Глава первая
Начало
Все встречи в жизни делятся на три части: нужные, ненужные и судьбоносные. Я встретился с Книгой случайно, в месте, где никогда не мог ожидать подобного. Буквально наткнулся, словно коллекционная бабочка на безжалостную булавку судьбы. Мы столкнулись в яркий, солнечный день, которых не бывает много в жизни, как не случается много хорошей погоды.
- Людям всегда мало… - я запомнил это, как момент высшего счастья.
Наша встреча состоялась в точке схода пространства и времени, когда соединяется несовместимое. Пересекаются параллельные линии, где случается невозможное. Перекрёсток, узел, пункт прибытия и отправления.
- В таком месте время движется по особенным законам, зигзагами и рывками! - подумал я. - Обычно оно подобно реке, которая мягко огибает нас, застывших посредине потока неразумными камнями. Так может продолжаться часами, годами, столетиями, но вдруг всё меняется...
В доли секунды, вспышкой сверхновой, решается то, что накапливалось веками. Становится понятным зачем, куда и почему. Для меня такой час настал, когда я меньше всего был готов к нему.
- Надоело всё до чёртиков! - признался я жене. - Поехали в Черногорию!
- Почему туда? - спросила она. - Я не могу, съезди один!
Шёл 7510 год от сотворения Мира, который думал, что вечен. Ночью мне приснился странный сон. Солёный, я впервые в жизни, плакал спящим.
- Иди туда! - гудели за окном провода высокого напряжения, приказывали клаксоны автомобилей, щебетали встревоженные птицы.
Ночью душа человека становится невесомой, как тополиный пух в июне.
- На неё не действует ньютоновский закон всемирного тяготения, - подумал я, - отсюда обманчивая лёгкость снов и яркость сновидений…
После плотного завтрака мы с женой поехали в аэропорт. Чтобы не оставлять машину на платной стоянке, она должна было вернуться обратно. Я спешил и превысил скорость, поэтому предсказуемо попал на бдительный радар ГИБДД. Упитанный инспектор скупым жадным движением пригласил меня в свою машину, нервничающая супруга осталась в нашем авто.
- Ребята, сильно не наказываете, - попросил я, - еду на подсосе, денег нет, жена стерва убьёт за штраф… Да и невеликое превышение.
- Ну, сто рублей у тебя есть? - скривился, как от зубной боли лейтенант.
- Двадцать, да и то мелочью… - я решил играть роль подкаблучника.
У меня были доллары, зато у супружницы полный кошелек мелочи, я надумал скинуть её скупым дорожным пиратам. Мы препирались пару минут и договорились. Я бодро пошёл к машине за мелочью, но жена сказала:
- А мелких денег нет, я всё потратила.
Пришлось возвращаться к доблестным бойцам ГИБДД с кислой миной.
- Ребята, с сотни сдача есть? - спросил я заискивающим тоном.
Старший лейтенант отсчитал нужную сумму. Я шёл к машине и чувствовал, как угрюмые взгляды прожигали спину. Следующую неделю я много купался, загорал и неистово предавался всевозможным телесным утехам. В конце незапланированного отпуска подвернулась экскурсия в город Цетинье, где находился один из старинных горных монастырей.
- Сколько можно пить на пляже?! - я оплатил поездку.
В желейном состоянии от непривычного солнца и частого дыхания яростного славянского моря, по дороге, сошедшей с ума от бесчисленного количества поворотов, меня доставил туда дружелюбный автобус. Горы, стрелоподобными вершинами разрезали облака, как сладкую вату.
- Главное не смотрите вниз! - гид, улыбаясь левой половиной сердца, спасал нас от созерцания притягательного ужаса пропасти узкого серпантина.
Я слушал его рассказ о монастыре, где хранится святыня:
- В средние века для охраны главных христианских святынь: десницы Святого Иоанна Крестителя, частицы Животворящего Креста и Филермской чудотворной иконы Пресвятой Богородицы учредили орден Ионитов, он же Мальтийский. Император Всероссийский Павел Первый, являлся Великим магистром ордена. Перед захватом острова Мальта безбожным Наполеоном реликвии вывезли в Россию. Они хранились в Зимнем дворце и Гатчине. После революции Святыни тайно вывезли в Данию, где пребывала в изгнании вдовствующая Императрица Мария Феодоровна, мать Николая II. После её кончины святыни находились в православном соборе Берлина. Но в 1932 году, предвидя последствия прихода к власти Гитлера, епископ Тихон передал их королю Югославии Александру I. В апреле 1941 года в начале оккупации Югославии германскими войсками великие Святыни вывезли в монастырь Святого Василия Острожского, где они тайно сохранялись.
- Как интересно! - воскликнула какая-то нервная женщина.
Гид передохнул минуту, набрал в грудь горячего воздуха и продолжил:
- Немцы, захватив Югославию, не смогли добраться до монастыря. Партизаны взорвали дорогу, ведущую туда. Обстрел из артиллерийских орудий тевтонов вреда зданиям не приносил. Снаряды не попадали в цель, пролетали мимо. Один воткнулся в стену храма, но не взорвался.
- Высшая сила хранит свои тайны надёжно… - важно заметил я.
- В 1993 году святыни передали местному монастырю. Филермская икона Пресвятой Богородицы находится в историческом музее Цетинье.
Он умолк, мы въехали в город. Вся моя жизнь была забегом навстречу Книге. Я бежал, не оглядываясь на потерянные минуты и года, друзей и любимых. Только уткнувшись в неё носом, я остановился как вкопанный.
- Этого просто е может быть! - подумал я в первое мгновение.
Наша встреча были заварены для меня кем-то давным-давно, как крепкий кофе. Прошлое, настоящее и будущее соединилось в точке, где на Земле сошлись тени от церкви, мечети и синагоги. Прямо перед входом в труднодоступный монастырь. Две тени были от солнца, одна от луны.
- Как же сегодня невыносимо жарко, - девушка с слишком прямой спиной манерно проинформировала всех и никого, - прямо жить не хочется...
Солнце пристально рассматривало Землю. Откормленная Луна, со своей вечной ухмылкой висела над звенящими от жары головами.
- Странное место! - удивился я, оглядевшись вокруг.
Тени от зданий, деревьев и прошлого бросались в разные стороны, переплетались, дрались, неистово отталкивая друг друга. Только отражения от расположенных на маленькой площади домов Бога мирно сожительствовали, как последний непреодолимый порог...
- Разве время Луны не ночь? - в голове появилась непонятная мысль.
Наша группа готовилась войти в святое место. Монах-черногорец, сопроводитель по храму и музею, размещённому внутри, знаками показал, что женщинам необходимо накинуть на головы платки
- Женщины должны надеть юбки и накидки на плечи... - хлопотал гид, помогая раздавать одежду, стараясь угодить выдуманным традициям, будто обнажёнными телами можно оскорбить Бога. - Проходите по одному...
- А в шортах можно? - не могла успокоиться активная блондинка.
- Тем, кто входит в церковь в шортах, уготована дорога в ад...
У него было два правых глаза и мысли быстрее, чем руки. Он посмотрел, куда-то вниз. Я проследил направление его сдвоенного взгляда. Рядом со мной обнявшись, мирно улеглись причудливые тени.
- Как здесь дует! - пожаловалась хрупкая девушка справа от меня.
Все сквозняки, живущие в монастыре непостижимо долгое время, накинулись на нас. Они начали драться между собой за мои уши, насвистывая каждый свою тайну.
- Некоторым из местных сквозняков исполнилась тысяча лет! - чёрный монах вёл нас залами музея, переделанными из бывших келий послушников.
В небольших комнатах артефакты, собранные со всех сторон света, тихим криком привлекали к себе желанное внимание людей. Гобелены и царские одежды, золотые изделия и оружие. Символы и знаки.
- Мы хотим спать... - шептали полумёртвые экспонаты.
В последнем зале, за пыльными стёклами, в развёрнутом виде , стояли несколько старинных фолиантов в переплётах из тончайшей телячьей кожи.
- Это Книга! - сказал гид. - Она очень древняя!
- Какого века? - влезла неугомонная блондинка.
Повинуясь инстинкту историка, я шагнул навстречу судьбе и упёрся в стену силовой защиты. Заслона прошлого от настоящего, прошедшего от будущего. Стену, отделяющую суету жизни от Книги.
- Она говорит! - изумился я её невнятному бормотанию.
Буквы, написанные кириллицей, на старославянский манер, без гласных и пропусков между словами, сразу заворожили меня. На потёртом листе из кожи ягнёнка светились буквы, сложившиеся в слова:
- Путник, оставь собственную судьбу у входа. На встречу с тобой, она всегда приходит вовремя. Если будущее не наступает, оно сгнивает и становится навозом для настоящего.
На следующий день улетел домой. Сидя в маленьком аэропорту Тиват я внезапно понял, что взял свою жизнь взаймы у грядущего с помощью случайных родителей и должен немедленно отдать долг... Самолёт уносил меня на север, но моя тень летела обратно на юг.
- Я обязательно вернусь! - пообещал я попутному ветру.
Пробуждение
Гос Драг вынырнул из состояния дивных сновидений за мгновение до того, как сработал занудливый будильник пунктуальной системы управления домом. Сознание почти функционировало, но душу ещё держал в своих мохнатых лапах сладкий ночной сон. Пограничное состояние, в котором возможно свободно перемещаться из мира иллюзий в реальность и обратно.
- Эх!.. Если бы мне не нужно было идти на работу... - Гос зримо представил себе чудесную картину полного безделья.
До того, как безжалостный таймер окончательно выбросит тело в ритм запрограммированных движений, он мог побыть самим собою.
- Делай что хочешь, - наивно помечтал он. - Никаких обязательств!
Настроение наблюдалось крайне паршивое. Последнее время просыпаться ему не хотелось категорически. Работа, на которую Госу предстояло собираться, вызывала ассоциации самые печальные.
- Полная хреновина! - выругался он и перевернулся на другой бок.
Одинокими вечерами он сравнивал себя с биороботами последней серии корпорации «Робоком»:
- Та же тупая исполнительность, механическая ненужность действий.
Гос давно работал оператором-сортировальщиком на челноке всепланетной компании «Астролифт».
- На всей планете нет работы хуже! - его передёрнуло от отвращения.
Его работа заключалась в нудном дежурстве на орбите планеты, в месте действия подъёмно-спускового механизма Сартана 1. По всей поверхности планеты Мир циклов сто назад были построены десять таких комплексов.
- Несмотря на бурное развитие технологий в далёком двадцать первом мегацикле новой эры, некоторые вещи остались неизменными! - вспомнил он инструкцию к своим служебным обязанностям, которую его заставили выучить наизусть при приёме на работу. - Населению так же необходимо было есть, где-то жить, учится и умирать.
Жизнь всегда подразумевает переброску необходимого количества материальных ценностей. Если с процессом доставки грузов с других планет альтернативы не было, кроме космических барж придумать другое было сложно, то на самой планете придумали:
- Кто-то умный решил, что незачем передвигать миллионы тонн грузов по поверхности. Значительно проще и быстрее проделать это в космосе.
Все товары, которые ещё производились на родине Госа, доставлялись обычным путём к подобным станциям.
- Как умудрились построить? - удивился он, когда увидел её впервые.
Гигантский лифт высотой около ста мегаединиц в беспрерывном потоке, как гигантская змея, проглотившая хвост, поднимал контейнеры с барахлом на высоту невесомости. Одновременно опуская всевозможные грузы, прибывшие из разных мест Мира. Его напарник Крис часто говорил:
- Мы с тобой, брат обычные грузчики.
- Кто бы сомневался?
- Ты же всё знаешь, - подначивал Крис, шутник и выпивоха. - Так вроде назывались люди передвигающие грузы?
- Так, - уныло соглашался Драг, любящий всё связанное с прошлым. - Нижняя ступень социальной лестницы.
Задача сортировщика состояла в корректировке движения. Гос, как обычно в плохом настроении, лежал в кабине потрёпанного челнока.
- Дай я тебя обниму, - обычно шутил он.
Челнок держал в своих электромагнитных объятиях пойманный контейнер, отправленный с соседней станции час назад. Его необходимо было плавно пришвартовать к механизму подъёмника, перед тем как он начинал опускаться вниз.
- Словно гигантское колесо обозрения… - вспомнил он развлечение далёкого прошлого.
Подъёмник захватывал прибывший ящик и тот начинал опускаться на поверхность сортировочной площадки, неся в своём огромном чреве самую разнообразную ерунду, без которой наверняка можно было обойтись.
- Но люди не обходятся, поэтому без работы я в ближайшую вечность уж точно не останусь... - часто бурчал Драг.
Функции сортировщика на этом не заканчивались. Когда очередной поднятый с поверхности планеты контейнер оказывался в верхней точке лифта, система крепления отпускала железный ящик. Его челнок должен был захватить поднятый снизу ящик и придать ему необходимое ускорение и правильное направление против движения планеты в сторону другой станции, расположенной на другом континенте.
- Нужно вставать! - импульс внезапно проснувшейся совести прервал его полусонные размышления.
- Успеешь... - вступила в спор лень. - Можно ещё понежиться...
Гос почти выбрал предложение антипода совести, но в этот момент противно запищал сигнал видеозвонка. Он и не подумал ответить, однако краем глаза увидел от кого идёт вызов.
- Родитель! - изумился он.
Когда-то они были очень близки, но со временем между ними установились своеобразные правила общения. Они не звонят друг другу, пока не случится что-нибудь серьёзное. Именно по этой причине Гос слегка осипшим голосом подтвердил приём несвоевременного звонка.
- Привет! - поприветствовал он родителя, появившегося на вмонтированном в стену голограммном экране
- Всё спишь! - с явным укором сказал старший Драг вместо приветствия.
- Времени много, - сын по привычке попробовал отвертеться.
- Времени никогда не бывает много… - сказал родитель. - Впрочем, я звоню не для того. Я прошу тебя приехать в мой университетский город.
- Зачем?
- Я плохо себя чувствую и хочу попрощаться с тобой!
Только теперь Гос заметил, что родитель действительно смотрится болезненный. Он никогда не отличался хорошим здоровьем и поэтому сын горячо пообещал исполнить эту просьбу. Они обменялись дежурными вопросами о жизни и одновременно отключились.
- Мне нужно отпроситься на завтра с работы! - сразу подумал Гос.
Внезапно запищал сигнал коммуникационной системы. На этот раз пришло сообщение от компании связи:
- Уважаемый Гос Драг! Надеемся, Вы довольны качеством нашей связи и уровнем предоставляемых услуг. Повторно напоминаем Вам, что согласно последнего высланного Вам счёта, Вы остались должны нам сумму в ноль кредитов и ноль сотинок. Оплатите, пожалуйста, счёт. В противном случае Вам будет отказано в предоставлении услуг видеосвязи.
- Вот идиоты! - громко выругался он.
Раз в отчётный миницикл компания связи проводила с абонентами контрольную сверку и выставляла им счёт за оказанные услуги. У Госа не оказалось никакой задолженности, поэтому он никак не отреагировал на нулевой счёт. Драг посмеялся над ним, отправив его в корзину и думать о нём забыл. Нудный компьютер компании, не получив затребованной пищи в виде погашенного счёта снова напомнил о себе.
- Проклятые машины! - буркнул Гос, когда увидел новое сообщение.
Счёт на ноль кредитов и ноль сотинок отнюдь не канул в небытие. Через несколько минициклов пришло повторное письмо в раздражённо-недоумевающем тоне. Драг написал по указанному адресу, объяснив:
- Я ничего не должен, это из самого счёта понятно…
Он легкомысленно решил, что инцидент исчерпан. В пришедшем утром сообщении с него угрожали взыскать крупный штраф за злостную неуплату старого долга. Не вставая с постели Гос вызвал техническую поддержку компании по линии экстренной связи.
- Доброго времени суток! - сказал на экране улыбчивый андроид.
- Можно мне поговорить с кем-нибудь из людей?
- К сожалению, нет, - спокойно объяснил андроид, - человеческий персонал заступает на смену только с десятой части миницикла.
Драг попытался объяснить тугодумкой машине возникшую проблему.
- Счёт необходимо оплатить! - твердил автомат.
Гос плюнул от отчаянья и отключился. Он повторил попытку через какое-то время, и торопливо рассказал о злополучном счёте ещё нескольким андроидам. Однако они либо не имели доступа к компьютеру, либо не были уполномочены, что-то решать, либо просто не понимали, о чём идёт речь.
- Вот чурбаны железные! - заругался несчастный абонент.
Озверев от телефонной музыки в перерывах между диалогами и нудных советов, он дозвонился до главного начальника смены, который извинился за неудобства и пообещал всё немедленно исправить.
- Наконец-то, нашёлся хоть кто-то умный! - обрадовался Драг и скомандовал себе: - Нужно вставать!.. Опаздывать мне сегодня никак нельзя.
Сжатое время стальной пружиной начало распрямляться, с силой толкая его в повседневную неизвестность.
Патриарх
Больной старик, худой и жалкий, с жалкими клочками седых волос на большой голове, тяжело заворочался на деревянных нарах в углу. Он с трудом приподнял разлагающееся от времени измождённое тело и сел.
- Как тяжко! - натужно выдохнул он.
В тёмной, затхлой комнате доминировал неприятный запах, свойственный чересчур зажившимся на свете людям. К нему тотчас, как будто по команде, подбежал невысокий, темноглазый юноша.
- Дедушка, Вам что-нибудь надо? - участливо поинтересовался он. - Может, хотите попить воды…
- Какой я тебе дедушка? - привычно заворчал старый мужчина. - Мой последний внук умер две сотни лет назад.
Юноша почтительно потупился, явно не веря бредням пожилого человека. Его звали Мос, и он с самого рождения жил в поселении слуг при доме «Высшего».
- Будем писать, - патриарх сделал паузу, набираясь тающих сил. - Будешь записывать за мной.
- Только возьму перо... - юноша бегом, старший писец убил бы его за непочтительность, метнулся за принадлежностями для письма.
Через время он вернулся, устроился на полу. Старик закрыл глаза, словно впадая в сладкий сон и начал тихо диктовать:
- Возлюбленные дети мои!.. Слава Господу, пришло время рассказать вам правдивую историю моей жизни. Смотрю на прожитые, невероятно долгие годы, мне не верится, что всё пережитое случилось со мной. В моей жизни случилось множество всяких чудес, но самым большим чудом я считаю встречу с Высшим. Как зеркало, подаренное им людям, позволяет взглянуть на себя со стороны, так давняя встреча позволяет увидеть себя тогдашнего и сегодняшнего.
- Ой! - вскрикнул Мос.
Юноша завозился на земляном полу, утрамбованном до утробного гула.
- Дедушка, - в голосе прослеживались слёзы. - Я не успеваю записывать.
Старик неободрительно посмотрел на помощника. Начинающий писец сильно боялся наказания и жалобно попросил:
- Не говорите только никому!
- Ладно, - согласился больной. - Буду диктовать помедленнее... Пиши. Кем я был?.. Животным, без души и разума. Основной целью существования, которого являлось добывание пропитания и удовлетворение плоти. Как волк готовый убить ради пищи, рыскал я в темноте собственного невежества. Стаю, где я родился, тяжело назвать человеческой. Мы не знали тогда, что такое одежда, огонь, речь и стыд. Всё это дал нам Господин, слава ему! Самую первую встречу с ним я не помню, да и не мог запомнить. Мои умственные способности не могли тогда отличить её от стычки, с каким ни будь медведем или волком. Позднее он рассказал мне, что я в первый миг остолбенел, потом бросил камень в него… Да отсохнет моя правая рука за попытку причинить вред ему. Единственное, что оправдывает меня, я не ведал, что творил… Успеваешь?
Юноша благодарно вздохнул и принялся записывать дальше:
- Потом я бросился на него, да отсохнут за это мои грешные ноги!.. Великодушный Господь увернулся, я свалился в реку. Я, несомненно, утонул бы, но Высший соблаговолил спасти мою никчёмную жизнь. Наверное, я ему всё-таки для чего-то нужен!.. Я очнулся в тесной пещере. Она была закрыта со всех сторон, и я подумал, что умер и попал в мир ушедших предков. Внезапно верхняя часть пещеры открылась, и я увидел необычный свет. Он лился со всех сторон, и я удивился тому, что он белый. Я пришёл в ужас, когда увидел его. Он наклонился над нежданной колыбелью и что-то сказал. Высоченного роста, огромный, намного выше меня, с абсолютно светлой кожей и большой безволосой головой. Его огромные, прозрачные, без зрачков глаза в упор смотрели на меня…
- Дайте передохнуть! - умоляющим голосом попросил юноша, он нервно и испуганно дёрнулся, так как не успевал записывать.
Патриарх понимающе улыбнулся, он прожил долгую жизнь и повидал всякого. Пять минут он молчал, натужно и сипло дыша, потом продолжил:
- Мне стало страшно. Когда он отодвинулся, я быстро вылез из тёплой колыбели. Заметавшись по светлой пещере я не нашёл выхода. Забился в угол и жалобно заскулил. Ужас перед неминуемой смертью, потряс сердце. А кто бы на моём месте не боялся?.. Внезапно он протянул кусок вкусно пахнущего мяса. Поколебавшись немного, я схватил его и жадно проглотил. Мой хозяин что-то прорычал. Я понял, что это ободрение и успокоился…
Мос еле слышно пискнул, словно попавшая в мышеловку мышь.
- Ты что-то сказал? - поинтересовался патриарх.
- Мне нужно выйти… В туалет.
Мос периодически краснел и бледнел, поэтому старик сразу понял, что ему действительно не совсем хорошо.
- Беги! - велел он, и юноша пулей выскочил за дверь.
Мос быстро пересёк выложенный слоистым камнем двор и забежал за угол скалы. Там прятался туалет, ничем особо не примечательный,
обычный дощатый домик с выгребной ямой.
- Быстрее, быстрее! - торопил себя он. - Хотя вонь жуткая…
Путаясь в холщовом балахоне грубой выделки, Мос спешил присесть над прорезанным в полу отверстием. И не естественное желание человека было первоочередным в этой спешке. Он знал, что если подойти к туалету с
тыла, там обнаруживался лючок для периодической чистки отхожего места.
- Видел ли меня Зем? - мучился юноша.
Младший писец на длинную палку одевал набитую песком перчатку и, как только посетитель заходил внутрь, подкрадывался к туалету, откидывал люк и совал растопыренную перчатку прямо в задницу сидящему над ямой.
- Жуть! - вспомнил Мос. - Я сам не раз пал жертвой глупой шутки... Неописуемое ощущение, когда тебя хватает за задницу из пучин выгребной ямы холодная как у покойника рука! Я чуть не поседел в первый раз!
Однажды Зем уговорил его разыграть эту шуточку с кем-нибудь другим. Они спрятались в кустах, дождались первого посетителя и совершили всё вышеописанное. Подопытным оказался старший писец ленивый Кос.
- Никогда не забуду, как выбив в туалете дверь, - засмеялся Мос, - он понёсся по двору, путаясь в рясе и икая на бегу от панического страха.
Кос люто не возлюбил его, а Зем остался в стороне. Проделав необходимые операции, юноша выскочил из домика и вздохнул с облегчением. В пределах видимости злого шутника не наблюдалось. Мос вернулся к выжившему из ума старику, который сразу же начал диктовать:
- Потом я захотел спать и улёгся в знакомую открывающуюся пещеру. Я спал, ел, и каждый раз по-новому видел его. Внешне он не изменился, но слова его становились понятны мне и страх больше не накатывал волнами непереносимого ужаса. Я привыкал к такой жизни, но однажды резко открылся большой проход в закрытой до того стене. Толкаемый жаждой свободы я прыгнул в открытый проём и бросился бежать со всех ног прочь.
Старик замолчал. Юноша, воспользовавшись паузой, произнёс:
- Может, отдохнём?
- Скоро закончим! - рассказчик продолжил: - На бегу я оглянулся на место заточения. Жилище невероятного существа покоилось на четырёх ногах, оно блестело на ярком солнце, так сильно, что я отвёл глаза. Почти не останавливаясь, я добрался до пещер моего племени. На входе в главную обитель, где жила старшая женщина племени я остановился. Правила требовали доложить о произошедшем событии. Кхета, младшая дочь старейшины набросилась на меня с упрёками. После жизни у «Высшего» я не захотел слушать её глупости и рыкнул в ответ. Она с удивлением посмотрела на меня и бросилась вглубь пещеры. Старшая женщина двинулась в мою сторону с явным желанием наказать ослушника. Встретившись глазами со мной, она резко остановилась, словно налетев с разбега на дерево. Старейшина жестом приказала мне убираться, но не осмелилась наказать за долгое отсутствие. Я ушёл в мужскую пещеру и, отмахиваясь от назойливого внимания холостяков, поклялся никогда больше не приближаться к месту, где живёт «Высший». Эту клятву я не сдержал.
Патриарх окончательно выбился из сил и замолчал надолго. Юноша подумал, что он заснул и начал собирать принадлежности.
- Всё, иди! - приказал он, не открывая глаза. - Завтра продолжим.
Мос радостно выбежал из комнаты. На улице его ждали весёлые игры и яркое, ослепляющее жаркое солнце. Тот, кто видит издалека, с интересом посмотрел вслед уходящему. Через глаза старика «Высший» хорошо рассмотрел ладную фигуру юноши, его умное и живое лицо.
- Смышлёный паренёк! - подумал он и потянулся худым телом, затёкшим после долгого сидения у монитора. - Надо бы познакомиться с ним поближе, мне нужен помощник... А бедный Мада уже совсем плох.
Специальный монитор, настроенный на приём зрительных образов, поступающих непосредственно из глаз патриарха, погас. Утомлённый диктовкой воспоминаний Мада заснул, по-стариковски быстро и не крепко...
продолжение http://www.proza.ru/2011/09/26/394