Яркое солнце торопливо двигалось по небу – время этого, нарочито выглядящего нереальным, мира текло в несколько раз быстрее положенного, словно был включен режим перемотки вперед. Я шел среди аморфных «волн» пешеходов, коих даже не мог разглядеть. Интересно, а я для них выгляжу как почти не двигающаяся статуя? Впрочем, это не важно – они, люди, не настоящие и думать не могут.
Когда же время вновь вошло в свой привычное русло, прекратив этот безумный бег, я смог немного осмотреться. К этому моменту уже вечерело, начинало темнеть и холодать. Улицы и небольшая площадь перед торговым центром ничем не были примечательны – они представляли собой архитектуру исходного мира образца примерно двадцать первого века, точнее я не мог определить, да это и не требовалось.
Я подошел к торговому центру и остановился. В глазах клубился сиреневый дым, не позволявший забыть о нереальности этого клочка пространства. Все это – улицы, дома, автомобили, люди, все являлось лишь математической конструкцией, созданной моим разумом. Тем не менее, эти декорации жили своей жизнью, мне не известной.
Меня немного трясло от страха, ноги подгибались, а на лбу выступал пот. Я никак не мог избавиться от этого волнения. Мне было даже смешно – я так и на первом свидании не волновался. Страх узнать что-то недозволенное полностью поглотил мой разум. Это мешало мне стать невидимым, прозрачным – все мои силы зависели от душевного спокойствия и равновесия, от которых сейчас не осталось и следа.
На несколько секунд мое тело замерцало, становясь бледным и полупрозрачным, но в итоге у меня так ничего не вышло. Больше не было времени на попытки совладать с собой. Я заторопился, забежал внутрь торгового центра, быстро пробежал по эскалатору на второй этаж и встал как вкопанный – в метре от меня за стойкой администратора сидела девушка, но я не видел ее внешности – густой черный дым, клубился вокруг нее. Я мог лишь разглядеть ее фигуру, да и то с трудом.
Но я сюда пришел не разглядывать внешность девушки – эта тайна для далекого будущего. Сейчас же я мог узнать девушку как человека – в моем разуме хранилась сжатая база данных ее личности, позволяющая полностью ее восстановить.
Девушка, не обращая на меня внимания, сидела за стойкой и читала журнал. Я боязно подошел к ней, поздоровался.
- Да, что вам угодно? – девушка подняла на меня взгляд.
Я потупил взгляд в пол. Она была самой настоящей, живой. Нельзя было просто сказать ей, что она лишь воссозданная из базы данных модель человека – не поверит, да и доказать я это не смогу. Меня примут за безумца, считающего мир ненастоящим. К сожалению, извлечь информацию из сжатых баз напрямую я не могу – их кодирование этого не позволяло.
- Я по поводу аренды площади, - дрожащим голосом выдавил я.
Девушка смотрела на меня. Я не видел ее глаз, но абсолютно точно знал это. Волнение стало переходить в отчаяние. Меня трясло, словно в лихорадке. Проклятый дым в глазах стал сгущаться, мутнеть и терять всякую прозрачность. Я попятился, но запнулся ногой за ногу и упал.
Девушка, окутанная дымом, вскочила из-за стойки.
- С вами все в порядке? – спросила она, но я уже почти не слышал ее.
Я уже ничего не видел, кроме клочка черного дыма в сиреневом тумане. Мир разрушался – мои эмоции окончательно захлестнули разум, не позволяя ему работать. Вычисления потеряли точность, а их результаты просто тонули в небытии. Локтем я ощутил, как подо мной пропали плитки пола.
Моё падение не состоялось – едва меня начало тянуть вниз, сквозь пропасть в полу, как стремительный поток воздуха снизу подбросил меня к потолку. Рефлекторный всплеск страха в душе окончательно уничтожил этот мир. Больше ничего не было.
Я пришел в чувства, лежа на животе на раскаленном песке. Старая добрая тюрьма ничуть не изменилась за прошедшую ночь. Отплевавшись и вытерев песок с лица тыльной стороной ладони, я сел в позу лотоса, начал медитировать.
Это был единственный способ выжить. Моя тюрьма представляло собой место вне пространства и времени – небольшой клочок пустыни, огороженным деревянным забором с колючей проволокой. Эта ограда носила чисто символический характер. Еще в этом «палисаднике» или «огороде» (как я обычно называл это место) располагался небольшой деревянный домишка. В нем проживали они – мои надзирающие.
Сейчас, утром, было время проверки. Одна из девушек вышла из домика, при этом из дверного проема пахнуло прохладой и свежестью. Внешности девушки я не мог видеть – ее скрывал все тот же черный туман или дым. Всего девушек было две – одна добрая, хорошая, а вторая злая и плохая. Но я до сих пор не знал, кто из них кто.
Девушка подошла ко мне и без лишних слов ткнула в меня анализатор. Это был несуществующий прибор, такой же декоративный, как и забор вокруг. Он представлял собой прозрачный стеклянный трезубец с желтыми прожилками внутри, образующими что-то вроде системы сосудов, как в теле человека.
Зубцы этого прибора прошли сквозь мое тело, не причинив мне никакого вреда, словно я был призраком. Сбоку на трезубце начали заполняться две не то коричневые, не то красные шкалы. Они быстро заполнились до конца, и девушка ушла в дом, вновь пахнув манящей прохладой из дома. В который раз я уже переживал проверку контрольной суммы тела и разума? Я уже сбился со счета.
Продолжая медитировать, я ни о чем не думал. Температура была не ниже сорока градусов – во рту было сухо, жутко хотелось пить и немного есть, но, ни того, ни другого для меня не было предусмотрено. Единственный способ не умереть – оставаться в непоколебимом спокойствии, достигая тем самым максимальной результативности от своих способностей. Только они спасали меня от смерти, питая тело как бы изнутри, насыщая клетки организма питательными вещества и кислородом.
Так прошел весь день, а когда солнце зашло, и на небе засветила идеально круглая луна, я потянулся, разминая тело. Ночью мне позволялось покинуть это место, не физически, конечно. Весь день я был обязан сидеть в «огороде» и изнывать от жары. Мне запрещалось спать, галлюцинировать или иным образом замедлять или искажать мировосприятие. Ночью же я мог мысленно переместиться в любое место, какое только смогу создать своим разумом.
Все началось одним летним вечером в каком-то оздоровительном центре. Я тогда гулял по тропинкам, близь двухэтажного кирпичного корпуса и там встретил двух девушек: одну хорошую, а другую плохую. Сейчас их тела скрывались за черным и белым клубами дыма. Эти аморфные силуэты мерцали, меняя цвета с черного на белый, по очереди. Мой разум находился в их полной власти, так что часть воспоминаний об этом дне была удалена, а часть искажалась.
В тот вечер ничего не предвещало беды – мы познакомились, погуляли, пока не стемнело. Дальше, что я помнил – мы стоим на втором этаже здания у окна и пьем газировку, продолжая мило беседовать.
Позже я узнал, кто эти девушки. Каждая из них обладала способностью полного подчинения разума человека. Для них он представлялся в виде сложного механизма, в котором они были вольны изменить каждую гайку. Они могли добавить капельку гордости человеку, три грамма силы воли, пяток сантиметров страха и десяток промилей удачи. Я же мог подчинять своей воле любую материю, в определенных рамках, конечно же.
Девушки долго искали меня среди миров и времен по одной простой причине – мои способности представляли опасность для всех них. Я не помню как именно, но мне удалось произвести впечатление на одну из девушек. Примерно на пятый день я оказался наедине с ней в спальне.
Больше я ничего не помнил о том дне. Меня пленили, желая навсегда оградить от реальных миров, оставив жалкую возможность создавать призрачные фантомы на основе воспоминаний и на некоторое время находить в них покой.
Так идут дни, месяцы, годы. Но я все равно не теряю надежды найти идеальный покой душе, добиться абсолютного показателя своих способностей и вырваться из плена. И эти надежды не беспочвенны – в момент заключения мне удалось создать «образ» одной из девушек и в сжатом виде сохранить его в своем разуме. Этот образ привязан к времени и пространстве, так что мне потребуется еще много попыток, чтобы познакомиться с ней, узнать ее и впоследствии использовать это знание против нее настоящей.
Я открыл глаза и моему взору открылся унылый песчаный пейзаж с унылым, уже разваливающимся от старости забором. Ко мне подошла одна из них и «кольнула» трезубцем. У них однозначно были какие-то планы на мой счет, иначе просто не было смысла держать меня здесь. Они могли убить меня, просто щелкнув пальцем или погрузить в беспамятство, но вместо этого они истязают меня. Зачем?
- Почему я здесь? – спросил я.
Девушка ничего не ответила, словно вообще не обратила внимания на мой вопрос. Она вытащила из меня «трезубец» и ушла. Садистками их тоже не назвать. Более того, в тот роковой пятый день нашего знакомства у одной из них были ко мне положительные чувства.
- Нет, не стоит думать об этом, ни о чем не стоит, - шепнул я себе под нос, ощущая, как силы внутри меня начинают дрожать и ослабевать, колеблемые возникающими в душе чувствами.
«Мне безразличны эти девушки, мне безразличны их пытки, мне безразлично все», - мысленно произнес я, и жар вместе с жаждой немного отступили под натиском моих воздействий…