Чертёнок

               

                Часть первая

Последний день октября. Пасмурно. Идёт снег, маленькими мягкими хлопьями покрывая неостывшую землю, мгновенно превращаясь в неприятную сырость под ногами. Хочется покоя, тепла и нежности. В такую погоду не терпится побыть наедине со своими мыслями, уводящими в прошлое…
    Вот также, некогда, шёл снег неуютным осенним вечером в маленьком южном городке. Юная  девушка смотрела через разбитое стекло в окне гостиничного номера ничего не видящими от слёз глазами. По пустынной, залитой огнями улице, изредка проезжали автомашины с суетливо расчищающими лобовое стекло «дворниками». Ей хотелось сбежать вниз по лестнице с седьмого этажа, тормознуть первую попавшуюся легковушку и уехать в ночь с первым попавшимся водителем. Хотелось бежать от всего мира, от всех людей, окружавших её в последнее время. Неизвестность не пугала, а завораживала, унося с собой боль последних переживаний.
    Потянуло холодом, стало зябко, и она накинула на плечи старенький, видавший виды свитерок. Озноб не проходил, поэтому было решено вскипятить в стакане воду для чая. Налив воды, опустив в стакан кипятильник, включённый в сеть, она тут же напрочь забыла о нём, погрузившись в мысли, мучающие её все последние дни.
    Сначала чуть осторожно, затем всё более настойчивый стук в дверь, заставил девушку очнуться.
   - Кто там? – спросила она, не подходя к запертой двери.
Ответивший голос не оставил никаких сомнений: это Тот, тот самый, которого она совсем недавно ждала с необъяснимым трепетом и желанием; тот, которого в данный момент презирала и ненавидела больше всего на свете. Естественно, видеть сейчас  девушка его не могла, да и не хотела, потому просто плотнее закутавшись в свитер, присела на одну из трёх коек, расположенных в номере вдоль стен.
     Мужчина за дверью, похоже, не собирался сдаваться, громогласно заявив, что «сейчас выломает дверь, если ему не откроют», и пуще прежнего заколотил кулаками… Уж это в её планы никак не входило! Не хватало только, чтобы все соседи вышли посмотреть на сию     «премилую» картину.
     Вода в стакане тем временем закипела, грозя выплеснуться наружу. Вероятно, спокойствие и терпение девушки претерпели некоторые изменения, так как, негодуя, она вскочила с кровати и резким рывком распахнула дверь.
     Стоящий у порога молодой человек ворвался в номер; через плечо девушки заметив кипящую в стакане жидкость, рванулся к нему и выдернул шнур кипятильника из розетки с криком:
 - Ты что, с ума сошла?! Он же сейчас взорвётся!
 - Это всё, что ты хотел мне сказать? В таком случае, спасибо за «чудесное спасение» и прошу покинуть помещение. – Стараясь говорить спокойным, почти безразличным тоном (надо контролировать свои чувства), девушка указала на по-прежнему распахнутую дверь.
   Молодой человек не торопясь, подошёл к двери, мягко отстранив в сторону «хозяйку помещения», прикрыл на замок…
  - Хочешь или не хочешь, нам НАДО  поговорить. Наши отношения не могут оборваться просто так, таким нелепым образом. По крайней мере, если не хочешь говорить, так хоть выслушай…

   Он устало опустился на стоявшую около входа кровать, давая тем самым понять, что не собирается уходить как минимум в ближайшие два-три часа.

    Внутри у девушки всё кипело от ярости. Чтобы не дать выплеснуться наружу эмоциям, она подошла к стакану с водой, опустила в него пакетик заварки, две ложки сахара (говорят, успокаивает) и медленно стала размешивать ложечкой, стараясь не создавать лишних звуков. Тишина и покой. Вот, что ей сейчас было нужно, а не «разбор полётов». Её всегда хотелось казаться сильной на людях, что давалось с великим трудом,  а порой приводило к жутким депрессиям, когда оставалась наедине со своей бедой и болью.
   
    Сделав два глотка и присев на противоположную кровать, произнесла:

- Что же ты молчишь, я слушаю… Понять не обещаю, простить – тем более, но можешь высказаться. Всё равно я не буду  с тобой и нам лучше не видеться!
    Это было уже совсем нереальное предложение, так как она понимала, что, работая на одном предприятии, им придётся, так или иначе, встречаться. Но гордость и боль сейчас брали своё.

    Наблюдавший за её манипуляциями со стаканом молодой человек, не мог для себя решить: как так вышло, что ему, двадцатипятилетнему мужику, приходится  чуть ли не на коленях стоять перед семнадцатилетней соплячкой, пытаясь завоевать её расположение. Бывший воин-«афганец», он не мог и предположить, что выдержав там, в аду, гибель своих товарищей, считающий себя опытным «ловеласом», проколется на девчонке, едва сошедшей со школьной скамьи, задевшей его за самое живое. Он не мог понять: почему она не согласилась переспать с ним, ведь её же ясно дано было понять, что будет ребёнок – женюсь. Разве не этого хотят все девчонки в мире? Правда, есть ещё жена. Оленька… Милое, надёжное существо, ждавшее его все эти годы разлуки, пережившее с ним и радость, и беду. Но ведь нет у них детей, о которых он ТАК мечтал… Заставил пройти обследование жену, сомневаясь в её здоровье. Оленька всё поняла и сделала так, как он хотел. Но всё ещё не веря, что дело в нём самом, решил «испытать  судьбу» другим образом. Как наудачу, подвернулась на пути эта строптивая девчонка (идеальный подопытный материал), с которой поначалу всё шло «как по маслу» - легко и просто. Даже душу раскрыл нараспашку… Про Оленьку вот только «забыл» упомянуть. И до такой степени зацепила его эта «малявка», что в порыве откровения выложил ей все свои «козыри» во всём своём неприглядном свете. И понял, когда та молча вышла из его номера с каменным лицом, когда несколько дней пытался поговорить с ней «по душам», видя, что она избегает его как чумного, что нет сил не думать о ней… Что это – судьба, от которой никуда не уйти… Что прежняя жизнь осталась где-то далеко… Что новая боль страшнее смерти. А он хотел ЖИТЬ, хотел любить, чтобы любила его так же слепо как и прежде, эта неприступная взбалмошная девчонка…

    Он смотрел в её, вмиг ставшими ледяными, чёрными как пропасть, прежде тёплые карие глаза, и видел только пустоту, которая образуется после пережитого накануне горя. Ему захотелось растопить этот лёд, согреть зябнущие руки этого «воробышка», сжимающие уже остывший стакан чая. Вольно или невольно поддавшись инстинкту защиты более слабого, он резко поднялся и подошёл к девушке, на ходу замечая перемену во взгляде: в её глазах застыл ужас. Разведя руки, чтобы обнять это маленькое напуганное существо, он хотел только одного: приласкать, успокоить, согреть, как согревал в своих ладонях некогда найденного замерзающего птенца.

- Не подходи, а то закричу! Все соседи сбегутся, благо уже пришли с работы…- Девушку бил мелкий озноб. Она и сама не отдавала себе отчёта в том, что же её ТАК напугало…
Вероятно, она боялась не столько его, сколько своих чувств, которые могли вырваться наружу, нарушая все установленные в этом жестоком мире моральные принципы.
На какой-то миг она даже забыла о новости, услышанной от их общей знакомой двумя часами ранее: он на неё спорил! Как на вещь, которую можно продать или купить, или же подарить, а за ненадобностью – выкинуть.  И вот  тот миг, когда он раскрыл свои объятья, ей вдруг показалось: пришёл за своим, выигранным в споре призом.

    Отчаяние, боль, обида, мгновенно превратившаяся в ненависть к этому человеку, заставили её рвануться беспомощной птицей к двери, дрожащими руками повернуть ключ в замке, распахнуть дверь и бежать. Бежать быстро, сломя голову, не замечая, что перепрыгивает через две ступеньки, вниз с седьмого на второй этаж к своим подругам, чтоб укрыться у них, в надежде, что те ни о чём не станут расспрашивать.

    Расчёт оправдался наполовину. Изумлённые подруги, наблюдая нездоровый блеск  её глаз и тело, дрожащее, словно осиновый лист на ветру, поспешили прикрыть на замок дверь номера (по её настоянию) и обступили плотным кольцом девушку, забившуюся в самый дальний угол кровати, стоявшей у стены за шкафом, загораживавшим прямой выход к двери.
- Что случилось? Кто за тобой гонится? – поинтересовалась самая старшая из них.
- Только не говорите, что я у вас, - тихим ослабленным голосом попросила девушка.- Я не
хочу и не могу его видеть…
    Раздался вежливый стук в дверь. Там, за дверью, кто-то невидимый, явно нервничал, так как отчётливо были слышны торопливые шаги по коридору.
- Кто там? Подождите, я в «неглиже», - тётя Катя, старшая из женщин, произнесла эти слова нарочито сонным голосом, давая понять, что все в номере давно легли уже спать после очередной тяжёлой смены.
     Неторопливо, чуть шаркая мягкими пушистыми тапочками, она подошла к двери, не спеша отпирать её.
- Тёть Кать, это Юрий. Извините, если разбудил. У вас Марины нет?
- Что ещё за Юрий?! Какая Марина?! Одиннадцатый час ночи!!! И-и-и-и-род! – тётя Катя
была непревзойдённой среди своих подруг мастерицей гротеска. Схватив со стола с вечера вымытую, но ещё не высохшую чугунную сковороду с ручкой одной рукой, другой открывая дверь, женщина «пошла в лобовую атаку»(как назвал происшедшее  после в разговоре с товарищами «потерпевший»).
     Надо ли говорить, что тем временем, оставшиеся в номере подруги почти лежали от смеха по ближайшим койкам…Кроме «воробышка», прекрасно осознававшего, что одним выпадом против Юрки тётя Катя не ограничится, что в свою очередь, может привести к печальным последствиям, учитывая взрывной характер парня.
    Ловко увернувшись от опускавшейся на его голову сковороды, Юрий перехватил руку женщины заученным ещё в Афгане, болевым приёмом.
- У-би-и-и-и-вец! Бан-дю-у-у-у-га! – тётя Катя вопила что есть сил. Благодарные зрители не заставили себя долго ждать. Из соседних номеров стали появляться жильцы с явно недружелюбно настроенными лицами…
    Осознав полный провал своей затеи, Юрий поспешил ретироваться в сторону лестницы, вслед слыша вполне соответствующие моменту реплики отдельно  взятых соседей.
     Тем временем в номере тёте Кате была устроена оглушительная овация, коей позавидовали бы многие театральные знаменитости. Комично раскланиваясь, не выпуская из рук сковороду, тётя Катя ловила «жалкие лучи признания её таланта».
     Спустя час, когда все угомонились и разошлись по своим койкам, предусмотрительно предложив «воробышку» заночевать у них в номере, тётя Катя с нескрываемым интересом выслушала историю о девушки, и даже всплакнула, вспомнив нечто похожее из своей далёкой молодости. Пережитый стресс и накопившаяся за день усталость сделали своё дело:  девушка заснула, убаюканная ласковыми словами своей старшей подруги, поглаживанием по волосам тёплой, почти маминой рукой.



Часть вторая

    Хмурое неприветливое утро принесло с собой новый, полный перипетий день.
Тихо, стараясь ступать на цыпочках, девушка убрала за собой постель и выскользнула из номера, в котором мирно спали подруги, досматривая последние сны. Поднявшись к себе в номер, обнаружила с удивлением, что дверь оказалась приоткрытой, а в самой комнате был идеальный порядок, резко контрастирующий с событиями, произошедшими здесь накануне.

   На часах было шесть утра. Время, чтобы собраться на работу, ещё оставалось. Наскоро сжевав, купленный вечером пирожок, хотела запить чаем, но один взгляд на аккуратно(!) висящий на спинке стула кипятильник, заставил её содрогнуться как от удара током.
«Ну нет,» - подумала девушка. – « Мы ещё посмотрим, кто кого!»
      Презрительно окинув кипятильник взором, будто это Он был на его месте, девушка оделась и отправилась на работу.
      Идти было с полчаса, не более. Через изрытый и заброшенный пустырь, с одной стороны граничащий с троллейбусным парком. Осенью рассветает в этих краях поздно, а фонарей в округе не было, за исключением маячивших впереди огней трассы. Услышав позади себя шаги, девушка поначалу очень испугалась, но ходу прибавила. Выйдя на освещённое место, остановилась у ближайшего киоска (будто бы замок на сапоге расстегнулся). Человек, идущий следом, тоже замедлил шаг и свернул в сторону. «Слава Богу! Пронесло!»   - на душе девушки стало сразу легче и спокойнее, и она, почти безумная от радости, прибежала к проходной. Вошедший вслед за нею человек, заставил вздрогнуть от неожиданности:
- Ну и скорость! Впору кроссы сдавать, в чемпионки готовиться, а она…
Так и есть! Это опять Он. Наваждение какое-то… Стараясь не сорваться, молча сцепив зубы, прошла контроль и направилась по территории, с трудом пересиливая себя, чтобы не оглянуться…
     … Весь день работа не ладилась. Всё прямо-таки валилось из рук. Старшие работницы и работники всё приставали с расспросами, пока к трём часам дня на пороге цеха не появился ехидно улыбающийся молодой человек, решительной походкой направившийся в сторону девушки.
- Ага, вот ты где,?! Стоит тут, ничего не знает, а люди из-за неё страдать должны! – Омерзительная улыбочка не сходила с лица этого человека.
- Что надо-то? Говори толком или исчезни! – Как ей хотелось сейчас двинуть этому самодовольному нахалу двухметрового роста прямо по морде, невзирая на свои «метр шесть с кепкой»…
- Стоит тут, как ни в чём не бывало, а Юрка твой драку устроил!
« Ага, МОЙ – значит?! Интересно, и кто же это право такое дал говорить за глаза, а теперь и в глаза то, чего нет и быть не может?! Посмеяться решили над малявкой… Ну, погодите же!»
- Чё орёшь! Всех развеселил и ладно! Пошли, посмотрим, что у вас ТАМ происходит.
        Не стоит говорить о  том, что окружающие провожали парочку недоуменными взглядами. Мастер цеха даже понять ничего толком не сумела, а лишь отправилась следом.
       Тем временем двумя этажами выше события были «в самом разгаре». Самодовольный нахал не соврал: конвейер был остановлен, а посреди цеха Он и ещё один парень, так недавно считавшийся ему другом, лупили друг друга по чём зря… Когда в руке «оппонента» мелькнул нож, девушка  со спутником входили в цех.
« Ну и ну!» - Она даже не подозревала о том, что «всё НАСТОЛЬКО запущено».
- Юра! – Её срывающийся голос в звенящей тишине прозвучал как гром среди ясного неба…
     Он успел перехватить лезвие ножа рукой прежде, чем произошло непоправимое. Видимо в шоке, «визави» остановился и … бросился на помощь своему недавнему врагу. Кровь лилась из пораненной ладони, каплями падая на пол. Девушка подошла ближе и глянула в бледное Юркино лицо, в его голубые, полные боли глаза:
- Зачем? Зачем ты это сделал?! Ты же знаешь, что ИНАЧЕ ничего не будет!
   Она не плакала. Ей было и  жутко, и больно, и страшно одновременно. Ей вдруг стало ясно, что ничего не знает об этом человеке. Она испугалась ЕГО силы, ЕГО понимания любви и чести. Да и что она видела в свои семнадцать лет!
- Не жалей его – получил по заслугам…- Юркин голос прозвучал как-то очень устало и тихо. – Зачем ты пришла, кто тебя звал? Я сам…
- Сам! – Ей не было никакого дела до людей, стоявших вокруг. Её «колотило» от злости.-Смотри-ка, герой! Драку устроил как маленький. Кого хотел напугать: всех, меня или Олю?!
      При воспоминании о жене, Юрка закрыл глаза: « Нет, только не это… Зачем она про Ольгу? Кому это интересно…»
- Прошу тебя, уйди… Поговорим потом. Я всё объясню. Только не сейчас. Не здесь…- видно было, что каждое слово давалось ему с большим трудом.
- Хорошо. Я уйду, но ты обещай, что ЭТО больше не повторится. – Сейчас она и сама вряд ли верила в то, о чём просила, но слова слетали с губ непроизвольно. К тому же, боясь показаться сломленной, очень старалась не зареветь как маленькая, которую «не берут во взрослые игры».
       Народ стал постепенно расходиться. Мастер цеха, в котором работала девушка, увела её в обнимку с собой, а затем о вовсе пришло время расходиться со смены.

       По пути домой, поселилось необъяснимое чувство тревоги в душе. Рядом шли подруги, весело обсуждая нынешний случай, а она ничего не слышала, думая о своём. По какой-то, одной ей известной  причине, отделилась от общей компании. Решив побыть наедине со своими мыслями, шла медленно, словно гуляя, по улицам незнакомого города. Через пустырь не пошла, хоть и было ещё светло, а обошла его кругом; выгадывая время, заходила в ближайшие магазины; ничего не купив, кроме продуктов к ужину, медленно побрела в сторону общаги.
       Часам к восьми вечера добралась. Поднялась на лифте ( чего никогда не делала, считая роскошью и барством им пользоваться).
В холле секции был полумрак: стоящий здесь телевизор – выключен, соседи – на работе. Вставляя ключ в замочную скважину, чуть не выронила его из рук:
- И где это МЫ так долго ходим?! Ты знаешь, который час?! На улице темень непроглядная. В твоём-то возрасте…
Конечно! Как она раньше не заметила сидящего на одном из поставленных полукругом диване Юрку, готового вот-вот «взорваться»…
« Господи! Похоже, действительно нужно с ним поговорить, выслушать и ВСЁ закончится. Наверное…» - вряд ли она и сама верила в это, но надо было как-то решать проблему.
- Что ж, заходи, раз пришёл! ( Атака – лучшая защита – сам учил…)
       Девушка вошло в номер, оставив за собой открытую дверь. Не услышав шагов, обернулась. Юрка не двигался с места.
- Нет уж! Лучше ты иди сюда. Присаживайся, поговорим. Не бойся, никто не услышит: кто был, тех я попросил уйти на время, чтобы не мешали. – Молодой человек говорил устало, но доля раздражения иногда проскальзывала в его речи.      
         Не отвечая ни слова, оставив сумки  и верхнюю одежду в номере, девушка присела напротив. Минуты две – гробовое  молчание. Затем он:
- Говори, где была?
- Это так важно?
- Да, важно. Я жду три часа уже!
- Зачем? – Из неё опять лез «чертёнок»; тот самый, который завёл его до такой степени.
- Она ещё спрашивает! И всё же: где была?!
- Ты не ори. И не требуй от меня ничего. Ты мне – не отец. И вообще – НИКТО. – Чувствуя, что страсти накаляются, девушка даже не подумала их как-то сгладить.
- Значит так. – Юрка скрипнул зубами: « Обнаглела, малявка… Неужели ей невдомёк, что я…» - Не вздумай меня перебивать. Это во-первых. Во-вторых, то, что произошло сегодня днём,- он поморщился от боли, вспомнив о забинтованной ладони. – действительно касалось и тебя.
        На минуту замолчав, похлопал себя по карманам, но лишь досадливо махнул здоровой рукой, вспомнив, что сигареты оставил в своём номере зная, что «малявка дым не переносит».
- Сначала всё было как обычно: шутили, вспоминая свои амурные похождения, травили анекдоты. На последнем, кто-то из толпы ввернул про тебя, в сравнении: мол, жена – не стена – передвинуть можно, а тут такие молоденькие так и липнут. Я что, должен был промолчать?! Ну и двинул ему по зубам…
- Хорош гусь, ничего не скажешь! Мало того, что меня уже «в толпе» обсуждают, так и совсем надо с грязью смешать… Может, ты сразу расскажешь и о том, СКОЛЬКО я стою? ТЕБЕ лично? Сколько ты проспорил?! – Едва сдерживая слёзы, порываясь встать с дивана, девушка дерзко посмотрела ему прямо в лицо.
       Если бы знать, что в темноте лица не светятся, можно было бы предположить, что белым как мел лицо Юрия стало от неожиданности. «Как?! Кто ей сказал?! Убью!» -мысли, сменяясь как в калейдоскопе, не давали покоя. Она уловила суть, прочитав всё в его, любимых прежде, бездонных голубых глазах:
- Правда значит… Прощай, нам не о чем больше говорить! –
Резко поднявшись со своего места, направилась к своей двери. Миг, и уже кто-то очень сильно обнял её сзади за плечи:
- Но я не могу без тебя, слышишь?!!! – В его голосе зазвучали боль и отчаяние.
- А я – могу. Должна. И буду. – «Чёртик» лез изо всех сил, и ей тогда казалось, что нельзя иначе. – Пусти, мне больно.
        Юрий опустил руки, одну из которых пронизало резкой болью. Ему было всё равно. Ощутив в груди пустоту, холод, исходящий от этой маленькой, несмышлёной, но так горячо любимой малышки, он понял, что это – конец...
- Иди, но помни, что я всегда буду рядом. Тебе не надо просить о помощи. Я сам. Я тебя никогда не забуду!...

       Последние слова врезались в её память на всю жизнь. Тогда она не могла даже предположить, что именно этот разговор станет одним из самых главных в её судьбе. Спустя годы, при невероятном стечении обстоятельств, она познакомится с его Оленькой; на короткий срок они станут подругами, и она узнает, КАК тот самый вечер перевернул не только её, но и его, и Оленькину жизнь. Что в скором времени Юрий с Ольгой расстанутся. Желание иметь детей так и не дало ему покоя: в очередной раз он заставил пройти обследование Олю, затем прошёл эту процедуру сам, в результате чего и выяснилось, что причина кроется в  его здоровье, искалеченном Афганом. Оленька, не выдержав обид, оскорблений и подозрений ушла от него к другому человеку, уехала с ним в другой город. Ко времени знакомства с нашей героиней ждала ребёнка от любимого человека. Юрий же, узнав об этом, загорелся идеей, что не поздно всё вернуть назад, и не важно КТО отец малыша. Главное – у них с Оленькой будет полноценная семья. Невероятно как, Юрий узнал о приезде Ольки в его город к подруге, и явился с визитом. Там, в коридоре у двери соседской комнаты, и произошла последняя неожиданная встреча Марины и Юрия. Дело в том, что соседка Марины и была близкой подругой Ольги. Разве могла предположить Марина, что новая приятельница, которая обратится к ней за помощью, рассказывая о своей беде, окажется бывшей «невидимой соперницей»… Сознание пришло в тот момент, когда наша героиня, выходя из комнаты, звала обедать игравшего в коридоре трёхлетнего сына, нос к носу столкнувшись с Юрием, ищущим Ольгу. Надо было видеть их  со стороны! Шок и ступор. И словно не было этих шести лет, словно продолжается так и неоконченный разговор:
- Здравствуй…
- Привет… Это… твой… сын?...
- Да. Мой!
- Как похож…
- Ты кого-то ищешь? Не Олю ли? – «Чёртик» вернулся, в который раз, давая понять обоим, что прошлого не вернуть. « В одну реку не войти дважды».         
- Оля! К тебе пришли! – Слова ей давались с трудом, но она смогла сдержать себя через невыносимую боль.
          Ольга вышла, удивилась не менее, а Марина с сыном вошли в свою комнату. Пока сын ел, она думала о предстоящем разговоре с Олей. Всё оказалось намного проще: той не надо было ничего объяснять, так как Юрий ничего не рассказал об их знакомстве. В  тот же вечер Оленька уехала в свой город.
          Больше Марина и Юрий не виделись, если не считать мотоциклиста, который поодаль следовал за ней с сыном, когда они выходили на прогулку. Она догадывалась КТО этот человек, но так и не нашла в себе силы поговорить с ним.