куклы иногда не спят. иногда их восковые лица покрываются чуть заметной испариной, "гусиные лапки" в уголках глаз проявляются. открываются пластмассовые синие глаза на вращающихся болтах под коробкой искусственной головы. куклы смотрят. и им тут же до черта лет. того и гляди вот-вот попросят закурить. сядут в фривольной позе и расскажут о жизни парализованной проститутки...
и ты уже давно не та девочка. и тебе уже давно не страшны первые поцелуи,первые ощущения вкуса табака на пресных губах целующего тебя рта. и первые руки, стаскивающие вниз твое белье. чтобы не мешало сохранять статус завоевателя. уже не страшно услышать когда-нибудь "все будет хорошо, только не бойся...вот тааак...". тебе уже давно на многое плевать. мир чаще представляется не сквозь розовые очки, а сквозь темное бутылочное дно. можешь закашляться, подавившись жадным глотком сомнительного пойла. можешь прямо сейчас пойти на кухню и затянуться сигаретой, как будто вспомнив, что торопишься. всем плевать. и ты знаешь. но тебе настолько уютно в этом твоем искусственно выращенном страдании,что вылезать из него для тебя - как январским утром из-под стеганого одеяла, впитавшего тепло твоего свернувшегося в позу эмбриона тела. тебе приятно в своей доморощенной легенде. и, смею предположить, ты однажды ею подавишься.задохнешься - в трахее застрянет самый сочный кусок. а будет все равно. потому что за гранью твоей нарисованной оболочки ты такая же серая масса. подошва великого разума Вселенной. кусок грязи с осенней улицы, прилипший у подъезда вместе с гниющим листком клена. когда другой ногой неуклюже наступаешь на торчащий краешек этого листка дабы оторвать. держишься рукой за посеревшую побелку облупленной кирпичной стены. облупленной, как твои перезревшие надежды. почти забродившие, с кислинкой временного интервала. бьющие в голову крутым хмелем и приторностью. кури, кури. твой мозг давно считает оставшиеся тебе дни. согласовывает с сердцем. и ждет.смотри в зеркало и жалей, что не кукла. ожив среди ночи, тебе было бы, о чем рассказать...