Скитальцы-глава 22. Банда

               


      Плавни оказались многоводными, с многочисленными извилистыми протоками и рукавами. Их тут и там обрамляли и пересекали густые заросли камыша. Чтобы не заблудиться в этом зеленом лабиринте, часто посматривали на путеводную стрелку и, по возможности, выдерживали направление.
Удалившись не менее, чем на полкилометра от кромки плавней, решили встать на ночевку. Взошла луна. Стало светло, почти как днем. Ветра не было, но камыш, едва колеблясь, потихоньку шелестел. Наседала мошкара. Но к ней как-то уже притерпелись и стойко переносили эту нудную неизбежность.
      Из жудиных припасов достали вязку вяленой рыбы, поужинали и устроились на отдых.
В наступившей ночной тишине то и дело раздавались отдельные звуки: то ударит хвостом по воде крупная рыба, гоняясь за мелочью, то заскрипит коростель, то слышались еще какие-то звуки многочисленного населения плавней. Время тянулось томительно долго. Прошедший день изобиловал потрясающими событиями. Мысли о них клубком роились в мозгу и не приносили измученному телу отдыха.
      - Слушай, Горыныч, может, потихоньку двинемся вперед? Светло, стрелку хорошо видно – с пути не собьемся.
      - Пожалуй, ты прав. Все равно сон не берет. Давайте, потихоньку двинемся. Но так, чтобы ни звуку. Слышь, тишина какая, вмиг засекут. А погони, похоже, поблизости нету. Мы бы все равно их услыхали.
      - Это как знать. Им опыта не занимать. Одним словом, проходимцы.
      - Ну, с Богом. Весла высоко не поднимай, греби медленно.
И они тронулись в путь. Андрей Силыч, стоя, осматривал местность, Матвей, беззаботно посапывая носом, крепко спал. Степан греб очень осторожно и тихо, даже неизбежная капель с кончиков весел была беззвучной.
      Так они двигались около часа. При ярком свете луны местность просматривалась хорошо. Их окружала уже привычная тишина с характерными для плавней звуками, которых они почти не замечали. Потом о днище зашуршали водоросли. Движение замедлилось, пока совсем не прекратилось.
      - Все, Степан. Дальше плавни переходят в болото. Давай двигаться в объезд, вдоль кромки водорослей.
      - Куда? Влево или направо?
      - Давай, потихоньку, направо. Слева, я вижу, тянется сплошное болото. Нам через него пути нет. Не пройдем.
Они медленно пробирались по застойной воде. На весла, то и дело, пучками цеплялись водоросли, что усложняло возможность двигаться беззвучно.
      - Давай, Степан, отойдем от кромки водорослей. Так будет легче.
Еще через час они заметили очень медленное движение воды.
      - Похоже на течение. Горыныч, там впереди, возможно протока, которая нам нужна.
      - Пожалуй, ты прав. Течение в ту сторону усиливается.
      - Ну что, может, где-нибудь затаимся до рассвета, осмотримся и примем решение?
      - А мне, Горыныч, кажется надо так же тихонько двигаться вдоль кромки камыша и в его тени. Так и проскользнем до твердой земли, лодку бросим и – в лес.
      - Пожалуй, в твоей идее есть резон. Давай рискнем. На рассвете все равно придется плыть. Сейчас хоть сумерки скрывают, да и тень от камыша на пользу.
      И они продолжали осторожно продвигаться, держась ближе к камышам. Течение ускорилось. Лодка пошла быстрее.
      И тут из зарослей раздался негромкий издевательский голос:
      - Добро пожаловать, гости дорогие. Давно вас ждем, не дождемся. Устали, притомились?
      - Как не устать? Всю дорогу, бедолаги, мотались по плавням,- раздался голос уже сзади.
С той и другой стороны из камыша выплыли лодки. В каждой было по два человека.
      Вызлинь был прав. Им некуда деться. Они ведь как в ловушке. Все равно сюда приплывут. Так и вышло.
      Лодку под двойным конвоем повели дальше, вниз по течению. От громких голосов проснулся Матвей. Приподнялся на коленях, ошалело огляделся и тихо прошептал:
      - Горыныч, драпать надо! Они же нас казнят!
      - Мотя, веди себя достойно.
      Их высадили на лесистом острове, стоявшем посреди протоки. По ее обоим берегам раскинулась глухая тайга. На взгорке, среди густых зарослей кустарника, виднелась землянка. Там горел костер, возле которого сидели и толпились около десятка людей. Пленников, подталкивая, повели туда. Раздались возгласы, то со смешком, то с издевкой, то с угрозами. Их подвели к костру. Навстречу поднялся Вызлинь. Окинул их быстрым взглядом, остановившись на Матвее, с удивлением спросил:
      - А ты откуда взялся? Ты же в трясине утонул? Выходит, живучий. Выбрался, значит. Ладно, проверим твою живучесть на ристалище. А вы? - обернулся он к Горынычу со Степаном, - Кто вас выпустил из амбара? Молчите?! Ну ладно, разберемся завтра. А теперь, - обратился он к ватаге, - всем спать. Охрана, по местам, как всегда. До рассвета уже недалеко. Завтра хлопотный день, полнолуние. Этих связать и в землянку. Злобу на них не вымещать, завтра на ристалище натешитесь. К началу действа они должны быть свеженькими. Больше удовольствия получится.
      Вызлиня ватага слушалась беспрекословно, признавая его главным. Пленников пинками загнали в землянку, прочно связали ноги и руки за спиной перекрестными путами и бросили на земляной пол.
      В лагере бандитов наступила лесная тишина, лишь звонко потрескивал костер, горящий перед входом в землянку.
      - Горыныч, это что же, нас убьют?
      -Не ной, Мотька. Без тебя тошно. Горыныч, давай попробуем развязаться. Подкатывайся ко мне спиной, а я зубами попытаюсь что-нибудь сделать.
      - Если это получится, то надо успеть до рассвета. Пытаться бежать надо. Нам все равно конец. А так, может, что и выйдет. Давай, Степа, пробуй.- Андрей Силыч с трудом, но все же подобрался к Степану и подставил к его лицу грубые веревочные узлы.
      Дело оказалось непростым. Степан, с краткими перерывами на отдых, упорно работал над смоченными для прочности узлами. Они не поддавались. Но он все же осилил первый узел. Дело пошло лучше. Вскоре он справился и с остальными. Горин вскочил и принялся разминать руки и ноги. Вдруг снаружи раздался какой-то шум и крики. Андрей Силыч подскочил к двери, прислушался. Там происходило что-то необычное. И вдруг возле самой двери прозвучал резкий голос Вызлиня:
      - Рыжий, хватай топор и заруби всех пленных, да надежно. А сам - в лес. Спасайся.
      Горин, торопясь, обшарил косяк, нащупал массивный крючок и едва успел набросить в петлю, как дверь сильно дернули.
      - Успел, - прошептал он, в нервном бессилии опускаясь на пол.
      - Силыч, что там происходит?
      - Не знаю, Степа. Сейчас разъяснится.
      Шум снаружи усилился. Похоже, там появилось много народу. Дверь снова дернули. Раздался зычный голос:
      - Эй! Кто там прячется? А ну, открывайте! А то дверь взломаем! – раздался удар топора, потом, второй.
      - Сейчас открою!
      - То-то же.
Горин скинул крючок, дверь распахнулась и, в проеме показались солдаты.
      - Кто такие?
      - Мы пленные. Я вот успел развязаться, а товарищи мои все еще в путах.
      - Какие еще могут быть у бандитов пленные? А ну, выходите!