Войны уже не было или ещё.
Какое-то время было безвойное,
Но что-то в нём было, увы, непристойное.
Ты был, но ещё как бы не был учтён
Богами, правителями или конвойными.
Ты смог просочиться как влага, как пыль,
Как струйка песка между времени сгибами.
Ты смог проскользнуть между были и не были
Ты есть. Опираясь, идёшь на костыль
Всех прошлых времён с их борьбой с перегибами,
Ошибками, стройками и перестройками,
Дворцами, хрущёбами и помойками,
Стахановской плавкой, ульяновской дойкой,
Любовью единственной, вечными койками.
Однажды ты был пресловутой прослойкой.
Теперь ты, как прежде, у всех на подхвате,
Одним ты дружбан, для других ты приятель,
А кто-нибудь скажет, возможно, предатель.
Но так повезло – не солдат, не каратель
И не конвоир. Ты сегодня податель
Смиреннейшей просьбы: - В покое оставьте,
И дайте, зарывшись в забытые книги,
Спокойно до жизни предела добраться.
Харон тебе с берега дальнего крикнет: -
“Монету готовь”. По карманам пошарив,
Ругаясь неслышно: “Cоздатель, издатель ”,
Ты крикнешь в ответ, что пока ни гроша.
Махнёт безнадёжно и дальше причалит.
Где чья-то другая с монеткой душа
Смиренно последний отъезд предвкушает.