I cheered when Clinton was chosen
My faith in the system reborn
I'll do anything to save our schools
If my taxes aint too much more
But don't talk about revolution
That's going a little bit to far
So love me, love me, love me, I'm a liberal
Jello Biafra, "Love Me I'm A Liberal"
Возрадуемся: истоки Нила наконец обнаружены, ангелы на кончике иглы подсчитаны, а российское общество обрело то, чего взыскало столь долго и мучительно: национальную идею. Все граждане как один, в едином порыве сплотились против общего врага: либералов и либерализма. Ну, то есть, все – не все, а главным образом правые, однако – шутка ли! – кажется, будто ненависть к либералам затмевает даже обычный буржуазный страх перед коммунистами! На них наезжают рядовые обыватели и высшие государственные чиновники, вплоть до… ну, вы поняли, до него самого… Их травят в СМИ неандертальцы типа Леонтьева и мирные "парнасцы" навроде Веллера. Воистину: страшнее Новодворской зверя нет, а если уж заодно с Хакамадой, так это вообще чудовище почище Годзиллы.
В чем же причина этого Великого Похода? Казалось бы, отстраненные от власти крепким государственником Путиным, либералы давно превратились в тихих беспозвоночных – пора бы уже отправить их на свалку истории. Однако не получается. Почему? Здесь не обойтись без классового подхода.
Начнем с низов. Причина неприязни трудящихся к либеральному знамени совершенно понятна. Это ТО САМОЕ знамя, под которым их естественные враги – капиталисты – нанесли им окончательное поражение в последней битве за наследие Советской власти. Так получилось, что в России либерализм стал синонимом власти капитала. И какой власти! Именно либералы в 90-х проволокли Россию по самым острым камням всеобщего хаоса, деградации и нищеты. Они навечно повенчали себя с разрухой и упадком. Теперь за это приходится расплачиваться.
Здесь не место говорить о причинах краха власти либералов. Заметим только, что они выражали интересы буржуазии тогда, когда самой буржуазии-то еще и не было! Явившись на российскую сцену, "чумазые" буржуа смахнули своих "выразителей" – поголовно интеллигентского сословия – даже толком и не разглядев. А те, в свою очередь, от неожиданной обиды, не сразу признали в "чумазом" долгожданного Хозяина. Как мы говорили в детстве, обознатушки-перепрятушки…
Только сейчас ситуация начинает немного выправляться, в смысле того "как оно быть должно". Либерализм мало-помалу становится в полном смысле идеологией именно капиталистов, а не журналистов и учителей. Казалось бы, по марксистской азбуке, либералам самое время занять кремлевские вершины – происходит же прямо противоположное. Однако во-первых, буржуазия напрямую не властвует. Ей чужды административные восторги и властные вертикали. Черную работу управления за нее выполняет государственный аппарат. Отношения этой парочки, как полагается, могут осложняться размолвками, бурными сценами, взаимными охлаждениями и т. д. (Но никогда не доходят до полного разрыва.) Во-вторых, у буржуазии, как и у любого опытного мошенника, имеется целый набор приспособлений, которые она по надобности использует: либерализм в их числе, но, скажем, и фашизм тоже. Такая сложилась ситуация: в отличие от ИДЕОЛОГИИ, реальная политическая сила оказалась "ничейной" и, естественно, у власти удержаться не смогла. Затем же, когда она начала обретать серьезную базу, с правящей бюрократией рассорилась уже сама буржуазия, которая не смогла да и не захотела поднимать изрядно замаранное знамя.
Либералы оказались в оппозиции. Причем по внешним признакам – чуть ли не самой радикальной (куда до них нам, грешным); настолько, что даже поклонники Эдички Цитрусова оказались для них вполне приемлемыми сторонниками. Правда, внимательному уму эта оппозиция может показаться… беспочвенной. В конце концов, Путин лишь педантично проводит в жизнь экономическую программу либералов десятилетней давности. А уж говорить об "ограничении демократии" людям, расстреливавшим законный парламент (или аплодировавшим этому расстрелу), как-то не пристало.
Впрочем, вот что важно. У современного русского капитализма совершенно особенное происхождение. Он родился в результате деградации рабочего государства, созданного революцией 1917 года. Из-за этого восприятие политического спектра в России несколько смещено. Скажем, стереотип российского "левого" воспринимается так же, как в других странах выглядит типичный правый: великодержавность, умеренный (а то и неумеренный) национализм, преклонение перед "сильной рукой". "Правыми" же зачастую считают не столько фашистов и полуфашистов, сколько именно либералов – демократов и интернационалистов (да они и сами с гордостью причисляют себя именно к правому флангу). Еще интересней: на волне недавних "оранжевых революций" либерализм, помимо всего, приобрел, право же, незаслуженную славу РЕВОЛЮЦИОННОЙ силы! А это уже прямая угроза государственным устоям – не сама по себе, ибо после таких "революций" устои-то как раз остаются в неприкосновенности. Опасность в том, что в их ходе массы пробуждаются и выходят на сцену с самостоятельными требованиями. Именно это и пугает российских "государственников" больше всего. "Оранжевую революцию" они бы как-нибудь перетерпели, однако есть все основания полагать, что "оранжевой" она не останется.
Поэтому нет ничего удивительного в озлоблении, с каким "патриоты" травят либеральную тусовку. Естественно и то, что захлестнувший страну национал-патриотический шабаш не мог не использовать в своих целях естественную враждебность угнетенных к своим поработителям. Понятно, напрямую взывать к классовой ненависти "государственники" не могут, но – тем лучше! Куда удобней сыграть на предрассудках, распространенных среди рабочего класса в эпоху реакции. Ничто так не выгодно для правящей верхушки как, путем непрерывного камлания патриотических заклятий, стереть все ВНУТРЕННИЕ противоречия общества и взамен насадить в массовом сознании первобытную антитезу "свой-чужак". Вот и впаривается низам простенькая мысль: либералы не поддаются на гипноз шарлатанов "государственного патриотизма" – именно ПОЭТОМУ они враги, предатели Родины и наймиты ЦРУ.
Но давайте попробуем ответить на вопрос: какова же основа либерального интернационализма? Конечно, классовая. Та же, что и у всего "свободолюбия" буржуа – ему не нужны никакие формальные рамки и ограничения, чтобы он мог безгранично реализовывать власть своего кошелька. Разумеется, такое свободолюбие лицемерно – либеральные буржуа могут самыми жестокими средствами ограничивать демократию, шовинистическими средствами поддерживать "свой" капитал против "чужого". Ну, так буржуазная демократия лицемерна в самой сути, ибо формальным равенством она прикрывает фактическое неравенство.
Недавно я случайно натолкнулся на блестящие строки Чернышевского, иллюстрирующие либеральное понимание "свобод".
"Ни мне, ни вам, читатель, не запрещено обедать на золотом сервизе; к сожалению, ни у вас, ни у меня нет и, вероятно, никогда не будет средств для удовлетворения этой изящной идеи. Потому я откровенно говорю, что нимало не дорожу своим правом иметь золотой сервиз и готов продать это право за один рубль серебром или даже дешевле. Точно таковы для народа все те права, о которых хлопочут либералы."
Для либерала главная свобода – свобода зарабатывания денег. Для коммуниста – свобода от зарабатывания денег. Такого же толка и либеральный "интернационализм". Это не более чем братство буржуазии всех наций во имя свободной эксплуатации рабочего класса мира. Альтернатива ему – не национально-патриотические ритуалы, а подлинный пролетарский, революционный интернационализм. Ведь именно внеклассовое "национальное единство" и есть главный залог гегемонии буржуазии.