ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО СМ. В ПРЕДЫДУЩИХ ГЛАВАХ
В период моих экспериментов с литьём шахмат, я чётко себе представил, по какой технологии можно изготавливать зарики - кубики с цифрами, от одного до шести, для различных настольных (в нашем случае, скорее, напольных) игр. До этого их делали из хлеба, как шахматы, но играть ими было не очень удобно. Немного пофантазировав, я сделал из гофра-картона модель, в виде продолговатого бруска длиной 10 см, с квадратным сечением (15мм на 15мм). С её помощью мне удалось соорудить из фольги три формы, скреплённые между собой для устойчивости, так как формы стояли вертикально. Стырив у шнырей пару больших чёрных мешков для мусора, я приступил к заливке форм. Здесь, как никогда, важна была конспирация, потому что процесс литья сопровождался большими выделениями дыма и специфического запаха. Поэтому было выбрано время послеобеденного отдыха, когда основная масса сидельцев кимарила по хатам.
Расставив дозорных, я заперся в одной из душевых, над которой располагалось зарешёченное окно. Оно послужило неплохой вытяжкой. Включил для конспирации душ и приступил к заливке форм расплавленным полиэтиленом, для чего туго скрутил чёрные мусорные мешки в один жгуг и поджёг. Здесь главное, чтобы вода не попала в форму. Кто знаком с литейным производством (мне до армии «посчастливилось» года полтора поработать в литейном цехе), тот знает, какие могут быть последствия попадания влаги в форму для литья. Многотонные чугунные болванки взлетают под потолок или заливаемый расплавленный металл фонтаном разлетается из формы в разные стороны. Как правило, в таких случаях, без жертв не обходится.
В нашем случае, было не так трагично, но всё равно - приятного мало. При попадании капли воды в форму, вся расплавленная пластмасса могла выплеснуться из неё и попасть на открытые участки тела. Когда аборигены прошпионили о моём производстве и попытались повторить этот процесс, не проконсультировавшись со мной (гордыня не позволяла, мол, мы сами - с усами), то стали появляться бедолаги с ожогами на лице и руках. Должно быть, опрокинулась форма при заливке или в неё попала вода.
А я, благополучно заполнив все три формы, поставил их остывать в проём окна. После чего, освободил болванки от фольги и начался процесс обработки. Как я уже говорил, главный образивный инструмент на тюрьме – это бетонный пол. Сделав по шаблону все бруски одинакового сечения, я суровой ниткой нарезал их на кубики и продолжил обработку. После того, как кубики приняли правильную форму, с них были сняты фаски и началась полировка. Здесь очень важно не увлекаться, - запросто можно было всё испортить. Потому что материал очень нежный. Последний этап этого нехитрого производства – сверловка (заточенным гвоздиком) отверстий для маркировки каждой стороны (от 1 до 6) и заполнение их белой пастой. Финишная доводка и полировка завершала весь процесс.
Первые зарики получились лучше заводских (самому понравилось). Никто не мог поверить, что они изготовлены из подручных материалов, без инструментов и за какие-то 2-3 дня (при желании, можно управиться и за день).
Мне-то всё это производство было хорошо знакомо, поскольку после службы в армии я пару лет (пока не достиг всех высот профессии) поработал инструментальщиком, где микроны, образно говоря, ловил на глаз. Однажды (малость повыпендриваюсь) меня даже выставили на городской конкурс: «Лучший по профессии», где я занял второе место по Москве. После чего, с большой помпой, в Парке Горького, были поздравления, награды и памятные подарки (мельхиоровыми чайными ложками из тех подарков - пользуемся до сих пор).
Когда мы наблюдали, как аборигены занимались обработкой, с грехом пополам отлитых, корявеньких заготовок, вспоминалась известная басня: «Мартышка и очки». Но, до поры, я всех секретов не раскрывал. Ведь это был коммерческий проект. Каждый комплект зариков (два кубика) аборигены с удовольствием покупали за 20-30 дирхам. Их даже на волю отправляли в качестве сувениров. А это в то время было очень хорошим подспорьем в пополнении бюджета нашей хаты. Позже, когда финансовое положение малость улучшилось, я посвятил желающих во все тонкости производства зариков. Но благодаря природной лени местного народонаселения, время от времени, мне приходилось возвращаться к «секретному» производству. Многим было легче расстаться с деньгами, чем заниматься изготовлением зариков, рискуя попасть в изолятор. Забегая вперёд, скажу, что, с Божьей помощью, мне удалось избежать этой участи, хотя, запрещённым производством занимался десятки раз. В день своего освобождения, прощаясь со всеми сидельцами, каждой камере я оставил в качестве сувенира по комплекту зариков, которые изготавливал месяца два или три (почти двадцать комплектов, потому что).
ЧИТАТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ:http://www.proza.ru/2010/04/25/24