4.
Чувство вины было таким огромным, что заполнило все нутро Спиридонова. Не оставляя места
даже для страха. Страх же снаружи сковал тело железными тисками. Спиридонов не знал, в
чем он виноват, но что виноват – в этом сомнений не было. И от этой вины и от страха
расплаты за нее он надрывно выл во все горло, разрывая морозный воздух черной ночи.
Несмотря на то, что его тело, руки и ноги, а точнее, даже не руки и ноги, а лапы были
покрыты густой серой шерстью, это не помогало – он замерзал на снегу, прикованный
тяжеленной цепью к железному столбу. Спиридонов знал, что скоро придет хозяин, и он
сполна получит за свою вину. Он понимал, что ему нет оправдания, и потому наказание
неотвратимо. И эта неотвратимость наказания и неизвестность, когда оно наступит, были
тяжелее всего. Даже страшнее самого наказания. И Спиридонов надсадно выл в зимней ночи.
Он не мог сдержать этот истошный крик отчаяния и безнадежности.
Приближение хозяина с плетью он почувствовал издалека. И завыл еще отчаянней и
жалостливей, надеясь в глубине души на снисхождение. Хотя прекрасно понимал, что
снисхождения ждать нечего. Когда хозяин с плетью подошел совсем близко, Спиридонов
прижался к земле и задрожал в предвкушении первого страшного удара. Кнут со свистом
рассек студеный воздух и через мгновение должен был опуститься на спиридоновскую спину.
В этот миг Спиридонов крутанулся волчком и выдернул голову из ошейника. Обретя пьянящую
свободу, он в первый миг не поверил в избавление и застыл на месте. Но тут же со всех
ног бросился прочь, в черноту ночи. Лапы предательски скользили по снегу, и Спиридонов,
несмотря на все усилия, не мог убежать. И чувствовал, что хозяин сейчас схватит его за
шкирку, и тогда все, он пропал. Спиридонов опять истошно завыл, и когда казалось,
сильная рука хозяина уже схватила его, извернулся и полетел кубарем вниз, с обрыва. Он
больно ударился мордой обо что-то твердое, опять протяжно взвыл, теперь от боли. От
удара из глаз полетели искры. Казалось, зимние звезды прыгали по его волосатому носу.
Спиридонов опять протяжно взвыл и стал вертеть гудящей как барабан головой в надежде
сбросить их. Но искры-звезды не желали убираться с его несчастного разбитого носа и
продолжали свои необузданные танцы.
Когда первая паника прошла, Спиридонов неожиданно сообразил, что он стремительно бежит
по прозрачному льду застуженной реки. Бежит уже давно. Бежит и не может остановиться.
Неестественно огромная луна ярко освещала прозрачный стеклянный лед, и под ним
Спиридонов увидел больших мудрых сине-красных рыб. Они лениво, словно нехотя, плавали
прямо у него под лапами. Пожелай – и можно ухватить их зубами. Соблазн был так велик,
что Спиридонов ринулся вперед, лязгнул зубами. Но не тут-то было – только больно
ударился носом о твердый лед. Но Спиридонов не желал сдаваться, он опять и опять бил
мордой по льду и щелкал зубами как глупый щенок. Только лед был твердым, ломаться не
хотел, а величественные рыбы, пуская пузырьки воздуха, насмехались над его неудачными
попытками. Эти рыбы, видно, знали какой-то секрет. И не хотели открывать его
Спиридонову. Это злило его больше и больше, и он с тупым отчаяньем продолжал свои
идиотские попытки поймать рыб. И вдруг Спиридонов понял, ему НИКОГДА не поймать этих
рыб. НИКОГДА. От бессилия и безнадежности он поднял окровавленную морду вверх и, увидев
желтое сумасшествие огромной луны, снова истошно завыл.
«... в ближайшие дни погода ожидается жаркая. Температура в реках и озерах 22–25
градусов. Вы слушали сводку Гидрометцентра. Дальше на наших волнах легкая танцевальная
музыка», – раздалось из радиоприемника. Навязчиво-веселый фокстрот наполнил полуподвал
и вернул Спиридонова к действительности.
Бухгалтер сидел, съежившись, как воробышек на морозе, на крае стула, поджав дрожащие
колени и закрыв лицо трясущимися руками.
– Хватит уж вам так убиваться. Эка невидаль, старый пьяница и проститутка в ящик
сыграли. Самое обычное дело. Эта публика каждый божий день массово покидает нашу грешную
землю. Транзитные пассажиры! – успокаивал его молодой человек в плаще, закуривая тонкую
сигариллу с пластмассовым мундштуком.
– Как вы можете! – пролепетал бухгалтер дрожащими губами. – Ведь это же люди! Лю-ди!
Поймите же, наконец, лю-ди! Как это ужасно! Да и к тому же ведь их будут искать... И
тогда все... Все пропало! Это конец! – и Спиридонов опять закрыл лицо руками.
– Да будет вам, право! Это кто люди-то? Эта профура Анька и ее дедуля-алканафт? Они, что
ли, люди? Вы меня просто удивляете! Нашли тоже людей! Это же мусор! Да без них на Земле
воздух чище будет! И, поверьте, никто их искать не будет. По крайней мере, в ближайшее
время! А дальше видно будет. Зачем далеко загадывать? И прекратите ныть! Противно
смотреть! – затягиваясь ароматным дымом, резко закончил Вадим.
– Как вы можете! Это просто цинизм какой-то! – всхлипывая, поскуливал Спиридонов.
– Ну, хватит! Надоело! Возьмите себя в руки, не девица красная! – оборвал бухгалтера
молодой человек. – Вы лучше, дорогой мой, расскажите, что собираетесь делать дальше?
Нельзя же всю жизнь сидеть в полуподвале! Мне представляется, времени на размышление у
вас было более чем предостаточно!
– Были у меня кое-какие планы... Но сейчас... После произошедшего – даже не знаю...
– А что собственно изменилось?
– Но ведь теперь... теперь нас наверняка арестуют. Какие уж тут планы, – безнадежно
махнул рукой бухгалтер.
– Хватит вам причитать точно старой бабке – «арестуют, арестуют»! Никто вас пока не
арестовал! А будете меня слушать, не арестует и в будущем! – уверенно заявил Вадим
Петрович. – Отвечайте лучше, будете меня слушаться? – посмотрел он в упор на раскисшего
бухгалтера. Спиридонов под этим повелительным взглядом съежился и покорно пролепетал:
– Буду...
– Так-то лучше. А теперь излагайте свой план. Интересно послушать, что вы
нафантазировали. Давайте, давайте, не стесняйтесь, – вальяжно усаживаясь на стул,
произнес молодой человек в плаще.
– Хорошо... Я вам изложу свои намерения. Дело в том, что семь лет назад мы с супругой
отдыхали в Крыму. Там под Алупкой есть такое дивное местечко – Зеленый Мыс. Мы снимали
комнату у одной гражданки. Кажется, ее звали Зоя Васильевна. Или Зоя Ивановна. Я точно
не помню. Это не совсем важно. Важно другое... У нее была племянница, полная сирота.
Такая скромная умная девушка. И имя у нее такое чудесное – Лёля. Она мне сразу очень
приглянулась. А потом, когда я узнал, что она, как и я, увлечена разведением рыбок,
понял – это настоящая родственная душа. Так вот. Как бы это точнее выразится, чтобы вы
поняли правильно, – Спиридонов смахнул выступивший от волнения пот со лба. – Ну, в
общем, мне кажется, я тоже был Лёленьке небезразличен. Нет, я не мог ошибиться! Я не раз
видел в ее взгляде неподдельный интерес к моей персоне. А как мило она мне улыбалась,
когда я приветствовал ее! Я вижу, вы не верите мне! Но я не мог ошибиться! Она,
несомненно, питала ко мне симпатию!
– Успокойтесь! Верю я вам, верю. Почему бы не поверить. В жизни и не такое бывает! А вы,
батенька, оказывается, сердцеед! А с первого взгляда не скажешь! Так что дальше? Что у
вас за планы?
– Вот возьму с собой Миньку и поеду к Лёленьке. Я верю, она примет меня! И мы будем
счастливы! Будем жить в уютном домике у моря, будем разводить дивных рыбок. Моих любимых
дискусов. Я не сомневаюсь, что найду отличную работу, хорошие бухгалтеры везде нужны. А
я, между прочим, очень хороший специалист. Только до сего времени этого никто не ценил.
Ведь я очень способный человек! Я еще в школе мог в уме перемножать пятизначные цифры!
И никогда не ошибался! Лучше любого калькулятора! Потому и на бухучет пошел учиться,
что у меня к цифрам талант! Я себя еще покажу! – не на шутку разошелся Спиридонов.
– Конечно, покажете. Лично я ни капли в этом не сомневаюсь. Все правильно, молодец.
Только, я не понял, зачем вам брать с собой Миньку? – осведомился молодой человек,
лениво потягиваясь на стуле.
– Что тут непонятного! Я так к нему привязался. И теперь ведь он остался совсем один!
Разве можно его бросить?!
– Ну, что же, все понятно! План замечательный. Лично я одобряю на все сто. Дело за
малым. Чтобы осуществить задуманное, необходимы деньги. Причем деньги немалые, –
резюмировал практичный молодой человек.
– Это еще зачем? – опешил Спиридонов.
– Вы право, словно малое дитя! Нужно купить билеты. То да се. Кстати, каким видом
транспорта вы собираетесь добираться до Крыма? Поездом, самолетом? – поинтересовался
Вадим Петрович.
– Мне больше нравится поезд. Знаете, едешь себе так чинно, размеренно. На станциях
бабушки продают всякую нехитрую снедь. Как это чудесно! – восторженно ответил
романтичный Спиридонов.
– Лично я предпочитаю самолет. Час-другой, и ты там. Ну, это, дело вкуса. Мы отвлеклись.
Вы ведь дорогой, если я не ослышался, ребенка с собой собрались взять. Это тоже расходы.
По приезду тоже на первое время деньги потребуются. Ведь не сразу же ваши бухгалтерские
таланты будут достойно вознаграждены. Так что деньги необходимы. Это даже не вопрос.
Вопрос, где их взять. У вас есть богатенький знакомый на примете?
– Даже и не знаю...
– А если подумать получше? – настаивал молодой человек в плаще, поправляя длинные волосы.
– Может, наш главбух Вера Ивановна, – наконец решился Спиридонов. – Мне кажется, у нее
далеко не все чисто с отчетами. И я даже догадываюсь, в чем дело. Там какие-то
махинации с закупкой сырья и реализацией готовой продукции. Я один раз стал изучать
отчет за третий квартал...
– Не надо деталей! И так все ясно! Это как раз то, что нам надо! – восторженно произнес
Вадим Петрович, вставая со стула. – Вперед! – выкинув руку вверх, прокричал он и слегка
прихрамывая направился к выходу.