2. Кара
Ничего не осталось от прежней обстановки Белого замка. Цветные ткани, украшавшие когда-то по вкусу Лианы комнаты и залы были сорваны, открывая барельефы стен. На них были изображены деревья и длинноволосые мужчины, сцены поединков и лесные феи. Их лица, казавшиеся зловещими при свете факелов, улыбались пришельцам и казались живыми. Винтер понял, что уже не видит в этом месте свой дом.
- Этот человек не выходит у меня из головы, - признался Винтер.
Он стоял возле открытого окна и курил сигару. Блистар поднял голову.
- Что ты думаешь? – спросил он.
Принц обернулся к нему и потушил сигару прямо о подоконник. От нахлынувших воспоминаний он не очень хорошо владел собой.
- Он старше, чем кажется, я видел вблизи его лицо – руки, шею, морщины на лбу, - ответил он медленно. – Он может быть полукровкой – дитя смешанного брака. А может быть просто чужаком.
- Он может быть ширмой, отвлекающим маневром. Его внешность просто блестящий ход, если кто-то хотел произвести на нас впечатление, - заметил лонглайвер.
- Зачем?
- Просто, чтобы мы поверили, что он и есть вожак.
- Это не похоже на арман, - возразил Винтер. – Они не используют хитрости и уловки. Они просто выходят и сражаются.
- Насколько хорошо вы знаете арман? – спросил Блистар, отклонившись назад.
- Лучше, чем многие в Тарлеоне. Их обвиняют в колдовстве, но эти люди просты и прямолинейны. Все, чего они хотят – это свобода и уважение. И еще, возможно, чтобы их оставили в покое. У них своя культура, свои Боги, свой мир, который они не навязывают другим. Этот лес – все, что им нужно.
- Тогда скажите мне, они пошли бы за чужаком, за человеком, у которого волосы чернее, чем смола, которой мы поливаем крыши домов?
- Насчет крыш не уверен, - усмехнулся Винтер. – Мы приехали сюда разговаривать со старым арманом, а нарвались на молодого Вектора , и нас это смутило. Но все это не меняет дела. Арманы всегда были терпимы к другим народам. И если бы все не обходили их стороной, уже давно ничего бы не осталось от их светлых волос.
Блистар встал, смерил Винтера долгим, пристальным взглядом и отвернулся.
- На чьей ты стороне, Винтер? – спросил он, нарочно нарушив этикет и назвав принца по имени.
- Боги знают, - развел руками младший сын короля. – Я же никогда не скрывал, что не хочу войны.
- Это правда, - согласился старик. – Но знают ли Боги, куда мы придем с такой политикой. Отдадим Синий лес арманам, подарим Палирии север Верна, может быть даже Сэн вернем обратно Атании. Берта Мирт давно намекает, что хочет увидеть либо дочь, либо Сэн.
Винтер сделал шаг вперед. Он не потерял самообладания, хотя замечание и задело его гордость. Его неверная жена была принцессой Атании и в приданое принесла ему баронство Сэн. После ее исчезновения королева Берта обвинила Винтера в том, что он прячет ее дочь и требовала либо отпустить Кайлу, либо принять решение относительно этих земель. Несмотря на ветвистые рога, которыми одарила его любимая супруга, Винтер все еще надеялся разыскать Кайлу и оттягивал разговор с ее матерью.
- Может быть это мы обсудим позже? - произнес принц холодным и подчеркнуто спокойным голосом. - Завтра нас ждет трудный день. Я надеюсь, он что-нибудь прояснит. Пока же мы можем довольствоваться лишь домыслами. А так же взаимными оскорблениями.
Ровный голос Винтера действовал на всех людей одинаково. Он не кричал, не размахивал руками, не ругался, он просто говорил, а люди подчинялись исходившей от него внутренней силе. Но на лонглайвера не действовала эта тактика. Он просто понял, что был не прав.
- Простите, Ваше Высочество, - старик наклонил голову в знак извинения. – Я не должен был напоминать вам…
- Пустяки, - Винтер успокоился и говорил уже прежним тоном.
Забыв о произошедшей размолвке, он подошел к лонглайверу и сел рядом. Смеющееся лицо человека, назвавшегося Стефаном Торнайдом, стояло перед его глазами. Лицо похожее на тех воинов, что были выбиты на стенах Белого замка.
- Меня никак не оставит ощущение, будто я уже видел его, - признался принц уже без прежней уверенности и апломба. – И еще, будто и он знает меня. Я никогда не страдал приступами ясновидения. Но сейчас не могу избавиться от всех этих мыслей.
Он поднял голову и посмотрел в лицо старика.
- Скажите, вы никогда не видели этого человека и не знаете кем он может быть?
Старик задумчиво покачал головой и отвернулся. В его взгляде мелькнуло удивление, но лишь на миг.
- Что? – спросил его Винтер.
Лонглайвер как будто не хотел говорить. Он встал и отошел к окну. Потом вновь повернулся к принцу.
- Винтер, бедный Винтер, - вздохнул он. – Неужели ты и правда не понял?
Герцог Рони весело усмехнулся и откинулся назад, на спинку кресла.
- Я ничего не понял, - признался он.
Блистар кивнул.
- Вспомни Кайлу, свою жену, - сказал он наконец. – Кем она была?
- Принцессой Атании и красивейшей из женщин, - спокойно ответил принц. – Только она сбежала от меня, и мне не хочется это обсуждать.
Еще не так давно само воспоминание о Кайле Мирт причиняло ему почти физическую боль. Сейчас Винтер подумал о ней спокойно. Когда-то Кайла казалась ему нереально сказочным существом, подарком судьбы. Наливное яблоко из старой тарлеонской сказки, отравленное смертельным ядом.
- Уже больше года прошло с тех пор, как это случилось, - заметил Блистар. – Ты помнишь еще ее лицо?
Винтер хотел засмеяться. Но вдруг он вспомнил Кайлу: ее ярко зеленые глаза, высокие скулы, острый подбородок и блестящие черные волосы, как «смола, которой мы поливаем крыши домов». И вспомнив это, Винтер испугался. Он почти никогда не терял над собой контроль, но сейчас почувствовал, как у него задрожали губы. Потом он опомнился и попытался встряхнуться.
- Кайла и этот человек очень… похожи, - пробормотал он, не веря сам, что решился вслух высказать эту мысль. – Как это понять?
Блистар покачал головой и ничего не сказал в ответ.
Винтер сложил руки и поднес их к губам, сморщив лоб в попытке понять это. Но у него не получилось. Он не мог найти этому объяснения.
- Случайность, совпадение? – предположил он.
- У Кайлы была самая необычная внешность, какую мне только доводилось видеть, - заметил Блистар. – А я прожил долгую жизнь.
- Боги, она была плохой женой и никудышной матерью, но она просто женщина, которая даже не думала о политике, - в голосе его уже не было спокойствия, он дрожал. – Причем здесь она? Какое отношение она может иметь ко всему этому?
- Я не знаю, Ваше Высочество, - ответил Блистар. – Если бы я знал, я не пытал бы вас сейчас. Это очень странно и удивительно, но вспомните, что первые волнения произошли год назад, сразу после исчезновения вашей супруги.
- Это абсурд. Кайла – дочь королевы Берты. Я был в Атании, я видел семью Кайлы, и этого человека не было среди них. Не было никого, похожего на него.
- И не было никого, похожего на Кайлу, - добавил Блистар. – Никого с такой же лепкой лица, с черными волосами.
- И что вы хотите этим сказать? – спросил наконец Винтер. Он заставил себя успокоиться и приять невозмутимый вид.
- Только то, что сказал, - ответил старик. – Я понимаю все это не больше тебя, Винтер.
- Хорошо, - принц провел ладонями по своим волосам, точно отгоняя безумные мысли. – Я подумаю над всем этим. А сейчас пойду.
Он почувствовал усталость. День, проведенный верхом в седле не утомил его так, как эти попытки объяснить необъяснимое. Винтер допил остававшийся в бокале сохт и попрощался с Блистаром.
Нетвердым шагом он вышел из комнаты и направился по лестнице вниз. Тени, запутанные десятками факелов, перекрещивались, и Винтер улыбнулся, вспомнив, как бродил в детстве по этим коридорам, убегая от матери в лес.
Прежде чем пойти к себе, Винтер решил обойти лагерь.
Солдаты любили его, как умеет любить простая душа своего господина. Причиной авторитета молодого герцога были даже не те несколько вполне удачных военных походов 3 года назад, когда он командовал ронийским войском во время усмирения волнений в Красном Броде, а скорее его рачительное отношение к своим людям, умение следить за обозом и обеспечением – его солдаты никогда не были голодны, не страдали от плохого обмундирования и болезней.
Тарлеонцы расположились лагерем чуть в стороне от арман. Многие уже спали, но остальные сидели вокруг костров, подбрасывая в них хворост. Винтер подошел к одному из них и жестом приказал не вставать. Он присел рядом с ними и не отказался от предложенного эля. Солнце уже село, но воздух был теплый и свежий. Один капитан рассказывал о событиях своей бурной молодости. Все смеялись, и Винтер смеялся вместе с ними. Потом он пожелал всем хорошего сна и направился к лагерю арман.
В лунном свете и отблеске огней он заметил фигуру женщины, одетую в мужскую одежду. Вспомнив разговор с Блистаром, принц подался вперед. Но незнакомка быстро метнулась в сторону и исчезла за одной из алей, окружавших замок. Винтер бросился вслед за ней, чувствуя себя мальчишкой, с которым играют в прятки. Девушка отбегала и останавливалась, завлекая его за собой. Каждый раз, когда ее силуэт появлялся перед глазами Винтера, он явственно различал в ней манеры и черты Кайлы, которую так долго искал и вот теперь наконец нашел у семи дьяволов на куличках – в Синем лесу. Длинные черные волосы женщины не отражали лунный свет – она не была арманкой. И он, слывший одним из самых предусмотрительных политиков Тарлеона, догонял ее, позабыв об опасности, которую могла таить эта игра. Когда же девушка вновь скрылась, обогнув фасад замка, Винтер остановился и просто пошел в ее направлении. За фасадом он столкнулся с ней лицом к лицу.
Он даже не стал скрывать свое разочарование. Перед ним стояла обычная арманка, разве что молодая, красивая и ладно сложенная. Ее волосы прямые и белые как полотно (как только они почудились ему черными !) при лунном свете казались серебряными.
- Кто ты? – спросил ее Винтер.
- Меня зовут Кара, - ответила она улыбаясь и без тени испуга. – Зачем вы гнались за мной?
- А зачем ты убегала? – спросил Винтер равнодушно. Он потерял к ней интерес и говорил теперь просто из любезности.
- Я подумала, вы не хотите, чтобы кто-нибудь был рядом, - отозвалась она смеясь.
Винтер невольно улыбнулся.
- Прости, я просто перепутал тебя кое с кем, - он кивнул ей и махнул рукой. – Доброй ночи, Кара.
Девушка поймала его за рукав, и принц обернулся. Опомнившись, она убрала руку и отступила назад. Винтер нахмурился. Она была хороша собой, но в его планы не входили адюльтеры с юными арманками.
- Чего ты хочешь? – спросил он.
Кара развела руками.
- Поговорить с вами.
- Со мной? Я тебя не знаю.
- Не помните меня? Я - Кара, - повторила девушка.
Винтер посмотрел на нее внимательнее, но даже после этого мог сказать только одно, что она похожа на фаворитку его брата – Лизу. Впрочем, Лиза тоже была арманкой.
- Нет, не помню. А должен?
- Забавно, - заметила девушка, подбоченившись. – Мы вместе выросли.
Винтер оглядел ее с головы до ног. В его памяти всплывали размытые картины детства, около дюжины чьих-то лиц, они сливались друг с другом, и Винтер не помнил ни имен, ни других отличий. По виду арманка была ему ровесницей с разницей в год или два, это не имело значение, и то что она говорила, он не мог опровергнуть или подтвердить.
- Я все забыл, - признался Винтер. – Это было так давно.
- Прошло 13 лет, - уточнила девушка.
- Неужели? – Винтер усмехнулся. – Что ты делаешь здесь в такое время? Ночь не самая подходящая пора для прогулок юных девушек, да еще неподалеку от военных лагерей.
Она засмеялась. Винтер обратил внимание на то, что на боку этой хрупкой особы болтается военный меч, а за поясом торчит кинжал.
- Уверен, ты знаешь, как этим пользоваться, - тут же заметил он, кивнув на ее оружие.
- Отделаться от домогательств хлипкого тарлеонского принца уж точно смогу, - весело согласилась Кара.
- Тогда я не буду тебя домогаться, - в тон ей отозвался Винтер. – Выпьешь со мной, подруга детства?
Предложение не смутило воительницу, но и соглашаться она не спешила. Она ответила уклончиво:
- Я живу в этом замке с тех пор как мы отвоевали его у Тарлеона. До сих пор мне не приходилось пить ни с кем из чужаков.
- Пусть так, - Винтер не был разочарован. Ему в общем то было все равно, пойдет она с ним или нет. Единственное, что его интересовало сейчас, какую игру она затеяла. – Ты хотела поговорить со мной? Я слушаю.
- Спасибо за высокую честь, Ваше Высочество, - ответила она с преувеличенной почтительностью, с трудом удерживаясь, чтобы снова не засмеяться. – Вы очень изменились с тех пор, как покинули Синий лес.
- Знаешь ли, дети растут…
- О, да. И как растут.
Ее насмешливый тон вывел принца из себя.
- Вот что, давай-ка ты пойдешь в свой лагерь, расслабишься со своими друзьями и вместе с ними посмеешься, если у тебя такие планы на вечер, - заметил Винтер раздраженно. – Мне что-то наскучил наш разговор.
Он развернулся и отправился назад. Кара пошла вслед за ним. Услышав ее шаги, Винтер вновь обернулся.
- Последний раз спрашиваю тебя, чего ты хочешь?
Она не ответила, но больше не смеялась. Ее большие голубые глаза впились в него, как будто она хотела околдовать его. Зная о чародейных способностях арман Винтер отступил и отгородился рукой, но ничего не произошло.
- Не нужно меня бояться, - сказала Кара. – я должна передать вам послание.
- Вот как, - принц вздохнул. – Могу я узнать от кого?
Арманка отрицательно покачала головой.
- Человек, который послал меня к вам не хочет быть узнанным, - ответила она тихо. – Он сказал: «Приходи завтра в полночь к Великому древу. Я буду ждать».
- Когда я приду, я все равно узнаю кто он, - заметил принц.
- Но и не раньше, - уточнила Кара.
Принц догадался.
- После разговора с Торнайдом. После переговоров.
- Да, - согласилась девушка.
Винтер кивнул.
- А теперь ты передай этому человеку, что я не люблю такие игры и мне совсем не нравится, что кто-то пытается использовать меня. И еще, скажи, что пусть не ждет меня, я не приду.
Девушка не изменилась в лице.
- Я передам, - сказала она спокойно. – Простите, что я смеялась, и доброй ночи.
Она развернулась и пошла прочь. С минуту Винтер смотрел, как она удаляется от него, как отливают серебром ее белые волосы. А потом он окликнул ее. Кара обернулась.
- Как ты жила все эти годы, Кара? – спросил Винтер.
***
- Мы поженились 4 года назад, в то время эти земли топтали сапоги тарлеонских солдат, а мы работали, чтобы прокормить их. Хосе Мария был чужаком, таким как вы и Торнайд, у него были черные волосы. Но его мать была арманкой, в нашем селе хорошо помнили ее. Как и мой отец, она была угнана в Тарлеон и там умерла, когда Хосе было 3 года. 10 лет он работал в каменоломнях Трилиста, а потом бежал вместе с другими рабами, и вернулся в земли своей матери, в Синий лес.
- Кто был ему отцом? – спросил Винтер, протягивая ей ветку с обжаренным мясом.
Кара сняла кусок голыми руками, а ветку отбросила в сторону. Кто-то из арман одобрительно усмехнулся.
- Он не знал, - ответила девушка после того как съела свою долю. – Кто-то из тарлеонской стражи или повыше рангом. Я слышала, как у вас обращаются с нашими женщинами. Нет смысла сейчас думать об этом.
- Кто такой Торнайд? – задал ей Винтер вопрос, который больше всего интересовал его в этот вечер. – Почему чужак стоит во главе арман?
- Он наш вождь, он удивительный человек, - ответила Кара неопределенно. – И каким бы ни было его прошлое, в Синем лесу его дом, он чтит наших богов и уважает наши законы, а стало быть – один из нас.
- Он тоже работал в каменоломнях Трилиста?
- Я не хочу превращать нашу задушевную беседу в выуживание информации, - заметила Кара, сопроводив свои слова характерным жестом. – Для нас он вождь, для вас – решайте сами.
Винтер облокотился спиной о ствол дерева, росший прямо за ним и порывшись в карманах достал сигару. Взял из костра обуглившуюся ветку и подкурил прямо от нее. Сидевший неподалеку от него арман удивленно кивнул, увидев дым, выходивший из-за рта принца.
- Что это?
- Ронийское волшебство, - пошутил Винтер. – В Тарлеоне это не принято, я один из немногих, кто любит баловаться этой дрянью.
Он протянул сигару воину, тот оглядел, понюхал и сморщившись, вернул обратно. Винтер засмеялся и засунул ее себе в рот.
- Ты не похожа на замужнюю женщину, - сказал он обращаясь к Каре. – Они обычно сидят в своих маленьких домах и ждут своих уставших мужей, а не едят мясо по ночам у костра военного лагеря.
- Ты действительно все забыл, Винтер, - усмехнулась Кара. – Забыл, что женщины могут возглавлять дружины и сражаться наравне с мужчинами.
- Вдовы и старые девы, - согласился принц. – Где твой муж?
Кара не ответила. Один из арман, невысокий и коренастый, сидевший напротив принца, вмешался в разговор и сказал:
- Хосе Мария был убит год назад.
Винтер посмотрел на Кару, но на ее лице не отражалось никаких эмоций.
- Почти на этом месте, - добавила она, вытаскивая из-за пояса нож. – Его разрубили на части, и принесли мне в мешке.
Она положила мясо на доску рядом с собой и с размаху рассекла ножом. Мясо не было прожарено, и по скамейке потекла струйка крови. Принц зачарованно следил за ее движениями. Она смахнула кровь ладонью и впилась зубами в кусок.
- Год назад, - повторил за ней Винтер, выдыхая клуб дыма. – Когда все и началось.
- Многое произошло год назад, - заметил все тот же коренастый арман.
- Верно, - согласился принц. – Действительно многое.
Он усмехнулся, вспомнив о том, что тоже год назад потерял свою супругу. И хотя сведений о ее смерти он не получал, неизвестность мучила его не меньше, чем боль утраты. Многие месяцы Винтер ломал голову над тем, как она могла так незаметно скрыться и куда направиться, но все предпринятые им попытки разыскать беглянку не имели успеха.
Кара как будто не смотрела на него и была поглощена процессом еды. В этом было что-то наигранное, вряд ли она была так голодна. Почти никто у костра не ел с таким аппетитом.
- С тех пор ты здесь? – спросил Винтер арманку, стараясь не обращать внимание на ее занятие. – Живешь среди воинских дружин?
Она кивнула, но не ответила. Глядя на нее, Винтер не удержался от издевки.
- Ты должно быть не ела целый день в надежде все наверстать ночью, - заметил он.
Все сидевшие у костра дружно засмеялись. Кара тоже засмеялась вместе с ними и отложила мясо.
- Простите, не хотела вас смущать, - улыбнулась она. – Мне кажется, вам не очень интересна моя жизнь.
- Красивая женщина, которая возглавляет дружину, сражается как мужчина и ест за четверых, не может быть не интересна, - ответил Винтер. – Тебе не тяжело так жить?
- Это сложнее, чем лазить по деревьям и стрелять оттуда из рогатки. Но ко всему привыкаешь. Вы же привыкли к Тарлеону, хотя клялись, что сбежите оттуда через месяц. Не сбежали.
- Ну, меня не держали в каменоломнях, если это может быть оправданием. Одно мне не понятно - почему ты так хорошо меня запомнила?
Она пожала плечами.
- Это легко объяснить. Единственный черноволосый ребенок в округе, да еще живущий в Белом замке, тарелеонский принц с заплатками на штанах, - она засмеялась. – Забыть было трудно.
Винтер посмотрел на свои брики из мягкой черной ткани, украшенные по бокам тонкой серебряной вязью. Теперь на них не было заплат. Все теперь было не так, как раньше.
- А вы женаты? У вас есть женщина? – спросила Кара, решив сменить тему разговора.
- Скорее да, чем нет, - подтвердил Винтер, кивнув головой.
Девушка засмеялась.
- Можно было не спрашивать, - усмехнулась она. – Тарлеонская знать женится, как у нас меняются товарами на малом рынке. Много земли вы получили за вашу славную королевскую фамилию?
- Ты разве разбираешься в этом? – в тон ей язвительно отозвался принц. – Отведи тебе коровью ферму, ты и то была бы счастлива.
Кара не стала это отрицать.
- А жениться по любви, разве этого вам не хотелось? – спросила Кара весело.
Винтер пожал плечами.
- Многие решают эту проблему проще, они заводят любовниц. Мне же просто повезло, свою жену я любил.
Это было правдой. 5 лет их семейной жизни казались безумно счастливыми. Сейчас это казалось смешным. Кайла ушла, став тенью его прошлого, пропавшей матерью его сына. Джейн помогла ему забыть ее. Она была рядом и была другой, и именно она дала ему возможность понять, что в этом мире можно любить не только Кайлу Мирт. Винтер вычеркнул из памяти все что было связано с Кайлой, остался только пятилетний Колин, беспокойные сны и затаенное желание увидеть ее живой.
- Она красивая? – спросила Кара.
Винтер кивнул. Странное сходство его пропавшей жены и черноволосого лидера повстанцев всколыхнуло почти угасшие воспоминания. Перед его глазами стояло прекрасное лицо Кайлы.
- Очень, - сказал он тихо.
- Красивее меня?
- Прости, родная, ты чудо, но ей не ровня... Еще раз прости, но ты сама задала такой вопрос…
Кара не обиделась и рассмеялась.
- Я расскажу тебе одну сказку, - сказал Винтер, сев повыше. – Это тарлеонская сказка, и, быть может, ты ее не знаешь. Много лет назад, там, где сейчас находится Синий лес, жили боги Андорры. Правил богами великий Вольд Семирукий. Одной рукой он охватывал поля Атании, другой касался южного побережья Вечного Океана, третьей – северного побережья. Луга и степи нынешнего Трилиста, Красного Брода, Северного Удела и Флорей он держал четвертой рукой, западное побережье - Палирия и Саморканд было во власти его пятой руки, шестая рука великого бога управляла островами и архипелагами вокруг Андорры, а седьмая рука была свободна, ею он правил другими богами. У Вольда Семирукого было 3 жены и 9 детей. Но больше всех он любил свою дочь от богини воды Марау, прекрасную Альгирию, ставшую богиней красоты и повелительницей деревьев. Альгирия была так прекрасна, что все кто ее видел, теряли голову. Но сама она никого не любила. Наверное была похожа на мою сестру, - добавил Винтер, усмехнувшись. – Все самые могущественные боги мечтали завоевать сердце Альгирии, даже Вектор оставил свою возлюбленную Мадиру, но все были отвергнуты холодной красавицей…
- К чему эти басни на ночь, Ваше Высочество? – зевнув, спросила Кара.
Она облокотилась спиной на сидевшего рядом с ней воина, свесив на него свои белые волосы. В полусонных глазах девушки горели веселые искорки.
- Тебе скучно? – улыбнулся ей Винтер.
- Очень интересная сказка, - попыталась возразить арманка, а потом махнула рукой. –Думаю, что эта Альгирия в конце концов полюбит кого-то неравного себе, а быть может даже смертного, за что ее покарает родной отец, лишит бессмертия, и она спустится на грешную землю в муках рожать детей и добывать хлеб в поте лица своего. Что-то в этом роде. Я права?
- Вообще-то все было гораздо сложнее, но пусть пока останется твой вариант, - согласился с ней принц. Он понял, что слишком задержался у этого костра. Даже просидев с Карой до утра, он не узнает от нее, кто просил передать ему послание. И ничего не услышит о своей жене.
- Что значила эта история? – спросила Кара.
Винтер поднялся на ноги.
- Когда-нибудь я все же расскажу тебе эту историю до конца, и ты сама все поймешь, - сказал он. – Но не сегодня.
Повернувшись к сидящим у костра арманам, принц Тарлеона поклонился и вежливо произнес:
- Я благодарю вас за очаг и желаю всем доброй ночи.