ПАМЯТИ УЧИТЕЛЯ.
Это печальная тема, и нелегко мне взяться за неё. Объясню, почему. Так жалко, что замечательный человек покинул наш мир, не завершив все свои земные дела, и такова судьба многих настоящих патриотов, людей, посвятивших жизнь борьбе за свободу России и чистоту русского языка, как птица, сражённая выстрелом на взлёте. И это не высокопарная патетика, а констатация фактов!
Порой кажется, что через мгновение обязательно зазвонит телефон, зазвучит добрый приятный голос, и Пётр Иванович, извиняясь, попросит что-нибудь сделать для него, или порадуется вместе выходу ещё одной его книги. (Последнее время он много работал, не щадя себя). Не воспринимается такая утрата: почему хорошие люди так рано уходят от нас?! Разуму понятно, а сердцу – нет!
Познакомились мы в 2000 году в конце весны. Перед знакомством, в начале апреля, я понёс свои стихи в Орловское отделение Союза писателей, как бы созрев для этого. Оставил их у секретаря. Через месяц забегаю узнать о судьбе моей рукописи, а секретарь, довольно пожилая женщина, с улыбкой мне отвечает, мол, все писатели и поэты настолько заняты, что им некогда заниматься мной, хотя она сама, не удержавшись, прочитала всю рукопись до конца: «Стихи хорошие по содержанию, но в некоторых местах их необходимо поправить». И она предложила мне выход, посоветовав позвонить Петру Ивановичу Родичеву, охарактеризовав его как самого лучшего знатока поэзии и профессионала в Орле. После моего звонка, на другой день я уже сидел в квартире, в рабочем кабинете Петра Ивановича, и пел под гитару свои песни. Родичев снисходительно улыбнулся и сказал: «Тебя надо учить!» Мы договорились, и два с половиной года, раз в месяц я приходил к Петру Родичеву и по два – три часа мы обсуждали мои стихи и слова песен. Родичев приготовил для меня учебники, по которым сам учился, Петр Иванович откладывал все свои дела ради меня и лепил из простого городского парня поэта. Однажды он высказал мне, что «мои стихи, как танки – везде пройдут!». И больше всего ему нравилась мои песни: «Про коня», «Моему ангелу» и «Ты, печаль моя!» Он неоднократно просил их исполнить и внимательно слушал, думая о чём-то своём, и его глаза светились живым пламенем. И однажды, когда я ему прочитал своё стихотворение «Я вчера ещё был мятежным», он пожал мне руку и произнёс слова, которые я запомнил на всю жизнь: «Теперь ты - поэт!» И не было для меня в тот момент теплей и радостней слов высокой оценки моего творчества. Если бы не Пётр Иванович, меня бы задолбили и редактор многотиражки сталепрокатного завода, который заявил, «что берёзы весной не цветут!» И другие, не стоит называть имена, и Фролов, в последствии, который не сказал ничего, только оставил жирные пятна на моих стихах, как будто селёдку раскладывал вместо чтения. Ну, да это всё на их совести… А Пётр Родичев поддержал меня, передав мне часть пламени своей души, обучил технике написания стихов, и не только технике, и я ему буду благодарен всю свою жизнь за его сердечную теплоту, за человеческое отношение к подобным мне начинающим самобытным поэтам. Я летел к нему как на крыльях, ожидая помощи и справедливой критики такого мудрого человека, и старался всегда чем-нибудь отплатить: то люстру Чижевского подключу, то выключатель поправлю, поскольку моя гражданская профессия – электрик. И за несколько дней до «ухода» Петра Ивановича, когда я чинил для него электрогрелку, он посмотрел на неё и сказал, что грелка ему скоро не понадобится. Я тогда не смог понять значение задумчивых слов – во вторник… А в пятницу по телефону сообщили, что сердце Петра Ивановича Родичева остановилось!!!
31.12.2009 год. Леонид Морозов.