Марафон

Многим известно, что такое марафон. Это бег на большую дистанцию. Более того, скажет спортсмен или знающий человек, эта дистанция равна сорока двум километрам ста девяносто пяти метрам. Любители энциклопедий пожалуй даже поведают легенду о воине, прибежавшем из города Марафон в Афины с известием о том, что греки задали жару персам. Сами бегуны-марафонцы расскажут вам о методике такого бега. Специалисты-медики красноречиво объяснят о влиянии такой нагрузки на сердечно-сосудистую систему. И много-много чего еще можно выслушать, если поинтересоваться. Все это так. Но простому смертному вряд ли захочется задумываться глубоко, если он решил просто испытать себя.

* * *

Федор проснулся сам. Без будильника. Он открыл глаза и понял, что выспался. Но радости не было. Может быть, радость будет потом. Вместо нее сейчас ощущалась тревожная решимость.
- Встаю, - сказал сам себе Федор и отбросил теплое одеяло. Затем он поднялся и прошлепал в ванную. По пути Федька заметил, что дома никого.
«Родители уже уехали, - подумал он. - А брат, брат может быть где угодно», - продолжал он мысленный диалог. В ванной Федька оценивающе посмотрел на свою физиономию в зеркале. «Ну и рожа», - подумал он и ополоснул лицо. Параллельно с этим, включил другой кран холодной воды и поставил наполняться ведро. Затем почистил зубы. Когда вода набралась, Федька скинул остатки сна холодным потоком из ведра. Сразу же перехватило дыхание и захотелось двигаться быстро.
- Бегу! Сегодня или никогда! - заорал Федька. По-быстрому одевшись, он посмотрел в окно. День выдался солнечный, с небольшим ветерком. Федька достал давно заготовленную бутылочку, набрал кипяченой воды (если захочется пить), взял три конфеты-сосульки, для поддержания углеводов в организме (он где-то читал, что при длительных физических нагрузках возникает нехватка углеводов. В частности, при беге, этот дефицит начинается после первого десятка километров). Взял и денег, на всякий случай. Затем, в последнюю очередь, Федька надел мягкие кроссовки «Динамо», чуть подумав, захватил панаму от солнца. «Может, и очки противосолнечные захватить?» - «Да ну  их, только лишний груз, обойдусь». Федька был готов для марафона. Замерев на секунду, он перекрестился, затем сказал:
- Ну, даст Бог, вернусь героем, - и вышел из дома. На улице было тепло, почти по-летнему, хотя стоял уже сентябрь.
Спортивные шорты на Федьке все-таки несколько удивили окружающих, когда он сел в автобус, направляющийся к Петрозаводскому шоссе.
Федька вышел на первой же остановке, после того, как автобус вывернул на шоссе. Дальше пошел быстрым шагом. Предстояло дойти до ближайшего километрового столбика. От него должен был «плясать» Федька. Вообще говоря, он собирался бежать не марафон, а больше - 50 километров. 25 в одну сторону, и обратно, на исходную позицию. Если хватит сил. По крайней мере, уверенность сейчас была. Если что-то случится в пути, то обратно ему придется ехать на автобусе. Для этого он взял деньги. «Что-то» подразумевало нелады с коленкой, ведь она в последнее время часто болела и «хрумкала» при беге. Сегодня, к радости Федьки, все было в порядке. «А может быть, закружится голова, или сердце не выдержит», - всерьез задумывался он. «Да не, я же бегаю по утрам, сердце тренированное, подкачать не должно», - опровергал он свои опасения.
Вдали замаячил синий километровый столбик. Федька быстро приблизился к нему. На столбике значилось: «23». «Ага, поворачивать обратно, стало быть, на 48-ом», - подсчитал Федор. «Ну, если не будет столбика № 48, то поверну на следующем», - закончил свою мысль он. Теперь Федька решил немного разогреться. Понаклонялся, поприседал, помахал руками, ногами, головой, попрыгал на месте. Затем он закатал рукава своей «кенгурухи», надел панаму, взял поудобнее в одну руку ключи от дома и бутылку с водой. Потом написал на песке обочины «Старт».
Почему-то нарастала тревога. «И чего я боюсь?» - удивился он сам себе и поглядел на часы: 10.48.
Встав к Солнцу лицом, Федька снова перекрестился, коснулся рукой земли - «с Богом», и тронулся. Побежал очень тихо, чтобы дать организму прогреться. Столб № 23 медленно уплывал за спиной. А впереди замелькала табличка «Понтонный». Это небольшой городок, каких много вокруг Питера. В этом месте шоссе, по краям его, росли деревья: тополя. липы, осины, березы. Поэтому Солнце вовсе не вносило дискомфорта. Его лучи терялись в ветвях деревьев.
Понтонный встретил Федьку жидкой цепью пешеходов на начавшемся тротуаре, поприветствовал идущей сборку железнодорожной платформой, отпугнул рядом продуктовых ларей и заставил держаться с достоинством автобусной остановкой с ожидающими. И даже рассмешил, разбудив в голове одно из воспоминаний.
Однажды Федька ехал именно с этой остановки. Была зима, и холод заставлял людей набиваться в автобус помногу - до тесноты. Вот в такой переполненный автобус и впихался он. «В тесноте, да не в обиде», - почему-то всегда приходила на ум Федьке поговорка, когда он оказывался в переполненном транспорте. Не только не в обиде, но иногда и со смехом.
Народ терпеливо молчал. Кто-то висел на соседе. Иные были вдавлены в стенки автобуса. Лишь сидячим пассажирам чувствовалось вольготно.
 У одного мужичка на руках была собачка. Небольшая такая собачка. Он боялся содержать ее на полу, ведь ее могли придавить ненароком. А напротив этого мужичка стоял другой. Лицом к лицу. Но у этого пассажира, даже при всем желании, не было никакой возможности высвободить свои прижатые к телу руки. Так вот он и стоял, словно в смирительной рубашке. А собачка, как назло, начала нервничать и ерзать на руках у хозяина. И вот, заметив незнакомого ей мужчину напротив, пес невероятно обрадовался, и в знак особой симпатии к новому приятелю, стал тянуть к нему свою мордочку и облизывать его. Незнакомый мужчина, конечно, стал уворачиваться, удивленный таким вниманием, но движения его были ограниченными. Можно было разве что самую малость отпрянуть головой назад. Но добропорядочная собачка вовсе не собиралась оскорбить дядечку своим невниманием, и старалась щедро облизать нового знакомого. Хозяин тщетно пытался осадить собаку:
- Фу! Прекрати! Нельзя!
Мужчина понял, что угодил в неловкое положение, но сделать ничего не мог.
Вспоминая этот эпизод, Федор не удержался и рассмеялся на бегу. Чтобы этого не заметили прохожие, он опустил голову и старался подавить смех. Вскоре веселье поутихло. Тем более, что смех сбивал привычный ритм движения - два вдоха, два выдоха. Впереди замаячил первый километровый столбик, встретившийся Федьке на бегу.
- Первый, - без эмоций отметил он про себя. Организм только-только включался в работу, и понимал, что от него требуют.
- Время, - вспомнил Федор, и поглядел на часы: 10.55. - Скорость обычная, шесть с половиной минут за километр. Ну что ж, так и буду держаться, - подумал он, - даже чуть можно сбавить.
Федор выбежал из людной зоны и двигался теперь между двумя остановками, местами, где бывает пустынно. Сейчас он хоть и находился в населенном пункте, но заметно это было слабо. Федька бежал по пути следования транспорта, то есть по правой стороне дороги. Вообще-то, по правилам, пешеходы при отсутствии тротуаров, должны двигаться навстречу транспорту. Но учитывая, что справа по шоссе шли километровые столбики и, тем более, там была тень от деревьев, Федор выбрал нестандартную позицию.
Слева от шоссе, метрах в ста, медленно проплывали два девятиэтажных дома (в этой местности они считались прямо-таки небоскребами) с размещенными в них на первых этажах магазинами. Федька, однако, мало интересовался боковыми пейзажами. Все больше он смотрел вперед. Три шага - три вдоха, три шага - три выдоха, звучал новый ритм легких и ног. Обочина, по которой двигался Федька, состояла из крупного песка, поэтому не было пыльно. Машины тоже не очень досаждали. Их было мало. Даже, учитывая, что на календаре значился воскресный день, можно было сказать, что на шоссе было пусто. И Федька был этому рад. Миновав большой перекресток, где дорога имела ответвление вправо - на Колпино, Федька выбежал из поселка «Понтонный» и легко попал в поселок «Саперный». Вскоре и второй разминочный километровый столбик - № 25, поравнялся с Федькой. Здесь, в Саперном, дома были исключительно деревянные, как в деревне. Они как-то больше были по душе Федьке. Отметив себе время второго километра, он, в который раз за день, стал прикидывать общее время бега. Естественно, при этом он вспоминал свой прошлогодний бег, когда он преодолел 35 километров за 3 часа 45 минут, не выпив ни капли воды, хотя она была. Федька положил семь минут на 50 километров. Получалось, что бежать придется около шести часов. «Не хило, - подумал он. - Ну, ничего, потихоньку, помаленьку, глядишь, и не замечу». Бег продолжался. Настроение было хорошее. Ноги прекрасно справлялись с порученной им работой. Федька решил, что подкрепится первой конфетой после 15-ти километров, второй - после 30-ти, ну, а третьей - после 45-ти. Воду же попьет когда захочет. Но небольшими глотками, так легче утолить жажду, если она возникнет.
Солнце поднималось выше и было по-прежнему справа от шоссе. Федька глянул на часы - 11.07. «Через минуту будет столбик», - подсчитал он. Однако его не оказалось ни в 11.08, ни в 11.09. «Вот и пробел», - подумал он. И правда, следующий столбик, который встретился Федьке, шел уже под номером 27, а не 26. К этому моменту Федька выбежал из поселка «Саперный» и мчал вне населенного пункта. Не хотелось ни пить, ни есть. Организм был в балансе. Так миновал и пятый километр бега. На подходе был шестой. Федька часто зашмыгал носом.
- Чего-то сопли полились, - сказал он и вытер нос рукой.
К своему удивлению, он увидел, что на руке запечатлелась кровь.
- Вот, блин, незадача, - произнес Федька. - На шестом километре, и уже поломка.
Это немного смутило его. Он чуть запрокинул голову и применил тактику вдыхания воздуха только носом, а выдыхания - только ртом. Минуты три спустя кровотечение прекратилось.
Дальше Федька впал в воспоминания и бежал автоматически, время от времени поглядывая на часы. Преодолев первый десяток, он подвел итог. Ход был неплохой. Самочувствие - прекрасное. Федька не испытывал ни жажды, ни голода, ни какого-либо дискомфорта.
Первый десяток километров занял 68 минут бега, и это было хорошее время. Солнце, однако, поднималось все выше, и теперь слегка припекало голову. Федька сдвинул панаму на глаза.
На 12-ом километре бега он пересек границу поселка городского типа под названием «Отрадное». Время перевалило за полдень. Федька снял «кенгуруху» и повязал на пояс.
Городок был обыкновенный: старенькие кирпичные дома, потрескавшиеся тротуарчики, ряд магазинов. Федька вспомнил, как он еще ребенком ходил по этим магазинам с двоюродными братьями в поисках лакомств. В то счастливое время, когда детство владело Федькой, он с родителями, плюс семья его двоюродных братьев, часто ездили отдыхать на Ладогу. И Федька сам не понимал тогда, насколько он был счастлив.
В этих магазинах они с братом Вадькой, зажав в ручонках мелочь, шмыгая носами, исследовали глазами прилавки. «Кажется, однажды мы покупали здесь козинаки», - подумал Федька. Это почему-то осталось в памяти.
Шоссе вышло на берег Невы. Подул небольшой ветерок. По Неве шла баржа с лесом, и Федька невольно залюбовался. Все-таки не каждый день видишь корабли. На воде кой-где покачивались буи, указывая отмели. На берегу возвышалась треугольная конструкция, видимо, служившая маяком-ориентиром.
Переключившись снова на бег, Федька удовлетворенно отметил про себя, что четверть дистанции он уже отмахал.
- Эх, жаль Алик не приехал, - подумал он. - Он так хотел тоже пробежать.
Алик, друг Федьки, сейчас был в отъезде, в деревне. Федька ждал его и хотел, чтобы они бежали марафон вместе, но Алик задерживался уже на неделю. Федька, боясь потерять шанс на марафон, решил бежать один. Дело в том, что подходил к концу его отпуск. А с работой выбраться бежать было трудно.
Вообще говоря, Алик был уникальным товарищем. Он поддерживал Федьку во многих безумных начинаниях. Таких, например, как купание в проруби, первомайская пробежка по Колпино в совершенно идиотских одеждах, ночных походах. Даже перспективные прыжки с парашютом Алик тоже не хотел упускать, хотя это нужно было в первую очередь Федору.
Вот наконец и первый рубеж - 15 километров. Федька открутил на ходу пробку от бутылки и сделал два маленьких глотка. Хотя особой жажды не было. Затем он отправил в рот первую конфету. Вкусовые рецепторы преувеличенно восприняли конфету после долгого отсутствия пищи.
- Через десяточку поворачиваю лыжи вспять, - сказал сам себе Федька. Скоро впереди появился километровый столбик № 39, а вслед за ним табличка об окончании населенного пункта «Отрадное».
- Самый продолжительный городок, - отметил Федор. Между тем бег продолжался в прежнем темпе. Ноги немного устали. И появился небольшой голод.
Дорога снова шла среди не столь богатой в этих краях природы. Затем начался населенный пункт «Павлово», и Федька подумал, что всем Павлам, живущим здесь, можно гордиться.
Появилась несильная жажда. Федор немножко попил - хорошо. Некоторое время пришлось бежать по открытой местности. Поэтому Солнце стало доставлять неприятности. Федька надвинул вновь на глаза панаму, отпил еще немного воды.
Постепенно бежать надоело в плане однообразия. Но Федька понимал, что надо потерпеть. Ведь это своего рода эксперимент.
Когда закончилось «Павлово», началось «Иваново».
- Прямо-таки именные губернии, - промолвил Федор. Между тем минул 22-й километр бега. Федька выпил еще воды и обнаружил, что бутылка уже наполовину опустела.
- Но ведь это ничего, правда? - сказал он сам себе. - Главное, что бежится без особых проблем.
Хотя, надо сказать, что Солнце стало довольно сильно припекать. Вскоре кончилось и «Иваново», за ним кончился 23-й километр бега.
- Ну вот, через два километра уже назад.
Но, как назло, эти два километра тянулись как кисель. Федька поглядывал вперед, в надежде увидеть синенькую табличку № 47, но дорога пошла какая-то извилистая. Намного вперед было не увидеть. Когда табличка № 47 все же миновала, высокий лес, который тянулся уже около километра, кончился и начались поляны, поросшие карликовыми деревьями. Слева проявился памятник - танк, стоящий на возвышении. Справа, недалеко от дороги, какой-то молодой худощавый мужчина копал землю. Точнее, в данный момент он приостановил рытье и что-то разглядывал, держа в руках.
- Наверное, это из поисковой бригады, - подумал Федька. - А ведь работа опасная, на мину можно нарваться. Дальше, по правой стороне был установлен каменный указатель. На нем было выведено - «Кировск».
- Надо же, до Кировска дошкандебал, - усмехнулся Федька. Однако, никаких строений впереди видно не было. Сразу за указателем «Кировска» шла заветная табличка № 48.
- Ура, - обрадовался Федька. -Половины как ни бывало!
С этими словами он развернулся и побежал в обратном направлении. На душе стало чуточку легче. Не тот факт, что 25 километров было преодолено, а то, что путь теперь был к дому - обрадовал Федьку.
На 26-ом километре вся вода была выпита. Но это не расстраивало Федьку. Он оставил бутылку около столбика.
Проблемы начались несколько позже, примерно после 30-го километра. Съев вторую конфету, Федька с досадой отметил, что двигаться стало значительно труднее. Появилось немение кожи в предплечьях. Поэтому приходилось время от времени совершать разминку рук: сжимать-разжимать кисти, встряхивать ими, крутить руки в локтевых суставах. Кроме того, шейные позвонки устали держать голову прямо и давали о себе знать тупой ломотой. Федька на ходу массировал шею. Но ломота не унималась. А еще ноги приобрели какое-то деревянное состояние. Сгибались и разгибались они так, словно в них не было смазки. Словом, они тоже мало ощущались. Однако, уверенность Федьки в преодолении 50-ти километров оставалась крепкой. На ходу он снял футболку и побежал по пояс голым. Дюже было жарко. «Кенгуруха», повязанная на поясе, была уже мокрой в месте соприкосновения с поясницей. Футболку же Федька намотал на руку.
Теперь он бежал в каком-то нудном оцепенении. С каждым километром жажда воды стала возрастать. Преодолев 33 километра, Федька первый раз был посещен мыслью о том, чтобы сократить расстояние с 50 до 42 километров. Если быть точным, до 42 километров 195 метров. То есть до обыкновенной марафонской дистанции. Но Федька отбросил эту мысль. Почти сразу отбросил ее, и продолжал бежать.
Однако, через пару километров эта мысль вернулась. Теперь Федька позволил себе порассуждать на эту тему. «Итак, подумал он, - позади 35 километров, впереди 15. Воды не осталось. А пить уже хочется. Очень. Правда, осталась одна конфета, но это не панацея. Силы еще есть, но их немного. Сам бег уже похож на быструю ходьбу, хотя остается пока бегом. Очень медленным. Ладно, - подытожил Федька, - побегу, пока бежится. Там посмотрим. И все же хотелось бы сделать 50. Может быть, так бежать в жизни уже не придется... Ну да ладно еще раз». И он облизнул пересохшие губы.
На 37-ом километре наступил, пожалуй, самый кризисный момент. Отчаянно захотелось остановиться. Ноги запротестовали, но делали они это вяло, так как сами уже были вялыми. В этот момент Федька плелся по «Отрадному», второй раз за сегодняшний день. Он ковылял в деревенской части данного населенного пункта. Поэтому, он поминутно поворачивал голову, стараясь отыскать источник воды - колонку или колодец. «Ведь должна же быть хоть где-нибудь колонка или колодец. Где же жители берут воду? - устало думал про себя Федька. Но никакой колонки не встречалось. Даже ничего похожего. А Федька даже уже мысленно рисовал ее - железная колонка с холодной, свежей водой. Да только это было еще хуже - обнадеживать себя и вообще думать о воде. Так еще сильнее хотелось пить.
Потом другая мысль,  не менее приятная, чем напиться воды, посетила Федьку. «Вот бы сейчас окунуться с головой в воду и поплавать».
Твердое убеждение - бежать 50 километров, все больше сдавало позиции. Наступала жажда - жажда плоти. Состояние организма было редкое: мышцы будто одеревенели, чувствительность притупилась, дышалось равномерно, но не свободно, сознание было помутнено, в горле давно пересохло, глаза стали бесцветными. Лишь мысль о воде довольно чутко долбила изнутри. Федька вспомнил произведение Чингиза Айтматова. Оно называлось «Пегий пес, бегущий краем моря». Там один из персонажей - мальчик лет двенадцати, оказался один в лодке, в море. И он не знал, куда плыть. Не было ни пищи, ни воды. и мальчик умирал от жажды. Он без конца шептал обсохшими губами: «Синяя мышка, дай мне воды. Синяя мышка, принеси мне водички». Примерно так же бормотал сейчас и Федька. Его мозг сейчас воспринимал действительность иначе, не как обычно. Глаза ничего для себя не замечали, а просто были полуоткрыты.
На 39-ом километре Федька сломался.
- Все, - решил он, - еще три километра и все - амба! Остановлюсь. Видать, не судьба сегодня отпахать полтинник. Слабо.
Такое решение сразу принесло облегчение, и Федька внутренне расслабился. Теперь оставалось размеренно, медленно, но верно отковылять три тысячи сто девяносто пять метров.
Они тянулись бесконечно долго, но Федька собрал все терпение в кулак. Зло стиснув зубы, он двигался вперед. На сороковом километре была съедена последняя конфета. На сорок первом кончился населенный пункт «Отрадное». Это огорчило Федьку. Ведь вне населенного пункта воды не достать. На мгновение Федька вспомнил, как он небрежно пил воду после 15-ти километров бега. «Лучше б я ее сэкономил», - с досадой подумал он. «Но что же делать, надо бежать, осталось немного», - попытался приободрить себя Федька. Тягостно тянулись метры. Федька почти не чувствовал ног. Они, казалось, жили сейчас отдельно, своей жизнью. «Где ты? Где?» - твердил Федька, ища глазами последний километровый столбик бега. По времени он уже должен был быть. «В любом случае побегу до столбика, если даже это уже будет 43-й километр. Если даже 42-й - не установлен на шоссе». Но нет, вот он! Столбик № 26, обозначающий, что 42-й километр бега заканчивается. Федор поравнялся с ним. И теперь начал судорожно считать, увеличивая шаг, чтобы сравнять его с метром: «раз, два, три... сто девяносто, сто девяносто один, сто девяносто два, сто девяносто три, сто девяносто четыре, сто девяносто пять!!» Федька попытался остановиться, но сделать это не удалось. Ноги сами несли его дальше. Тогда Федор пошел быстрым шагом, постепенно снимая нагрузку. Так он прошел метров триста, помахивая руками в такт движению. Затем вновь попробовал остановиться. Уперся руками в бедра и наклонился. Чуть отдохнул, но сердце все еще требовало движения. Федор медленно, прихрамывая, пошел дальше. Еще метров через сто ему безумно захотелось сесть. Тяжело спустившись с шоссе, Федька забрел неглубоко в лесок, и так же тяжело опустился на бревно. Опустил голову на руки и, часто дыша, замер. В ушах тихонько зазвенело, в голове помутилось. «Ну, обморока мне еще не хватало», - с тревогой подумал Федька и встал. Обессиленно поплелся к дороге, затем по дороге.
 «Пить. Все отдам за то, чтобы попить», - сквозь туман думал он. Но слева и справа был лес. Как и предполагал Федька, его бег окончился вне населенного пункта. Воды в лесу, естественно, не подавали. Поэтому Федор просто продолжал устало шествовать вперед. Он не очень помнил - скоро ли людные места, этого он не отметил для себя, когда бежал в ту сторону. Но, кажется, больших разрывов между селами не было. И точно, примерно метров через четыреста, по правой стороне явилась ограда. То ли какого-то завода, то ли склада. Бредя вдоль забора, Федька искал глазами прохода внутрь. «Может быть, там, за забором, есть попить»,- думал он. Так он дошел до проходной. Это оказался какой-то опытный завод. Федька прошел внутрь. Вот карусель для пропуска рабочих, вот окошечко, но людей нет. Федька стал нажимать ручки всех дверей на проходной. Наконец, одна оказалась открытой. В комнате за дверью оказалось трое вахтеров. Они смотрели телевизор и курили.
- Здравствуйте. Извините, - устало просипел Федька, - вы не могли бы дать попить?
- Попить? - удивленно переспросил один усатый гражданин.
- Да, немножко попить, - подтвердил Федька.
- У нас кипяченой воды нет, - ответил усатый товарищ.
- Да мне все равно какой.
- Коль, дай там водички, - попросил усатый  вахтера, что помладше. Тот набрал из-под крана воды, и через мгновение Федька уже жадно прильнул к ковшу, в котором уместилось добрых 0,7 литра. Выпил он все. Это было высшее наслаждение. Сразу почувствовался прилив сил.
- Огромное вам спасибо, всего доброго, - отдал ковш Федька.
- Не получилось пятьдесят, только лишь марафон, но и это неплохо, - пробормотал он, оказавшись на улице.