На лавочке

               
     Летний городской сквер. Вечереет. На скамейке сидят два подвыпивших нераскрученных писателя солидных лет и спокойно беседуют   на житейские темы. На одном из них потёртый пиджак неопределённого размера, помятые брюки, теряющая цвет рубашка, кожаные  туфли  со стёсанными каблуками и новый яркий галстук, на другом – джинсы, безрукавка в клетку и видавшие виды кроссовки, скорее похожие на поношенные домашние тапки. Под ногами у каждого по начатой бутылочке пива, к которым они периодически прикладываются…. в паузах между разговором. 
- Ты чего сегодня при галстуке, праздник что ли или медаль вручали?  - спрашивает с ехидцей тот, что одет помоднее…, в джинсы.   
- Не попал, и даже не ранил, мазила…. Я сегодня работал с молодым автором, а автор, понимаешь ли, очень и очень даже симпатичная женщина.
- Ну и кто кому понравился?
 - Конечно, она мне.
- А почему так?
- Тебе не понять, почему так, а если и поймёшь, то вред здоровью нанесёшь.
- А ты объясни в прозе, а не стихами и так, что б вредно не было.
- Понимаешь, свежестью от неё пахнет какой-то особенной….
- Как от огуречного лосьона что ль?
- Нет! Этот запах совсем иной свежести…, он не сравним ни с какой твоей парфюмерией, это – запах молодости и весны.
     Наступила пауза, в ходе которой приятели, сделав по три булька, удовлетворённо вздохнули и замолчали. Но тот, что одет помоднее…, в джинсах, прерывает паузу и с осуждением произносит:
- Бабник ты, Аркаша, и даже хуже того, самый обыкновенный кобель…, теперь тебя уже и на запах потянуло…, о лекарствах думать надо, да как на пенсию прожить, а тебя какая-то свежесть одурманила.
- Сам живи на эту пенсию. На неё и прожить-то можно разве что только в глухой деревне без магазина и ЖКХ…, при колодце, с туалетом во дворе, огородом, да с лучиной на столе.
- Вот и поживи там подольше, денег сэкономишь целый мешок…., в рублях. Приедешь богатеньким, я так и быть встречу тебя, на радостях гульнём на сэкономленное…, водчоночки попьём, да пивком полирнём. 
- Нет уж! Сам езжай туда и пиши свои занудные рассказы. А я лучше здесь поработаю. Тема любви – что может быть интересней в нашей серости, думаю, повестишка на этот раз получится. У меня сейчас вдохновение попёрло…, как никогда, любить буду и писать, писать и любить…., а в промежутках….
- А что в промежутках?
- А в промежутках – тусоваться с тобой…, и такими же как ты занудами и морали слушать, да в редакциях стены обтирать.   
-  Надо же, куда тебя эта женская свежесть уже завела…, поработать он собрался… с промежутками. Ты гляди, Аркаша, вначале запахи, потом сиреневый туман, а за ним, как в песне поётся, сплошной обман и…, спокойной ночи старики. А вдруг как возможности-то не соизмеришь с реальностями и оконфузишься, тогда как?
- Смотря, что ты понимаешь под конфузом.
- Я понимаю под конфузом как раз то, о чём ты предпочтёшь лучше смолчать, чем спорить со мной…, а против других конфузов, ты сам знаешь, для нашего брата давно уж памперсы изобрели.
- Вот и носи их сам на здоровье, а я повесть о любви писать буду.
- Ой! О любви он писать собрался…. О какой такой ещё любви, а может быть о сексе? О той любви, что ты напишешь, Аркаша, никто и читать не будет, потому что классики о ней давно уж всё написали. А о сексе писать тебе слабо - воображения не хватит. Нет…, это поле должны занимать другие авторы, молодые…, энергичные, с неуёмной фантазией…. Я тут на днях недавно ознакомился с откровениями такого молодого автора. Как она пишет…, нет, как она пишет!  Я прочитал, причём раза три, и у меня сердце чуть было не зашло. Такого эклектизма я ещё в своей практике и не видывал.  Гремучая смесь, одним словом…, личного опыта, таланта, теории и необычайного реализма. Когда я прочитал, то понял главное, что секса в наше время действительно не было.
- А что же  было?
- Не знаю что, не помню уже…, так…,  детей научились делать и всё.
- Это у тебя не было, а у других, может быть, и было….
-Аркаша, не обольщайся. Ты лучше о бандюках, да о наших доблестных ментах пиши. Сейчас многие об этом пишут, да и читают только об этом. Материала, хоть отбавляй. И у тебя получится не хуже, чем у некоторых, перо у тебя лёгкое. Сюжеты - на каждом шагу, и ходить далеко не надо…, включай ящик и смотри «Чрезвычайное происшествие»….
- Зачем включать, вон они уже идут, -  произнёс испуганно Аркадий и стал суетливо засовывать бутылку пива в карман костюма.
К лавочке уверенной походкой направлялись двое полицейских с собакой.
- Говорил тебе, зачем галстук нацепил, так бы за бомжей сошли, а теперь... за распитие спиртных напитков в общественном месте... в обезьяннике париться будем.
      Стражи порядка подошли к лавочке и один из них, поздоровавшись и показывая фотографию человека явно не местной национальности, вежливо спросил:
- А что, отцы,  не проходил ли мимо вас вот этот человек?
- Таких прохожих в переходе на метро «Комсомольской» сотни тысяч, а здесь не проходил никто, - ответил Аркадий, мельком взглянув на фотографию.
- А вы давно тут отдыхаете?
- С полчаса…
- Спасибо, извините, -  поблагодарил старший наряда, приложив ладонь к козырьку фуражки, и полицейские пошли дальше по аллее сквера.
- Ну, вот Аркаша, видишь, какая вежливая у нас полиция, - с явным облегчением обронил приятель, провожая полицейских прищуренным близоруким взглядом.
- Пойдём-ка отсюда…, что-то тучи собираться стали, видать к дождю, - сказал Аркаша, кивнув в сторону неба.
       Приятели засуетились, встали с лавки, пожали друг другу руки и… разошлись в разные стороны, так и не допив пива. Небо было абсолютно чистым, без единого облачка. Вечерело…

                Москва, апрель2010.