Эпизод 1. «Муравейник». Коридоры.
ОН оказался в огромном здании, находящемся вне пространства, этаком «муравейнике» для людей, поделенном на множество уровней и секторов, связанных между собой скоростными лифтами и лестничными маршами. По коридорам, шириной более тридцати футов, и под потолками, высотой свыше двенадцати футов, бродили толпы человеческих особей. Стены и потолок были будто сотканы из листов синего металла, переплетенного стеклянными трубками проводов, по которым изредка пробегали неоновые вспышки электрического тока. Человеческие особи вокруг суетились, бегали, спешили по понятным и необходимым только для них делам.
ОН побежал со всеми…
Затем устав от гула и толпы ОН свернул в один из малозаметных боковых коридорчиков. Сердце, равно как и бег, замедлялось…
Вот оно. Место назначения. Сектор «G»… Зачем ОН стремился сюда, что ЕГО привело, совершенно неясно, однако подошедший к НЕМУ охранник протянул ЕМУ руку в приветственном жесте, и…
Эпизод 2. Шаболовка.
Я в районе станции метро Шаболовская в Москве. Впереди лежат трамвайные пути, позади – руины метрополитена. Все вокруг зеленое и разрытое, цветущее и коричневое, трава и кусты на фоне вырытых окопов и земляных укрытий… Эхо войны…
Я бегу вдоль путей. По-моему, за мной гонятся. Память услужливо подкидывает информацию о том, что я недавно устроился на работу. Даже на две. И ни на одной решил не оставаться.
В сумке лежит стопка бумаги формата А3. На каждом листе отпечатаны точные копии долларов. Как настоящие, но фальшивые. В другом отделении сумки – тоже доллары, только уже упакованные в отдельные пачки… Память вновь кидает мне отрывок воспоминания: я убегаю с работы… За мной гонятся…
Бегу давно, уже устал. Рука в нагрудном кармане (интересно, откуда у меня карман? Еще недавно его не было…) нашаривает округлый предмет. И я достаю небольшой, размером с куриное яйцо, мерцающий молочным светом камешек. Камень возврата, вновь проносится в голове.
Затем следует яркая вспышка, я растворяюсь в свете и исчезаю с Шаболовки…
Эпизод 3. «Муравейник». Лестничные марши.
Все тот же «Муравейник». Только теперь ОН бежал по лестнице вверх. Впереди поднимались люди, позади поднимались люди, навстречу тоже люди… Везде люди…
На одном из пролетов ОН столкнулся плечом с идущим навстречу Ему человеком. Им оказался молодой парнишка лет восемнадцати, крепкий на вид, достаточно широкоплечий, весьма широколобый и угрюмый. Этакий молодой бычок. Ну, столкнулись и разошлись, – с кем не бывает.
Зачем-то ОН обернулся. Видимо, проверить, точно ли разошлись…
Парнишка стоял, с ненавистью уставившись на НЕГО. Его глаза полыхали золотистым огнем.
ОН усмехнулся, высокомерно, как ЕМУ показалось, вскинул бровь и сжал кулаки. Мгновение, – и завязался бой. Удар, блок, удар, блок, контрудар. Парень схватился за разбитое в кровь лицо. ОН рассмеялся… и в тот же миг почувствовал боль в левой скуле. А парень уже был рядом и замахивался для нового удара. ОН заблокировал и опрокинул нападающего на лестницу. Жгущая изнутри ненависть ушла, оставив лишь спокойствие и холодный расчет. Блок. Контрудар. Уворот. Удар…
Со временем подобный спарринг ЕМУ надоел. В голове выступила мысль: «Отступись. Тебе не победить, малец». Но парень настойчив…
В очередной раз скинув парня с лестницы ОН сжал пальцами Камень возврата…
Эпизод 4. Электрозаводская.
Я снова в Москве, но на этот раз в районе станции метро Электрозаводская. Я стою среди гаражей, ну, или того, что от них осталось.
Вокруг стреляют…
Я выхватываю пистолет, машинально проверяю количество патронов в обойме и начинаю медленно продвигаться в ту сторону, где более ожесточенно палят пулеметы. Меня уже не удивляет, что у меня есть пистолет и (voil;) каска пехотинца ВМС США времен шестидесятых годов. Равно как не удивляет, что я направляюсь в пекло перекрестного огня. Я знаю, что мне нужно именно туда.
За очередным поворотом я встречаю друга и зову его по имени. Он, только что обстреливающий вражеские укрепления из стационарного пулемета, оборачивается ко мне и… падает замертво. Я вижу, как из аккуратной дырочки во лбу струится алая жидкость. Где-то снайпер.
– А ну-ка, дай-ка мне попробовать. – Я отодвигаю его тело.
– Попробуй, мне уже надоело. – Отвечает он, встает и уходит.
Я становлюсь к пулемету и открываю огонь на поражение…
… Перестрелка затихает, я уже возле вражеских укреплений. Пинком ноги вышибаю дверь и оказываюсь во вполне рабочем офисе…
Молодая девушка встает из-за одного из столов:
– Ну наконец-то. Я уже заждалась. Молодец, что добрался. У меня для тебя хорошие новости – тебя приняли в штат.
Я узнаю ее. Это Татьяна. Когда-то, в другой жизни, я на нее работал.
Между тем Татьяна продолжает:
– Ты не забыл, что тебя ожидает клиент? Встреча у вас назначена на три часа. Вот, передай ему эти документы и возвращайся. – С этими словами она передает мне сумку, довольно объемную для обычного набора документов. В голове вспыхивает картина: я бегу вдоль двух полосок, рвущихся в небо…
Я киваю, выхожу за дверь и проваливаюсь в темноту.
Эпизод 5. «Муравейник». Архив.
ОН снова оказался в «Муравейнике», но на этот раз стены были облицованы коричневыми досками мореного дуба, а с потолков свисали хрустальные люстры. Это не коридор.
ОН оказался в комнате, заставленной высокими тяжелыми полками, забитыми книгами и папками. Между полок аккуратными рядами были установлены столы такого же гнетущего коричневого цвета. За столами – люди. На столах – лампы с зелеными абажурами.
За одним из столов было особенно шумно. ОН подумал немного и начал протискиваться сквозь толпу, распихивая окружающих локтями, поближе к источнику гвалта.
За столом сидел стройный черноволосый парень, предлагающий всем желающим за бесценок приобрести у него валюту. Принимая наличные купюры, он доставал из зеленой брезентовой сумки доллары. Увидев ЕГО, парень заметно разволновался. Глаза полыхнули золотом.
– Это поделка, фальшивые деньги, – рассмеялся ОН.
Парень с ненавистью посмотрел на НЕГО и… лопнул. Просто исчез с хлопком, подобно мыльному пузырю.
Толпа на мгновение замолкла, а затем, с нарастающим ревом, бросилась на поиски афериста.
ОН довольно улыбнулся. ЕГО миссия завершена, и ОН покинул архив через неприметную дверь за одним из стеллажей.
Эпизод 6. «Муравейник». Этюд в черно-сизых тонах.
Снова я.
Я на погосте. Точнее, не совсем так. Слева от меня нависает громада чьей-то усыпальницы необъятных размеров. Черный зев входа окружают величавые мраморные колонны, вершинами теряющиеся во тьме…
Справа – разбитая повозка, запряженная вороным конем. Конь фыркает, хрипит, проявляя признаки крайнего беспокойства. Их повозки торчит полуразвалившийся гроб. За повозкой – дорога и ограда, также теряющиеся во тьме.
Прямо перед глазами находятся шесть надгробных камней, установленных над разрытыми могилами. Имен на надгробиях не разобрать, дат тоже. Все срывает полумрак и туман. Этюд в черно-сизых тонах.
Вдоль ограды, чуть потрескивая, горят фонари, аккуратно изъятые из Старого Света конца XVIII века…
Иными словами, все вокруг создает антураж английского кладбища.
За спиной – тьма. Кромешная тьма, в которой слышится чье-то дыхание, редкое покашливание, вздохи. Тьма живая.
В том, что я здесь нахожусь, есть какой-то скрытый для меня смысл.
Тьма позади давит, мешает сосредоточиться, подумать, побуждает к действию. Значит, нужно действовать.
Я медленно подхожу к повозке и заглядываю в гроб. Странно, вроде должно пахнуть гниением плоти, труп уже почти разложился. «Черт с ним,» – мысленно обрываю я себя: «В этом мире все не так, как должно быть…» Поверх затянутого в саван тела в гробу лежат скрещенные сабли. Рассматриваю их ближе, – не эфесах виднеется вензель «ЧДГД». Странный вензель. Ну и черт с ними. В любом случае, трупу оружие больше не понадобится, поэтому я хладнокровно забираю их себе, – мало ли что. И в этот момент плоть коня осыпается золой, оголяя костяк животного.
Тьма за спиной охнула и гулко зашепталась. Следующие события пронеслись словно вспышки, оставив в памяти лишь эпизоды.
Из могил показались тени. Бесформенные сгустки мрака. Почему-то я знал, что их имя – Безымянные. В следующий момент я уже рубил и кромсал их, разбрасывая обрывки черноты.
Бой продолжался всего мгновение, для меня же прошли годы. Вступив в битву молодым юношей, я вышел из нее дряхлым старцем.
Сил почти не осталось, но я все-таки сумел подойти к одной из могил. Туман рассеялся, и я увидел буквы, высеченные в камне – «ЧДГД». Те же, что и на эфесах сабель, по клинкам которых все еще стекали лоскуты мрака, оставляя за собой ржавые следы. Повинуясь внезапному наитию, я опустил сабли в могилу и отошел в сторону.
Тьма выдохнула.
Возле останков коня из разрозненных кусочков черноты начало формироваться НЕЧТО. К моему изумлению, это НЕЧТО было облачено длиннополый плащ и темно-серый цилиндр. Спустя время из клубов вновь собравшегося тумана вышел мужчина. Красивое строго лицо, монокль, вьющиеся волосы цвета воронова крыла, растрепанная бородка… Несмотря на то, что человек был давно мертв, я узнал его.
Чарльз Диккенс (а это был именно он) склонился над могилой и проговорил:
– Дело сделано… Кровавый король уснул…
Тут меня ослепил внезапно вспыхнувший свет. Тьма за спиной отступила. От нахлынувшего шума я на время оглох.
Когда глаза вновь обрели способность видеть, Чарльз Диккенс исчез, а я узрел на месте тьмы мириады рукоплещущих существ. Людей. Богов. Демонов. Они аплодировали стоя, кто-то кричал «Бис!», но я никак не мог понять – КОМУ?
А после, занавес опустился и все погрузилось во мрак…