О ЛЮДСКОМ КОВАРСТВЕ
В дни, когда уже совсем почти стаял снег, а солнце обещает с каждым новым днем уделять нам всё больше тёплого внимания, ручьи, своим журчанием превращают всякий мусор в кораблики и несут его далеко-далеко. И мы готовы вслед ему пускать кораблики бумажные, сколь бы мы заняты и солидны ни были, даже складывая их из купюр и страниц паспорта. А душа, ликуя, словно юнга в первом плавании, становится чище, выше и доверчивее.
I. Intro
В такой вот день, выйдя со двора и, оглянувшись украдкой, я сорвал заботливо накруженный бабушкой вокруг моей тонкой шейки шарф и сунул его в карман курточки. Я шел вниз по улице. Там, внизу, ручьи стекались в большую лужу, относительно которой у меня были далеко идущие планы. Мне было тогда шесть лет, и на ногах моих были новые зеленые резиновые, разумеется, сапожки. И так, я решил на практике осуществить давно вынашиваемую мной идею, суть которой заключалась в том, что лужу эту, обширностью своей подобную океану, можно преодолеть по единственному, еще в прошлом году намеченному мной, пути. В начале прошлого лета я заметил, что по линии зимней тропинки образовался своего рода перешеек, который сейчас и должен был значительно сократить мой путь к дому моего друга. По сути, предстоящий эксперимент был сродни поиска Колумбом кратчайшего пути в Индию. Соответствующей была и подготовка. Новые сапожки были мне велики, так сказать, «на вырост». И мне пришлось проявить немалые упорство и изобретательность, чтобы убедить бабушку дать мне разрешение «обновить» их. Дипломатические изыски я опущу – они известны каждому, кто был шестилетним и кто имел идеи, несообразные с воззрениями близких. Скажу лишь, что отвороты на сапогах сделали их чуть ниже колена. Своеобразная их нарядность убедила бабушку, а моя личная (и потому неожиданная) инициатива надеть дополнительные вязаные носки – окончательно ознаменовала мою победу!
II. Gloria mundi
Как уже было сказано, светило солнце. Ручьи звенели, птички пели, а улица была пустынна.
Не знаю, что чувствовал Христос, проходя по воде, аки посуху, мне тогда вообще неведома была сия парадигма, и потому я с чувством первооткрывателя и чудотворца уже переживал в душе триумф, ожидающий меня в глазах ожидающего меня друга. Ибо перешеек связующий берега противостоящей мне акватории выходил прямо к крыльцу дома, к которому лежал мой путь. Следовательно, подвиг мой не мог остаться незамеченным и должен был стать предметом обсуждения еще одного скромного возвышения разума над стихией. Ну и моего возвышения, разумеется, тоже. Шестилетние меня поймут…
Сторонний наблюдатель мог видеть такую картину: мальчик, ступающий с особой грацией человека, привыкшего ставить ноги носками внутрь и обладающего благодаря обуви внешностью хрестоматийного «мужичка-с ноготок», вдруг решительно покидает обходной путь и по остаткам зимней тропки приближается к водной глади. У самой кромки он останавливается и решительно разворачивает сапожные отвороты. И не менее решительно ступает в воду.
О, брода не ведающие, где вам понять чувства мои тогда!
В сердце моем все громче гремит цирковая барабанная дробь. За спиной моей уже три четверти пути. Глаза мои горят. Душа ликует!
III. Kirio eleison/
И. Вдруг. Как я мог забыть?! Где моя лоция?!
Да, сторонний наблюдатель, ты видишь, что мальчик остановился, что лужа подошла к самой ватерлинии сапог, и что нерешительность вонзается в сей героический облик.
Где-то здесь зимняя дорога делает поворот, сообразуемый с рельефом. Но в какую сторону? Я предпринимаю осторожные попытки нащупать брод, но после очередной, следствием которой стала тоненькая струйка внутри сапога, замираю в полной неподвижности.
IV. Deos ex machina
Звеня звонком и шурша шинами, напротив меня останавливается взрослый (лет двенадцати) мальчик. Он долго смотрит на меня, оценивая бедственность моего положения, и молчит. Я тоже не решаюсь вступить в беседу с этим Гигантом и Мудрецом. Я лишь вежливо здороваюсь, даже не надеясь на помощь. И вдруг он говорит:
– Что, застрял?
Киваю.
– А ты иди вот здесь, – указует перстом, – здесь мелко!
С воодушевлением спасенного, я вежливо благодарю его за совет и следую.
Все, кому было когда-то двенадцать, догадались уж, наверное, что «здесь» мне было вровень по пояс. Звон в ушах затмил смех обманщика. Слезы заглушили белый свет.
Так я впервые столкнулся с Людским Коварством.
V. Post scriptum
Надо ли говорить, что в день тот я больше не гулял?..
Глоссарий.
Intro - вступительная часть песни, музыкальной композиции, произведения.
Gloria mundi - с лат.«Мирская слава».
Kirio eleison - с греч. Господи помилуй.
Deos ex machina - с лат. — «Бог из машины»; — выражение, означающее неожиданную, нарочитую развязку.
Post scriptum - лат. — «после написанного».