Александр ГЕРАСИМОВ
ЗАБАВНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
Однажды, вот какая штука вышла.
Идет себе свободный от трудов Мирзоян по улице. День выдался воскресный, дело утреннее, прохладное, как раз для моциона. Бюргеры, пользуясь выходным днем, отдыхают еще, а Мирзоян спать по утрам не привык. Утром у мясника самая работа. Конечно, в воскресенье лавку он не отпирает, но привычка рано просыпаться осталась. Вот он, значит, вставши от сна и решается на такую ничего особенного не предвещающую прогулку. Идет Мирзоян и думает о горнем. Вдруг на пути ему попадается компания подгулявших со вчерашнего еще вечера приезжих в N молодых людей. Они от поезда отстали и весь вечер в «Лисе и Винограде» пивом да шнапсом надувались. Причина их появления в N такова:
Накануне в Гамбурге местная «Хохенфайдер» принимала на своем поле команду из Нойштрелица «Унгезахтмайстер». Игра чемпионата оберлиги по ножному мячу не Бог весть какое событие, однако болельщики из Нойштрелица потащились в Гамбург на матч, напились по дороге, как следует, вышли в N на перрон в поисках туалета и отстали от электрички. А следующий поезд на другой только день. Они и решили скоротать время за возлияниями в «Лисе и Винограде». В положенный срок хозяин гаштета выставил всю честную компанию за дверь, вот они и болтались по городу без дела, время от времени заправляясь прихваченным в ночной лавке слабеньким пивом и осипшими глотками голося футбольные речевки. Идут они по улице, а навстречу им шествует Мирзоян.
- Руки вверх! — кричат Мирзояну молодые люди с обритыми «под ноль», что должно было указывать окружающим на их принадлежность к экстремистской организации «Skinheads», головами, — Руки вверх, сволочь турецкая! Кошелек или жизнь?! — кричат они и всем своим видом дают понять невысокому ростом Мирзояну, что одними только словами дело не покончится.
Мирзоян, как известно человек спокойный и уравновешенный. Однако всякому должно быть понятно, что если армянина потревожить, а уж тем более назвать «турецкой сволочью», тут уж и святой придет в состояние крайнего волнения, в юриспруденции называемое «аффектом». Тем более, что за спинами ничего не подозревающих, а оттого чрезвычайно решительно настроенных «скинхедов», появляется фигура учителя труда, господина Карповича. Притом хорошенько рассерженного. Причиной тому — шум, производимый подгулявшей компанией под его окнами. Отдыхавший у себя в комнатах Карпович услыхал в открытое окно, как юные хулиганы, ничуть не стесненные ранним часом, поносят его товарища на чем свет стоит. Вот он и вышел посмотреть, не сможет ли он быть чем нибудь полезен другу в возникшем неожиданно конфликте.
***
Короткое время спустя, на квартире учителя наши друзья угощались кофе с овсяным печеньем.
- А славных гостинцев получили от нас молодые люди! — прихлебывая сдобренный сливками кофе, вспоминал Мирзоян.
- Да уж! — согласно кивал на ответ учитель, — Долго они будут помнить адресованную мне «жидовскую морду». И поделом им. Надо же! Такого случая я и не припомню, чтобы молодежь выказывала подобное непочтение в адрес уважаемых граждан нашего славного городка, к которым мы с вами, с полным на то основанием, можем себя причислить. А как вы думаете, Гамлет Саркисович, захватили ли они с собой из дому страховые медицинские полисы? Беспокоюсь, что у них могут случиться проблемы в гошпитале Св. Екатерины. Там ведь очень строгие правила.