Рима Михайловна большую часть своей жизни прожила в одиночестве, воспитывая единственную дочь, оставшуюся ей от первого и последнего брака. Бывало, что одиночество толкало её в объятья не совсем достойных, эгоистичных и выпивающих мужчин. От того сильно страдала её дочь, внимание к которой, на это время ослабевало. К тому же, она оставалась беззащитной перед грубостью и невежеством временных сожителей матери. Подрастая, она мечтала лишь о том, как быстрее покинуть этот дом и зажить своей независимой жизнью. По этому, при первом же предложении, вышла замуж и уехала в другой город.
Ухажёры — алкоголики тянули из Римы Михайловны заработанные врачебной практикой деньги и всё время обманывали, придумывая невероятные истории для оправдания своих поступков. А она с радостью всё воспринимала на веру, боясь лишь одного – одиночества! Но к сожалению, в жизни всё происходит , так, что чего мы больше всего боимся, то нас и настигает в самый не подходящий момент. Так Рима Михайловна осталась одна, и прожив в таком статусе более восьми лет, была готова снова сойтись с кем либо, пусть он был бы хоть алкоголиком, лишь бы не оставаться в одиночестве. И вот на семьдесят девятом году жизни, она снова встречает своего давнего ухажёра: хромого, постаревшего, так же выпивающего, но зато родного и близкого...
Валерий Николаевич любил выпить. Но больше всего он любил поговорить! Эта страсть к обсуждению, что в народе называют сплетнями, была наверное, даже больше, чем к выпивке, но чтобы развязать язык, нужен был допинг! И он, с успехом, находил его в алкоголе. После принятия своего любимого допинга, он мог говорить часами, было бы кому слушать. А если в этот момент рядом никого не оказывалось, он звонил по телефону всем, чьи номера, только мог вспомнить, и если его слушали, мог рассказывать о себе, о детях, о внуках , о соседях, и ещё много о чём, лишь бы его слушали.
Рима Михайловна оказалась очень терпеливым слушателем и тем самым снискала в нём большую симпатию и привязанность. И не смотря на то , что статусы их интелекта были не совместимы и толкали их на частые конфликты, зато эта несхожесть придавала остроты в отношениях и не давала скучать.
Валерий Николаевич был склонен к авантюризму, а Рима Михайловна, привыкшая к жизни без посторонней помощи и поддержки, была до скупости экономна. Сэкономленные средства она вкладывала в сомнительные пирамидальные предприятия, где часто всё теряла. За всю свою жизнь, она не разу не потратила деньги на себя, они всегда доставались кому нибудь другому. Живя в старой , не ремонтированной квартире, с развалившейся мебелью, пятидесятилетней давности, она пользовалась посудой, купленной ещё её первым мужем. Она донашивала старые и потёртые вещи, хотя в её гардеробе всегда имелось что то приличное, что становилось лишь кормом для моли.Но позволить себе эту "роскошь" она не могла.
Все люди в преклонном возрасте готовятся к смерти. Риму Михайловну с Валерием Николаевичем тоже очень волновал этот вопрос. А точнее вопрос их похорон. Не надеясь по чему то , на родных детей, они решили сами подготовиться по полной программе. А именно: заказали себе надгробные плиты, памятники с оттисками фотографий, где лишь последняя дата не была выбита на граните, и конечно же кованная ограда, выбранная по собственному вкусу. А так же гробы и вся амуниция для облачения в последний путь. Вот только где хранить всё это до смертного часа? Гробы поместились в комнате уехавшей дочери. Памятники и надгробные плиты заняли место на балконе. А вот с оградкой дело было по сложнее. Но предприимчивый Валерий Николаевич нашёл решение:
---Рима, я приглядел нам с тобой место на кладбище, красота необыкновенная! Пока никто не занял, мы с тобой там свою оградку и поставим.
-- Так кто ж нам разрешит, пока мы живые?
-- А мы никого спрашивать и не будем. Ночью потихоньку оградку поставим, а внутри крест временный, так и застолбим себе живописное местечко.
Как порешили, так и сделали. К вечеру наняли такси, погрузили оградку, бутыли с водой и цементные смеси. Вышли не у центральных ворот, а заранее, у известной только им тропинки, ведущей через лес к намеченному месту. Погрузив свою поклажу на ручную тележку. Они потихоньку добрались до «своего» участка . Почти всю ночь, проработав над установлением оградки, в конце концов повесив на неё амбарный замок, они с первым автобусом вернулись домой и просто рухнули от усталости. Проспав почти сутки, им очень захотелось теперь при солнечном свете взглянуть как там всё выглядит и они снова засобирались на кладбище. Оградка стояла замечательно, но в ней ничего не было, так, как крест поставить той же ночью не удалось.
-- Ничего – сказал Валерий Николаевич – крест я быстро воткну, а ты подумай, во что оградку покрасим.
-- У меня на балконе краска осталась . Полы покрасить собиралась, да Бог с ними с полами, завтра принесу и покрашу.
Так и сделала. Собралась с утра и пошла на кладбище красить оградку на собственной могилке, да не учла одного: краска, что предназначалась для пола, не подходила для окраски метала, да ещё на улице. Но сразу это разве распознаешь, когда давно ничего не красила, а бумажная этикетка была смыта на балконе дождями...
На следующий день они вместе отправились смотреть что получилось, но картина предстала в неприглядном виде. Краска местами вздулась и потрескалась, а накрапывающий дождик ещё более усугублял картину.
-- Ты всё испортила! – не унимался Валерий Николаевич – теперь придётся скоблить всю краску и красить заново. У меня в сарае есть хорошая краска.
-- Завтра я сам всё перекрашу!
И перекрасил. Да вот опять с оказией всё вышло – краски на всю оградку не хватило и пришлось докупать. А та оказалась несколько другого тона, по этому опять всё вышло плохо. И тут, уже Рима Михайловна на него наехала, а он в тот момент оказался не совсем трезв и критику принимать никак не желал, по этому и обозвал свою подругу «старой каргой». А она в долгу не осталась и огрела его клюшкой хорошенько... А он, не ожидавший такого нападения, начал бегать от неё вокруг оградки, понося на чём свет стоит и ловко уворачиваясь от клюшки своей подруги... Так они бегали в перепалке, пока не устали и не вылили друг на друга все свои обиды, а вечером, поддав ещё хорошенько водочки,Валерий Николаевич часами рассказывал эту историю своим знакомым, в числе которых оказался и мой отец, который и поведал затем её мне...
-- Она меня чуть не убила, представляешь?
-- А что ты переживаешь, могила у тебя уже есть. А с кладбища дальше нести уже некуда.--подкалывал его мой отец, посмеиваясь над этой историей...