- Я никуда не сбегала, - резко сказала Нахема и отвернулась, - Незачем было тревожить Самаэля по пустякам. Ты знаешь причину не хуже меня и все равно отправил этих псов по следу.
Мне не нравилось ее настроение, поэтому я молча подошел к столу и налил в бокалы вина. Рубиновый напиток заиграл капельками на прозрачных стенках творений Сакмаи, притягивая взгляд и услаждая душу своим неповторимым запахом, который невозможно было не запомнить.
- Я знаю, Лил, но гончих отправил Молох, а ты совершила ошибку, вернувшись на равнину безмолвия. Сатха и Самаэль иже с ним не любит когда ангелы вторгаются на земли уничтоженных, - я видел в ней причину, но мне безумно хотелось, чтобы Нахема сама открыла ее.
Она фыркнула, взяла бокал, сделала глоток и посмотрела на меня так, как будто это был последний взгляд, который я буду иметь счастье увидеть пред тем как низвергнусь в бездну.
- Ты слишком много на себя берешь, смертный, - шикнула она, - пророков ищи не во взгляде моем и не в крыльях, не в сплетении змей и не в искрах, высекаемых плетью моей. Воздаяние не ищи во крови. Ты своей безмерной скорбью хочешь уничтожить мир и за пророчествами ты охотишься в нашей тени. А знаешь ли ты, что исход один? Не изменить воли Сатхи и пески времени в ладонях не сдержать – ты сам того не ведая, идешь по пути, который приведет тебя в холодные объятия забвения. Скажи мне – ради чего?
Я понял, что она скрыла причину своего следа, и теперь Самаэль не мог видеть сквозь меня.
- Лил, не пророчествами насыщается дух. Ты ступила на твердь выжженной земли, дабы вспомнить о древе и начале времен. Ты погубила его и сейчас жаждешь прощения, но прощения не будет. Как ты не можешь понять? Творец не прощает никого и никогда, он не всесилен, но у него достанет могущества запечатать своих ангелов в чертог безвременья.
Самаэль наблюдал.
- Девять кругов, он просто не посмеет, - произнесла Нахема, - И скажи, будь добр, этому наглецу, чтобы он перестал следить.
Слепой бог сорвал с себя покров тени и вышел на свет, - Я и сам все отлично слышу, могла бы не говорить со мной с помощью человека.
На лице Нахемы появилась улыбка, - Саклас, слепец, ты никогда не умел отвечать прямо, сокрытый во мраке, вечно чего-то ждешь, ищешь.
Самаэль расхохотался, - Ты слышал? Она еще и обвиняет меня? Это мне, между прочим, объяснять Сатхе, за каким дьяволом ты полезла на равнину к древу мира.
- Древо мира не мертво, - сказал я и демоны посмотрели на меня с изумлением, я же продолжил, - в ваших тенях от пророчеств мало толку, но одно в сплетении слов неизменно – их суть. Чем сильнее она завуалирована, тем легче ее разглядеть. Древо погибло от твоего укуса, Лил, но корни его питают пустыню, души стекаются в его черный ствол, а кровь капает с его иссохших ветвей – это мое последнее прибежище, и там вы будете боле не властны над судьбами ваших детей.
- Ты моим взором был? – Нахема поставила бокал на стол, а Самаэль склонил главу.
- Я был вами, - ответил я и маленький изумруд возник у меня на ладони, - Сердце всего сущего в длани человека. Вы же знаете, откуда пришел мой род и куда уйдет, но тысяча лет непроглядной тьмы – это наше превосходство.
Нахема смотрела сквозь меня.
- Лил, я хотел сказать лишь, что ты теперь часть меня.
Пальцы мои стали черны, а взор боле никогда не узрел солнца, ибо человек нес богов в себе. И стопы вели меня к трону Сатхи.