Этот дурманящий запах лекарств, эти белые стены, эти розовые выцветшие шторы на окнах, эта капельница, что монотонно вливает по капле средство – всё шёпотом тебе говорит, что ты, братец, в больнице и с этим придётся смириться, хочешь ты этого иль нет.
Вот и медсестра пожаловала, с улыбочкой топ-модели поставила укол и напомнила, что пора выпить разноцветную горсть таблеток.
Игорь неуверенной рукой взял стакан и сделал несколько глотков апельсинового сока. Как не пытался Игорь припомнить, что с ним сотворилось, так и не получалось.
Это как кубики в детстве, из которых надо было собрать единую картинку, но с первого раза никогда не выходило.
Одно лишь Игорь расплывчато видел – волчью голову с тоскливыми желтоватыми глазами.
Приходящий врач ничего не говорил, осматривал рану, что-то говорил медсестре и уходил.
За окном то светлело и заливало солнечным радостным светом, то темнело и в палату заглядывала любопытная луна.
Может спустя неделю, а может чуть больше, приснились отец и мать, а затем будто переключили на другую телепрограмму – бор, нагретый солнцем, желтые прозрачные капельки смолы на мачтовых соснах и протяжный унылый волчий вой, от которого по коже пробежала дрожь.
Пробудился и был очень рад, что в больничной палате, даже подошедшая медсестра показалась ангелом-хранителем.
Холодный градусник привёл в чувство, а манжетка приятно сдавила руку, когда начали измерять давление.
Игорь прошептал и сам удивился, что не слышит свой собственный голос.
"Точно рыба на песке" – подумалось ему.
Захотелось закричать, чтобы разорвать эту немую тишину, но отчего-то не получалось. И он заплакал, как ребёнок навзрыд, а потом провалился в дрёму.
…Кусты, капкан, в котором волк. Передние лапы безжалостно перебиты, но он всё равно готов драться за свою угасающую жизнь. Он яростно бросается вперёд и клыками рвёт пятнистую куртку….
Игорь открыл глаза, сердце учащённо бьётся, сухость во рту, жажда.
Да, что такое с ним, почему никто ничего не говорит. Приходят, посмотрят на него, что-то запишут в свои пухлые тетрадки и уходят.
Он чувствовал себя мумией, которую исследуют учёные. Но он ведь живой, хотя в последнее время всё же с ним какие-то перемены происходили и в худшую сторону. Это он совсем недавно понял.
Жар, таившийся в нём, разом вырвался наружу высокой температурой. На смену дремоте явилась изматывающая бессонница, уши заложило будто ватой, а в голове эхом гулял волчий вой. Именно он больше всего ставил в тупик, откуда он и зачем.
Игорь то бился в истерике, то затихал, то снова рвался куда-то, Сдавалось ему, что язычки пламени на его теле исполняют полный боли огненный танец.
Размытые силуэты мелькали перед его глазами, приглушённые голоса прорывались сквозь затуманенный разум и терялись в его лабиринтах.
"Всё, из этой ямы мне уже не выбраться…." – мелькнуло в голове у Игоря.
И тут совершенно отчётливо, как будто кино, увидел себя и четверых возле УАЗа, в кузов которого была только что заброшена туша медведицы, а её медвежонок жалобно пищал завёрнутый в брезент. Словесная перепалка, вспышка, удар в живот…. Серая тень…. Она металась то от одного, то к другому, то к третьему, то к четвёртому…, зелёная трава окрасилась в кровавый цвет заката…. Картинка резко сменилось. Опять кусты, капкан и волчонок в нём, который вскоре попал в домик лесника…, где и прижился….
Режущая боль заставила выгнуть спину и заскрежетать зубами. Когда же всё это закончится, уже нет больше сил терпеть….
Медсестра вытерла пот со лба и, сделав очередной укол, отошла к окну, присела на стул – ночное дежурство на исходе и усталость даёт о себе знать. Больной совсем плохой, может…, нет, он поправится, она ведь всё для этого сделала, теперь только ждать.
"Так, наверное, умирают". – Игорь лежал и абсолютно не чувствовал своё тело, будто оно было эфемерное.
Внезапно кто-то лизнул лицо шершавым тёплым языком и радостно взвизгнул.
Игорь открыл глаза – волчья морда – еще раз этот загадочный сон. Но, нет, вот снова облизали его руку, а пальцы дёрнулись и согнулись.
В голове в одночасье открылись все шлюзы, мощный поток воспоминаний девятым валом накрыл Игоря.
Учёба…, друзья…, лесничество…, дед Михалыч…, волчонок в капкане…, лето…, осень…, зима…, весна…, привычный обход своего лесного участка…, выстрел….
И Игорь закричал, будто бы новорождённый сделавший первый самостоятельный вдох.
На его вопль прибежала медсестра. У койки сидел волк и верными глазами смотрел на больного.
- Главврач долго не соглашался впустить его, но всё же потом разрешил на пару минут – сказала она и осторожно подошла с другой стороны кровати – и вам это помогло, вы вернулись…
Игорь ласково теребил за уши своего серого друга и чувствовал, как полноводной рекой в него вливается жизнь.
24.12.06