Вот уже без малого полтора часа, как она стояла под дверью администраторши гостиницы и ждала. Время тянулось ,а было между тем совсем не похоже , что её когда ни будь примут. Стараясь не скучать, она играла с самой собой в города, но достаточно быстро проиграла, а всё из за того, что знала совсем мало городов на букву О, и использовав варианты с Осло, Орландо и Одессой- перестала, торжественно пообещав себе, что по приходу домой полистает атлас мира и интеллектуально обогатится .Крепло и проклёвывалось птенцом из груди, желание плюнуть на всё и пойти домой , хотя бы выспаться в свой не рабочий день, но уходить было категорически нельзя по нескольким причинам.
Во первых, она Аннушка вообще не привыкла отступать перед трудностями , во вторых специально для этой встречи ей пришлось взять выходной ,потому как в приёме посреди рабочего дня ей было наотрез отказанно , а после того что Аннушка отрабатывала свою, не лёгкую 12 часовую смену Имбаль ,администраторша гостиницы либо уже занималась разноображыванием своего досуга - следовательно поговорить с ней было не возможно, либо всё ещё была на работе до 9 а то и до 10 часов вечера, но в такие дни она злобно рыкала на каждого, кто заглядывал в её кабинет , и осмеливался помешать ей разгребать завалы работы ,которые вместо неё, по её глубокому убеждению, никто не разгребёт .И наконец третья причина, ей Аннушке , что поделать позарез нужно было поговорить с Имбаль о своей зарплате .
В коридоре под дверью администраторши, там где Аннушка ждала, воняло гнилью различной природы и происхождения ,воняло гнилым мясом и овощами, воняло не мытыми телами грузчиков и поваров ,воняло линолиумом который гнил изнутри уже 50 лет. Неподалёку вглубь по коридору был склад и гостиничная кухня ,а снаружи совсем недалеко от служебного входа стоял гигантских размеров зелёный мусорный бак , тут такие баки называли лягушками, наверно из за их удивительного сходства с бронемашинами, оттуда тоже воняло. По длинному ,тёмному коридору сновали работники гостиницы уборщики , помощники повара, грузчики, в основном мужчины- арабы и русские, низшая ступень здешней иерархической лестнице , что то носили, убирали, разгружали, или просто деловито сновали ничего не делая , создавая видимость занятости . Некоторые из них любопытно облапывали Аннушку глазами, разглядывали подробно ,но заговаривать не решались, Аннушка была для них частью привилегированного класса барменша как никак, да и разговоры во время работы тут не приветствовались, драконовские законы ,почти солдатская дисциплина, строгая субординация. Как они их так вымуштровали - удивлялась про себя Аннушка .
Она уже стала постепенно различать оттенки вони исходящей со склада и мусорки – вот это запах гнилых помидоров ,а это воняет порченая колбаса ,это арбуз ,а это зелёный лук , и тут её ожидание кончилось почти внезапно….
- Заходи,…извини что пришлось ждать, много работы. – с этими словами, Имбаль самолично открыла перед ней дверь проследовала в глубь кабинета, но за стол не села, демонстрируя тем самым, что и Аннушке садиться не надо, и разговор их будет коротким. В кабинете работал кондиционер, было прохладно, герметично тихо, уютно и совсем не воняло, Аннушка даже растерялась, а как же диффузия воздуха. Ладно, чёрт с ней с диффузией, Аннушка, уставшая стоять вне кабинета, обошла Имбаль и села в кожаное кресло на колёсиках ,демонстративно закинула ногу на ногу . Имбаль тоже пришлось сесть за массивный стол, едва дождавшись пока она это сделает девушка сразу же перешла к делу.
-За последний месяц работы мне заплатили всего 900 шекелей ,я работаю по 12 часов каждый день ,с одним выходным в неделю, вероятно, в бухгалтерии ошиблись, я пришла попросить, что бы ты проверила.- Аннушка говорила медленно, болезненно осознавая , что делает ошибки в иврите, Имбаль на протяжении всего монолога девушки, морщилась словно во рту у неё был зажат свежеотрезанный, кусочек лимона, она ненавидела ошибки в речи, любое лингвистическое несовершенство вызывало у неё почти физические муки .
Аннушка достала из рюкзака смятый лист с распечаткой о зарплате, бумажка сплошь была покрыта текстом и цифрами из прочтения которых Аннушка ничего не вынесла кроме понимания, что в банке её ждала зарплата в 900 шекелей и это было грустно и предвещало проблемы с оплатой за ренту квартиры . Имбаль нетерпеливо выхватила из рук Аннушки распечатку и погрузилась в глубокое изучение напечатанного, уже через пол минуты протянула листик обратно.
- Тут всё правильно, никакой ошибки нет- заключила она радостно.- Рада была тебе помочь.
Имбаль привстала с кресла, показывая тем самым , что визит закончен.
- А ты не могла бы мне объяснить, почему зарплата оказалась в три раза меньше, чем я ожидала.- Аннушка была так расстроена ,что перешла на английский , понимая что на иврите ей такой фразой не разродиться.
Имбаль шумно вздохнула , села в свое кресло почти покорно ,понимая , что просто так девушку не выставишь, придется объяснять этой надоедливой тупице очевидные вещи и тратить своё драгоценное время и энергию, осознавая, что её уже 5 минут, как ждут в лобби гостиницы, и её душа всеми силами стремилась именно туда .
Боже- боже с кем приходится работать- подумала она- и это наша барменша-лицо можно сказать, гостиницы, пятизвёздочной ,между прочим гостиницы, она же двух слов на иврите не может связать , а на английском говорит с таким тяжёлым акцентом ,что уши сворачиваются в трубочку, ей бы радоваться ,что её вообще куда то взяли а она пришла и протестует, что ей мало заплатили. Этот мир катиться в пропасть, потому что каждая мразь мнит себя достойной лучшей жизни.
Имбаль посмотрела на часы, может уволить будет быстрее. Да нет , тоже нужно будет писать письмо и опять таки объяснять за что ,а значит говорить ,говорить ,говорить ,она торопилась и говорить ей не хотелось вовсе, а хотелось выйти из этого кабинета, отбить карточку и поднявшись на пол этажа вверх по лестнице увидеть Её ,сидящую за столиком на мягком диванчике в лобби, утонуть в её огромных голубых глазах и уйти с ней домой ,взявшись за руки, задерживаться надолго было опасно, та что ждала совсем не любила ждать и могла в любую минуту повернуться и уйти,перестать отвечать на телефонные звонки, ей этого совсем не хотелось .Имбаль снова неслышно вздохнула и посмотрела на посетительницу.
Строго говоря лицо у Аннушки было совсем ничего, видное такое лицо, породистое, с гордым носом ,чётко очерченным ртом ,большими выразительными чёрными глазами, по мальчишечьи короткой стрижкой, кучей серёжек на правом ухе, мягкими ниточными браслетиками накрученными, как попало на загорелые запястья. За это лицо и за эти запястья её и приняли на работу, вначале она Имбаль даже понравилась, но девушка оказалась совсем никудышной , путала заказы, разбивала посуду, ужасно смотрелась в форменной юбке и жилетке , которую ей выдали в гостинице, правда коктейли она готовила мастерски и улыбалась белозубо и лучезарно клиентам ,и было похоже на то что они ей довольны, но ей , ей самой девушка ни разу не улыбнулась даже ни разу не посмотрела в глаза а столкнувшись взглядами случайно прятала взгляд в пол или делала вид что безумно занята, вряд ли даже она кивала головой для приветствия , а этого тут в гостинице никто себе позволить не мог.
-Послушай ,Анна, тебе только 19 лет и ты в Израиле всего 4 месяца, учитывая некоторые обстоятельства, например твой ужасный иврит , и почти такой же ужасный английский, а так же отсутствие опыта работы вряд ли ты бы нашла место ,где тебе в качестве первой зарплаты заплатили бы больше ,помнишь первую неделю своей работы ты разбила целый поднос фужеров и стаканов?
-Сколько стоит каждый стакан?- хмуро спросила Аннушка
-Каждый стакан ,Анна,-она сделала ударение на её имени будто пробуя его на вкус надкусила, как шоколадный батончик и не торопясь проглотила- стоит 3 шекеля ,а каждый разбитый стакан стоит ,разбившему его работнику 25 шекелей ,это штраф ,мы же не можем допустить , что бы работники били посуду. Дальше, ты получила три комплекта формы нашей гостиницы? Форма стоит 300 шекелей, которые мы вычли из твоей зарплаты. Выплата одноразовая, поэтому со следующей зарплаты этой выплаты уже не будет.
- Я получила вашу форму, но она мне не подходит, можно я буду работать в джинсах и в футболке, это будет намного лучше выглядеть, поверьте, я ведь совсем не умею и не люблю носить юбки. - попросила Аннушка.
-Нет, у нас так не принято. Хотя, я обещаю подумать над этим, форма тебя действительно уродует. Дальше, каждый день ты питаешься на кухне, наш повар готовит тебе еду - так ?-продолжала Имбаль ,ей нравилось морально подавлять Аннушку, тем более, что это было легко и та сама напросилась, Имбаль с удовольствием наблюдала за тем, как с лица Аннушки постепенно исчезает выражение уверенности в себе, и появляются морщинки сомнения , как глаза начинают бегать, избегая прямого взгляда в её глаза, как она подносит мизинец ко рту и откусывает заусенец, надеясь что это останется незамеченным, как снимает ногу с ноги и сидит с напряжённой и ровной спиной на краюшке кресла, как начинает коситься на дверь в поисках путей к отступлению .
- Я не всегда ем на работе- слабо возражает Аннушка .Но Имбаль уже было не остановить , она как танк неслась на неприятеля сметая и руша его игрушечные рубежи
-Мы не рассчитываем сколько раз ты ешь на работе, а сколько ты не ешь на работе, даже если ты поела всего один раз ,мы считаем что ты ешь на работе каждый день в течении месяца и высчитываем с твоей зарплаты деньги за обеды соответственно.Эта услуга для работников гостиницы стоит 250 шекелей, и это ещё дёшево. Кстати, с тебя высчитывается пол часа, каждый раз, когда ты выходишь на обеденный перерыв, желательно что бы ты об этом знала. – Имбаль вдохнула воздух и подолжила,
-Вот скажи , когда ты каждый день заявляешься на работу?
-В 13.10-13.15.- отвечает Аннушка
- А когда начинается твоя смена?
- В час дня ровно, но я же говорила, что я учусь в ульпане- мне же нужно учить иврит, потом я иду пешком на работу , это забирает около часа. У меня нет пока денег на проезд на автобусе, да, с такой зарплатой и в этом месяце не будет.
-После того , что ты приходишь на работу в 13.15 вместо 13 ровно ,ты переодеваешься, куришь сигарету и только потом начинаешь работать, как же ты хочешь, что бы я платила тебе с начала рабочего дня если по внутреннему уставу опоздавший более чем на 10 минут, штрафуется на 25 шекелей, ты хронически опаздываешь , работая 24 дня ты заработала 600 шекелей штрафа только за одни опоздания. -Имбаль говорила чётко ,громко и не торопясь ,проговаривая слова и цифры так , что бы наглой твари было всё понятно, раз уж она осмелилась задерживать её на работе и отнимать у неё ,столь занятой и уставшей, уйму времени ,пусть слушает и если ей захочется уйти, бросив эту работу то будет даже лучше , найдётся другая более покладистая , и менее наглая, которая будет понимать, что не здороваться с главным администратором гостиницы более чем не умно и намного больше чем просто признак дурного тона. Но самое главное орудие Имбаль припасала на конец беседы,
- И вот ещё. Когда ты приходишь на работу пешком в такую жару, ты потеешь, и от тебя дурно пахнет, другие работники и клиенты жалуются, советую тебе пользоваться общественным транспортом, по крайне мере на время лета, или приобрести дезодорант, он стоит дешевле чем месячный проездной абонимент.
Аннушка , какое то время молчала, переваривая информацию, поднялась со стула, Имбаль даже решила , что противник повержен и сейчас ретируется с поля боя . Но она заговорила
-Послушав вас, я должна благодарить, что мне не пришлось приплачивать вам за все свои ошибки, промахи и не приятный запах. Ваши доводы мне ясны , а теперь вы выслушайте меня внимательно - 19 шекелей в час за 12 часовой рабочий день, так мы договаривались при приёме на работу, так подписывались в договоре, да вы правы , я опаздываю ежедневно ,переодеваюсь а потом курю ,пусть будет 11 часовой рабочий день, умножить на 24 рабочих дня в месяц , получается 5016 шекелей ,подоходный налог с новых репатриантов не высчитывают, а насчёт законности штрафов, применяемых в отношении к работникам, мы будем говорить в суде, мой дядя - один из лучших адвокатов Израиля, не он сам, слишком уж лёгкое дело, один из начинающих адвокатов его фирмы, будет счастлив представлять мои интересы и не сомневайтесь, порвёт вас в мелкие кусочки. А так же, я не советую вам меня увольнять, возмущаясь моей наглостью, потому, что я хочу лишь получить свою заработанную честным трудом плату, а мой ужасный иврит и почти такой же ужасный английский вы слышали на собеседовании, и это вовсе не помешало вам нанять меня и дать мне проработать тут месяц. Итак в течение недели я предлагаю вашей бухгалтерии пересмотреть и исправить допущенные в отношении меня ошибки. С полученной зарплаты, обещаю купить влажных салфеток , дезодорант и проездной абонемент. Всего хорошего.- Аннушка направилась к двери, и выйдя из кабинета прикрыла её за собой плотно, и тихо, там откуда она приехала не принято было вымещать свою злость на неодушевлённых предметах и мебели.
Имбаль сидела повергнутая в лёгкий шок, никто из работников никогда не позволял себе так говорить с ней ,ни тон ни содержание сказанного были абсолютно не приемлемы, тем не менее она мысленно аплодировала девчонке, надо же какая прыть, да она далеко пойдёт, и даже её дурацкий акцент не помешал Имбаль восхититься её силой духа. А пятнадцать минут назад она её ни в грош не ставила. Ещё какое - то время она сидела в пустом, прохладном кабинете, потом понюхала воздух . Шлейф запаха оставленный ушедшей девушкой вкусно пах духами Кензо и молодым сильным телом .Никаких неприятных запахов, у Имбаль даже слегка закружилась голова.
Аннушка шла вдоль дороги ведущей из гостиницы домой, шла, не вытирая слёзы , дорога должна была быть долгой поэтому она могла дать волю слезам ,не боясь, что родители заметят что она плакала, если не тереть глаза то кожа вокруг них не покраснеет и не распухнет, слёзы текли по щекам произвольно капали на майку и на асфальт, она остановилась и порывшись в сумке достала тёмные очки, купленные ещё в Ташкентской комиссионке за сумасшедшие деньги всю её стипендию плюс сэкономленные завтраки за месяц, они были безумно дорогой фирмы,Вог ,не новой модели и были скорее всего добротной подделкой, смотрелись немного старомодными и правое стекло треснуто сбоку при переезде, но что поделаешь, ничего другого у неё в наличии не было, а солнце в израиле яркое прияркое,и светит, наровя ослепить, одинаково что для бедных , что для богатых, водрузилв очки на нос , она продолжила идти чуть бодрее. Шагать до дома нужно было целый час, поэтому медленной походки Аннушка себе позволить не могла, слёзы постепенно высыхали под вечерним Иерусалимским ветерком- ничего, ничего , ты была молодцом,- успокаивала Аннушка себя мысленно, у Имбаль даже лицо вытянулось, и если ей вздумается уволить тебя, то всё равно ты победила.
Вчера вечером она целый час, репетировала перед зеркалом ту речь которую озвучила сегодня в кабинете у администраторши, сначала ей было страшно, ведь не было в её арсенале никакого опыта пререкания с начальством , кроме конечно же её репутации хронической и рьяной бунтарки , которую она честно заработала в мед . училище имени Боровского в городе Ташкенте, но это было другое и всё там в той жизни было по-другому , не серьёзное, детское, озорное и бунтарское , а теперь была уже другая жизнь взрослая и в этой жизни Имбаль платила ей зарплату , а не наоборот. В какой то момент их беседы вернее же сказать в какой то момент обвинительно наступательной речи Имбаль, Аннушка вдруг почувствовала приступ удушья, вызванный своим желанием спрятаться от этой сильной , властной женщины и не попадаться ей на глаза , у неё не было никакого дяди адвоката ,никого кто мог бы за неё в этой стране вступиться ,она блефовала бесстыдно и может опрометчиво это покажет время .Будучи уверенной, что её нагло обманули с зарплатой , просто не могла молчать , её так и подмывало ломать головой стены вплоть до самого разговора с Имбаль, почти неделю она добивалась этой встречи, и наконец сегодня всё высказала. Работа барменшей ей нравилась ,если бы она была ещё не двенадцати а восьми или хотя бы девяти часовой , тогда в ульпан(курсы иврита) было бы не так трудно вставать по утрам, преодолевая постоянный недосып, но это всё были издержки взрослой жизни, Аннушка знала, что будет тяжело работать в Израиле и была к этому готова по крайней мере первые несколько лет .Она много читала про жизнь эмигрантов до того как совершила репатриацию в Израиль, ни у одного эмигранта не было лёгкой жизни, нужно перестраиваться , привыкать а самое главное много работать и терпеливо сносить отношение к себе, как к получеловеку от местных жителей, считающих себя носителями правильной, единственно возможной культуры ,в этом заключалась главная трудность . Например было несколько вопросов от Изралитян которые её поразили своей наивностью, и тем не менее , явно выражали тот этноцентристский подход к репатриантам из бывшего советского союза. – Скажи ,-вопрошал один официант на работе, абсолютно серьёзным тоном- а в Русии все женщины проститутки?(Русией тут называли Россию , и сколько раз она говорила, что приехала из Узбекистана ,это не меняло дела, к ней неизменно обращались как к эксперту по России)
- Да все..- ответила она ,после недолгого раздумья- причём за доллар ты можешь снять сразу двух или трёх проституток- В глазах получившего ответ она заметила сразу две мысли , первая , не рвануть ли в отпуск в Россию прямо скажем завтра и вторая мысль может быть она меня всё таки разыгрывает и доллар за двоих русских это всё таки абсурдно дёшево. Потом, полушутя полу всерьёз он предложил ей доллар - за что получил пощёчину.
Что же касается Имбаль, она заплатит, должна заплатить, Аннушка увидела это в её глазах, перед тем как вышла из кабинета. Она заплатит не потому, что увидела какие то ошибки в том, как начислили Аннушкину зарплату, в этом она как раз была уверенна , а потому что её сорокалетнюю эффектную метрессу, хозяйку жизни отчихвостила некто, в её миропонимании, почти обезьянка , от которой и просто слов не ожидается , а осмысленных речей и подавно . Это была победа и нужно было эту победу праздновать , но праздновать было не с кем и не на что. Поэтому Аннушка просто шла пешком домой и уже не плакала, а улыбалась. Вот если бы тут с ней рядом была Машка, было бы совсем весело, они бы пошли гулять и слонялись бы по Иерусалиму весь вечер и всю ночь , как совсем недавно слонялись по Ташкенту, покупая в закусочных шуарму и болтали бы, перебивая друг друга, так много им всегда нужно было сказать друг другу , Аннушка повела бы подругу смотреть на деревеньку Эйн- Карем , состоящую из монастырей, церквушек, часовен и ресторанов, 24 часа в сутки кишащую туристами, где тем не менее , всегда можно было отыскать тихий безлюдный уголок в котором две девушки могли бы поцеловаться, не привлекая к себе излишнего внимания. Аннушка без устали бы рассказывала про те выражения на иврите, которые выучила, о тех словах в изучаемом языке, которые произвели наибольшее впечатление например слово ухлюсия- население- ассоциировалось у неё с большим ушастым гиппопотамом, который бегает в балетных пуантах , улыбается и что то верещит на непонятном языке. Рассказала бы ей о работе и о том что, когда ей становиться нестерпимо тяжело, она представляет себе, что её взяли в плен ужасные пираты и продали в рабство, но вот- вот появиться принцесса на белом коне и спасёт её .Рассказала бы о том, что один раз побывала у стены плача и спрятала там в стыке между тысячелетними святыми камнями записку в которой написала- *пусть у Машки всё будет хорошо*. А о чём рассказала бы ей Машка , они уже 4 месяца не виделись, не говорили по телефону не переписывались, так обоюдным решением они разорвали свою любовь, наверняка она пустилась во все тяжкие, Аннушка даже боялась думать в какие ,со сколькими мужчинами Машка переспала ,что бы притупить остроту их разрыва , какие табаки и травы курила ,и что впрыскивала в свои голубоватые выпуклые вены на нежно любимых руках.
Аннушка уехала в Израиль, а Машка осталась в Ташкенте. Прощаясь, она говорила, что скоро Аннушка заговорит на языке ангелов и забудет её, Аннушка уже говорила на иврите, ломано иногда с ошибками, а Машку всё же не забыла и стала догадываться ,что забыть полностью никогда не сможет. Вынырнув из реки своих мыслей- воронок воспоминаний о Машкиных волосах ,Аннушка заметила , что рядом с тротуаром, по которому она бодро шла, медленно, ехала машина, соизмеряя свою скорость с ритмом её шагов. Уже какое то время они двигались синхронно, окна были тонированные поэтому она не могла разглядеть водителя. Аннушка остановилась ,присела завязать шнурок у кроссовка, машина остановилась тоже проехав чуть вперёд, чёрная спортивная машина, Аннушка никогда таких не видела , Порше или мустанг, Аннушка закончила возиться со шнурком и пошла вперёд, когда же поравнялась с машиной , тонированное окно поползло вниз, за рулём была женщина , безупречная причёска, голубые глаза, в длинных пальцах тонкая сигарета, руки лежали на руле уверенные , и расслабленные. Женщина смотрела прямо на неё, Аннушка сдёрнула с носа очки с треснувшим стеклом и спрятала их в сумке, может спросить чего-то хочет, хотя Аннушка сама плохо ещё разбиралась в Иерусалимских улицах, но очень уж хотелось помочь заблудившейся женщине. Она подошла вплотную к остановившейся машине и выжидательно посмотрела прямо в глаза той что сидела за рулём , та улыбнулась ей широкой открытой улыбкой и затянулась сигаретой продолжала молчать, Аннушка глядя на её улыбку подумала ,что перед ней девушка которая рекламирует пасту колгейт. Ей в прямом смысле ослепительно улыбались.
- Хочешь, подвезу? Садись же, не стой, как вкопанная…- сказала наконец нарушив молчание,на чистом русском, девушка из рекламы.
Аннушка и не заметила, как оказалась в машине, сделала она это машинально не советуясь со здравым смыслом, села и пристегнула ремень безопасности . Сколько подобных предложений она слышала из проезжающих и останавливающихся машин и никогда, даже не оборачивалась в их сторону не то что садилась внутрь( по ташкентским меркам это было безумием , сесть в проезжающую машину, наверняка завезут, убьют или изнасилуют, а могут ещё на органы продать или в рабство, но почему то ей казалось , что органы её девушке из рекламы не были нужны , а в отношении убить или изнасиловать Аннушка решила положиться на судьбу но вероятнее всего, ни того ни другого в перспективе не было. С того момента, как она села в машину Аннушка старалась не смотреть в глаза девушки лишь боковым зрением различая, как она ведёт машину и изредка посматривает на неё, на губах той играла полу улыбка, от того что она молчала и улыбалась Аннушка смущалась всё больше. Пауза висела в воздухе с каждой секундой, становясь всё душнее, неуместнее и непроходимее. Аннушка почувствовала , как капелька пота соскользнула по спине между её напряжённых лопаток несмотря на работающий кондиционер, который создавал приятный микроклимат внутри машины, и тогда решилась наконец нарушить молчание.
- я в кирьят ювеле живу рядом со статуей мифлецета , мне бы туда.-Смущаясь и краснея проговорила Аннушка, понимая что нужно сказать что то интересное и глубокое, что бы произвести хорошее впечатление, а она ,как всегда в такие моменты, мелет чушь.
-Отлично , направление указанно, осталось совсем немного- познакомиться- меня зовут Рекс. А тебя? -Девушка протянула Анне ладонь .
- Анна – представилась она, потом поправилась- Аннушка.
-Ох, какое у тебя имя опасное, как японский меч катана, не заметишь, как порежешься, ты бы им так не размахивала., Аннушка, а то не сносить мне головы.- и она снова улыбнулась своей удивительной открытой улыбкой.- Машина не моя, сразу предупреждаю, покататься взяла у девушки одной, надеюсь, ты не разочарованна, я тоже ходить люблю, как ты. Ты ведь любишь ходить?
Аннушка всё ещё боялась посмотреть прямо в лицо Рекс, странное имя, странные слова, странная улыбка, внутри Аннушки происходило нечто то сродни глобальному потеплению, как легко всё, подумала она, только вот в лицо её тяжело заглянуть, даже странно –подумала она и отвернулась к тротуару, что бы совсем не видеть её улыбку, но всё равно чувствовала её каждой своей клеткой .
-Если честно, то я ходить ногами ненавижу, находилась уже по горло. На годы вперёд хватит, абонемент бы проездной купить на автобус, вот бы радости было. А вы давно в Израиле ,откуда приехала?- спросила Аннушка.
- Я родилась в Израиле и родители тоже здесь родились, а дед с бабкой приехали из Германии, во время второй мировой от немцев сбежали, в нашей семье учить русский традиция. И вообще изучать языки .Мой дед знает целых 20 языков. Отец десять.
- А вы?- спросила Аннушка.
- Давай немедленно перейдём на ты, хорошо, я только 5, кроме иврита.
- Ух ты, это всё равно много, а какие?
- Ну, английский это легко его все знают, русский, как ты слышишь, арабский тут его учат в школе, а я несколько более углублённо его изучала в армии. Греческий- потому что мне нравятся их песни и французский потому что мне нравятся их фильмы и литература. А тебе, что нравится?- спросила Рекс.
- когда то до переезда сюда мне нравилась еврейская культура и история, а теперь, учитывая жару которая тут стоит, и зарплату которую мне платят, мне наверное нравится плавать.- В ответ на это Рекс заливисто рассмеялась и неожиданно для Аннушки погладила её по щеке, ладонь у неё была мягкая и удивительно пахла, кажется персиками или мёдом, Аннушка прикрыла глаза, густо покраснела и отвернулась ,что бы Рекс этого её смущения не увидела. Когда она повернула голову к Рекс, она продолжала вести машину, как ни в чём не бывало.
Через, какое то время они подъехали к дому Аннушки, непомерно высокой серой и обшарпанной многоэтажке , Аннушке она показалась, почему то намного серее и обшарпаннее, чем была еще сегодняшним утром. Она хотела было выйти, но Рекс ,как видно хотелось поболтать ещё, она включила магнитолу и приятная тихая музыка полилась из динамиков.
- Может быть ты посидишь со мной ещё?- она взяла Аннушкину ладонь в свою.
-С радостью – согласилась Аннушка и закрыла дверцу машины ,которую уже распахнула ,что бы уйти.
-Может ты голодна, хочешь съездим поесть? –словно опомнившись вдруг предложила Рекс, Аннушка отрицательно покачала головой, она была голодна ,но вряд ли смогла бы есть при новой своей знакомой, слишком уж сильно она нервничала в её присутствии ,ладонь Аннушки Рекс всё ещё держала в своей руке потом потянула её и положила на своё колено погладила сверху.- ничего, если твоя ладонь тут полежит , я ей любуюсь у тебя такие красивые руки, что же ты ими делаешь?
- хорошо пусть полежит на твоей коленке, я этими руками книжки листаю, по утрам, когда иврит изучаю, а по вечерам алкоголь разливаю и смешиваю.- ответила Аннушка- А ты кем работаешь или учишься?
- Никем не работаю, ничего не учу, сижу дома, принимаю антидепрессанты, иногда пишу рассказы и сценарии. Хочешь знать сколько мне лет?- загадочно спросила, с придыхом, ладонь ,лежащую на коленке погладила нежно.
-И сколько же тебе лет?
-Мне 35 ,- сказала Рекс, буд-то бы раскрыла перед ней ужасную тайну, содеянного ей преступления, и заглянула в глаза Ани, пытаясь разглядеть там эффект, который её слова произвели .Аннушка выдержала её взгляд не отводя глаз.
- Ты считаешь, что это ужасно много наверное, и поэтому пьёшь антидепрессанты и пишешь сценарии?- Улыбнулась Аннушка.
- Точно, поэтом у и пью - Рекс заливисто рассмеялась,- для тебя это ужасно много- и она нежно щёлкнула пальцем по носу Аннушки.- тебе то сколько лет 25-27?
- Мне двадцать- приврала Аннушка год к своему нежному возрасту, боясь ,что её сейчас же выставят из машины если она скажет ,что ей всего 19- но я взрослая, -поспешила, зачем то добавить- то есть много прошла , понимающая и чуткая. Теперь пришла её очередь пристально заглядывать в глаза собеседницы, выискивая там приговор тому шаткому и скрипучему мостику, который они в течении последнего часа так успешно наводили. Но Рекс молчала, она отвернулась к окну со своей стороны и внимательно изучала детскую площадку с играющими там карапузами их мамками и няньками. Её коленка под слоем добротной джинсовой ткани стала холодной и твёрдой, она словно научилась самостоятельной речи , и требовала ,громогласно, от Аннушки убрать с себя руку. Аннушка послушно убрала .
-Знаешь , я хотела тебе предложить ,что бы ты поднялась ко мне в гости, если ты не торопишься конечно, познакомилась бы с моими мамой и папой, мама готовит удивительно вкусные блинчики с мясом, а потом ты могла бы помочь мне с ивритом у меня целый миллион вопросов, потом мы могли бы пойти погулять в Эйн карем, и гулять там всю ночь - тебе нравится Эн карем?
-А потом?- спросила Рекс-ты бы меня трахнула и хвасталась бы перед каждой своей новой пассией, всю жизнь , что в первый же день знакомства уложила взрослую тётку в постель?
Аннушка поблагодарила за то , что Рекс её подвезла и вышла из машины. Она быстрым шагом пошла в подъезд и Рекс догнала её уже около лифта.
- Что там было про блинчики с мясом, они всё ещё актуальны, умираю от голода?- спросила она.
- А я уже и не знаю ,заслуживаешь ли ты блинчики ,моей мамы.
Они зашли в лифт и Аннушка нажала на кнопку с циферкой 6.
Дверь открыл отец Аннушки, он был одет в застиранное старое трико с оттянутыми коленками , которое Анна помнила с малых лет как домашнюю одежду отца и белоснежную майку "алкоголичку", достаточно новое приобретение совершенное на рынке махане ехуда за три шекеля. На его носу громоздились очки в крупной роговой оправе , со смешными выпуклыми линзами ,которые увеличивали его и без того не маленькие глаза почти вдвое, его веки были припухшими а брови кустистыми, губы изогнутыми в улыбке.
С порога он поцеловал руку Рекс которую та протянула для пожатия.
-Эмануил, -представился он.- А вы наверное подруга Анечки с работы? Тоже официантка?- и не дожидаясь ответа позвал мать с кухни- Доля ,иди скорее сюда познакомься с подругой Анечки ,это…
-Рекс…-представилась Рекс , подошедшей невысокой женщине- я официантка ,подруга Аннушки.
- Папа , сколько раз я должна говорить , что я не официантка- я барменша…-,стоя на коленях развязывая шнурки, заговорила Аннушка
-Строго говоря , такой профессии нет, ты барвуменша -вот ты кто.
Мама вытерла руки о домашний лёгкий халатик ,что бы не запачкать мукой ладонь Рекс при рукопожатии
-Долорес , в честь Долорес Ибарули , Испанская революционерка, знаете?- вы не обращайте на нас внимания, проходите в комнату Аннушки. Хотите блинчики с мясом, у нас на обед сегодня блинчики с мясом, а попозже будет торт с чаем.
Аня ну как , ты говорила со своей начальницей, тебе деньги заплатят?
-Да мам заплатят конечно , я же говорила что они ошиблись, мы сразу же эту ошибку нашли, просто нужно неделю подождать пока они деньги переведут. Ты не волнуйся главное, если не переведут, я там больше работать не буду.
- ну как же не переведут ,если ошибку нашли- удивляется отец- или не нашли?
-нашли ,но нужно ещё перепроверять в бухгалтерии.
-Тебе бы дипломатом работать –говорит мама вслед закрывающейся за Аннушкой и за Рекс двери.