1
Дориан праздновал день рождения. Вампиры обычно этого не делают, но сегодня особый случай – ему исполнилось триста лет. Хотя, пожалуй, праздновал – громко сказано. Все ограничилось тем, что он с парой приятелей-вампиров зашел в бар немного выпить и, возможно, подыскать себе донора. Так он называл своих жертв. Ведь кровь для вампира не еда, как считают смертные. Кровь – дополнительная потребность, данная вампирам природой. Люди нуждаются в воздухе, воде, еде, сне и сексе. Вся их жизнь подчинена удовлетворению нижайших потребностей. То же и у вампиров, которым помимо прочего нужна еще и чужая кровь.
Дориан родился в неспокойные времена. С запада родину терзали иноверцы, считавшие эту землю своей, а восток стонал под властью соседа-тирана, которого непутевые потомки однажды назовут великим. Столицу родины Дориана враги сожгли прежде, чем он успел стать мужчиной, и княжий род вынужден был скитался по миру. Дориан родился человеком, не вампиром. Но однажды, уже на чужбине, на юношу напал вампир. Дориан столкнулся с существом, которое обладало невероятной силой, казалось, молодой князь встретил свою смерть. И все же судьба оказалась благосклонной к юноше, каким-то чудом он сумел вырваться и убежать. В запале борьбы Дориан не заметил, что кровь из его ран смешалась с кровью из ран нападавшего. Две недели спустя, во время полнолуния, юный князь ощутил странное желание. Оно было похоже на ту волну, что поднимается в юноше при виде красивой девушки, только было в тысячу раз сильнее и возникало безо всякой причины. Перед глазами Дориана стали появляться жуткие картины кровавых оргий и жестоких битв. Вампирская кровь заговорила в нем. Дориан осознал, что стал одним из тех, о ком не говорят вслух, кого боятся пуще смерти и кто не должен существовать на земле, созданной Богом. Дориан стал вампиром.
Дети Мрака приняли князя в свое общество, они научили его быть вампиром, рассказали, как правильно охотится, как заметать следы. Кто бы мог подумать! У кровопийц оказался собственный кодекс, целая конституция, которая провозглашала свободы, утверждала обязанности и устанавливала запреты.
Три столетия прошло с тех пор, а кажется, все было только вчера. Много узнал князь о жизни по эту сторону реальности. Двести восемьдесят лет, с момента превращения, он скрывался от мира. Дориан не жил в канализации и не спал весь день в гробу. Вампиры среди людей, они могут разносить почту, обслуживать клиентов в кафе или менять оптовые партии красной икры на баррели сырой нефти. Они слились с обществом, проникли во все сферы, они стали его неотъемлемой частью.
Вампиры всегда молоды и энергичны, они занимаются только тем, что им интересно. Никогда не стареть и выглядеть всегда двадцатилетним приятно, но, долго оставаясь на одном месте, можно привлечь излишнее внимание. Люди нередко замечали: уж больно мало Дориан изменился за время их знакомства. Спасаясь от разоблачения, каждые пять лет приходилось переезжать, полностью порывать с прошлым. Вечная молодость имела страшную цену – одиночество. Конечно, были и другие вампиры, но их мало, слишком мало, чтобы не чувствовать себя одиноким.
Вампиры живут на земле тысячи лет. Столько же существуют и тайные общества, созданные людьми для борьбы против детей Сумрака. Иногда люди действуют слишком успешно. Чтобы защитить себя, вампиры создали особый кодекс, устанавливающий незыблемые правила, позволяющие спокойно жить среди людей, не привлекая внимания. Одно из правил кодекса гласит: за один цикл – период от одного переезда до другого – вампир может контактировать единожды или регулярно не более чем с пятью другими вампирами. Другое правило требует: при новом цикле вампир не имеет права контактировать с теми, с кем он контактировал в течение последних десяти циклов. Исключение может быть сделано лишь для супружеской пары вампиров. Но это для Дориана всегда было лишь теоретической возможностью. Он знал, едва ли один вампир из сотни заводит семью. Уж слишком темна его душа для любви.
Прожив три столетия, Дориан смог изучить людей так хорошо, как не мог это сделать ни один смертный. Люди так боятся ада и так хотят попасть в рай, что готовы служить любому богу, который пообещает уберечь их от преисподней и вознести на небеса. Глупые смертные. Они никогда не понимали, что и ад, и рай здесь, на земле. У каждого свой собственный. Дориан познал ад, и было его достаточно. Его ад – это его одиночество, которое гложет изнутри, терзает и рвет на куски вот уже почти три столетия. У него нет жены, нет друзей, ни среди вампиров, ни среди смертных. До конца текущего цикла ему осталось чуть меньше полугода. Впереди его ждал переезд и обустройство на новом месте. За прошедшие четыре с половиной года он завел знакомство с двумя вампирами – Максимилианом и Константином. Они оба были моложе Дориана и почитали его за наставника. Старший из них, Макс, родился вампиром где-то в Ирландии, когда в Европе бушевали наполеоновские войны. Он очень долго сдерживал жажду крови, пытаясь жить по-человечески, но однажды сорвался. Максу было сорок лет, когда он впервые отпил чужой крови. С тех пор он делал это регулярно. Кровь остановила процесс старения, и теперь ему вечно сорок.
Второй приятель Дориана, Константин, был еще совсем юным. Он родился в Сибири. Едва парню исполнилось восемнадцать, его призвали на фронт. Вторая мировая приближалась к логическому завершению, и Константина направили в Румынию. На ближних подступах к Бухаресту немец прошил его из пулемета. Выносливый сибиряк Константин не умер сразу, и после боя его подобрали местные крестьяне. К утру огонь жизни в его глазах должен был угаснуть навсегда, но на счастье, а может на беду, ухаживать за ним поручили молоденькой вампирше, которая появилась в селе незадолго до появления советской армии. Девушке стало жаль юного красноармейца, и она подмешала в воду, которой поила раненого, каплю своей крови. К утру он был все еще жив, а спустя неделю раны полностью затянулись. Крестьяне не могли поверить чуду, только его спасительница ничему не удивлялась. Оправившись от ран, Костя ушел с ней за Дунай, однако не прошло и недели, как девушка подорвалась на мине. Чтобы там не думали о вампирах люди, но дети Мрака уязвимы для всего того же, что опасно смертным, просто их раны заживают значительно быстрее. Вампирше это не помогло, ее разорвало на части, и заживать было нечему. Константин недолго грустил о подруге, свободный от правил и законов, не сдерживаемый страхом смерти и тюрьмы, он с головой предался утехам, которые были так легко доступны вампиру в развороченной войной Европе.
В их троице Константин был, пожалуй, единственным, кто еще не утратил вкус жизни. Он был стариком по меркам смертных, но считался юнцом среди вампиров. По правде, князь завидовал ему, ведь самому Дориану все давным-давно опостылело. За прошедшие века он отведал все, что могло предложить ему человечество. Он опускался на самое дно разврата, наслаждаясь сладостью липкой грязи беспутства и свободы, он поднимался на вершины добродетели, созерцая оттуда пейзажи божественной чистоты. Дориан отведал самых экзотических блюд на свете и обладал самыми роскошными женщинами мира, объездил всю планету, перечитал все стоящие внимания книги, он дружил с философами, писателями, президентами, королями и нищими, он уходил отшельничать в горы и возвращался к людям, чтоб занять влиятельные посты, насколько это было возможно за пять лет. Он пиратствовал в морях и разбойничал на суше, командовал солдатами на поле брани и строил дома для бедняков. Дориан испробовал все и более не знал, чем себя развлечь, а впереди еще была вечность. Вечность, которая, словно черная дыра, зияла пустотой скуки и одиночества. От нее веяло могильным холодом. Князь чувствовал, что этот холод проник в его душу, еще немного и она совсем остынет.
- Дориан, что ты такой кислый, дружище? – Константин глядел веселыми глазами мальчишки. Какой же он счастливый! Ведь его поезд только в начале длинного пути и ему еще интересен пейзаж за окном. О Сумрак! Его еще интересуют женщины и азартные игры, он еще готов предаваться пьянству и чревоугодию. Не потому что проклятый животный инстинкт движет им, а потому что ему пока еще интересно.
- Дор, - Максимилиан хоть и признавал Дориана за наставника, но, будучи лишь на столетие младше, все же не очень трепетно относился к его авторитету. – Тебе четвертый век пошел. Давай отметим это как-нибудь по-особому.
Дориан перевел взгляд на него.
- Что ты имеешь в виду? – Он допил пиво и знаком потребовал у бармена повтора.
Макс придвинулся поближе и тихо произнес.
- Давай устроим оргию.
Дориан только хмыкнул.
- Нет, ты не понял. – Он придвинулся еще ближе и прошептал в самое ухо. – Давай устроим кровавую оргию.
Дориан отшатнулся как от огня.
- Да ты что! Это же запрещено! Кодекс карает это заключением в склепе на тридцать лет. Ты знаешь, что такое тридцать лет в холодном пустом склепе на воде, хлебе и консервированной крови?
- Да кто об этом узнает? Если грамотно все устроить, то не догадаются о том, что произошло не только местные власти, но даже Комитет. – Он снова перешел на шепот, хотя музыка играла довольно громко. – Город большой, в нем каждый день исчезает куча народу. К тому же не обязательно их убивать, кто им поверит, когда они расскажут свою историю?
- Комитет, – тихо ответил Дориан. Он отвернулся от стойки, и глядя в зал, добавил: – И потом, мне это неинтересно.
- Ну ладно, я ведь только помочь хотел, – начал оправдываться Максимилиан, тоже повернувшись к залу.
- Я знаю, Макс. – Он похлопал приятеля по колену.
Несколько минут вампиры просто сидели и, глядя на отдыхающий в баре народ, молча пили свое пиво.
- У меня есть кой-какая идея, – вдруг нарушил молчание Константин. Макс и Дориан повернулись к нему. – Заведи себе женщину.
- Что значит «заведи»? – нахмурился Дориан. – Женщина – не собака.
- В том-то и дело.
- Что ты хочешь сказать? – встрял Максимилиан.
- Дориан говорил, что никогда не был женат. Триста лет один.
- Женитьба меня не интересует.
- Ты не понял. Дориан, я предлагаю, чтобы мы с Максом подыскали тебе смертную, которая стала бы твоей игрушкой. Мы найдем самую соблазнительную женщину города. Можешь сделать ее своей наложницей, можешь донором, можешь просто разумной игрушкой. Весь смысл в том, что ты будешь ее полновластным и единоличным властелином. Как будет твоя воля, так и будешь поступать. Сегодня ты ее насилуешь, завтра даришь ей цветы, послезавтра пьешь ее кровь. Если она надоест тебе, можешь просто убить ее, как обычного донора. Ты будешь иметь над ней полную и абсолютную власть, ты – бог в ее мире. Именно о тебе она будет думать, засыпая и просыпаясь. Мало кто на свете отведал нектара абсолютной власти. Это роскошный напиток!
Дориан задумался. Вопросы морали его не мучили. Мораль и вампир – две противоположности, которым никогда не сойтись воедино. Если вампир чувствует угрызения совести, он перестает пить кровь, перестает быть вампиром, стареет и умирает как обычный смертный. Сейчас Дориан взвешивал, а хочется ли ему того, что предложил Константин. В самом деле, такого он еще никогда не делал. Ему может понравиться, а может и нет. Ну, если не понравиться, все можно быстро прекратить. Попытка не пытка.
- Ты когда-нибудь так делал? – Спросил Дориан на всякий случай.
- Дважды. – Константин засиял улыбкой Антихриста. – С этим ничто не может сравниться. Главное вовремя остановиться, иначе это тебя погубит.
- Власть портит, – зачем-то сказал Максимилиан.
- Хорошо, я согласен. – Дориан посмотрел куда-то сквозь зал в неведомую даль. – Выберите для меня кого-нибудь. Если она мне понравится, вы украдете ее для меня.
- Договорились. Да будет воля Сумрака!
2
Дориан снял повязку с ее глаз, когда фургон Максимилиана уже отъехал от дома. Анна смотрела глазами полными испуга. Сегодня цветом страха был зеленый. Дориан обошел табурет, на котором сидела девушка, бесцеремонно разглядывая ее. Да, это была отличная игрушка. Константин сказал, что она студентка факультета журналистики, ей двадцать два года и она сирота, из родственников только тетка. Это хорошо – меньше искать будут. Стройная, вероятно, занимается спортом. У Анны были длинные каштановые волосы, красивое, не смазливое лицо. Дориану игрушка определенно нравилась. Он осторожно отклеил скотч на ее губах. Девушка не стала кричать и звать на помощь, понимая, что никто не стал бы привозить ее в многоквартирный дом с тонкими стенами. Дориан склонился к ней и улыбнулся.
- Здравствуй, Анна, – тихо произнес вампир. – Я Дориан.
- Что тебе нужно? – За яростью Анна пыталась спрятать животный страх, поглотивший ее сознание. Однако, Дориану понравилась эта злость. Она придавала лицу девушки выражение духовной силы, делая его еще красивее.
- Ты, – все так же тихо ответил Дориан.
- Зачем?
- Потому что ты мне нравишься. – Такой ответ Анну обескуражил.
- Ты хочешь потребовать за меня выкуп? – Дориан покачал головой. – Ты хочешь продать меня в рабство? – Она будто перебирала варианты отгадки на загадку, которую разгадывала от скуки.
- Рабство давно отменили.
- Ответь мне! – крикнула Анна в нетерпении.
Дориан улыбнулся. Он обошел ее сзади и, мягко взяв за плечи, заставил встать на ноги.
- Стой, не двигайся.
Вампир отбросил табурет и принялся рассматривать Анну, послушно стоявшую посреди комнаты. Девушка была одета в белую футболку и джинсы, под которыми легко угадывалось молодое здоровое тело. Длинные прямые волосы, падая на спину, доходили почти до пояса. Дориан стал медленно ходить вокруг своей пленницы, откровенно разглядывая девичьи прелести. Казалось, он видел их сквозь одежду. Кончиками пальцев Дориан провел по ее животу. Анна отступила на шаг.
- Хочешь меня изнасиловать? – Ее голос выражал не столько страх, сколько вызов: мол, попробуй, посмотрим, как у тебя это получится.
- Возможно. – Анне было не по душе его спокойствие. Он был слишком молод, чтобы тянуть на маньяка-рецедивиста. Он не мог быть старше ее, возможно даже младше. Но откуда, черт возьми, у него эта безмятежность? Он ведь совершает одно из самых тяжких преступлений – похищение человека! – Не сейчас.
- Развяжи меня. – Это был тон, которым жена просит мужа передать ей соль за ужином.
- Поздней.
Что-то было в выражении его лица. Анна никак не могла уловить эту особенность. Что-то едва заметное, но в то же время ключевое, определяющее. Да, он был решительно моложе ее, но ЭТО добавляло ему многие годы.
- Боишься, что я убегу?
- Нет, ты не сможешь от меня убежать. – И добавил после короткой паузы: - Не хочу, чтобы ты навредила себе при попытке это сделать.
И голос, его голос. Он тоже молодой. Но! В нем такая уверенность, какой Анне прежде не доводилось встречать. Это не была самоуверенность наглого мальчишки. Отнюдь. В голосе Дориана сквозил опыт мудреца. Но это невозможно! А цинизм? Он говорит как прожженный циник. Не тот, который циник от ненависти, а тот, который циник от пресыщенности лицемерием. Но это невозможно, невозможно! Черт возьми! Не нужно ничего выдумывать. Он просто преступник, самоуверенный и наглый. Да, может, он умен, может, опытен. В конце концов, многие преступники встают на скользкий путь еще в детстве. Возможно, он совершает преступления уже лет десять. Не исключено, что начинал парень карманным воришкой в девятилетнем возрасте, и к двадцати мог стать матерым волком в гораздо более темных делах. А то, что его до сих пор не поймали, только лишний раз доказывает, насколько неэффективна правоохранительная система в этой стране.
- Зачем я тебе?
Дориан провел рукой по волосам Анны, стоя у нее за спиной. Склонившись к ней – каштановые волосы пахли цветами – он прошептал:
- Чтобы быть моей.
- Что это значит?
Снова вампир перед ней. Он приблизил свое лицо совсем близко к лицу пленницы и произнес, четко выговаривая каждое слово:
- Это значит, что ты – моя собственность.
Анна заглянула в его глаза. Черные словно мрак бездны. Они пугали ее больше, чем сознание того, что ее связали и похитили.
- Кто ты? – надрывно спросила Анна.
- Я? – Дориан на миг поднял глаза к потолку. – Твой бог! – И расхохотался. От его смеха душа Анны похолодела.
- Немедленно развяжи меня! – Завизжала она. – Слышишь? Немедленно! Ты, чертов ублюдок!
Улыбка мгновенно исчезла с его лица. Дориан схватил Анну на руки и, положив на плечо, словно бревно – лицом вниз и вперед ногами – понес прочь из комнаты. Девушка визжала и брыкалась, будто ее режут, но это не возымело никакого толку. Он молча нес ее вверх по лестнице. Похоже, ему было совсем не тяжело, наоборот, Анна чувствовала себя младенцем в руках атланта.
Дориан принес ее в комнату на втором этаже, в которой, кроме матраса на полу, не было больше ничего. Напротив входа находилось окно, слева – дверь, вероятно, кладовка или туалет. Дориан поставил пленницу на ноги. Анна отметила, что он ничуть не устал, будто на лифте поднялся, а не пешком по лестнице с ней на плече.
- Будешь жить здесь. Чем скорее смиришься, тем раньше я обставлю комнату мебелью. А на первое время, чтоб ты не поранилась, я все отсюда убрал.
- Но я ведь могу уйти через окно. – Анна дерзко улыбнулась.
Дориан подвел ее к окну и распахнул его.
- Смотри! Здесь отвесная стена. Ни карниза, ни водосточной трубы. В подвале гараж, въезд в который прямо под этим окном. Сам гараж ниже уровня земли на три метра. Подъездная дорожка бетонная и имеет наклон тридцать пять градусов. Отсюда до нее почти десять метров. Если ты спрыгнешь, сломаешь обе ноги.
Девушка посмотрела вниз и похолодела. Он прав.
- И ты еще говоришь, что не хочешь, чтобы я себе навредила?
Он повернул голову и посмотрел на Анну. Так на нее смотрел только ее покойный дед, если она делала, что-то плохое, а вернее глупое. В этом взгляде сочетались презрение, снисхождение и сочувствие одновременно. Так мудрец смотрит на дурочку.
- Я не хочу, чтобы ты навредила себе случайно, делая какую-нибудь глупость. Спрыгнуть отсюда, значит целенаправленно покалечиться. Если ты это сделаешь, я просто найду себе другую женщину.
- То есть я стану свободной?
Дориан ничего не сказал, только закрыл окно.
- Не делай глупостей, и все будет в порядке.
- В порядке? Я же связана! Это, по-твоему, в порядке.
Он молча стал разматывать скотч на ее запястьях. Только последний моток был снят, Анна ударила пяткой по пальцам на его ноге и бросилась к дверям. Тяжелая дубовая дверь мгновенно захлопнулась без чьей-либо помощи. Особо не раздумывая о причинах странного явления, девушка просто дернула за ручку. Дверь открылась, но в этот момент сильные руки схватили ее сзади и оторвали от пола. Дориан отнес девушку, которая бешено брыкалась и извивалась, к матрасу. Стоило ему отпустить пленницу, как она бросилась на него. Анна пыталась применить приемы каратэ, которым занималась уже более пяти лет, но все ее атаки были легко блокированы. Дориан только защищался, не нанося ни одного удара. Три столетия не прошли даром. Искусством кунг-фу, гораздо более универсальным, чем карате, он в совершенстве овладел в Китае еще в середине девятнадцатого века. Монахи тогда наотрез отказались учить белого человека, но он показал им маленький фокус, и они изменили свое мнение. Сейчас ему не составило труда измотать Анну бесполезными атаками. Спустя пару минут она сдалась. Дориан бросил ее на матрас, а сам присел рядом на корточках.
- Я знал, что ты это сделаешь, но позволил тебе. Теперь, милая Анна, ты знаешь, что не сможешь меня одолеть. Смирись!
- Кто ты? – Она изрядно запыхалась.
- Я сын Зла, дитя Сумрака. Во мне течет кровь моих родителей, давших мне жизнь, и кровь моих жертв, давших мне бессмертие. Я вампир, Анна, и ты принадлежишь мне.
- Я не верю тебе.
- Это не имеет значения. Овца ничего не знает о пищевой цепочке, но, тем не менее, является ее частью, исправно выполняя свое предназначение. Я, зеленоглазая моя, нахожусь на самой высокой ступени в этой цепочке, ты же – лишь овца.
- Пошел ты, гребаный псих! – Анна пнула его по ноге, однако на лице этого странного человека не дрогнул ни один мускул, будто он совершенно не чувствовал боли.
- Я знал, что ты не поверишь. – Он встал. – Но не обязательно верить сразу, главное знать сразу.
Дориан пошел к выходу.
- Если ты вампир, - он замер в дверях, но не оглянулся, - то как ты можешь находиться в этой комнате? Ведь сейчас день, а вампирам нельзя попадать на солнечный свет.
- Кто тебе сказал?
- Это общеизвестно.
- Странно. Нужно будет сказать остальным, чтобы больше не выходили из дому днем.
Сарказм. Это значит, он признает, что он не вампир? Или сарказм только подтверждает, что Дориан вампир?
Он захлопнул за собой дверь.
3
Около семи часов вечера дверь снова отворилась. Дориан вошел в комнату, и в ту же секунду ему на голову с силой опустилось нечто тяжелое.
- Получай, сволочь! – раздался ликующий возглас Анны.
Плитка разлетелась на сотню осколков. Дориан обернулся.
- Этого не может быть! – Ликование на ее лице мгновенно сменилось растерянностью.
Дориан сделал шаг, Анна отступила. Она уперлась спиной в стену, вампир подошел к ней совсем близко. Он чуть склонился к ее испуганному лицу. Расстояние между их глазами не превышало нескольких сантиметров, Анна ощутила на своих щеках его дыхание.
- Больно, черт возьми, – прорычал он.
- Это невозможно. – Анна отрывисто дышала. – Ты должен был потерять сознание…
- Это человек должен был потерять сознание, а я не человек.
Они стояли, глядя друг другу в глаза, больше минуты. Наконец, Дориан опустил глаза вниз, оттуда шел едва уловимый аромат. Правая ладонь Анны кровоточила.
- Ты поранилась, я ведь предупреждал.
Он взял ее руку и поднес к губам. Анна замерла, не решаясь оказать сопротивление. Дориан медленно провел языком вдоль раны, по его телу пробежала дрожь. Анна одернула руку.
- Рана неглубокая, перевязка не требуется. – Констатировал он и улыбнулся. – Пойдем ужинать.
Ужас вновь захлестнул ее сознание. УЖИНАТЬ. Он ведь вампир. Во всяком случае, он думает именно так. А принципиальной разницы между вампиром реальным и воображаемым в этой ситуации Анна не видела.
- Не бойся, сладкая моя, – промурлыкал Дориан, заметив ее испуг. – Сегодня на ужин не ты. Пойдем.
Он взял девушку за руку и повел вниз. По дороге Анна рассматривала интерьер. Это был двухэтажный особняк, хорошо обставленный: на полу лежали дорогие ковры, на стенах висели картины, больше пейзажи. Дориан был явно не беден, и дом не был съемной точкой, где ее должны были спрятать на то время, пока будут идти поиски; несомненно, здесь он жил.
- Прошу! – Князь галантно усадил ее за стол в большой комнате, которая, очевидно, предназначалась для приема гостей.
Стол, примерно два метра шириной и пять длинной, находился точно в центре комнаты. На дорогой скатерти расположились яства, приготовленные однозначно не в домашних условиях. Во всяком случае, Анна не верила, что это возможно. Дориан зажег три подсвечника на столе и еще с дюжину по всей комнате, после чего погасил электрическое освещение.
- Я когда-то прямо сказал Эдисону, что лампочка никогда не сможет в полной мере заменить свечу. – Дориан снова был в хорошем настроении. Он сел за стол, теперь их разделяли два метра его поверхности.
- Эдисону?
- А, совсем забыл! Молодежь нынче абсолютно не знает великих имен.
- Я знаю, кто такой Эдисон, – почти обиделась Анна.
- Ты просто не веришь, что я мог с ним говорить.
- Да, не верю. – Она вызывающе посмотрела на него.
- Что это было? – резко сменил тему Дориан.
- Что именно?
- Чем ты меня ударила?
- Кафельной плиткой из ванной комнаты. Здесь, должно быть, ремонт делали очень давно. Цемент старый, легко рассыпается, мне не составило особого труда ее выковырять.
- Угощайся. – Он в очередной раз сменил тему. – Для кого я это все готовил?
- Хочешь сказать, что сам это сделал?
- За триста лет можно многому научиться.
- Ясно. – Опять он за свое. Ну ладно, будем играть по его правилам. Анна пододвинула поближе тарелку с чем-то наподобие курицы, но определенно ею не являющимся. – Так говоришь, ты вампир?
- Представь себе.
- Так почему же ты не сгораешь на солнце?
- Это скорее мне следует спрашивать, почему я должен сгорать. – Дориан стал нарезать бекон, и Анна отметила про себя, что в его движениях присутствуют манеры аристократа. – По правде сказать, нам не известно, откуда взялось это глупое предубеждение о несовместимости солнечного света и вампиров. – Он налил ей и себе вина. – Но лично я подозреваю, причиной суеверия послужило то, что искать жертв вампирам, безусловно, легче в темное время суток.
- То есть вы ведете дневной образ жизни?
- Не говори о вампирах, словно о животных. Генетически разница между обычным мужчиной и вампиром меньше, чем между мужчиной и женщиной.
- Генетически?
- Да. Вампиры, знаешь ли, вполне образованные люди.
- Если слово люди здесь применимо, – вставила Анна. Дориан нахмурился.
- Среди нас много ученых, у нас есть хорошо оборудованные лаборатории. Мы пользуемся последними достижениями прогресса. Кстати генную инженерию, в основном, создали именно мы. Эта наука в большей степени, нежели остальные, помогает понять нам, откуда мы произошли. Так вот, в этих лабораториях мы внимательно сравнили гены человека и вампира.
- И? – Анна тоже отпила вина. Пусть ее похитили и удерживали против воли, но отказываться от пищи она не собиралась. Тем более еда была шикарной, а вино просто изумительным.
- Вампиризм – это своего рода вирус, только полезный. Попав в организм, он встраивается в цепочку ДНК и начинает ее контролировать. Этот вирус предупреждает все сбои и ошибки, происходящие на клеточном уровне, тем самым не давая стареть клетке, а значит и всему организму. Вирус в целом оздоровляет и укрепляет тело, делая его намного сильнее и выносливее. Но для того, чтобы процесс шел нормально, необходимо регулярно подпитываться свежей ДНК. Пить чужую кровь.
- Ну надо же!
- Тебе не интересно.
- Ну почему же, очень интересно. – Еще один бокал вина.
- Есть два способа стать вампиром. Родиться им – для этого необходимо, чтобы, по меньшей мере, один из родителей был вампиром, или заразиться от другого вампира, попробовав его крови.
- А разве не наоборот? Чтобы стать вампиром, нужно, чтобы он тебя укусил.
- Кто из нас двоих вампир?
- Ты. – Еще один бокал и Анна почувствовала первые признаки опьянения. Так ситуация казалась ей менее сумасшедшей.
- Чтобы заразиться, нужно отведать вампирской крови. Через укус вампира это получится только в случае, если у него будут сильно кровоточить десна и кровь попадет в рану. Но это маловероятно.
- Так ты говоришь, что вампиры не стареют? Значит, они и не умирают?
- Только насильственной смертью.
- И как можно убить вампира?
- Зачем тебе? – почти смущенно спросил Дориан.
- Просто любопытно.
После очередного бокала вина, Анна поняла, что этот субъект ей определенно нравиться. Молодой, симпатичный, умный, физически выносливый, он обладал странной сексуальной притягательностью. Анна впервые почувствовала это еще в той комнате, где с ее глаз была снята повязка. Если бы она встретила Дориана при обычных обстоятельствах, то наверняка бы нашла способ заставить его пригласить ее на свидание. Сейчас, когда вино отключило почти все внутренние тормоза, Анна чувствовала, что еще немного и бросится ему на шею.
- Забудь все сказки о чесноке, святой воде и распятьях. Это выдумки. Вампиры – те же люди, только намного более сильные и выносливые.
- То есть все средства хороши?
- Не совсем. – Он замялся, размышляя, стоит ли рассказывать. – Поскольку вампиры очень выносливы, убить нас можно, только поразив сердце или голову. В противном случае мы выздоравливаем. Бывают, конечно, исключения, но на то они и исключения.
- Когда я пыталась убежать, дверь передо мной захлопнулась. Это ты сделал?
- Телекинез доступен каждому, просто у вампиров эта способность развита много сильнее, чем у простых людей
Следующие несколько минут они трапезничали молча. Анна рассматривала Дориана с любопытством, он ее с наслаждением.
- А я тебе зачем? – вдруг спросила она.
- Мне тебя подарили на день рождения, – невозмутимо ответил вампир.
- То есть как это «подарили»? Кто подарил?
- Мои друзья. Вампиры.
- Но я человек, меня нельзя просто взять и подарить. Меня будут искать.
Дориан хохотнул.
- Зайка моя, вампиры – высшая каста. Мы не подчиняемся законам человеческого общества. Мы над ними. У нас свои законы, которые позволяют мне делать с тобой все, что я захочу. Ты моя собственность.
Анна снова стала наливать себе вина, но бокал наполнился только до половины. Бутылка опустела.
- Я тебе все равно не верю. – Твердо возразила она. – Ты не вампир. То, что я тебя стукнула, а ты не потерял сознание, еще ничего не значит. А дверь…
Дориан прервал ее жестом.
- Я покажу тебе то же, что показываю всегда, если хочу подтвердить свои слова. – Он встал из-за стола и подошел к комоду. – Я редко это делаю, потому что следует соблюдать правила конспирации. Но ты ведь никому не расскажешь?
Он повернулся к Анне. Увидев у него в руках пистолет, девушка внутренне сжалась. Дориан подошел к ней, с намерением показать тот же фокус, что когда-то продемонстрировал в шаолиньском монастыре. Суть его состояла в том, что Дориан прострелил себе ладонь, а на следующий день на ней не было и царапинки. Вампир объяснил это тем, что он божество. Монахи тогда не очень-то ему поверили, но учить согласились.
Дориан обмотал левую ладонь полотенцем со стола, потом взял в правую руку оружие.
- Готова? – вампир улыбнулся.
Широко распахнутые глаза Анны выражали что угодно, кроме готовности. Дориан поднес пистолет к левой ладони, но засомневался. Он только что хорошо накормил Анну. Выдержит ли ее желудок вида простреленной руки?
- Вижу, не готова. – Он снял полотенце с руки и бросил его на стол. Пистолет исчез в кармане брюк. Дориан взял со стола нож. – Это выглядит менее эффектно, но тоже подтверждает мои слова.
Дориан кончиком ножа провел по левой ладони. На ней проступила красная полоса, которая стала постепенно расширяться, теряя форму. Вампир вытер кровь полотенцем.
- Убедись, что рана настоящая.
- Я и так вижу. – В ее душе боролись страх и любопытство.
- Нет, ты убедись!
Анна осторожно провела пальцем по кровоточащей ране. Без сомнения это не фокус, глубокая рана хорошо чувствовалась под подушечкой пальца. Анна поднесла к глазам палец, испачканный кровью вампира, потом инстинктивно поднесла его к губам, чтобы убедиться на вкус, кровь ли это. В этот момент о последствиях она не думала. Дориан вовремя схватил ее руку.
- Не смей! – Он вытер ее палец полотенцем.
Девушка подняла на него глаза.
- Ну и как это подтверждает, что ты вампир?
- Завтра увидишь. Пойдем, тебе пора обратно.
4
Анна проснулась от того, что кто-то гладил ее волосы. Она открыла глаза и повернулась. Рядом с матрасом сидел симпатичный молодой человек лет двадцати, смутно напоминавший какого-то знакомого. Она приподнялась на локте и ощутила тупую головную боль. Анна поморщилась.
- Не нужно было вчера столько пить, – улыбаясь, произнес он. В эту секунду память вернулась к ней, мгновенно сняв расслабленность после сна.
- О нет! – только и произнесла она.
- Да, милочка, да. Выпей это. – Он протянул ей таблетку и стакан воды.
Анна с сомнением посмотрела на таблетку, но все-таки взяла ее.
- Как ты думаешь, скоро заживет порез на моей ладони, который я вчера сделал?
- Через две недели. – Она проглотила таблетку и запила ее водой.
Дориан протянул ей левую ладонь.
- А как ты это объяснишь?
Анна уставилась на его руку. Быть того не может, она же сама вчера все видела! Да, вина было многовато, но не до такой же степени. Девушка провела пальцем по тому месту, где вчера кровоточила рана. Ни следа!
- Невероятно! – произнесла она шепотом.
Нет, Анна не поверила до конца. Но увиденное вынуждало задуматься.
5
На следующий день Анна снова попыталась убежать. Это произошло, когда Дориан предложил ей осмотреть дом.
- Откуда все это? – Спросила Анна, рассматривая коллекцию старинного оружия.
- Ну, - вампир пожал плечами, - кое-что принадлежало мне изначально, кое-что я приобрел в последние десятилетия.
- Ты богат?
- Да нет, просто стараюсь ни в чем себе не отказывать.
- Ты говорил, что вампиры не стареют. Получается, тебе нельзя ни с кем долго общаться, иначе люди это заметят?
- Да, приходится часто переезжать с места на место. Это утомляет.
Она повернулась к нему.
- А друзья у тебя есть?
- Только пара знакомых.
- Тебе, наверное, очень одиноко.
Она снова вернулась к осмотру дома, не замечая, как горько вздохнул Дориан. Впервые она обратила внимание не только на свои чувства, но и на его. Анна прошла в другой конец комнаты, князь продолжал в оцепенении стоять у мушкетов. Дориан чувствовал что-то необычное, одновременно знакомое и давно забытое. Какое-то щемящее чувство. Оно было сладким и обжигающим, хотелось плакать и петь одновременно. Что бы это могло быть?
Когда он снова вернулся к реальности, Анны в комнате уже не было. Дориан быстро последовал в том направлении, где она скрылась.
- Анна! – Вампир занервничал. Куда же она делась? – Анна! Где ты?
Дориан обошел весь дом, пленницы нигде не было.
- Вот стерва, сбежала! - Он бросился на улицу.
Дом стоял в лощине у небольшого пруда. Единственная дорога вела к шоссе вверх по безлесному холму. Соседей у Дориана не было. Женская фигурка была уже на полпути к вершине холма, Анна бежала, что было сил. Только что ей удалось воспользоваться его невнимательностью и доверчивостью, девушка не хотела упускать свой шанс, ведь второго такого могло больше и не представиться. Когда она поднялась на холм, то увидела вдалеке автотрассу. До нее было не больше пары километров.
- Анна!
Она оглянулась назад. Внизу у дома стоял Дориан, до него было метров пятьсот. Если бежать без остановки, то можно добраться до трассы раньше, чем он ее догонит. Анна бросилась к трассе. Хорошо, что в день похищения на ногах у нее были кроссовки, а не туфли. Однако уже через двести метров Анна запыхалась, темп был слишком высокий. Она побежала чуть медленнее. Вдруг сзади послышалось неясное жужжание. Анна обернулась и увидела, как на холм взобрался внедорожник. В том, кто бы это мог быть, сомнений у нее не было. Справа тянулось пшеничное поле, отделенное от дороги рвом метровой глубины и полутораметровой ширины. Анна сбежала в ров и затем поднялась в пшеницу. Она бежала к трассе наискосок от дороги, по которой ее преследовал Дориан. Страх придал ей сил, и она побежала быстрей, но за шелестом пшеницы Анна перестала слышать звук двигателя. Впрочем, она сомневалась, что джип сможет преодолеть ров.
Дориан бросил машину и по полю побежал за Анной, которая опережала его едва ли на сто пятьдесят метров. Расстояние между ними быстро сокращалось, до трассы ей было явно не успеть. Анна бежала, не оглядываясь, не сбиваясь на это бессмысленное действие.
«Умная девочка, мне нравиться», – отметил про себя Дориан.
Вдруг Анна поняла, что сквозь ее натужное дыхание и шелест пшеницы под ногами пробивается посторонний звук. У нее похолодело сердце – это шелест пшеницы в нескольких метрах у нее за спиной. Он догоняет!
Дориан бросился сзади на спину беглянке, словно лев на антилопу в дикой африканской саванне.
- Вот ты и попалась, крошка.
- Пусти!
Анна визжала и брыкалась, но вампир был на порядок сильнее. Дориан перевернул девушку на спину и прижал ее руки к земле по обе стороны от головы. Анна попробовала отбиваться ногами, но он заблокировал их тоже. Теперь беглянка и ее преследователь смотрели друг другу в глаза. Анна быстро и отрывисто вдыхала и выдыхала воздух, Дориан дышал ровно.
- Зря ты это сделала.
- Пусти! – Последовали новые попытки высвободиться. Тщетно. – Я все равно убегу. Рано или поздно ты куда-нибудь отлучишься из дому, а я выберусь.
Ее лицо выражало самую отчаянную ярость, которую только доводилось видеть Дориану. Внезапно он ощутил с новой силой то чувство, что появилось в гостинной. Оно накрывало, словно лавина, не давая возможности на спасение. Это чувство доставляло удовольствие и терзало одновременно.
«Любовь!» - князя словно молнией поразило. – «Вот, что это такое!»
В Дориане боролись желание отпустить девушку на свободу и изнасиловать прямо посреди этой пшеницы. О Сумрак! Когда же последний раз ему приходилось любить? Давно. Очень давно. В другом веке. В другом тысячелетии! Именно так. Это было еще до того, как его город сожгли враги. Ему было лет восемь, когда он полюбил дочь служанки. Как давно это было! Почти три века назад.
Дориан отвел Анну обратно в дом. Сегодня он не собирался ничего с ней делать, ему нужно было понять себя. Слишком редко в сердце вампира просыпается любовь. С Дорианом это произошло впервые за без малого триста лет, прошедших с момента превращения.
6
Больше Анна не пыталась убежать. Она решила действовать иными путями. Задача девушки – склонить Дориана к тому, чтобы он добровольно ее отпустил. Она понимала, зачем он ее похитил, хотя и продолжала сомневаться в его вампирской природе. Также девушка поняла, что если бы он собирался причинить ей вред, то этот момент давно бы уже наступил. Что-то пошло не так. Анна поняла это, когда Дориан, как ей показалось, захотел ее изнасиловать там, в пшенице, но не сделал этого. Что-то его остановило. Анна не знала, что это было, но начинала догадываться.
Для самого же вампира настали черные дни, он бродил по дому, не зная чем себя занять. Дориан зарабатывал на жизнь игрой на бирже; для этого не надо было ходить на работу, нужен лишь компьютер с выходом в Интернет и понимание того, что делаешь. Идеальный способ заработка для вампира. Но стоило Дориану сесть за стол, перед глазами появлялось ее лицо. Дориан закрывал лэп-топ и снова начинал бродить по дому, периодически обнаруживая, что снова и снова стоит перед дверью в комнату, где заперта пленница. Никогда не любив (если не считать девочку-прислужницу в начале далекого восемнадцатого века, которой он так и не признался в любви), вампир просто не знал, что делать. У него пропал не только аппетит и сон, почти угасла даже жажда крови. Пару раз в течение следующей недели он собирался отпустить Анну, но его останавливало осознание того, что в этом случае он никогда больше ее не увидит. Несколько раз он буквально врывался к ней в комнату с неудержимой жаждой ее плоти или даже крови. Но каждый раз он останавливался перед ней, парализованный невинным блеском ее зеленых глаз. В такие моменты вампир понимал, что никогда не сможет причинить ей боль.
На десятый день вампир заключил, что еще сутки-двое и он сойдет с ума. Больше всего князя мучили совместные трапезы. Он каждый раз готовил для Анны роскошный завтрак, обед и ужин, который подавал в той же комнате, что и в первый день. Дориан не мог отказать себе в том, чтобы любоваться Анной за столом, сам же он к еде почти не притрагивался. С каждым днем вампиру все явственнее казалось, что пленница его нарочно дразнит. Если в первые дни, она была нарочито груба и небрежна, то сейчас наблюдалась иная картина. Анна расспрашивала его о вампирах, интересовалась прошлым самого князя. Переменилась она и внешне. Девушка уговорила Дориана найти ей летнее платье и туфельки взамен футболке, джинсам и кроссовкам. Также ему пришлось прикупить кое-что из косметики. Теперь Анна могла использовать весь арсенал, данный ей природой, чтобы усилить собственные позиции. Результат не заставил себя долго ждать. Утром одиннадцатого дня ей удалось добиться серьезных уступок со стороны Дориана. Он согласился меблировать ее комнату.
Наблюдая, как молодой человек без посторонней помощи перетаскивает из подвала кровать, тумбочки, столик, сервант, кресла и прочее, Анну посетила ясная как белый день и твердая подобно граниту мысль:
«Человек его комплекции на такое не способен. Черт возьми, в этой тумбе килограмм семьдесят, чтобы затащить ее наверх, нужно быть Шварценеггером… Или вампиром…»
Эта мысль была для нее столь неожиданна, сколь и несомненна. Анна стояла на веранде второго этажа, закрывая рот руками, чтобы не закричать, и благоговейно смотрела на Дориана.
- О Боже! – Прошептала она. – Он таки вампир! Какая же я дура! – Следом пришло новое осознание: - И все, что он говорил, тоже правда.
К полудню комната была готова. Дориан выглядел немного уставшим, но не более того. Анна подошла к нему и взяла за руку. Дориан вздрогнул.
- Спасибо, что обставил мою комнату.
За что его благодарить? Он ведь похитил ее и удерживает против воли. Тем не менее, Дориан обращается с ней во много раз лучше, чем иной муж обращается со своей женой.
- Можно, сегодня я приготовлю обед?
Дориан посмотрел на Анну. О Боже? О Сумрак! В его глазах таки правда таится вековая пустота. Неужели он прожил триста лет? Как же он, бедный, одинок!
- Если хочешь. – Он высвободил руку. – Я буду признателен.
7
А она неплохо готовит. Очень даже неплохо.
Дориан сидел в кресле, наблюдая, как Анна моет посуду. Вернее, загружает ее в посудомоечную машину. Впрочем, она сама вызвалась. А платьице-то на ней какое! Когда Дориан его покупал, то даже не подозревал, что Анна будет в нем так обворожительна. Легкая зеленая ткань, плечи обнажены, юбка коротка и открывает стройные загорелые ножки. О Сумрак? О Боже! Как она прекрасна! На нее больно смотреть.
Никогда еще Дориан не был так близок к тому, чтобы… отпустить ее? изнасиловать? вкусить ее крови?
- Это невыносимо! – Прошептал он себе. – Больше я не выдержу.
8
В тот же вечер Дориан позвонил Максимилиану и Константину.
- Нужно поговорить. Встретимся в баре. – Коротко сообщил он каждому.
Когда сумерки спустились на землю, трое вампиров встретились в одном из городских заведений.
- Ну, рассказывай, - не терпелось Константину, - как тебе игрушка?
- Как раз о ней я и хотел с вами поговорить. – Лицо Дориана выражало крайнюю степень душевной изможденности.
- В чем дело? – С участием включился Максимилиан. – Она тебе не понравилась? Мы можем найти другую, это не проблема.
- Да в том-то и дело, что понравилась. – Дориан залпом осушил полбокала пива.
- Я что-то не совсем тебя понимаю.
- Я влюбился. – Остальное пиво последовало тем же путем и с той же скоростью.
За столиком воцарилась тишина.
- Ты… ты уверен? – дрожащим голосом спросил Максимилиан.
- Да, Макс. Уверен на все сто. Сомнений быть не может.
Снова минута тишины.
- Старик, ты уникум. – Константин похлопал его по плечу. – Ты лучше меня знаешь, какая это редкость.
- Тебе выпал редкий шанс завести семью.
- Но она же смертная! – Громче, чем следовало, возразил Дориан, чем заслужил заинтересованные взгляды за ближайшими столиками.
- Тише ты, – зашикал ирландец. – Сами знаем, что смертная. Но ведь это легко исправить.
- Не так легко, как кажется на первый взгляд. – Дориан покачал головой. – Не уверен, что смогу обречь ее на вампирскую долю.
- Что ты?.. – Константин, прищурив глаза, посмотрел на него. – Ты что ее не трогал?
Дориан кивнул.
- Вообще?
Снова кивок.
- Ну ты даешь! – Константин расплылся в широчайшей улыбке. – Клянусь Дьяволом, такого благородного вампира я еще не видел!
Максимилиан помахал ему рукой, намекая на свои первые сорок лет жизни.
- Ты тогда еще не был полноценным вампиром, – отмахнулся русский. – Дориан, что ты будешь с ней делать? Отпустишь?
- Не знаю. – Князь совсем потерял лицо. – Для того я с вами и пришел посоветоваться. С одной стороны, я не хочу ее отпускать, потому что люблю ее. С другой стороны, я не могу превратить ее в вампира и не могу удерживать против воли…
- Потому что любишь ее, – закончил за него Максимилиан. – Старик, выбор все равно нужно сделать.
- Я не могу.
- Мы можем только помочь тебе осуществить то, что ты сам решишь сделать. Сечешь?
- Да, но это чудовищно сложно.
- Давай так, – вмешался энергичный Константин. – Мы даем тебе неделю на принятие решения. Ровно через семь дней, в это же время, мы заявимся к тебе в дом. Если к тому времени ты не примешь окончательного решения, то мы, изучив ситуацию, сделаем это за тебя. Ты будешь обязан подчиниться, каким бы ни было решение. Идет?
Дориан некоторое время обдумывал предложение.
- Хорошо. Я согласен. Только, мужики, будьте милосердны.
- А то!
9
Дориан проснулся на рассвете. Его разбудила одна единственная мысль: «Сегодня истекает срок!» Неделя прошла в адских муках. Вампирская и человеческая части естества разрывали Дориана напополам. Он хотел обладать Анной, но одновременно не мог держать ее взаперти словно пса. Превращать ее в вампира ему хотелось еще меньше. Отпустить или удержать? Дилемма дышала смрадом неразрешимости. Любой из двух вариантов мог оказаться ошибкой.
Отнимая у человека мечту, вы обрекаете его на страдания. Дайте человеку то, чего он хочет, и это непременно его погубит. Слишком долго Дориан скучал в лабиринтах вечности, мечтая о том, чтоб в его жизни что-нибудь круто изменилось. И вот он получил то, чего желал, скуки и след простыл. Судьба поставила ему шах на клетчатом поле жизни, теперь был его ход. Всего два варианта, какой же? Выбор был мучителен. Один из вариантов наверняка завершится матом… Если не оба. Остряки говорят, в жизни чаще жалеешь о своих правильных решениях, но Дориан не знал, какое из решений правильное.
Все может оказаться ошибкой!
Вампир встал с постели. На пустой желудок такие вопросы не решаются. Что это? Кажется, он впервые за последние несколько дней подумал о еде. И не в плане ухаживаний за Анной.
Глазунья и бекон открывают дорогу разуму. После завтрака думать все же легче.
Во время бритья Дориан сделал очередное открытие.
- Чтоб меня ангелы взяли! Это же прыщ! – Определенно, зеркало врать не умело.
Князь уже почти три недели обходился без донора. Человеческое тело без лечебной для вампира чужой крови, словно гейтсовский «Windows», начало давать сбои.
- Двести восемьдесят лет у меня не было прыщей. – Дориан рассматривал его в зеркале. – Невероятно! – Это пугало и завораживало одновременно.
Он ощутил знакомую ломоту и зуд во всем теле. Хотелось крови. Чтобы отвлечься, Дориан стал готовить завтрак для возлюбленной. В половине восьмого они уже трапезничали в большой комнате. Вампир как обычно рассматривал Анну, а она, как обычно едва заметно флиртовала. Но он уже не сходил с ума от ее жестов и взглядов. Некая форма окончательного решения начала складываться в его темном сердце. К вечеру решение должно было созреть.
10
Дориан вернулся домой около семи вечера. Он был почти спокоен, все было решено. Утром завтрак стал отправной точкой в формировании окончательного решения. Полчаса назад он приложился к шейке молоденькой проститутки на окраине города. Свежая кровь придала ему сил. Вампир снова расцвел в лице. Десять минут назад Дориан перешел свой Рубикон, теперь нужно было сжечь последний мост.
Он вошел в комнату Анны. Ее нигде не было, из-за двери ванной доносился плеск воды. Дама принимала водные процедуры! Он взялся за ручку – заперто изнутри.
- Дай мне еще пятнадцать минут, – послышался из-за двери ее нежный голосок.
По телу пробежала дрожь, сердце забилось быстрей. Пятнадцать минут? Долго! Дориан вышиб дверь ногой. Анна вскрикнула и уставилась на него.
- Привет! – Он шагнул в теплый влажный воздух ванной комнаты.
Анна лежала в ванне. Пышная пена скрывала ее тело, вампир мог созерцать только ее руки, плечи и все, что находилось выше них. Волосы были собраны на затылке и заколоты химическим карандашом. Несколько прядей выбиваясь падали на плечи цвета орехового масла. Большие зеленые глаза смотрели с опаской на возмутителя этого идиллического спокойствия. Такого попрания ее личной свободы не было с памятного дня в пшенице.
Дориан сел на бортик ванны. Столь беззащитной Анна не ощущала себя даже, когда у нее были связаны руки. Тогда на ней, по крайней мере, была одежда. Сейчас тело Анны скрывала одна лишь пена – просто множество мыльных пузырей.
Снова лицо Дориана было загадкой для Анны. Что-то в нем изменилось, и девушка понимала, что перемена касается ее. Но вампир слишком хорошо владел своими эмоциями, чтобы можно было понять, что же у него на сердце.
- Что ты делаешь? – Нерешительно спросила Анна.
Полотенце лежало на табурете вместе с одеждой. Чтоб его взять, нужно было выйти из воды. Этого делать нельзя. Она чувствовала, что нельзя.
- Сегодня последний день твоего плена. Больше я не стану держать тебя против воли.
Почему ее не радовали эти слова? Удушающий комок подкатился к горлу. Сегодня произойдет ужасное. Дориан убрал с ее лица прядь волос.
Анна боялась. Господи, такого ужаса ей прежде не доводилось испытывать. Ужаса? Кажется, она увидела ту мысль в его голове.
Дориан провел своей ладонью по ее руке, покоившейся на бортике ванны. Анна убрала руки в воду и тут же пожалела об этом. Вампир погрузил свою руку в снежно-белую пену, где нашел коленку Анны.
- Ты меня отпустишь?
Дориан загадочно улыбнулся.
- Ты…
Она не успела закончить вопрос, потому что его рука скользнула дальше по ноге. Анна издала короткий стон. Его рука скользила вверх по внутренней стороне бедра. Все выше и выше, вот она уже совсем рядом... Анну бросало то в жар, то в холод. Сладость и ужас разливались по телу, заплетаясь тугим узлом внизу живота.
- Скоро все изменится, – произнес Дориан и выдернул руку из воды.
Анна глядела на него, не зная, как следует реагировать.
- Ты должна быть готова.
Теперь он прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке. Анна смотрела в его лицо, но Дориан следил за своими пальцами, которые уже опустились к шее.
- Готова? – Надрывно и полушепотом спросила она.
У него были горячие пальцы. Они скользнули по ямочке между шеей и ключицей.
- Да. Я им сказал, - пальцы заскользили вниз к ее груди, - где ты.
Дориан убрал руку.
- Одевайся.
Анна едва улавливала смысл его слов. Внезапно она совершенно перестала бояться Дориана, она больше не хотела домой. Сейчас она хотела его.
Она посмотрела в его черные глаза. В них пустота? Нет, там свобода! Вырваться из кислой рутины заурядной жизни ради неизвестности и свободы. Разве не об этом она всегда мечтала? Ну кем она в жизни станет? Пусть хорошим журналистом, истратя на это молодость и силы, обнаружив в сорок лет, что кроме хорошей работы и большой квартиры с персидским котом у нее больше ничего нет? А если наплевать на карьеру, заняться обустройством личной жизни? Что будет в сорок лет? Правильно, трое детей, муж-зануда, талия метр тридцать и никаких перспектив на работе. Жизнь людей слишком скучна, слишком несправедлива и коротка. Дориан предлагал ей вечность, в которой можно заниматься чем угодно, не боясь, что жизнь будет прожита напрасно. Вампир всегда может начать сначала. А одиночество? Ведь Дориан одинок! Был! Если они останутся вместе, одиночество им не грозит. Зачем себя обманывать, никогда в жизни ей не выпадал такой шанс! И вряд ли когда-то выпадет. Да и зачем ей другой шанс? Ведь она его любит, она полюбила его почти сразу, просто не сразу поняла это.
Анна бросилась ему на шею и поцеловала.
- Прости, что была такой дурой. – Она прижималась к нему. Дориан чувствовал сквозь рубашку каждый бугорок, каждую впадинку ее мокрого тела. – Я больше не буду от тебя убегать. Я хочу остаться с тобой.
Однажды Дориану довелось собственноручно вытаскивать из бедра кортик, который ему туда всадила одна из его жертв. Чтобы вынуть клинок вампиру понадобилась чудовищная концентрация воли. Но сейчас ему казалось, что высвободиться из объятий Анны будет в тысячу раз труднее.
- У нас очень мало времени. - Дориан все же нашел в себе силы и разорвал объятия. Сделав это, он почувствовал, как в его душе лопнул последний нерв. – Быстрее одевайся, у тебя пять минут.
Он посмотрел в ее глаза и вздохнул.
«О силы Света и Тьмы, вы играете душами людей! Но я поступаю правильно!»
Спустя пять минут вампир снова был в ее комнате. Анна улыбалась ему устами ангела. На ней было зеленое платье, его любимое.
- Так что сейчас будет? – поинтересовалась Анна. – Я вся заинтригована.
Дориан был хмур. Нет, это совсем не тот самодовольный мальчишка, который развернул свой «подарок» этажом ниже три недели назад.
Вампир молча бросился на нее. Для девушки это было столь неожиданно, что она даже не стала сопротивляться. Минута и ее руки оказались связаны за спиной.
- Что, неужели все сначала?
Она смотрела на него скорее удивленно, чем испуганно. До слуха Анны донеслось едва различимое завывание со стороны автотрассы.
- Нет, – прошептала она, ошарашенная пониманием происходящего. – Ты не посмеешь, ты не сделаешь этого.
Дориан, не произнося ни слова, заклеил ей рот скотчем.
- Прости. – Он поцеловал ее губы через ленту. – Я не мог позволить тебе пережить то, через что прошел сам.
Сирена быстро приближалась.
- Будь счастлива!
Он прошел к двери. Перед тем, как выйти, Дориан добавил:
- Ты лучшее, что со мной произошло за три столетия.
Сидя на полу, Анна сквозь свои рыдания слышала, как внизу с грохотом вылетела входная дверь. Сразу за этим последовала серия выстрелов и крики. Кто-то бегом поднялся по лестнице и высадил дверь в ее комнату. Сквозь пелену слёз Анна смогла различить бронежилет, каску и автомат. Человек подбежал к ней.
- Успокойтесь. – Он отклеил скотч, и Анна зарыдала во весь голос. – Он мертв, не бойтесь. Он больше никогда к вам не прикоснется. – Анна оттолкнула его плечом. – Эй, все закончилось!
16 октября 2006 г. – 11 июня 2007 г.