"АЛЫЕ ПАРУСА", или ПЕССИМИСТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ, РАССКАЗАННАЯ ОПТИМИСТОМ
Молодой сотрудник молодого журнала «Алые паруса» был на редкость хорош собой. У него было всё: стройность, густые русые волосы с золотистым отливом, большие зеленые глаза, брови вразлёт, длинные ресницы, – словом, то, что нужно женщине, а не мужчине. Да, природа иногда ведет себя, как почтальон: банально ошибается адресом. Но экземпляры от таких ошибок получаются – просто загляденье!
Звали нового сотрудника, ну, скажем, Илья Ильич. Но не Обломов, как вы наверняка подумали, а наоборот, Гончаров. Многие почему-то их путают, забывая, кто кого придумал, Гончаров Обломова или Обломов Гончарова. Так вот, правильно – второе. То есть, первое.
Итак, Илья Ильич Гончаров, на редкость хороший собой молодой сотрудник журнала «Алые паруса», пребывал в счастливом непокое по вполне понятной причине. Нет, он не влюбился, как вы наверняка подумали, а совсем наоборот: ему поручили написать большой рассказ для журнала! Об этом он мечтал с тех пор, как только осознал, что журналистика – лучшее из всего, что может предложить ему справочник для поступающих в вузы. Мысль посвятить себя этой самой романтической из профессий пришла ему в голову еще в отрочестве, когда он посмотрел иностранный приключенческий фильм о журналистском расследовании, где главный герой – журналист – был смелым, отчаянным, полным праведного гнева к злодеям и почти отеческого сострадания к их жертвам. Всё, что выходило из-под его пера, непременно будоражило всю общественность и немедленно расходилось на цитаты среди той же общественности. А сам он постоянно попадал в опасные ситуации, но так же постоянно из них выпутывался, благодаря силе духа и смекалке. Стоит ли говорить, что ему неизменно сопутствовали удача и любовь самых красивых женщин. Вот к какой судьбе готовил себя герой нашей истории.
Журнал, в редакцию которого направил свои стопы Илья Ильич и где наконец-то разглядели в нём искру таланта, был особого направления. Его владелец, и по совместительству главный редактор, поставил перед собою цель сделать своё детище отличным от всех существующих глянцевых журналов с их приторной сахарной ватой либо другой крайностью читательского успеха – тайными пороками звёзд.
«Алые паруса» был призван разбудить в людях настоящие чувства, поселить уверенность в собственных силах и возродить веру в любовь. По этой причине журнал старался культивировать одну только правду, правда, выборочную. В печать выходили исключительно жизнеутверждающие истории, обязательно имеющие реальных прототипов. С этим было очень строго.
Нетрудно догадаться, что, учитывая последние экономико-политические обстоятельства, невыдуманные жизнеутверждающие истории, которые гордо преподносили всем желающим страницы первых выпусков журнала, неумолимо заканчивались, как и всё хорошее в этой жизни. Те, кто добился успеха благодаря своим талантам и вопреки своей честности, стремительно разорялись. Те, кто находили в себе силы и побеждали болезни, рано или поздно умирали от чего-то другого. Оставалась любовь, да и она, учитывая те же обстоятельства, основательно трещала по швам.
Вот в такое трудное для журнала время и появился в отделе кадров редакции Илья Ильич Гончаров, словно Зорро, Робин Гуд, Айвенго, Дубровский, Чип и Дейл, наконец! Появился, чтобы спасти дело добра и совести, чтобы не допустить проникновения позорного вымысла в жизнеутверждающие истории, призванные возродить у простых людей веру в справедливость, собственные силы, в любовь, чёрт подери!
И вот однажды главный редактор вызвал к себе нового сотрудника и сказал примерно так: Илюха, мол, давай, дружище, вся надежда на тебя; походи, поищи, пообщайся с людьми, но добудь мне правдивую лавстори, авось повезёт на новенького... И смотри, добавил он, чтоб история без обмана, а то, мол, знаем мы, однажды напечатали бомбу о тако-о-ой любви, а оказалось, что у Него – любовница, а Она в курсе, да виду не подает, потому что её ребёнок – не от него. В конце концов, ещё добавил главный обреченно, придумай что-нибудь, но только грамотно, чтобы даже я не смог подкопаться.
Крылья! Да, именно крылья почувствовал за своей спиной и без того вечно окрыленный Илья Ильич! Он так мечтал, и вот ему доверили! Судьба номера в его руках! Судьба тысяч, нет, миллионов людей, которые прочтут невыдуманную историю о прекрасной любви и возликуют, – в его руках!
Начинающий журналист начал с того, что представил, с чего бы начал в данной ситуации его кумир, герой иностранного приключенческого фильма о журналистском расследовании. Тот предложил ему два способа достижения результата, из которых Илья Ильич Гончаров выбрал один наиболее близкий ему по личностным качествам, а именно – искренность и умение слушать…
Выслушав за два дня две дюжины доверительных историй, Илья Ильич почувствовал себя настоящей ночной вазой, с которой обычно без стеснения делятся самым сокровенным, вываливая в неё всё, как на духу, без остатка. Ещё раз покопавшись в добытом материале, Гончаров с прискорбием констатировал, что его содержимое в точности напоминает содержимое той самой вазы, а порой и превосходит его по резкости аромата.
С не меньшим прискорбием он отметил ещё и тот факт, что до сдачи рассказа оставался один вечер и одна ночь. Илье Ильичу ничего не оставалось, как быстро, ибо время поджимало, готовиться к осуществлению плана «б». Как говаривал его экранный кумир, кто хочет добыть материал, должен иногда подтолкнуть клиента в нужном направлении, а для этого лучше всего подойдут маскарад и внутреннее перевоплощение.
Скамейки в парке… Ах, сколько всего они могли бы нам рассказать, если бы умели говорить! За свой короткий век они выслушивают массу всевозможных правдивых и лживых историй, десятки признаний в любви и ненависти, сотни сплетен, тысячи анекдотов. Скамейки в парках призваны служить людям и днём и ночью; не зная покоя и отдыха, дарить каждому и отдых, и покой; будучи посвященными в тайны, хранить молчание.
К весьма привлекательной молодой особе, скучающей на скамейке в парке, подсел весьма привлекательный молодой человек. На нём был изумительного покроя костюм цвета слоновой кости, удивительно шедший к его русым волосам, отливающим золотом в свете плавно приближающегося к закату солнца. Девушка же была в прелестном сиреневом платье, длинном, доходящим почти до самых щиколоток. Взгляд знатока женской красоты немедленно определил бы безупречность её фигуры по одной только изящной стопе. Девушка хоть и сидела одна, но всем своим видом выражала абсолютную самодостаточность. К тому же, любой человек, вдруг решившийся завязать с ней разговор, оказался бы в затруднительном положении, потому что её глаза – зеркало души – были спрятаны за большими темными очками. А как можно вести разговор с тем, кто спрятал свой внутренний мир даже от солнца? Но подсевший к ней был не любой человек, а не кто иной, как Илья Ильич Гончаров, молодой сотрудник молодого журнала «Алые паруса», не только на редкость хороший собой, но и обладающий массой других несомненных достоинств. Эту особу он заприметил ещё издали и понял, что ей есть что сказать сотруднику журнала «Алые паруса». Направляясь к скамейке, Илья Ильич на ходу рисовал себе психологический портрет незнакомки и продумывал, как правильно начать разговор. То, что она замужем, было понятно сразу. И дело вовсе не в кольце на безымянном пальце правой руки, а в том, что она излучала спокойствие и отсутствие хоть какого-то видимого смущения и волнения, когда на неё глазели проходящие мимо мужчины. Неудивительно, что никто не решался к ней подойти. Да, к такой особе нужен особый подход. Но, если поискать, он всегда найдется.
В доказательстве теорем нередко используется метод «от противного». Странно, что люди в общении редко им пользуются. Вот и Илья Ильич все предыдущие дни шёл по классическому пути, который привел его лишь к отправной точке. Настало время менять тактику.
- И они ещё будут мне доказывать! Да не верю я в вашу любовь, - произнес Илья Ильич таким тоном, каким обычно говорят сами с собой, когда рядом никого нет. - Тем более с первого взгляда… бред, - добавил он решительно.
Девушка, сидящая рядом на скамейке, качнула ногой и прислушалась к соседу, доселе минут пять сидевшему тихо и смотрящему куда-то в сторону.
- Не понимаю, - раздражённо сказал молодой человек своим мыслям.
Девушка слегка повернула голову в его сторону. Он по-прежнему сидел к ней в профиль, совершенно её не замечая, поглощённый внутренним диалогом с неизвестным оппонентом. Его красивое лицо выражало смену чувств, в основном, негодования и искреннего недоумения.
- Ну, уж нет!.. Это, пожалуйста, сами!.. А я - современный рациональный человек и никому не позволю внушать мне всякую ересь!
Девушка тихонько кашлянула, молодой привлекательный человек очнулся, растерянно посмотрел на свою соседку и смущённо пробормотал: «Прошу прощения, я… мне… Прошу прощения…»
Он достал мобильный телефон и, чтобы скрыть свой конфуз, стал нервно нажимать на кнопочки, но это не помогло, и он убрал это обыкновенное чудо техники в карман. Невольная слушательница мыслей вслух, пряча улыбку, деликатно отвернулась.
Они просидели молча еще с минуту.
- Вот вы сказали, что не верите в любовь, - нарушила молчание девушка. - Я, конечно, не хотела подслушивать, но вы так громко говорили, что…
- Да, простите, со мной такое случается. Страшно неловко, - сказал молодой человек и залился трогательным румянцем. – Понимаете, мы поспорили с… ну, это неважно… Они хотят сделать из меня идиота! Извините…
- Меня зовут Лена, - представилась девушка и протянула ему руку. – Ой, простите, - поспешила она снять очки, за которыми открылись необыкновенной красоты светло-карие глаза, большие и чуть удлинённые к вискам.
От такой красоты начинающий журналист едва не забыл о благородной цели своего предприятия. Но настоящие профессионалы всегда имеют холодный рассудок! По крайней мере, Илья Ильич в это искренне верил.
- Илья, - представился он в ответ, мягко пожав ей руку. Конечно, протянутую женскую руку по этикету допускалось и поцеловать, но это могло бы испортить весь план.
- Илья, - обратилась к нему Лена. - Вот вы говорите, что не верите в любовь.
- Как я могу верить в то, чего нет! - развел руками молодой человек.
- Вы не правы, - терпеливо, но настойчиво сказала она. - Любовь есть, и я, пожалуй, могла бы вам это доказать.
- Не трудитесь, - вздохнул Илья Ильич. - Это ни к чему... Я просто не могу понять, зачем люди врут сами себе! И ещё эти книжки, романы, стихи!.. Всё враньё, от первого до последнего слова. Враньё или заблуждение.
- А как же вера в чудо? - спросила девушка. - В детстве я прочла «Алые паруса» и…
- «Алые паруса»? – перебил её Илья Ильич. - Но разве тогда уже… А, вы имеете в виду книгу… ну, да… И что?
- А то, молодой человек! Эта книга, наивная по своей сути, подарила мне мечту, что я, как и Ассоль, тоже когда-нибудь встречу своего Грэя, он приплывет ко мне на корабле под алыми парусами, и я узнаю его с первого взгляда.
- Ну, естественно, я прекрасно помню это рассказ! Он - красавец, герой, она - молода и невинна. Они встретились и тут же полюбили друг друга! - журналист ухмыльнулся. - Вы полагаете, что всё было именно так, как написал этот несчастный романтик Александр Грин?
- А вы считаете, что могло быть иначе?
- Да. Хотите, я расскажу вам подлинную историю алых парусов?.. Извольте! Я постараюсь покороче.
Лонгрен - прекрасный, отважный матрос, - однажды придя из плаванья, обнаружил, что потерял одновременно и жену, и море. Его любимая Мери умерла, оставив ему очаровательное существо, ради которого ему пришлось навсегда стать бывшим матросом. Его жизнь бесповоротно изменилась. Ради дочери он готов был сделать всё, на что был способен, и даже научиться тому, к чему прежде способностей не проявлял. Так он стал мастером деревянных игрушек, ведь надо же было на что-то жить.
Много лишений вынужден был терпеть Лонгрен вместе со своей малышкой, росшей без женской заботы. Да, он не мог заменить ей мать, поэтому старался быть отцом вдвойне.
Ассоль росла нежной, живой девочкой, не знающей ни зависти, ни злобы. Её окружали милые деревянные игрушки, которые отец мастерил своими руками. Это были маленькие модели лодок, катеров, парусников, пароходов. Лонгрен делал то, что хорошо знал и что отчасти грело его душу моряка, лишенного моря.
Надо заметить, что в той бухте, где росла Ассоль, люди не сильно отличались от людей вообще. Каждый в отдельности был наверняка не так плох, но, собравшись вместе, они проявляли чудеса чёрствости и озлобленности. И направлено это было в основном на тех, кто, как Лонгрен и Ассоль, были не похожи на них. Поэтому, живя среди людей, отец и дочь были гораздо более одиноки, чем Робинзон Крузо на своём необитаемом острове.
Однажды Ассоль пошла в город, чтобы отнести в лавку полную корзину игрушек, сделанных её отцом для продажи. Дорога была неблизкая, пролегала через лес. Чтобы как-то скоротать время в пути, девочка увлечённо занималась тем, в чём преуспевает любой человек, привыкший к одиночеству, - разговаривала сама с собой, с деревьями, жуками и видимыми только ей человечками. Присев отдохнуть у ручья, Ассоль достала из большой корзинки кусок пирога и собралась было перекусить, но вдруг в глубине корзины среди катеров и лодочек она заметила что-то яркое. Заинтересовавшись, она извлекла очаровательный двухмачтовый кораблик, паруса которого были сделаны из алого шёлка. Забыв про пирог, малышка Ассоль спустила это чудо на воду в ручеёк. Кораблик качнул парусами и резво поплыл, влекомый быстрым течением. Восхищённая Ассоль побежала за ним. Кораблик набирал скорость и, в конце концов, стал скрываться из виду. Пока девочка пыталась нагнать быстрый парусник, его уносило всё дальше, а она безнадёжно отставала, потому что ей преграждали путь большие деревья и колючие кусты. Она бежала очень долго, спотыкалась, падала, поднималась и снова бежала. А кораблик всё плыл вперёд. Но вот деревья расступились, и впереди показался обрыв, за которым открывалась бесконечная линия морского горизонта.
Вот тут-то и произошло то, что в литературе принято называть драматургическим поворотом, а в жизни это как только не называется.
На поляне перед обрывом сидел седой старик в странных одеждах, всецело поглощённый разглядыванием маленького кораблика-беглеца. Ассоль хоть и оробела сперва, но, увидев свою пропажу целой и невредимой, немного успокоилась и, переведя дух, заговорила со стариком. Оказалось, что это волшебник, знающий все тайны и умеющий предсказывать будущее. В доказательство он поведал ей, что пройдет немного лет, она вырастет и в один прекрасный день увидит на морской глади белоснежный корабль, идущий под алыми парусами. На берегу соберётся большая толпа зевак, все будут недоумевать, чей же это корабль и каким ветром принесло его сюда. И только Ассоль будет твёрдо знать, что капитан этого корабля – красивый храбрый принц, и приплыл он сюда затем, чтобы увезти её, Ассоль, в свою далёкую, прекрасную страну. Конечно, добавил старик, принц женится на ней, они будут жить долго и счастливо и умрут в один день.
Ассоль не догодывалась, что перед ней никакой не волшебник, а всего лишь собиратель сказок, легенд и преданий. Просто сегодня старый шутник пребывал в благостном расположении духа и решил немного позабавиться сочинительством. Только он забыл сказать малышке, что это всего лишь сказка.
Но с тех пор в душе у Ассоль поселилась мечта. Девочка росла, ждала заветного дня и так боялась проглядеть свой чудесный корабль. Она часто выходила к морю и, не взирая на смех и явные издевательства горожан, всматривалась в даль, не покажется ли в волнах алый парус…
А где-то далеко, в чужой стране жил мальчик. Его звали Артур Грэй. Конечно, он был никакой ни принц, хотя его семья была очень богатая и знатная. Не смотря на то, что он родился в тёмном и мрачном замке, мальчик обладал живой и открытой душой. Он был – сама жизнь со всеми её бурными водоворотами, не знающая ни правил, ни ограничений, преодолевающая не только условности, но и стены родового имения. С детства мальчика манило море, он хотел стать капитаном. Ни одна другая жизнь не привлекала его так, как жизнь, проведённая в борьбе со стихией, самой могущественной и самой разрушительной, самой прекрасной и самой неизведанной.
Достигнув совершеннолетия, Артур Грэй оставил фамильный замок и отправился навстречу своей мечте. Поступив юнгой на один из кораблей, он, вопреки ожиданиям капитана, не стал при первом же шторме плакать и звать маму. С упрямой улыбкой встречал он и шквалистый ветер, хлещущий по лицу и срывающий канатами кожу с его ладоней, и тяжёлую, почти каторжную работу, и злые насмешки команды. Человек с таким характером рано или поздно всегда находит уважение не только друзей, но и врагов. Вскоре Грэй был принят в число «своих» и командой, и кораблём, и даже морем. Но Грэю этого было мало. С невероятной одержимостью, как оголодавший хищник, он пожирал премудрости морских наук, постигая тайны навигации и кораблестроения. Стоит ли сомневаться в том, что очень скоро он и сам стал капитаном и построил свой собственный корабль.
Жизнь капитана Артура Грэя мало отличалась от его прежней жизни. Он так же нежно был влюблён в море, так же яростно бросался навстречу опасным приключениям и так же тосковал, возвращаясь ненадолго домой.
Однажды корабль Грэя по торговым делам прибыл в бухту, где жила юная мечтательница Ассоль. В тот же день Грэй почувствовал приближение чего-то такого, к чему он никак не мог подобрать слов. ЭТО слышалось ему в скрипе снастей, надрывном зове чаек, пряных и терпких ароматах, доносящихся с чужой пристани.
Поставив судно на якорь, капитан понял, что должен немедленно отправиться на берег. Зачем?.. Он и сам не знал, зачем.
Взяв с собой своего верного помощника Летику, весёлого балагура и рубаху-парня, Грэй решил последовать зову сердца. Они сели в шлюпку и поплыли.
Пока Летика увлеченно удил рыбу на берегу, капитан огляделся, поднялся на холм, зашёл в чащу, немного побродил между высоких деревьев, вдыхая приятную лесную сырость и запах прелых листьев. Вдруг впереди деревья будто расступились, – и глазам Грэя предстала самая лучшая картина из всех, которые когда-либо услаждали его взор: широкая поляна, быстрый ручей, бегущий к обрыву, и впереди – море, до самого горизонта. Там, в море качался на волнах его любимый корабль. Засмотревшись на величественную картину, он не сразу заметил, что на этой поляне кроме него есть ещё кто-то. Прямо на траве, положив руку под щёку, спала девушка. Она просто спала, как спит уставший, наигравшийся ребёнок. Грэй никогда прежде не видел, чтобы девушки спали вот так, на опушке леса, прямо на траве. Тут всё было неправильным и в то же время самым правильным на свете. Он это скорее ощутил, чем понял. Он сел рядом и стал просто смотреть на спящую. И очень скоро он принял решение, пожалуй, самое неожиданное и смелое решение в своей жизни.
Дальнейшие события были начисто лишены романтики и совершенно не походили на сказку. Вместе с Летикой Грэй отправился в местный трактир. Там он узнал, что девушку зовут Ассоль и что она ненормальная, потому что вбила себе в голову, будто за ней приплывёт принц на корабле с алыми парусами. Оставив Летику выведать о ней всё, что сможет, Грэй вернулся на корабль. Он знал, что будет делать дальше.
А дальше он отправился в соседний большой город и обошёл все лавки в поисках шёлка нужного ему оттенка. И когда нашёл, то купил целых две тысячи метров, не торгуясь. Потом он пригласил музыкантов, целый оркестр лучших музыкантов из числа бродячих виртуозов. Грэй не верил в сказки, но верил в собственные силы и разум.
И вот день, который никогда не должен был настать, вопреки здравому смыслу настал. Город будто взорвался, когда морская гладь преподнесла его недоверчивому взору большой белый корабль, уверенно шедший под парусами ярко-алого цвета.
Ассоль как раз сидела у своего дома и читала книгу. Случайно подняв глаза, она мельком взглянула на море – и немедленно отвернулась, боясь, что воображение в который раз хочет посмеяться над ней. Но тут она услышала нарастающий гул голосов, раздающихся отовсюду. Она повернула голову, – и её глаза уже не отпустили то, что они так долго жаждали увидеть.
Да, это был Артур Грэй на своём белоснежном корабле, и сегодня его корабль шёл под парусами алого шёлка.
Ассоль бежала так, как не бегала с того дня, когда встретила в лесу старого шутника, не подозревавшего о том, что в жизни всякое возможно.
На берегу уже собралась толпа из тех, кто все эти годы зло потешался и даже издевался над наивной простушкой, поверившей в сказку. Когда подбежала Ассоль, все вдруг замолчали и расступились.
Тем временем, от судна уже отделилась шлюпка и прилежными стараниями гребцов стремительно приближалась к берегу.
– Это я! Я! – закричала во весь голос взволнованная Ассоль и кинулась к причалившей лодке.
– Здравствуй, Ассоль, – сказал юнга. – Капитан Грэй ждёт тебя на своём корабле.
Она не обернулась назад. Она смотрела только вперёд, в сторону белоснежного гиганта с сияющей громадой алых парусов.
На корабле играла музыка, в которой было больше души, чем умения. Вся команда выстроилась на палубе. Капитан и его верный помощник Летика стояли рядом. Летика для такого случая надел на себя свой парадный мундир с золотыми эполетами. Он хотел встретить невесту любимого капитана во всеоружии. А сам капитан не стал облачаться в свой капитанский наряд. Он оделся просто, но изысканно и романтично: в свободную белую рубашку тончайшего батиста, так красиво оттеняющую его морской загар, и простые брюки с высоким широким поясом. Голова же и вовсе была непокрыта, только длинные волосы были сзади стянуты лентой. Он не хотел с самого начала внушить бедной девушке страх перед своим богатством, которое по сути ничего не значит.
И вот Ассоль ступила на борт корабля. Музыканты сыграли коду и замолчали. Такой момент нельзя было опошлять бравурной мелодией. Стало совсем тихо, даже чайки, летающие над палубой, будто перешли на шёпот.
– Здравствуй! Я узнала тебя! Ты в точности такой, каким я тебя представляла! – сказала Ассоль. – Я так долго тебя ждала!
И она решительно шагнула навстречу Летике.
Может быть, её сбили с толку золотые эполеты этого молодого пижона?..
А капитан Грэй стоял рядом и молчал. Все молчали. Музыканты подняли было смычки, чтобы грянуть пуще прежнего, но так и застыли в недоумении.
Ну, откуда могла знать несчастная девушка, что храбрый и отчаянный капитан Артур Грэй, без малого сорок лет отдавший морю, победивший в стольких баталиях, – не зелёный юнец, а зрелый, седой морской волк. Когда-то и он был молодым и красивым, но теперь его красота перешла внутрь. Он просто несколько состарился за то время, пока росла и взрослела маленькая девочка Ассоль. Да, в жизни такое случается.
Что вы на это скажете, Лена?
Лена, внимательно слушавшая эту знакомую ей с детства историю с незнакомым финалом, слегка прищурилась и медленно произнесла:
– Вы знаете, Илья, у вас несомненный талант рассказчика! Но неужели вы полагаете, что на этом история закончилась?
– А вы считаете, что тут возможно продолжение? – с торжествующей улыбкой спросил Илья Ильич. – Ваша хвалёная любовь с первого взгляда рассыпалась, как куличик в детской песочнице. Ну, скажите, разве возможна в данном случае любовь с первого взгляда? Нет, первый взгляд человека предназначен непременно чему-то яркому. А истинные ценности, как нам известно, не кричат о себе.
– Да, вы почти правы, – с улыбкой произнесла Лена. – Но в вашей теории есть недочёт. Вы рассматриваете взгляд вообще, а существует ещё женский взгляд, вы понимаете, о чём я?
– Честно говоря, не совсем.
– Это ничего! У вас есть еще... – она посмотрела на часы, – пять минут?
– Да, я никуда не тороплюсь, – ответил слегка озадаченный её уверенным спокойствием Илья Ильич.
– Тогда вы сейчас сами всё увидите. Понимаете, я жду моего мужа. Он, как бы это вам сказать, примерно того же возраста, что и ваш капитан Грэй. И я влюбилась в него именно с первого взгляда. Так что ваша теория верна лишь наполовину. Я только хочу, чтобы вы своими глазами в этом убедились. Он будет здесь через пять минут.
– И вы действительно полюбили его с первого взгляда? Чем же он вас покорил?
– Он подарил мне алые паруса, – с мечтательной улыбкой сказала Лена. – Конечно, фигурально выражаясь. Мы познакомились почти три года назад. Я немного оступилась в жизни и пребывала практически на распутье. У меня было два равных шанса пойти как по хорошей дороге, так и по плохой. А он… Он помог мне обрести себя, предложив третью дорогу, самую верную. И то, какая я сейчас, заслуга моего мужа. Я никогда его не предам и всегда буду любить. И это любовь не из благодарности. В моём случае любовь и благодарность идут вместе, рука об руку.
– И вы хотите сказать, что он для вас самое главное в жизни и что вы никогда не посмотрели бы с интересом на красивого молодого мужчину? Простите мою бестактность.
– Никогда с момента знакомства с этим человеком я не помышляла ни о ком другом. И вряд ли помыслю. Я действительно его люблю.
– Но ведь можно иногда просто провести время с приятным человеком и в то же время любить мужа. Такой вариант для вас приемлем? – спросил на всякий случай Илья Ильич, внутренне ликуя от предвкушения превосходной статьи. Каркас есть, надо лишь добавить немного деталей, диалогов. Он даже уже начал придумывать заголовки. Что-то вроде «Он подарил мне алые паруса» или «Исповедь на скамейке»… Нет, это всё не то, надо будет ещё подумать.
– А вот и он, мой муж, – сказала Лена, и её красивое лицо расцвело улыбкой. – Вон, видите? Седой мужчина в сером пиджаке! Он стоит у входа в парк, мы именно там и условились встретиться, просто я пришла раньше, не рассчитала.
Она поднялась со скамейки и помахала рукой. Статный, но уж очень пожилой мужчина в сером пиджаке ответил ей энергичным кивком головы, сделал приглашающий жест и направился к своему наскоро припаркованному в неположенном месте автомобилю.
Илья Ильич привстал, чтобы соблюсти этикет и попрощаться с главной героиней предстоящего правдивого жизнеутверждающего рассказа о настоящей любви.
– Спасибо вам за увлекательную беседу, – сказала Лена, глядя прямо в красивые зелёные глаза очень привлекательного молодого человека. – Возможно, мы с вами больше никогда не увидимся, поэтому я хочу вам сказать, что настоящая любовь существует.
Она хотела ещё что-то добавить, но только улыбнулась и побежала. Её стремительный бег напомнил Илье Ильичу полёт прекрасной бабочки. Хотя, сравнение с бабочкой здесь вряд ли уместно. Бабочки – существа не только легкокрылые, но и легкомысленные. Лена же…
Лена же внезапно остановилась, стремительно вернулась к скамейке, где стоял в приятной по понятным причинам задумчивости Илья Ильич. Достав из сумочки какой-то клочок бумаги и что-то быстро написав на нём, она всунула его в руку молодому человеку, пребывающему в состоянии предвкушения скорого триумфа, – и снова упорхнула, на этот раз окончательно скрывшись из виду.
Эх, подумал Илья Ильич, а ведь какая красивая девушка! Если бы она не была замужем, то, возможно… К нему стали возвращаться все чувства, включая осязание, и он поднёс к глазам клочок бумаги, что был зажат в его ладони. Там были какие-то цифры, которые вследствие мозгового штурма превратились в номер телефона. Гончаров уставился на этот клочок, как будто в его руках был не листок из блокнота, а какой-то артефакт.
Красивая история о настоящей любви, как предрассветный туман над рекой, таяла на его глазах. Что там сказал главный редактор? «В конце концов, придумай…» А вот не будет он ничего придумывать! Он просто выбросит этот листок бумаги с номером телефона – и забудет о его существовании. Но неужели, неужели в природе закончилось всё настоящее и жизнеутверждающее?!
Илья Ильич шёл по улице. Вечерело. Завтра надо было сдавать рассказ. В голове звенела пустота. Рука по-прежнему сжимала листок из блокнота, практически убившей в Гончарове веру в любовь и верность. Он брезгливо скомкал этот мерзкий клочок бумаги и выбросил в ближайший мусорный бак. Пройдя еще несколько шагов, он остановился и попытался взять себя в руки. Жизнь такова, какова она есть и больше – ни какова, вспомнил Илья Ильич давно известные ему строки, неизвестно кому принадлежащие. А раз это так, то и мы таковы, каковы есть. И стоит ли тогда так расстраиваться? Мир каким был, таким и остался, не взирая на наше к этому факту отношение. Потом юноша мысленно призвал на помощь своего школьного учителя физики. Если правильно решённая задачка не сходилась с ответом в учебнике, тот обычно говорил: тем хуже для ответа! И, наконец, начинающий журналист сформулировал самый трезвый на текущий момент вопрос: а как бы поступил в этой ситуации его кумир, герой иностранного фильма о журналистском расследовании?
Минуту спустя, Илья Ильич уже был у мусорного бака, без труда отыскал в нём записку с номером телефона весьма привлекательной, но безвозвратно замужней дамы, бережно разгладил её, положил в карман – и поспешил домой, сочинять правдивую историю о прекрасной любви.