Фанфик по вселенной The Elder Scrolls.
Элу Дилейн был в ярости.
Травайс Дирту получил контроль над портами Сейда Нина, Хла Оуда, Гнисиса и Хуула. Это означало, что он будет контролировать контрабанду двемерского оружия, эбонита; и дефицитных здесь, на Вварденфелле, или наоборот, в остальной Империи товаров. Нет, конечно, были и другие владельцы акций «Восточно-имперских портов», но у Дирту в руках был контрольный пакет, а значит, все решения относительно управления компанией принимал он. Элу оценивал свои убытки десятками миллионов!
В отвратительном настроении он ввалился в дом.
– Двигай сюда, ящерица! – рявкнул он.
– Неси быстро лучшее бренди из подвала! – приказал он прибежавшему аргонианину.
Тот поспешил исполнить желание хозяина. Попасть под руку Элу, когда он был в плохом настроении, ему совсем не хотелось.
Когда хозяин выпил три бутылки бренди, раб рискнул подойти поближе и спросить:
– Что-то не так, сирра?
– Все не так! – проревел Элу. – Проклятый Дирту… А, какого я тебе это рассказываю. Тебе это ни к чему. Хотя…
– С-слушай! – загорелся он вдруг, хватаясь за любую возможность. – Может ты знаешь способ изящно убрать… скажем так, м-мерзавца?
Аргонианин немного подумал.
– Ну, сирра, я знаю, что в бедняцком квартале живет один босмер… Вернее, я слышал, что говорили, что он живет…
– Короче! – гаркнул Элу.
– Да, сирра, конечно, - кивнул раб. – Говорили, что он был партизаном из Диких Эльфов. Убивал имперцев.
– Хмм. Люб-бопытно… Завтра он должен быть у меня.
– Да, сирра, конечно, - кивнул аргонианин.
Вальвеней, развалившись, сидел прямо перед Элу на стуле. Как и все лесные эльфы, он выглядел обаятельно-нахальным. «Вот ведь шельма», - подумал Элу. «Он ведь знает, что нужен мне.
Надо следить, чтобы ничего ценного не пропало».
– Мне сказали, что ты был партизаном, – без предисловия сказал Дилейн. – Хотелось бы знать, почему.
– Вы так любите Империю, сэра? – с усмешкой ответил вопросом эльф.
– Нет. Не особенно, - ответил аристократ. – Просто интересно.
– Эти ублюдки изнасиловали мою мать, – в глазах эльфа заклубилась тьма. – А затем убили. Несмотря на возраст она выглядела юной и прекрасной.
Элу помолчал и спросил:
– Как же ты мстил им?
– Мы стреляли в них отравленными стрелами. Мы роняли на них Великие Деревья, которые жертвовали собой ради нашей свободы. У нас было много возможностей. Это было легко, ведь они не понимают Леса, не умеет жить в нем. Но даже и без этого мы были бы сильнее.
Босмер сел поудобнее и наклонился вперед.
– Убить человека… или эльфа… можно по-разному. Сотнями, тысячами способов. Важно не это. Важно понимание того, что это должно быть сделано изящно.
Элу поднял бровь. Босмер привычно усмехнулся.
В Балморе было празднество по поводу двадцатого дня рождения молодой дворянки, Нилены Варайн. Были приглашены многие аристократы, среди них – Элу Дилейн и Травайс Дирту.
Травайс улыбался всем, кого видел. У него было превосходное настроение. Его радовало все: атмосфера праздника, данмеры вокруг, но особенно – открывшиеся ему с покупкой контрольного пакета возможности. У него было настолько хорошее расположение духа, что он даже не удивился, когда Элу Дилейн подошел к нему и протянул руку.
– Я умею достойно проигрывать, – улыбаясь, сказал дворянин. – В конце концов, все прошло честно.
– Да, – рассмеялся Дирту, тряся руку вчерашнего врага. – Возможно, в следующий раз вы обойдете меня.
Он был доволен своим великодушием. Элу вскоре отошел к компании аристократов, обсуждавших преимущества и недостатки Войн Домов. Дирту гулял по залу, отпускал шутки, делал комплименты, и веселился. Однако вскоре он почувствовал недомогание. Стало трудно дышать. В зале и в самом деле было очень душно. Данмер решил отправиться домой.
– Ну как там он? – с тревогой спросила кухарка служанку.
– Очень скверно, – прошептала служанка. – Все еще бредит…
Травайс летел по небесам, как когда-то в детстве в своих снах. Небеса были невероятно, неестественно прекрасны – изумрудная зелень, ультрамарин, слепяще яркий сиреневый цвет. Дирту смеялся. Внезапно он почувствовал, что что-то поменялось. С багровой земли стали бить выжигающие глаза своей пустотой черные молнии. Травайс очень испугался, что они ударят в него. Он хотел закричать, но почувствовал, что все слова лезут обратно в глотку, ведь он с огромной скоростью летел вниз. А внизу его ждали Даэдры. Они собрались и, воя, тянули свои лапы, предвкушая сладкую плоть. Травайс падал все быстрее и быстрее… И вот все цвета мира на миг смешались в его мозгу яркой вспышкой и настал мрак.
Травайс Дирту умер через два дня после приема не приходя в сознание. Его сожгли, а прах похоронили в фамильной гробнице. По всей Балморе кружились слухи о недавней травме на охоте, когда Дирту укусил больной гуар. Болезнь вылечили, да вот, видно, не до конца.
Травайс не оставил наследников, мать аристократа, убитая горем, отказалась от прав на имущество, и оно было выставлено на торги. Контрольный пакет акций приобрел Элу Дилейн по смешной цене в двести тысяч дрейков.
Элу в прекрасном настроении шел по городу. Он заглянул к Вальвенею, предложив тому переехать в особняк Дилейнов и вступить в должность советника Элу по особым вопросам. Для начала, правда, босмеру надо было зайти к алхимику и сообщить, что отныне тот будет получать любые необходимые ему ингредиенты по цене вдвое меньше обычной, если конечно, забудет про наличие языка во рту. По тому же самому вопросу Вальвеней отправился и к ювелиру, получившему возможность покупать драгоценные камни и металлы по очень низкой цене. Дилейн умел быть благодарным.
Дворянин встал на мосту и мечтательно посмотрел на закат. Улыбаясь, как ребенок, получивший давно желанную игрушку, он повернулся спиной к солнцу и опять взглянул на новый перстень. Повернул руку ладонью к себе и прижал пальцы друг к другу. Заходящее солнце сверкнуло на отполированном украшении и крохотном лезвии и на секунду выхватило призрачно-незаметную, чуть мутную пленочку яда.