Столичные доброхоты вообще, ой, как горазды чувства испытывать и демократический шум и визг поднимать по поводу несправедливостей, творимых с отдельными особями «братьев меньших», а тут умудрились памятник водрузить бродячей собачке, павшей в метро от рук человечьих. Ути-пути, дорогуши! Так и стоит перед глазами картинка про всю вашу сущность, сострадательные, жалостливые и участливые вы мои:
Слякотной зимой возле автобусной остановки забрался на дерево, чтоб лапки себе не студить, маленький котёнок и, в лучших кошачьих традициях, истошным мяуканьем жаловался окружающему цивилизованному миру на горькую свою бродяжью судьбину.
Не вынесла этого легкоранимая душа московской дамочки, не поленилась она, подошла, заботливо сняла с дерева страдающее животное, бережно поставила его голым пузом в мокрый снег, рукой в перчатке по головке нежно его погладила, за ушком ему почесала.
Вернулась она на остановку, порумянев от полученного ею самой удовольствия от сотворённого доброго дела и скромно потупившись: «Я просто выполнила свой человеческий и гражданский долг».
Многие (всё те же сердобольные) из приезжавших на Север за «длинным рублём» заводили себе собак всевозможно-всяческих пород - из «любви к братья меньшим» и в разнообразие домашнего северного досуга. Про кошечек-птичек-рыбок и комнатных собачек не говорю - то, что доктор прописал, обзаводиться ими, когда дети есть в доме. Но ведь ещё и лаек норовили завести - не скупились (северный рубль длинным же был), задорого в питомниках покупали чистокровных и породных щенков, чтоб соболей да белок им в зубах таскали.
Ну, а дальше - в лучших традициях "хом сапнутых". Приходит время уезжать на "материк", и, за редким исключением, живым игрушкам-домашним питомцам говорится: прости-прощай, любовь моя собачья, пожалуйте себе в естественную среду обитания.
Большущее упущение, однако - ничего не придумано для безопасного собачьего секса (эй, доброхоты, навались гурьбой на проблему, имеют же демократическое право хвостатые на это!). Любителей «метисов» милости прошу на экскурсию - каких только веселящих взгляд фантастических помесей ни встретишь на местных помойках! Боксёра с оволосением по типу колли или пуделя в форме таксы, например, никому не доводилось наблюдать? В станции столичного метро лично собрал бы я их всех на радость доброхотам, честное слово!
В городе очень велика вероятность породной лайке обратиться зимой в роскошную шапку или унты и круглогодично - в целебное мясцо (собачатина даже от туберкулёза зело помогает). Вот и содержат их преступно взаперти в квартирах или в лучшем случае в вольерах, и бегают они по улицам, ненадолго отпущенные погулять, с выстриженной клочьями шерстью или разукрашенные несмываемой краской.
Ногами (своими собственными, а не дядиными!) и по таёжным горам-долам с месячного и минимум до полугодовалого возраста только и нахаживают из щенка полноценного помощника в делах охотных. А тут, выкормив в квартирах-вольерах и пару-тройку раз за всю её жизнь выведя в лес лайку, норовят «добытчики» сразу же результат меховой от неё заполучить.
А коль результата чаще всего нет, то и «обманули - нерабочую в питомнике впарили» и так же, как при возвращении на «материк»: «гуд бай, май дог лав» (если на шапку или на мясо не изводят).
Вообще-то северные собаки миролюбивы и добродушны по отношению к человеку. Лайки, и подавно, свирепейшие в собачьих битвах и натасканные на медведя, не покусятся они на божество - ЧЕЛОВЕКА, даже если у них на глазах будут убивать хозяина. Но в последние годы появились совсем уже не добродушные «метисы» - от бойцовых пород, типа отвратно-крысиного буль-терьера, тоже выведенных для службы человеку вроде бы. И не редки стали случаи покушений на породившее их божество.
Если бы только возле помоек тусовались-кормились многочисленные «метисы»! Не хватает помоек на всех на них, вольно плодящихся, даже с учётом регулярно проводимых отстрелов. Чрезвычайно интересно, что буквально накануне объявленного на них «сафари» населённый пункт безлюдеет от тех, кто «как человек, только рубашка другая».
Летом в лесу самой захудалой дворняге ничего не стоит нанюхать себе в пропитание гнездо с яйцами-птенцами или ароматного зайчонка, боровую птицу, неспособную летать во время летней линьки (штатные рыбаки-охотники собачек на привязи в это время года держат).
Только птичками-зайчатами дело не ограничивается. Собака, она ведь не просто мясоед, а самый натуральный хищник, и тем более страшен для леса, когда выведен и обучен он для охоты. И стайный инстинкт у собак природой заложен. Одичавшая лайка во главе немалой стаи в лесу - это уже очень серьёзно. Оленя и даже матёрого сохатого, что за полтонны весом, добывают такие стаи много успешнее, чем волки. И, как результат, на десятки километров вокруг города в тайге ничто не шевелится. В период собачьей гульбы весной и осенью и человеку не безопасно попадаться на нюх-глаза-уши такой разгорячённой свадебной компании в тайге.
Кто же спорит - нехорошо и даже некрасиво муравьёв и прочих козявок без нужды давить, обрывать крылышки бабочкам и ноги кузнечикам, в птичек из рогатки стрелять, кошек в сортирах топить, щенков гранатами взрывать или бродячих собак в метро от злобы убивать.
Тем не менее, немало ещё мест осталось в Якутии, где без разговоров, просто за сам факт появления, стреляют пришлых собак, пусть даже и медальками увешанных от ошейника и до самых ..., до пояска, словом, и чуть ли не на поводке у хозяина. Как это недемократично, однако!
И я лайкоида своего (тоже «метис» был - восточно-сибирской лайки с полярным волком) недрогнувшей рукой пристрелил. Тем только погубил его, что вывез из тайги в город на проживание. Не помогли ни своевременно сделанные импортные прививки, ни народные средства и последующее самое распрекрасное интенсивное лечение, когда сдыхал он от «чумки» - ещё одного неизбежного «удовольствия» собачкам от городской жизни.
С тех пор не завожу и вряд ли когда заведу собаку. Не менее боевого товарища, с которым ел из одного котелка, достоин четвероногий друг-приятель, помощник в делах и собеседник в таёжном досуге, неоднократный спаситель жизни в прямом смысле слова, чтоб помнить о нём до скончания дней.