Из гл.3 http://www.proza.ru/2010/04/19/413
Как наставник йоги, Володя был далеко не безгрешен и нарушал очень многое из того, чему нас учил. Он мог спокойно опоздать занятие на два часа или резко сменить его тему на ту, что только что захватила его самого. В малоприятной ситуации непредсказуемости поведения нашего Учителя была своя прелесть. Ожидая его прихода, мы имели время для общения друг с другом, а заодно проверяли себя на способность в любых обстоятельствах сохранять доброжелательность и терпимость.
Летом для выездных занятий мы собирались прямо в лесу на траве, где Володя проводил с нами комплекс асан, а в холодное время ездили на дачу в Репино. Туда народ привозил только вегетарианские продукты и травы. Стихийно собирался общий стол из полусырых овощей, фруктов и травяного чая, и Володя, видимо подражая Христу на Тайной вечере, собственными руками раздавал своим ученикам пищу, приправляя этот акт мудрыми высказываниями и притчами. А еще он ужасно любил стравливать между собой своих «любимых» учениц, то хваля, то упрекая их в чем-нибудь, и этим вытаскивал на всеобщее обозрение наше собственное себялюбие и гневливость. Едва ли он это делал по заранее разработанному плану и с осознанными намерениями. Скорее всего, он просто купался в своей роли Учителя и в том, что является постоянной темой наших обсуждений его персоны и его непредсказуемых и не всегда понятных поступков.
Чтобы там ни было, для меня Володя и все его выкрутасы оказались прекрасной школой самонаблюдения. Володя оказался великолепным практическим Учителем - своего рода Дон Хуаном. В то время о Дон Хуане ни я, ни мои друзья еще не слышали. Кастанеда, конечно, уже был переведен на русский, но среди нас пока еще не было людей, державших в руках его книги. Володина интуиция всегда вела его по жизни. Почти ничего не читая, он каким-то образом ухватывал самое нужное и интересное и всегда шел на полшага впереди всех передовых веяний нашей «русской саньясы». Все его занятия были и кошмарны, и удивительно интересны. Часто выводя нас из равновесия, он, сам того не сознавая, показывал нам самих себя и наши скрытые недостатки.
Очень скоро я стала по вечерам похаживать в Публичную библиотеку, где можно было почитать книги специалистов о йоге, как о философской системе. Философия всегда была моей слабостью. Как и большинство людей, я легко запутывалась в дебрях хитрых философских умозаключений, у меня от них начинала ехать крыша, но процесс философствования доставлял несказанную радость. Осмысление мира, в котором мы живем, нашего места в нем и обретение стройной системы его устройства - одна из главных задач человека, причем, гораздо более значимая, чем продолжение рода, добыча средств существования и даже поиск любви ближних. Конечно, человеку нужно и то, и другое: и верх, и низ, но во времена, о которых идет речь, я обычно находилась только в одном из этих разных состояний. Или в Зазеркальном, где все житейские проблемы были «по фиг», или в реальном, где я была этими проблемами полностью захвачена, забывая о возможности найти помощь со стороны Неба.
Йога для меня не была оздоровительной и магической практикой, как для большинства, посещающих подобные группы. Прежде всего, она открывала мне одну из интереснейших философских систем Индии. Санхья-йога принимала существование духа, как независимого начала, свободного от всех материальных ограничений. Согласно этой философии в основе мира лежат два независимых первичных Начала - Пуруша и Пракрити. Пуруша - некоторое разумное начало, для которого сознание - не свойство, а сама сущность. Пракрити - первопричина мира, вечное, бессознательное начало, которое, постоянно изменяясь, служит удовлетворению Пуруши.
В человеке, который является подобием мира, также есть духовное и материальное начала. Это его свободный дух и «матрешка» из нескольких тел разной степени плотности. Самое плотное в этой матрешке - наше видимое, физическое тело, которое индивидуально и смертно. Прочие тела представляют собой невидимые энергетические оболочки, тем более протяженные в пространстве и тем дольше живущие, чем из более тонкой материи они состоят. Высшее, наиболее одухотворенное тело, существует вечно и слито с телами других существ.
Испытываемые нами удовольствия и страдания воздействуют на наше Я лишь потому, что мы не осознаем разницы между Я и Не Я и увлекаемся материей. Наше истинное Я это - свободный дух, соединенный с невидимой познающей материей Читта, которая отражает в себе наше сознание. Наше Я познает окружающие объекты через изменения этой материи, способной принимать форму познаваемых объектов. До тех пор, пока в Читта происходят изменения, Я отражается в ней и при отсутствии умения отличать себя от всего остального мира, отождествляется с ним. Оно чувствует удовольствия или страдания, любит объекты мира или ненавидит их и таким образом попадает в зависимость от мира. Целью йоги является разотождествление Я от мыслящей материи, то есть осознание себя как свободного и бессмертного духа за счет остановки своего ума.
Ученики в группе Володи постоянно менялись. За шесть лет моего знакомства с ним перед моими глазами прошли сотни людей, наиболее ярко проявлявшие себя именно в первый год своего обучения. Новичкам Володя всегда уделял больше внимания, им, особенно, если они пришли в группу впервые, а не сбежали от других Учителей, в это время «улыбался Бог»: они все ощущали очень ярко. Слушая от Володи многие вещи не по одному разу, я все равно находила для себя новое понимание. Володя тоже постоянно менялся, он рос вместе с нами, хотя и терял в чистоте – многолетний опыт наставничества давал ему не только профессионализм, но и гордыню.
* * *
Одновременно и абсолютно независимо от горнего мира Зазеркалья, жил, менялся и страдал своими проблемами другой – дольний мир моей жизни, целиком построенный на совершенно ином мировоззрении и провозглашавший иные цели и смыслы жизни. Соприкасались ли эти миры? Почти нет.
Из тех далеких времен лет больше всего мне запомнилась смерть Брежнева, более 20-и лет занимавшего главные руководящие посты в государстве (в том числе, самый важный тогда - пост Генерального Секретаря Коммунистической партии). Случилось это 10 ноября 1982 года. Все давно уже видели, как Брежнев постепенно превращается в физическую развалину, по бумажке и с ужасной дикцией читавшую свои речи, слабо ориентируясь в происходящем вокруг него. В это время наша страна незримо вела войну в Афганистане, о которой почти не говорили, но оттуда уже вовсю везли гробы наших парней. Моя хорошая знакомая, встречавшаяся тогда с офицером, вернувшимся из Афганистана, поведала мне о многочисленных потерях этой войны.
В день, когда стране сообщили о смерти Брежнева, был объявлен всеобщий траур. Такое было впервые в моей жизни. На сутки прекратились все радио и телепередачи, за исключением новостей и передачи траурной музыки. В день похорон, транслировавшихся по телевизору, объявили минуту молчания, а потом все автомашины, поезда, пароходы и заводы одновременно издали гудок - сирену в память умершему. Это оставило очень сильное впечатление: казалось, будто вся страна дружно взвыла от горя, что, наверное, так и было.
У нас на работе телевизор вынесли в коридор, и мы все вышли из комнат, чтобы увидеть момент опускания гроба. Народу набилось много: мы стояли плотной толпой. Траурная музыка, речи, общая тревога, витавшая в воздухе, действовали так сильно, что у меня не выдерживали нервы. И не только у меня. Хорошо помню, как вдруг навзрыд заплакала Оля, стоявшая поодаль, у меня тоже по щекам потекли слезы. Не важно, что недавно мы втайне подсмеивались над нашим престарелым правителем. В этот момент все вдруг почувствовали, как вместе с Брежневы навсегда уходит в прошлое целая эпоха. Впереди была неизвестность и необъяснимое чувство тревоги. Именно так запомнился мне этот ноябрьский день, совпавший с отмененным в тот год празднованием Дня Милиции.
Нового Генсека страны избрали на удивление быстро. Уже через три дня нам было объявлено имя Юрия Владимировича Андропова, ранее возглавлявшего КГБ. На главном посту новый Генсек продержался недолго - чуть более года. После этого он преждевременно ушел в мир иной от тяжелой болезни. Доподлинно о причинах его смерти никто не знал – были слухи и о его тайном убийстве.
Времена правления Андропова мне, тогда далекой от отслеживания политических событий в стране, запомнились больше всего его доселе невиданной компанией по наведению порядка. В один из самых обычных дней без всякого объявления по всем городам вдруг начался отлов людей, находящихся в рабочее время на улице - в магазинах или транспорте. Выясняли причины их незанятости. Списки всех пойманных были разосланы по местам их работы, а все провинившиеся были строго наказаны.
Мне тогда повезло: в тот день я была на работе, что, впрочем, не было закономерностью: по своим делам, я, как и другие, отлучалась с работы довольно часто. Несмотря на все, народ, жесткие меры Андропова одобрял, больше того, ждал от него еще более решительных действий против повального нарушения законов и воровства. Как раз в это время все обсуждали напечатанную в наших газетах историю «узбекского дела» - об уличении высокопоставленных государственных лиц в их крупных хищениях и осуждении их. В этих махинациях оказались замешены даже члены семьи Брежнева.
Но этим наведение порядков закончилось. Состоялись новые Правительственные похороны -теперь уже Андропова, а еще через полгода ушел из жизни и сменивший Андропова тяжело больной, престарелый Черненко. Такой бури эмоций, как первая генсековская смерть, эти похороны уже не вызвали, народ даже начал острить по поводу Кремлевских похорон, называя их «любимой народной забавой». На своих кухнях мы все возмущались засидевшимися и впадающими в маразм стариками, управляющими нашим государством.
Никто и представить себе не мог, что пройдет совсем немного времени, и на смену этой партийной элите придет другая, не менее корыстная и лживая, но уже другая. Мы даже не догадывались, что нас уже поджидает новая - «бескровная» революция и новые времена, которые вскоре заставят многих рядовых людей с нежностью вспоминать свое «коммунистическое» прошлое. Но все это пока еще только маячило впереди.
в главу 5 http://www.proza.ru/2010/04/21/319