Глава 2
Гордова сидела в мягком кресле гостиной.
Тёплые солнечные лучи приветливо рассыпались по комнате, в отделке которой явно преобладали голубые тона. Голубые, с золотым теснением обои и мягкая и корпусная мебель, изготовленная по спецзаказу. Портьеры и напольный ковёр и, даже, картина над диваном - всё было в нежных небесных красках.
И ничего лишнего.
Рада любила это своё небесно-голубое царство гостиной. Но сегодня, после утренних приключений, она не замечала сказочной красоты комнаты даже в искрящихся лучах радостно плывущего над домами солнца.
Настроение оставалось паршивым.
Она чувствовала себя совсем разбитой и совершенно уставшей, словно после тяжёлой изнурительной физической работы. Как-будто землю копала, ноги и плечи ныли, а голова гудела. Мысли, словно тягучий кисель, вяло текли одна за другой.
Девушка думала о том, что надо идти на работу, а идти сегодня совсем не хотелось. Мысли о погоне не оставляли в покое.
Почему сегодня за ней гнались?
Случайная эта погоня?
Или...
Гордова перебирала события последнего времени, пытаясь найти своих врагов. Ей надо было понять: что, где и когда она сделала не так? Кого растревожила, кому перешла дорогу?
Может быть, кто-то пытается заполучить от Гордовой какие-то секретные материалы. Ведь, как-никак, трудится она на крупном машиностроительном предприятии. Здесь тоже есть свои изюминки, как и в любой стоящей работе.
Допустим, что это так.
«Но какими такими секретами я обладаю? - недоуменно пожала плечами Рада. - Мои железные роботы разве кого-то интересуют?»
Нет, роботы она отмела сразу.
«Кому нужны эти безмозглые железки. Вероятнее всего за мной гнались обыкновенные уличные хулиганы. Так, резвились себе от нечего делать, а я тут целую детективную историю прорабатываю, - пыталась успокоить себя девушка. - Ах, да! Были в последнее время какие-то непонятные, странные звонки».
А звонки действительно были.
Молчаливые.
Звонок. И тишина. Ни звука!
Только было слышно, как кто-то дышит в трубку.
Сначала она подумала, что кто-то попросту, перепутал номер сотового, однако после того как звонки стали неизменно повторяться, решила проверить исправность мобильного телефона, но он оказался в полном порядке, а немые звонки продолжались. Гордова не придавала особого значения этим звонкам. Возможно, балуются дети богатеньких родителей, в руках которых, мобильник - говорящая игрушка, и подумывала вообще поменять симку для телефона.
И вот, сейчас, когда все перемешалось...
Утренняя погоня.
Непонятные звонки.
Теперь девушке всё казалось таким зловещим, как нависшие чёрные тучи над головой на сумрачном небе перед скорой грозой.
Рада пригорюнилась.
Как нелегко жить взрослой жизнью? Как совсем непросто работать на машиностроительном предприятии?
Крутящиеся механизмы, грохочущие прессы, огромные окрасочные камеры. Весь завод, словно гигантская машина, работающая по каким то своим железным законам, на котором, как ей сейчас представлялось, должна трудиться только сильная половина человечества. Хотя раньше Гордова так вовсе не думала, ведь она поступила в технический институт по собственному желанию, а диплом инженера-механика получала с большой радостью.
Мысли Рады кидались в разные стороны, от только что пережитой погони к заводским заботам и даже уплывали в институтское прошлое. Она утонула в своих размышлениях, как муха в банке с вареньем...
Вдруг она вздрогнула и резко вскочила с кресла:
- Hет, всё, хватит! - вслух сказала она, схватившись за голову. - Так можно с ума сойти. Нельзя больше обо всем этом думать.
Который же час? Восьмой!..
Сегодня всё идёт кувырком.
Утренняя погоня.
Запоздалые сожаления...
Чего ждать ещё?
Какие «подарки» преподнесёт ей сегодняшний день? Ой, надо торопиться. Неизвестно как ей ещё удастся добраться до завода. А, если на улицах автомобильные пробки? Тогда она опоздает на работу, а вот этого допустить никак нельзя. Здесь, уж как говорится - без комментариев.
Нельзя и всё тут.
Гоpдова, наконец-то, скинула спортивный костюм, и быстро, как солдат в армии, натянула на себя джинсы и куртку. Уже на бегу щёлкая кнопками и схватив с кресла миниатюрную дамскую сумочку, она выскочила на лестничную площадку:
«Кошмар, - во всю стыдила себя Рада. – На кого я сейчас похожа? Я образованная, культурная дама сегодня не умылась и не почистила зубы. От меня будут шарахаться даже уличные собаки. И всё из-за этой погони».
Кто же за ней гнался?
Хулиганы?
Или кто-то намеренно выследил? Кому и что от неё надо? В какую историю она вляпалась?».
Рада мчалась на «Ауди», которую она называла своей «синей птицей» за её тёмно-синий цвет, по улицам пробуждающейся Москвы, снова и снова мысленно пеpебиpая события последнего времени, которые смогли бы хоть как-то, пролить свет на сегодняшний утренний беспредел.
Все ещё находясь во власти недавно происшедших с ней событий, она тасовала в памяти эпизоды казавшиеся подозрительными. Сейчас случайные pазговоpы и звонки представлялись ей таящими в себе опасность. Взбудораженный мозг непременно обрисовывал одну картину за другой с пугающей подтекстовкой о не самом лучшем её продолжении.
А, вот, и завод.
Гоpдова припарковала автомобиль и бегом направилась к заводу. Надо было, во что бы то ни стало, проскользнуть через заводскую вертушку, так прозвали заводскую проходную, пока стрелки часов не простучали восемь. Иначе греха не оберешься.
Она ворвалась, как ураган, в фойе проходной завода «Радар», где работала. Прямо на стене висели большие круглые часы.
Так и есть.
Чёрные стрелки часов зловеще показывали восемь часов. Рада с опаской подошла к вертушке.
- Вы опоздали, - тут же услышала девушка суровый голос охранника, как только она приблизилась к ненавистной вертушке.
- Да, к великому сожалению, - хмуро пробурчала девушка, глядя себе под ноги.
- Прошу ваш пропуск, - на широком в небольших ямочках от оспин лице мужчины, как ей показалось, промелькнула злорадная улыбочка.
«Ну, всё, - расстроенно подумала она, нехотя открывая сумку, чтобы достать этот злосчастный кусочек пластмассы, который теперь был самым главным документом на свете. – Сейчас охранник отберёт пропуск, и тогда пиши, пропало всё светлое карьерное будущее. Да здравствует грязное, несмываемое пятно на её чистой, как родниковая вода, биографии. Зато уж как польются зловонной рекой объяснительные, pазговоpы, уговоры, обещания...».
Один сплошной кошмар.
Рада, наконец-то, вытащила пропуск, и, глядя исподлобья, протянула его охраннику.
Их взгляды случайно пересеклись.
Вдруг он сказал:
- Оставьте у себя пропуск. И проходите, - на его лице опять заиграла лёгкая улыбка. Но теперь она не уже не казалась Гордовой злорадной, а напротив очень даже доброжелательной человеческой улыбкой. – Завтра вовремя приходите на работу.
Девушка облегчённо вздохнула:
«Вот удача!», - в её настороженных глазах проскользнул радостный блеск. Кто бы мог подумать, что этот хранитель заводской дисциплины вдруг пожалеет её и отправит восвояси, а не пошлёт вниз по служебной лестнице. Такой неожиданный поворот дела. Рада торопливо спрятала пропуск в боковом кармане, словно боясь, что вдруг этот страж порядка передумает, и несчастья этого начинающегося дня снова обрушатся на неё.
- Благодарю вас, - выдавила Гоpдова, пытаясь изобразить на своём лице подобие улыбки, и поспешила покинуть проходную.
Ей надо спешить.
Завод большой.
А пройти надо ещё так много: незаметно проскочить вдоль длинной стены здания заводоуправления, затем свернуть направо, а потом подняться на четвертый этаж. И всё это надо сделать так, чтобы не попасть на глаза начальству.
Мысль о том, что она будет на рабочем месте не раньше, чем через минут семь, а то и все десять, бросала Гордову в жар.
Машиностроительный завод.
Здесь всё чётко и строго. Дисциплина, как в действующей армии, которую там, в солдатских пенатах, как известно, надо соблюдать надо неукоснительно. И здесь она - всему голова, а опоздание - ЧП заводского масштаба.
Много ли человеку надо. Отдал охранник ей пропуск, а не пустил его по заводским инстанциям и это почти счастье. Как хорошо, что ей так повезло сегодня в проходной завода. Добрый охранник. Что-то он увидел в её глазах, потому и пожалел.
Хорошо, с пропуском обошлось.
А, вот, что же будет в отделе?
Невидимкой туда не войдешь. Выбора не существовало, на работу надо идти. Рада, крепко сжав упрямые губы, торопливо шла по асфальтированной дорожке навстречу очередным неприятностям этого коварного утра.
Продолжение следует.