(создана специально для одного из конкурсов на www.stihi.ru,
ещё о детстве и юности - в мемуарах «Осколки воспоминаний»)
Детства у меня, можно сказать, и не было. Самые запомнившиеся моменты: мальчик, которого я считал другом, ударил меня крапивой по лицу; очень нравилась соседская девочка, но она приезжала редко; огромное счастье - мне подарили самокат...
С другими ребятами клали маленькие камешки на рельсы - и из укрытия смотрели, как стальные колёса локомотивов превращают их в пыль... Не думали, что можем навредить поездам - вон они какие, десятки тонн! Да и мимо нашего дома у железнодорожного вокзала они проезжали медленно.
В отличие от моей младшей сестры, я всегда любил ходить в детский сад - ведь там и игрушек много, и других детей...
И вдруг...
4 июня 1988 года недалеко от железнодорожного вокзала станции Арзамас 1 (а, значит, и от нашего дома) произошёл взрыв - подробнее о нём можно прочитать в Интернете. Что, почему, как - предположений много, да... Не вернут они около ста человек, что погибли по официальным данным. В то субботнее утро...
В той части дома мы жили с бабушкой - мамой моей мамы. Ух, как она, ещё не зная, что произошло, ругалась на водителя автобуса, что захлопнул двери перед её носом - она ездила на рынок, что на Соборной площади. Фотографии раскуроченного транспорта тоже есть. Мои родители получили по сотрясению мозга, также у нас в гостях был дядя - муж маминой сестры - и его старшая дочь, моя двоюродная сестра. Все успели выскочить из дома - те несколько секунд как будто растягивались и растягивались: я вскакиваю из-за стола, не доев манную кашу, не досмотрев «АБВГДейку»; развернувшись, бегу к выходу из дома... Как будто стена слева заваливается внутрь - потом мама скажет, что потолок провалился. Не добежав до выхода из кухни, понимаем, что там завал. Дядя и мама, повернув налево, открывают окно - мужчина отталкивает женщину... Все выбрались.
Оглядываемся, осматриваемся - отец (шутит или нет?) говорит, что «телек» взорвался. Мы тогда только купили «Берёзку», цветной!.. Но, увидев сорванные листы железа - похоже, со здания вокзала; а также ещё несколько окровавленных людей; поняли: что-то серьёзное...
Я отделался какими-то непонятными то ли царапинами, то ли.... Как будто небольшие и неглубокие кусочки кожи в трёх-четырёх местах на каждой руке просто сняли. Они к вечеру уже затянулись свежей кожей.
Мы пошли пешком, с «первого Арзамаса» до улицы «9 мая» - там жил дядя, а также его жена, в общежитии. Потом несколько недель - в другой «общаге». В итоге нам, как пострадавшей от взрыва семье, выдали трёхкомнатную квартиру по улице Куликова, дом №35.
На мне последствия взрыва сказались следующим образом: боялся любых шумов и звуков - в туалете, ванной, подъезде... Лет пять-шесть спустя немного осмелел.
Самым же светлым воспоминанием детства могу назвать следующий случай. Это произошло ещё до взрыва. Один из мальчиков - я у него уже был раньше в гостях, к сожалению, не помню его имени, - позвал к нему в гости. Поиграть новыми игрушками - особенно понравился грузовик, похожий на «Белаз», металлический, блестящий... А сколько песка в него загрузить можно было!..
Вот только часов пять или шесть спустя меня нашёл отец - красный, злой. Доведя меня до дома, дал ремня и потребовал в следующий раз сообщать, куда я ухожу и сколько по времени у меня это займёт. А уж какие матерные обороты он использовал - отдельная песня. Всю жизнь шофёром грузовых авто проработал, в таких словах знал толк.
По поводу «нехороших» слов тоже один эпизод - уже мама - любит вспоминать. Как-то она пришла забирать меня из детского сада - это было уже перед тем, как мне идти в школу. Воспитательница, закатывая глаза, сообщила:
- Ох, ах! Ваш Женя сказал ужасное нехорошее слово!
Мать напряглась - ну, наверно, как папаша-водила, трёхэтажным полирнул! А воспитательница зашептала - наверное, чтобы другие дети не услышали:
- Он назвал одну девочку... ГАДИНОЙ!
...Дома мама мне просто сказала, что обзываться - нехорошо.
После взрыва... играл в машинки, другие детские игры, всегда радовался любой погоде - солнце, лето, осени дожди, ручьи апреля... Крещенские морозы, снежный февраль...
Но где-то в мыслях всегда есть опаска: а что, если опять?.. Хотя поездов никогда не боялся и не боюсь. Что творилось в 90-е двадцатого века - кто бы что ни говорил, не хочу я это время назад. В «нулевые» тоже хватило - и террактов, и аварий.
И всегда, когда вижу, как гибнут люди, что-то щемит в душе...
(19.04.2010 г., 21-24.07.2022 г.)
P.S.: в качестве иллюстрации приведена фотография памятника и часовни в память о жертвах взрыва на станции Арзамас 1, 4 июня 1988г.