В пятницу Матвеич позвонил старшему внуку.
– Приезжай, Вадимушка, в воскресенье, и друзей своих возьми. Пчелок пора выставлять, и так уже засиделись они. Ничего, ничего, у вас там, в городе всегда дела. Найди уж время.
Вадим приехал с двумя приятелями. Матвеич не дал им расслабиться, сразу к делу.
– Давайте, давайте, хлопцы, солнышко уже вон где, надо все успеть. Пчелкам облетаться надо, пока тепло.
– Да ладно, дед, успеем. Дай перекурить.
– Накуритесь потом. Берите улей, тащите вон туда. «Успеем!» Тебя вот закрыть на пять месяцев в собачьей будке без туалета, а когда криком кричать начнешь, говорить: «покурим и успеем».
Парни рассмеялись.
– Нечего ржать, как кони. Берите второй, да аккуратней! Да леток не зацепи, а то они вылетят, дадут тебе прикурить.
Городские, хоть и молодые, утомились скоро.
– Да куда ты гонишь, Матвеич? Давай перекурим. Пять месяцев терпели, еще пять минут потерпят.
– Ничего, тренируйтесь. Засиделись там, в городе, за своими компьютерами. Как медок лопать круглый год, так все любите.
– Да мы к тебе не ради меда ездим, Матвеич.
– Скажи-ка! А чего ж весной вас не дозовешься, а как качать мед, так полон дом помощников?
– Мы больше поугарать к тебе ездим, дед. Ты же всегда такое отколешь, мы потом весь год твои анекдоты вспоминаем.
– Ладно, тащи, давай! Угорают они!
Справились быстро. Матвеич открыл летки. Пчелы дружно вылетели с непривычным для ранней весны гулом.
– Вот теперь пошли угорать, – сказал подобревший Матвеич. – Делу время, а медовухе добрый вечерок.
Матвеич заранее все приготовил: и медовуху, и закуску добрую. Любил он с молодыми за столом посидеть – и сам себя молодым чувствуешь. Не то что со стариками, с ними и разговор только о болезнях, да о лекарствах.
– Ну, давайте за пчелок, чтобы лето им добрым было, чтобы липа цвела хорошо, – провозгласил Матвеич первый тост.
Парни, порозовевшие от работы на свежем воздухе, закусывали с удовольствием.
– Дед, ну, расскажи сказку, – попросил Вадим, предчувствуя удовольствие. Он гордился дедом перед друзьями, которые потом всем пересказывали дедовы байки.
– Сегодня грех врать, – сказал Матвеич. – Сегодня у меня день рожденья.
– Да ладно, дед, ты ж в декабре родился, – заулыбался Вадим.
– Аккурат сегодня, восемнадцатого марта одна тысяча девятьсот сорок третьего года, – невозмутимо ответил Матвеич.
– А ты же воевал…– парни недоверчиво улыбались, все еще предчувствуя розыгрыш.
– А вот давайте еще по одной выпьем, и я вам расскажу.
Пошли мы в наступление. А весна, как сейчас. Днем тепло, под снегом слякоть, ночью мороз. Окоп не выроешь, весь день на брюхе. А мы по-зимнему, в валенках, промокнешь за день, а обсушиться негде. Ноги больше всего и страдали. И появилась у меня тогда мечта-идея: снять с немца сапоги. У них хорошие сапоги были. И вот, как подвинем немцев, я все себе обувку приискивал. Стащу с убитого, а малы – у меня ж сорок четвертый, а мне все недомерки попадались.
Вот раз приказ: взять высоту. Ну, изготовились, политрук нам лекцию прочитал. А мы и сами рвались, все на фашистов кровную обиду имели. Кто за своих мстил, другие насмотрелись в наступлении, что они натворили. И пошли на рассвете, после артподготовки.
Лихо мы тогда в их траншею ворвались, прямо на головы попрыгали. А там же, в бою себя не помнишь, только действуешь, как собака в драке. Бегу я по траншее, и вдруг прямо на меня фриц с карабином. Здоровенный такой, рожа красная, и на ней щетина рыжая. И так он неожиданно появился! И растерялся я. Я же сырой еще был, неопытный, в рукопашной первый раз. Не знаю, почему я не стрелял, выключило меня. А он тоже не стреляет, замахивается карабином с примкнутым штыком… Тут над ухом тра-та-та!
Фриц все же достал меня, вот видишь шрам, щеку штыком полоснул, навалился на меня уже мертвый. Тут старшина наш через нас обоих перепрыгивает и по матушке меня: «Вояка хренов, – кричит, – забирай документы у него и догоняй живо!» Это он фашистюгу уложил из-за моей спины.
Понял я, что повезло мне. Документы у фрица вытащил, и сапоги давай стаскивать. А ведь впору пришлись, в самый раз. Я в них до самого переформирования протопал. А фриц какой-то знатный попался, мне за его документы даже благодарность перед строем объявили.
Правда, политрук замечание сделал, что в немецкой обуви, мародерство, говорит. А я ему говорю: какое же это мародерство? Он сволочь, нашу землю топчет, сапоги у него из наших колхозных коров, поди, сделаны. Я на них больше имею права, еще и потому, что убил его, и других убивать будет удобнее с сухими ногами.
А самое-то главное вот что было. Догнал я тогда своих, тут перестрелка началась. Я приладился, фрица на мушку взял, на курок жму – а он не стреляет. Я ведь перед атакой автомат с предохранителя позабыл снять.
Так что, ребятки, день рожденья у меня сегодня. Это вы сейчас один день рождения имеете, и празднуете его, как будто сами себя родили. А у моего поколения много таких праздников, и неизвестно еще, кто больше потрудился, чтобы я на свете жил, мать родная или однополчанин, что случайно рядом оказался.
Этот рассказ опубликован в сборнике рассказов о войне «Чтобы помнили». Его можно скачать в любом формате на ваши электронные устройства, а также приобрести бумажной книгой по адресу: https://ridero.ru/books/chtoby_pomnili/
Электронная версия - бесплатно.