Они и не подозревали, что божественная сущность подразумевает подобный размах поклонения! Ну, падание ниц-то куда ни шло! И повсеместное ношение на носилках туда-сюда тоже можно было вынести – подзывать носильщиков только в случае крайней необходимости, указывать направление, сидеть под смешной накидкой-балдахином, подремывать. Но сопровождение жрецов, сующих свои носы во все дыры ради эфемерного «блага богов»!.. Никакой личной жизни, не говоря уж о банальном отправлении естественных надобностей. Хотя, конечно, легенда о том, что боги не какают и даже не пукают резко потеряла свою актуальность. Казалось, местные обрадовались, сообразив в один прекрасный момент, что, мол, ну да, живут с ними их боги. Живые, заметьте! Обильно кушают и пьют, спят и весьма охотно подвергают организм простым человеческим слабостям: хотят, чтобы вкусно, сытно, пьяно, красиво, нежно, азартно и прочее из той же серии. Только всемогущи. Или почти все…
Нет, аборигены не обсуждали меж собой священные недостатки пришельцев и не порочили имена высших существ – ибо великое понятие «нетер*» нерушимо! Но как-то уж слишком моментально возникла привычка к ним, словно житие бок о бок никогда и не прекращалось. И как-то чересчур резво началось совместное проживание размноженных с чужаками. Подозрительно ровно и спокойно.
Каждому божеству отвели отдельную постройку, решив отстроить совместно и поскорее храмы для комфортного их проживания и поклонения. Всех плейонас наделили спецобслуживанием в виде нескольких выделяющихся внешней симпатичностью и самых сообразительных и деликатных из туземцев ближайших поселений. Но обезьяны оставались низшими приматами. Всему их приходилось учить, любое действие, похоже, вырабатывалось благодаря тщательной дрессуре. Плейонас поражались терпению Мыслителей, сумевших вырастить из неразумного материала то, что сегодня имелось в их распоряжении. Впрочем, кое-что они все же умели делать.
Пища местных порой приводила вновь прибывших богов в экстаз. Такого обилия и разнообразия всяческих лакомых кушаний они до сей поры не пробовали. И не рассчитывали на этакую щедрость Земли в продуктах питания. И всякий раз ожидали очередного приема пищи с вожделением.
Да и другие странности поджидали их здесь. К примеру, странные физиологические сбои. Сдержанные в отношениях друг с другом, плейонас переклинивало при виде местных женщин. Мартышки, как прозвал их Сех, тянули к себе, словно магнитом. Самим видом манили, не хуже дивного лакомства. Мужчины-плейонас пытались определить, что за первобытные страсти обуяли их, но кроме сексуального голодания – единственной дамы на всю группу – ничего найти не получалось. Странно, но Изиде при наличии семи собратьев-поклонников приходилось ничуть не лучше. Всякий раз при появлении туземных самцов ей становилось дурно. По крайней мере, она сама так называла свое состояние: «дурно». Определеннее это выражалось в следующем: у «богини» при появлении самцов мутилось в голове и тянуло прижаться к мускулистому гибкому телу, чтобы… Дальше мысль останавливалась, и двигаться не желала. Возможно, мешала ложная стыдливость или, не ровен час, излишняя пытливость мозга.
Вот и сейчас она, напряженно сжав кулаки на груди, ждала прихода назначенных давеча жрецов. И готовилась. Морально. Повторяя про себя, какие в действительности мерзкие твари ее прислужники. Мразь просто – до того га`дки.
Означенный жрец, явившийся к Изиде ради исполнения обряда, был непомерно волосат и источал вокруг терпкий запах здорового мужского тела. Принимать таз с умыванием из его рук богине стало неловко. Она стояла нагая, обдаваемая его обожающим взглядом, и ощущала дискомфорт. Ее почему-то ужасно смущала эта обезьяна!
Изида попыталась разобраться в своих эмоциях, но поняла лишь одно – нужно поскорее натянуть на себя одежду. Где эти их дурацкие платья-калагирисы?! Она судорожно выхватила скомканную тряпочку одежды из рук другого жреца, склонившегося в раболепном поклоне, и махнула – идите! Но меламподы не думали уходить. Они таращились, переглядываясь, и даже не пробовали скрыть своего восхищения. А, пусть смотрят. В конце концов, ей нечего скрывать – она идеальна для этой планеты! Тонкие мускулистые руки, привычные к небольшим физическим нагрузкам, прямые атлетические плечи, высокая и пропорционально сложенная грудь, стройные ноги. Что еще нравится в ней мужчинам?.. И плейонас мучительно медленно для самой себя стала натягивать божественные шмотки. Чтобы привыкнуть к плебейским взглядам. Заставить себя переносить их…
Руки дрожали, пальцы и кончик носа похолодел от смятения, когда женщина позволила надеть себе на шею ожерелье-воротник из золота и драгоценностей. Дискомфорт ощущался, едва касались кожи вонючие приматы. Становилось душнее и жарче в прохладном помещении.
«Да что такое?! У меня просто мозги плывут в присутствии их самцов! – Она негодовала и терялась в догадках одновременно. – При этом я их ненавижу и презираю! Несмотря на то, что должна бы учить, оберегать и относиться как к братьям меньшим». Двуногие друзья… Она усмехнулась про себя.
У второго воздыхателя слезились глаза. Изида приблизилась, чтобы тщательнее рассмотреть, от чего началось раздражение, голова закружилась от запаха. Она отпрянула и задышала ровнее, чтобы успокоить заколотившееся сердце.
– Их боги! От вас воняет, как от животных! – До нее, наконец, дошло – феромоны!
Внутри все переворачивалось от бессильного гнева на саму себя. Неужели все так просто объясняется?! Многочисленные срывы мужчин-плейонас и ее тающее от нездоровых эмоций естество, патологическая распущенность на местной почве – всего так легко избежать! Элементарно, братцы!
– Никто и никогда больше не увидит лица богов, если будет нечист! Тщательно мыться и выбрить всю растительность на лице! – Она успокаивалась. – И голове, – добавила негромко. Ничего страшного, если местные насекомые лишатся большей части своих просторных пастбищ. – Вон отсюда! И скажите всем жрецам богов, чтобы сделали то же самое.
Она с удовольствием стянула с себя жаркую одежду египтян, надела светоотражательный скафандр с капюшоном и вышла навестить собратьев, чтобы принести им благую весть о паскудных феромонах.
-------
* нетер - божество, герой, нечто или некто, обладающий сверхспособностями