – раз плюнуть стало. Стараюсь не верить в эту накипь. Это все поверхностное, не настоящее. Лишнее все-таки. А люди другие есть, хорошие, добрые. Остались хорошие. И будут по совести жить. Мне ведь это увидеть хочется.
Стоящий Человек:
- Точно, больной! А ты им нужен, «благодетель» ненормальный. Ты для них чужой. Не смеши,…Какие годы! Ты думаешь, кто-то тебя поймет, почему ты в «трудные годы не был с народом»? Ты стране был нужен, которой уже нет. Пойми, уже нет! И новой стране ты уже никогда не нужен будешь. Посмотри на погосты, люди знаменитые уже забыты давно, могилы заброшены! Жил бы теперь для себя и для семьи. С какого «хрена» рванулся в небо? По стране колесил, места тихого не знал. Не для себя жил. Ведь тридцать лет прожил по другим городам. И в Москве и в Париже. В Германии, семья у тебя там. Сознайся, почему-то назад, в Берлин, ехать совсем не хочется. Угла нет у тебя. Уюта. Нигде. Все было - дети, работа, сад, дом. А возвращаться некуда, тепла больше нет. Ты ведь свою жену до сих пор любишь. Дети большие, это я понимаю, ты им просто не нужен стал. Они же к тебе уже не тянутся. Нормально. И ты в Россию приехал за теплом… А где оно? Ты думаешь, тебя за твою честь любить будут? Нет, дорогой, за журчание твоих иностранных купюр. Пока не кончатся. За то, что может быть, ты их вывезешь из этой страны. Они тебе все подарят…и разденут. Взгляни вокруг, идиот наивный, здесь уже школьницы знают, как себя продавать и кому. Зависть у людей сейчас огромная, она все как волной стирает. Седой ты стал, а наивный как ребенок. Пора бы уже и на мир реально смотреть. Здесь научились в нескольких измерениях жить. Им так спокойнее.
Приезжий:
- Зачем врешь? Врешь все. Я родился в другой стране, вырос в ней. И защищать ее был готов. Всегда. Когда меня для работы выбирали, не спрашивали о моем мнении. Надо было! Вот им этого уже не понять. Там все было чужим. Просто надо было. А сейчас… здесь тоже все не мое. А я Родину никогда не предавал! И вижу сейчас, как те,; кто о высоком мне говорил, здесь ее потихоньку разворовали и продавали. Но что выше? Родина все равно стоит, речки текут, дети рождаются. Березы…Так, что врешь ты все. И дети мои меня любят, может быть, не понимают до конца. Но дети мои во мне души не чают! А внук мой?! Я для них единственный, родной, близкий. Да, выросли они! Свои проблемы решают. У них своя сейчас жизнь, своя, я им просто не мешаю. Смирюсь. Опять заставлю себя жить. Возраст у меня такой сейчас. Болячки какие-то. Склероз, наверное, скоро замучает! «Психи» накатывают. Обидно, что сторонятся меня все здесь. Правы были в Москве - вернулся, ждите пенсии и сидите спокойно в «карантине». Понимаешь, не нужным я оказался. Молодым, сильным «пустышкам». Мои - то все померли. Самое страшное, что не я один в таком положении. За что? Я, живой сильный мужик, собой недоволен, своей жизнью. Не для себя жил, не для себя…. Все бросал ради других. А так хочется, сейчас для себя. Чтобы любимая для меня жила, я же ей все отдам. Но не получается. Везде здесь условия, придуманные границы, постоянно мелькающие перед глазами лица, знакомые до мелочей объяснения. Я точно знаю, кто, что скажет, что сделает в следующую минуту. Штампы замучили. Они везде, как часы тикают. Я устал. Не знаю почему, моя жизнь меня давит, если уже не раздавила. Опоры нет, сил нет. А ведь я еще молодой и силу чувствую. Я жить хочу!
Стоящий:
- Самому не смешно? А приехал - то сюда, ради чего? «Псих» напал? Романтики захотелось! Через столько лет приехать решил. Что сменил обстановку? Увидел куда приехал? Как тебе это сейчас нравиться? Вот твой хваленый город. Ты сюда рвался. Узнаешь? Посмотри вокруг, кто успел устроиться – ему дела до других нет. Вот почему тебя избегают. Вот почему ты не нужен больше им. Ты не из их круга. А остальные? Там наркоман, там хам и невежа! «Быдло на быдле» сидит. Что, обидное словечко? А ведь в точку. История повторилась, но уже под другим соусом. Нищие ничего не решают. Куплено все. Все монеты решают. Тепло-то сейчас нынче стоит дорого. Подкидывай деньжат, строй чье-то будущее – и ты в полном порядке, до поры до времени…. Пока не «кинут». Отдохнул? Для себя пожил? Ты за этим приехал? Жизнь твою не каждому прожить! А про нее на каждом перекрестке не прокричишь, не достучишься к душам-то. Кто тебе поверит? Россия никогда никому не верила. Тебе мало показалось, двинулся в поход за находкой. Нашел? Всю жизнь что-то искал, а кому это надо было? Люди в массе своей не меняются, понять то уже давно надо было. Ты гордился - мои друзья! Да, их было много. Где они? Умерли, спились, уехали из России. Малость осталась. Кто тебе сейчас поможет. Им тоже не сладко приходится. Это ты им из Берлина звонил, подарки посылал, спрашивал, поздравлял, беспокоился. Как же, не забывал. Оттуда легче не забывать! Комфортно было. А о тебе кто-то спрашивал тогда?
Помнишь, как в Москве? Забыл? Через унижение и подлость пришлось идти. «Лимита». Валенок сибирский…сколько раз от рязанских слышал? Презрение постоянное, пока на место всех не поставил. Как ты сам еще там выжил? Помнишь, как «анонимки» на тебя писали, …являясь патриотами Советского Союза и полностью разделяя политику партии, сообщаем,…Скажешь, издержки профессии. А ты думаешь, с тобой легко было. Ты же тоже рубил с плеча. Хорошо, что жена хорошая рядом была. Верная, понимающая, молодая. Любила. Дети маленькие были, ты за идею работал,…а как тебя подставили? Забыл. С честной коммунистической и традиционной улыбкой продали. И чуть не грохнули! Оставил бы детей сиротами. Мой совет, не цепляйся за прошлое. Живи настоящим. Не смотри по сторонам. Привыкай. А не сможешь - уезжай! Тридцать лет там, это даже не десять лет здесь.
Приезжий:
- Прекрати, не надо об этом. Злоба это все, злоба в тебе говорит. Что ты меня лицом к лицу с прошлым сталкиваешь? Ведь добро должно быть в этом мире. Понимаешь, добро! Как я могу плохо об этом думать, это моя жизнь была. Да, не позавидуешь! Но она была моей. И этот город для меня - не просто город. Совесть моя здесь родилась! Я здесь родился! Мама у меня здесь. И кладбище с местом для меня. Ищу лица родные на улицах, знаю, что нет многих уже здесь, а ищу. И объяснить этого не могу. Может быть, ты и прав, свихнулся, наверное, я. Но друзья у меня есть! Есть! И будут. Просто я для них еще не вернулся из другой жизни. Срок прошел маленький. А если дома у меня здесь нет…судьба. Все меняется. Я ведь не хочу стариться на скамейке. Я еще хочу пожить. Может, будет у меня еще раз счастье, буду кому-то нужен такой, какой я есть. Не за что-то, не за монеты, а просто так.
Гитара, песня.
Мне горько сознавать,
Но я уже не здешний.
Мой мир иной
И взгляд настороже.
Каких - то тридцать лет
Вдруг вновь вернулись
Болью,
И слышу все,
Что позабыл давно.
Опять слова на заблужденье
И обещаний ворох и возок,
А закидаем шапкой всю
Округу,
Настанет мир
И дождь пройдет.
Мы лучше всех,
Когда нет денег,
Сильнее в словоблудье
И вранье.
Советский дух,
Как темный гений,
Впечатал буковки в тебе.
Во время диалога в центр сцены медленно выходит еще один персонаж, освещаемый светом.
Двойник медленно уходит.
Друг:
- Привет старик! Извини, что не кстати! Проходил мимо и решил зайти. В Москве как всегда шумно. Да и душно. Шумит, шумит. Давно не был. Отвык, я ведь еще из того времени.
Приезжий:
- Не может быть! Гена? Генка! Ты же…давно. Ну, вроде бы умер!
Друг:
- Ну, бывает. Не тушуйся старик, все в порядке. Мы же тоже по памяти ходим, навещаем. Мы же из параллельного мира. Там ничего и нет. А так было бы не интересно. А мы вот они, вроде бы живехоньки. Сколько лет уже прошло, а ты ведь меня не забыл. Спасибо брат, что после похорон столько для моих детей сделал. Тут мы с Валеркой встречались, лежим- то на Лефортовском кладбище рядом, о тебе вспоминали. Хорошо в свое время в баньке парились. А как здорово было, когда ты на нашу аллею похоронную приходил. Шикарный такой, из-за «бугра», с цветами. С детьми своими. Водочку на могилку, и сам с нами - « За вас, бойцы!». Помнишь, твой сынок, славный такой малый, сказал –
«Папа, добрые дяденьки здесь спят, раз ты к ним каждый год приезжаешь».
А больше никто из служивых и не приходит. Что-то глаза у тебя промокли. Не стесняйся мужик – плачь. Мы тебя по-прежнему любим. Ведь нам об этом редко при жизни говорили. Как редко говорили. А я тебе это сейчас и говорю. Мы тебя любим. Любим! Ты «сволотой» не стал. А при жизни тебе, ни в старой, не в новой России тоже ничего не хорошего не скажут. Потом честных из себя будут строить. На похоронах. В друзья набиваться начнут. В гробу поцелуют, ноги поглядят. У нас сейчас после смерти все бегают, справки для высшего суда на благодарные слова собирают. А взять - то их и неоткуда, не говорили об этом никогда…разве после смерти только. Справки о том, какими мы были живыми! Ханжество и пошлость сплошное. Ложь все. Вселенская скорбь. Знаю, о чем спросить хочешь,…а ответить мне тебе и нечего, мы до твоего возраста так и не дожили и в будущее заглянуть не можем. Не тушуйся, мои тебя помнят. Толика родные и дети, тоже. Так что не зря жил. Мы тебя помним. Не осуждаем. Любим.
Ну ладно, старик, полетел я…спасибо за все. Спасибо, что спасти тогда меня хотел, да бог взял и по-другому рассудил.
Приезжий:
- Гена, я не смог тогда тебя прикрыть, не успел. Кто же знал, что он через дверь стрелять начнет. Ты перед дверью встал. Сам я уцелел, а тебя не смог прикрыть. Прости Генка! Прости! До сих пор себя виню. Ночами с тобой говорю.
Друг:
- Знаю. Ты не виноват. Мы же молодые были, горячие. Я сам глупо подставился, да и ты не знал, что он с «винтом» там был. Он уже свое отсидел. Понимаешь, отсидел. Добрым дедом стал, внуки у него. Я его навещал. Болячки у него и все такое. Ты, не держи на него зла, за нас дальше живи. Спасибо, что нас не забываешь, и родных наших…Жаль, что так далеко опять уехал. На край страны. Полетел я. Пора. У нас свое расписание. Извини…
Уходит в тень.
Приезжий:
- Эх, Генка. Красивый парень был. Умный. Честный. Всего-то тридцать было. Это выродок, «накололся» и через дверь стрелял…. В живот попал. Шестнадцатый калибр, дробь крупная… сорок восемь ранений, несовместимых…. Почему я должен всегда был ходить в дома погибших? Извинялся, что еще живой…. Ад, ад на земле. Как Юлька тогда подошла и спросила: - «Папа спит?» Трехлетняя Юлька…. А папка твой навеки, навсегда заснул. Странно, спокойно так ушел. На лице боли не было. Глаза только приоткрыты удивленно. Как будто бы все успел. А может, и на самом деле, все на этой грешной земле закончить успел?
Мимо проходит гуляющая пара. Молодая женщина останавливается и предлагает своему спутнику присесть. Мужчина явно пытается произвести впечатление на молодую женщину. Шутки, «павлиньи» игры. Она, то принимает его игру, то нет. Но она вдруг начинает внимательно рассматривать сидящего рядом мужчину. Останавливает молодого мужчину.
Девушка.
-Уймись, пожалуйста. Перестань. Говорю, перестань пожалуйста! Ну, подожди, отстань! Не хочу я туда идти! Я где-то видела это лицо. Дай с человеком поговорить!
-Ну, отстань, подожди. Я хочу спросить.
Обращается к пожилому человеку.
Извините, ради бога, простите за бестактность, мне почему-то Ваше лицо кажется знакомым. Не знаю, где я Вас видела, но видела однозначно. И глаза…Что-то очень знакомое… Извините, что пристаю.
Почему мне так Ваше лицо знакомо? Вы из нашего города? Может быть Вы артист? Киноактер? Может… Извините, ради бога, простите за бестактность, мне почему-то Ваше лицо кажется знакомым. Не знаю, где я Вас видела, но видела однозначно. И глаза…Мне Ваши глаза знакомы.
Приезжий:
- Да, нет, Вы ошибаетесь, просто приезжий, просто приезжий. Издалека, можно сказать из прошлого. Так что, девушка, Вы наверняка ошиблись. Простите…(Собирается уйти)
Девушка продолжает его внимательно рассматривать, вдруг ее лицо светлеет, она медленно прикладывает руки к лицу.
-Я знаю кто Вы! Я Вас узнала! У моей мамы есть Ваша фотография в альбоме, ведь Вы учились в Госе? Учились, да, в 70-годы. Точно, это Вы. Это Вы! Только тогда у Вас не было бороды. Боже мой! Боже мой! Я Вас знаю! Вы мою маму не помните? Ее зовут Нина, Нина Тихонова. Она с Вами училась вместе. Вот она обрадуется! Что я говорю, ведь, наверное, Вы ее не помните. Нет, она точно обрадуется.
Быстро набирает номер на сотовом телефоне.
Длинные гудки.
Трубку телефона на другом конце связи никто не берет.
Пожилой человек уже сам внимательно рассматривает девушку. Он явно чувствует себя обескуражено. В этом углу сцены свет гаснет и медленно перемещается в другую сторону.
На другой стороне сцены появляются идущие вместе молодой парень и девушка. Они о чем-то оживленно беседуют.
Парень:
- Что я хочу в этой жизни? Вот вопрос «на засыпку». Наверное, многое. Хочу творческой жизни. Престижа, признания, хорошей специальности, жену, детей. Много детей. Не хочу двух вещей! Никому зла причинять. И кому-то опять подчиняться, мне два года в армии хватило. То, что служить надо было, это я даже не опровергаю. Надо. Иначе вечно инфантильным «маменьким» сыночком останешься. И знаешь, не считаю, что это время даром прошло, или вычеркнуто было из жизни. Нина, я жить научился, научился общению с людьми. Друзей приобрел. Отец хотел, чтобы я в военное училище поступал, офицером становился. Поэтому поступал в Омское. Да и в армии пытались вербовать в войска. Я в это время сопляком был, что мне надо было? Свобода! К ней очень быстро все привыкают. Это в армии я понял, что к чему, и как быстро эта свободная жизнь заканчивается. Ответственность почувствовал за других, за их жизнь. А я очень хочу юристом стать. Думаю, там мое место. Мое призвание. Это не бравада, но не могу смотреть на грязь, которая в обществе имеется. Профессия гордая. Я в ней хочу раствориться.
Девушка:
-Ой, какие мы сейчас взрослые! Важные! А мне это в тебе и нравиться! Это здорово, что ты цели перед собой ставишь! Ведь посмотри на наших - мальчишки. Что Лешка, что Сережка. Они так не думают. Им бы в пистолетики поиграть. Или от «военки» спрятаться. Несерьезно как-то. Да и на уме, танцы, девчонки в голове, пьянки. А у тебя по-другому. Как-то по взрослому. Надежно. (Смеется) Ты, наверное, хорошим мужем будешь! (Помедлив) И отцом. Вот повезет кому-то.
Парень.
- Загнула, какой муж! В Армии два года. В колхозе работал. А я ведь образование хочу получить. А то ведь и жить негде, зарплаты нет. Квартирный вопрос. А распределение? Куда занесет. Эти планы на потом. Кто его знает, как все получится. Загадывать не хочется. Я ведь ветряный, непостоянный. Стихи пишу.
Читает.
Расцвечено солнцем
Утро румяное.
Морозец по коже
Прошел неспешна.
Как наша зима хороша
В неспешной походке
Пурги.
Не уйди в этот час
Из тепла.
Посиди.
Хоть чуть-чуть,
Все еще впереди.
И не кончиться утро,
Я прошу - не беги.
Вот твой чай на столе
И душистый медок,
Так похож на цветок
По весне.
Вот так!
Мне ведь пока и девчонки такой стоящей не встретилось. Ну, разве ты, пигалица, школьница, путь перебежишь.
(Щелкает девчонку по носу.)
Девушка. (Обиженно)
- Ну и что, что молодая. Я же расту. Мне уже восемнадцать зимой будет. Старая стану. Кто подойдет? Вот возьму и не буду с тобой гулять. Тоже мне, взрослый. У меня тоже цели есть, и я их достигну. Не один ты на свете. Вот возьму и не буду с тобой разговаривать. Без тебя проживу. Умный нашелся!
Парень.
- Ну вот, уже и воюешь. Надулась? Нина, не горячись, я же тебе ничего плохого не сказал. Ты же мне как сестренка. Чего нам-то делить? Смотри, солнышко выглянуло, пойдем на набережную. Там сейчас наши гуляют, Игорь туда поехал. Правда, поехали!? Ну, соглашайся, я тебе мороженое куплю. Ну, выше нос, курносая. Поехали. Хочешь, на руках унесу?
Смеясь, хватает ее на руки и убегает со сцены.
Приезжий в мыслях:
- Боже, помню как вчера. Курносая. Нина, солнышко…Я о ней всегда помнил…Нина, да она курносая была! Первокурсница, воздушная была, стройная.
Гудок, трубку поднимают, женский голос.
- Слушаю. Привет Аленка, что такое, что - то случилось?
Девушка на скамейке:
- Мама, ты не поверишь, не догадаешься, с кем я сейчас рядом сижу. Да. Не тараторю я…, ни за что не догадаешься. Он большой, седой. С бородой. Говорит не по-нашему. Глаза, мама, а глаза. Это гость из твоей молодости. Поговори с ним, мам, а мам. Мама, это просто неожиданно, но я ему сейчас телефон дам. Да, он тебя вспомнил. Я его по «фотке» узнала. Прямо как в сердце стукнуло. Это он! Точно он.
Приезжий берет сотовый в руку.
- Здравствуйте,…здравствуй Нина. Это честное слово случайность, я в городе…
- Кто это? Вы кто? Какая фотография?
Приезжий:
- Это я…, Нина, это я. Я в городе, ну и вот, случайно, дочка твоя меня узнала, правда очень неожиданно. Просто неожиданно. Как живешь? Извини, что так получается, по телефону. Дар речи пропадает. Не знаю, что сказать. Может быть, увидимся? Почему ты молчишь? Это я…Приехал.
- Боже мой,…Николай! Здравствуй Николай. Коля,… Боже мой! Это ты! Очень хорошо, что не забыл наш город. Я думаю, тебе будет не очень приятно меня увидеть. Столько лет прошло. Думаю, что изменилась сильно. Не знаю. Лучше по телефону…оставь номер у дочери. Если захочешь, позвони мне сам. Или нет. Возьми у нее мой телефон. Что я говорю. Что я говорю. Все так неожиданно.
Приезжий:
- Нина, меня тоже жизнь не обошла стороной. Может быть, все-таки встретимся, посидим, поговорим. Очень хочется тебя увидеть. Смотрю на твою дочку и тебя хочу увидеть. Как она на тебя похожа. Надеюсь, муж не будет против нашей встречи?
- У меня нет мужа… и не было. Давай созвонимся, ты где остановился? В какой гостинице? Или нет, наверное, ты дома. Дай мне время подумать, все так неожиданно, просто туман в голове.
Ты прости меня, что не бросаюсь тебе на шею. Столько лет прошло. Воды много утекло,
Прости… я тебе позвоню. Прости,…не могу сейчас говорить. Боже мой, боже мой…
Короткие гудки.
Пожилой человек медленно отдает телефон девушке.
- Спасибо, большой спасибо.
Девушка:
- Ну что, ну что? Как она? Она Вас узнала? Как это здорово, она так много о Вас рассказывала. Я так за маму рада, я так рада, она всегда хотела Вас увидеть. Ей это здорово поможет, очень здорово! Вы не представляете, как ей это поможет.
Вы давно приехали? Надолго? Извините, что так навязчиво, если не хотите, не отвечайте.
Вы знаете, давайте сразу к маме! Возьмем такси, я вас провожу.
Приезжий:
- Нет, так не удобно. Надо договориться, подготовиться. Подарок купить.
Девушка:
- Извините, можно нескромный вопрос? У вас странный акцент, говорите по-русски, но предложения строите не так, необычно. Вы же русский?
Приезжий:
- Просто много лет прожил за рубежом. Очень много, полжизни.
Девушка:
- А в наш город, в гости? Или по работе? Я вам, наверное, надоедаю, вы мне скажите…
Приезжий:
- Вы удивительно похожи на свою маму. Что-то, правда, есть чужое, наверное, от папы.
Девушка:
- Может быть. Я папу не помню. Он трагически погиб. Я родилась уже после его смерти. У мамы даже фотографий его не сохранилось. С его родственниками она не поддерживала никаких связей. Так что мама меня одна растила. А вообще-то многие находят мое сходство с мамой. Правда, характеры у нас разные. Иногда такие искры между нами летят - в комнате светло. Мама у меня просто прелесть. Как она будет рада! Каждый раз в Новый год, она подходит к окну и выпивает молча бокал вина. Мы у нее все время раньше допытывались - о чем она думает. Не рассказала никогда. Один раз сказала - «за свою любовь»! Наверное - это за папу. Они долго не прожили вместе. Я у мамы не расспрашиваю об этом, боюсь ее расстроить. Ей и так не легко.
Извините, пожалуйста.
Оборачивается к спутнику.
-Леша, давай завтра встретимся. Извини, что так получается. Пойми. Это так важно для мамы.
Молодой человек, раздражено.
-Что, так всегда и будет? Почему так срочно. Второпях. Я причем? Гоняешь по кругу. Мама, старик неожиданный, а я? Ты что делаешь? Для меня ты главное!
Девушка.
-Как ты можешь так говорить? Кто вообще тебе давал такое право? Как тебе не стыдно? Ты знаешь, сколько лет они не виделись? Пойми, может это последнее!
Молодой человек.
-А мне все …по…я с тобой хочу быть, а не с твоей мамой или с этим…«хрычом».
Пожилой человек, игриво, но явно в гневе.
-Извините, девушка, а не хотите со старым «хрычом», старым знакомым вашей матушки, отобедать? Мы, старые, понимаем толк в ухаживании. Не откажитесь! Сударыня, не откажитесь, может быть это судьба? Мы ведь, как это по-русски, бес в ребро,…а потом, эй, несите кони.
Молодой человек.
-Слушай, дед, заткнись! Не лезь! Какого черта ты приперся на скамейку, тебя что, звали? Свали, дед. Свали от греха подальше. Не «базарь»! За базар отвечать придется! Дай поговорить!
Пожилой человек, явно входя в раж.
-«Базар»? Кто там кудахчет, да еще скворечник раскрывает? Кто там, не понимает, откуда ветер дует, кто траву пригибает, святую дорожку топчет? Кто портрет перепутал по обращению? Понятий не имеет. «Шестерка» говорить научилась! Вора в законе «боте» учит. Ты, прокричал, а как бы «петухом» не оказаться! На «шконках» не вялился, «вертухаев» не обходил, а бодается. Ты с кем, «шнырь», в конкурсе на красоту слова рядом встал? Сорок лет на зоне! Ты, «в натуре», знаешь на кого лай поднимаешь? Сявка оперная! Да, я, тебя «гнида писуарная», в раз «на кон» поставлю!
Поднимается, делая страшное лицо.
Молодой человек, испуганно отпрыгивая.
- С кем ты связалась? С ума сошла? Видишь - мама, мама! Да, ее знакомый, уголовник со стажем! Такой и маму твою прирежет, не моргнув глазом. Точно прирежет. Пошла ты…!
Уходит.
Девушка, удивленно смотрит на мужчину.
Приезжий:
- Сударыня, не откажите в просьбе отобедать с пожилым…,но еще в силах…господином.
Извините, как Вас зовут, сударыня?
Девушка.
-Кто это был? Это сейчас были Вы или не Вы. Это правда или нет? Мне почему-то страшно и весело. Как в детстве, в цирке. Как Вы его напугали. Он весь бледный стал, бедный.
Приезжий:
-Это просто цирк, много знаю, многое видел. Иногда приходилось спасаться таким образом. Не обижайтесь, хамов не люблю. Итак, как зовут прелестную даму? И, на самом деле, пойдемте есть, я очень голоден, после всех баталий. Предлагайте, куда? Честно, говоря, не знаю, куда. Где-нибудь, где просто тихо и уютно. Как иркутянка, Вы не откажите путнику, знающему вашу маму.
Голос.
- Ишь, как разливается, юность вспомнил. Дрожь ощутил в коленях. Жеребец. Гордый, смелый. Вроде бы и не старый, если в зеркало не смотреть. Ну, пиджак на животе не застегивается, не сходится, пива надо меньше пить. Но мне это нравится, вроде бы точно молодость снова нашел. Лишь бы не торопился. Куда кривая занесет? И с кем.
Девушка.
- Ну, хорошо! Зовут меня Алена. Фамилия не обязательна, надеюсь! Поедем в « Берлинский». Там тихо и уютно. Но с условием, что потом к маме! Согласны?
Приезжий:
Как скажете, сударыня! Слово чести, потом к маме. Вперед!? Улыбка- знак согласия! Все! В путь! Пить вино и есть шашлыки.
Смеясь, удаляются со сцены.
Музыка.
Голос.
Ничего себе. В карьер сразу. Гусар ты наш одинокий. Интересно, очень интересно. Приехал, страдал, что никого не встретил. Ан, нет! Запрыгал как молодой барашек. Надо же, про все болячки забыл. А может и к лучшему все это. Ведь говорят, что такие встречи от смерти спасают.
Сцена, столики в кафе. Скучающий официант. Бармен.
Бармен, протирая посуду.
- Игорь, посуду протри начисто. Убери в баре немного. Все на своих местах должно быть. Не в первый раз говорю тебе. Чего просто стоять-то?
Скучающий официант.
- Ну, нет никого, сам знаешь, что опять вечером «дурдом» будет. А сейчас зачем напрягаться, время есть. Будет настроение - уберу. Хозяина все равно нет.
В кафе заходят наши герои. Девушка смеется.
Девушка.
- А я этот анекдот и не слышала. Но очень здорово. Вы знаете, Николай Никитович мне почему-то с вами так спокойно, как будто я Вас уже целую вечность знаю. Это так здорово. И неожиданно. Вы так много знаете, это просто удивительно.
Приезжий:
- Я сейчас разойдусь и еще начну за Вами ухлестывать, молодость вспомню. Тогда Алена, держитесь. И не отвертеться Вам от меня. (Отодвигая стул) Присаживайтесь.
Девушка.
-Ой, думаю, мама этому не обрадуется. А может быть… и будет рада. Да, и не старый Вы вовсе. Вам даже седина идет. Вот почему-то получается, что женщины раньше взрослеют, в старости какие-то высохшие и злые, а у мужчин все наоборот. В старости так расцветают. Обидно ведь нам.
Приезжий:
-Я думаю, что это все ерунда. Главное, чтобы человек не забыл, что он есть женщина или мужчина. Любить себя и других надо. Вот как в жизни происходит. Вышла женщина замуж и все… вроде бы за спиной мужа, так и за собой перестает смотреть. Начинает незаметно для себя опускаться, а уж когда внуки – то уже точно бабкой становиться. Это наш менталитет. В Европе по-другому. Воспитанием детей сами родители занимаются. Не подсовывают своим старым родителям. Не балуют своих детей, не делают из них эгоистов и потребителей. Живут ровно, да и живут дольше. В семьдесят еще как выглядят. Просто ахнешь. А в России почему-то все дерганные, загнанные. Пьют страшно много. И женщины не меньше мужчин. А что за любовь в пьяном виде. Вот у меня приятель женился, второй брак у него, так его жена за полгода из прелестной женщины превратилась, извините, в бегемота. Перестала полностью за собой смотреть. Вечно в грязном халате по квартире рассекает. Ужас. Постоянно его воспитывает, за ним все замечает, а за собой ничего. Вроде собственницы стала. У него уже инфаркт был. Встретились недавно, рассказал он мне все, глаза загнанные. Долго ли так человека поломать? По-моему в России забыли слово любовь и нежность. А жаль.
Девушка.
-Николай Никитович, расскажите что- нибудь о себе? Кто Вы? Чем занимались?
Подходит официант.
- Привет Алена, здравствуйте!
Девушка.
-Знакомься - это наш гость. Зовут его Николай Никитович. Он недавно из Европы вернулся. Игорь, принеси нам покушать, наш гость очень голоден. И чай, горячий. Все для меня. Как всегда.
Официант:
-Как у мамы дела? Все по-прежнему?
Девушка:
-С мамой по-прежнему, все также. Надеемся. Надеемся на лучшее. Пожалуйста, принеси нам чай поскорее. Мы же с улицы.
Официант уходит.
Девушка обращается к спутнику.
-Это мой одноклассник, классный парень, приятный. Помогает мне во многом. Вместе все десять лет в школе, мы ведь с мамой никуда и не выезжали из Иркутска. Как-то не получалось. Один раз во Владик съездили, да и все. Мама очень хотела увидеть другие страны. Вот вам повезло, а ей как-то нет довелось. Очень мечтала. И до сих пор мечтает.
Приезжий:
-Да у нее еще все впереди, какие ее годы. Ведь она намного меня моложе.
Девушка, печально.
-Да, наверное, уже не получиться. Заболела она уже тяжело. Врачи говорят, что не получится ей выстоять, мы все же надеемся. Лежала долго в больнице, сейчас дома, не хочет ни с кем встречаться. А вам будет очень рада. Очень. Она все время студенческие годы вспоминала, как будто бы там осталась. Я то, видела многое. Знаю теперь точно, что она вас искала. А вы пропали, слухи ходили, что вас уже нет в живых, какая-то история была… так она ходила сама как мертвая, пока не узнала, что кто-то вас во Франции встретил. Сказала - «Слава богу, живой!» Дружили вы с ней, а может …любили? Я вас увидела и вдруг поняла ее, не знаю сама, какая-то сила в вас есть - притягивает, очень родное что-то, спокойное. Не переживайте сейчас, пожалуйста, это ведь все жизнь и судьба, она не выбирает. Так уж все получилось. Мама будет просто рада, силы у нее прибавятся. Я маму не осуждаю. Жаль, что прожили они вместе с папой немного. Я ведь тоже в институте замуж выскочила, а не получилось все, сломалось быстро. Парень неплохой, но пил страшно, стал просто неуправляем, маму это тоже сломило. Как бы женская доля для меня и для нее одна на двоих. Одна что я, что мама. Так уж получилось. Вот не знаю почему, не знаю, а вам все хочется рассказать. Я маму очень люблю, она сильной всегда была, а тут такое…
Тихо плачет.
Приезжий:
- Ну, ну, кто там слякоть развел, на, возьми платочек, не надо наводнение устраивать. Мне впору самому тоже плакать. Вот, что-то потянуло назад, не знаю, что. Будто стукнуло что. Вроде бы везде свой…. В Москве побыл у друзей, в Питере…. Понимаете, вроде бы я здесь, а что-то не пойму, где я нахожусь. Мне с вами очень спокойно, вроде знакомы всего-то час, а будто- бы жизнь вместе прошла. Вы, знаете, есть такой синдром «попутчик», ну это когда незнакомому человеку рассказывают все о себе, зная, что он выходит на следующей станции. Я думал, что у меня с вами такое - же. А мне с Вами говорить хочется. А еще, вдруг стал совсем молодой, прямо ухаживать за Вами хочется. А Ниночку обязательно вытаскивать будем, чем смогу. Может быть консультацией или лечением в Москве. Вот поедем к ней…
Звонит телефон.
Девушка по телефону.
-Да, слушаю. Что, что? Мама, просто плохо слышно, мы в ресторан зашли, Николай Никитович проголодался, да и замерз, на улице уже не весна, а он целый день по городу ходил. Вот, сидим, о тебе говорим, он все тебя вспоминает, сейчас собираемся и приедем. Ты с кем дома? С Ириной Владимировной? Это хорошо. Мы скоро приедем.
(К спутнику - Она с соседкой сидит.) Мама, ну что ты, в самом деле, он тебя очень хочет видеть. Не расстраивайся, все хорошо. Да, я ему сейчас передам, …Мама очень хочет с Вами поговорить.
Приезжий:
-Да, Нина, слушаю тебя. Да нет, спасибо, я не сильно замерз, просто с непривычки озяб. Не волнуйся, все хорошо. Очень хочу тебя увидеть. Очень. Я думаю, что нашел то, что искал. Ну конечно, присмотрю за дочкой. Ну конечно. Не брошу, привезу в полной сохранности. Не брошу! Это же твоя дочка. Не волнуйся. Что ты плачешь-то вдруг? Не волнуйся. Милая, не надо. Мы через полчаса будем у тебя. Что важнее того, что мы скоро увидимся? Да, дочка твоя мне понравилась. Тебя здорово напоминает. Как с кем я сижу? Какая дочь...? Нина,…какая дочь? Моя дочь? Ты шутишь? Почему я не знал этого? Почему? Нина, почему, ты мне не сказала? Почему?
Алена, мама хочет с тобой поговорить.
Девушка:
-Мама, я слушаю. Я не волнуюсь. Все нормально. Да, все нормально. Что с тобой, тебе нельзя же волноваться! Да, я видела его глаза. Да, похожи. Не может быть! Мама, этого просто не может быть…Мама этого не может быть, так не бывает. Просто не бывает. Зачем ты это говоришь? Мама…
Молча смотрит на спутника.
По щекам бегут слезы. Роняет телефон. Его поднимает приезжий. Встает, его руки дрожат, он медленно передает телефон девушке. Она вдруг прижимает его руки к своим губам.
Вновь звонит телефон.
Девушка:
-Да? Слушаю. Мама? Кто? Ирина Владимировна? Что случилось? О, боже…Что?! Когда? Только не сейчас! Нет,…не может быть…За что?
Медленно опускает телефон.
К приезжему:
- Папа…папочка. Наша мамочка сейчас умерла. Сердце остановилось. Мамочка….
Рыдает, приезжий обнимает ее.
Музыка.
Как- то все получается
Нелепо и смешно,
Лето надувается
Парусами
Облаков в призрачном
Полете.
Kто - то раскричался
Звонко.
Лето задымилось
Стайкой костров
Над рекой.
И туманом развенчаны
Сны.
Легкий ветер напевает
О любви.
Цветы, ты так любишь
Их последний стон.
Я их не сорву для тебя.
Мне их просто жалко.
Пролетела галка,
Торопиться.
Не хочу быть умнее,
Дайте мне просто минуту
Посидеть в тишине
Под березой.
Разговоры чужие,
И пустые проблемы
Остаются
В ночи.
Небо мне оперлось на
Плечи.
Эти звезды
Милее похвал,
Я устал от тупого веселья,
И жизни пустой.
По росе босиком,
Даже, голым под дождь.
Пусть кричат, что поехала
Крыша.
Улетает душа,
Не моя.
Защемило сердце-
Лебединый крик,
Как прощальное эхо.
Свет на сцене медленно гаснет.