Ленинград. 1990 год
Город большой и красивый. Май месяц, а уже жарко и хочется попить чего-нибудь холодненького. Разгар повального советского дефицита, а тут нахожу вожделенную бочку с квасом. Правда, в придачу к бочке огромная очередь людей, жаждущих испить кваску и оригинальный продавец. Это мужик неопределенных лет, с помятым лицом, мутными и красноватыми глазами. В данный момент он пьяный, но не сильно. На нем, несмотря на жару, грязная телогрейка. Из нее торчит серая вата. Поверх одето, что-то похожее на халат. Как и ватник, подобие халата серо – грязное, вообще, неопределенного цвета. Все застегнуто на одну единственную пуговицу, сбоку торчит оторванный карман. Парень колоритный, жалею, что тогда не сфотографировала его.
Его действия по продаже кваса вызывают у одной половины очереди смех, у другой – негодование. Нетерпеливые люди уходят, но стойкие остаются, ждут конца этого спектакля. Каждая попытка набрать квас в кружки сопровождается брызгами во все стороны, и этот фонтан немного освежает отскакивающую очередь. Мужик пытается закончить распродажу, с завидным усилием закручивает кран и порывается уйти. Видно допивать то, что еще не допил. Но, негодующие возгласы очереди, каждый раз возвращают его на место. А, на просьбы нетерпеливых: «Можно, быстрее обслуживать?», миролюбиво отвечает: «Можно» и работает в том же темпе. Недалеко стоит молодой милиционер, и наверно от невыносимой жары, ему просто лень забрать этого типа в место, именуемое вытрезвителем.
Роль продавца у мужичка вначале ограничивается ответами на вопросы и подсовывание посуды под кран. Считать деньги он уже не в состоянии.
- Я тебе доверяю, возьми сдачу сам – говорил он еще послушным языком.
- Сколько будет стоить пол – литры? – поинтересовался какой-то наивный покупатель.
Продавец, закатив глаза, долго думал, потом начал смешно пожимать плечами. Вообще, каждый вопрос людей вызывает в нем глубокую задумчивость, что выражается в различных гримасах, с последующим опусканием головы. Тем больше времени он продает квас, тем больше на глазах пьянеет. Все ниже опускается голова, дольше тянется время раздумий. В конце концов, его голова вообще не подымается, и на вопросы он уже не реагирует. Очередь начинает заниматься самообслуживанием, пить же всем хочется. Слышится звон бросаемых монет, стеклянных бокалов, хлюпанье кваса из крана. Попозже, присоединяется и громкий храп заснувшего мужичка. Когда квас закончился, люди разошлись. И тут пробуждается горе-продавец, он загребает мелочь в помятый кулек, пошатываясь, уходит восвояси.