История эта произошла более полувека тому назад. Кое-что я услыхал от бабушки, кое-что рассказали её соседи, кое-чему был свидетелем сам. В рассказ всё оформилось только недавно, под влиянием статей Пескова, в «Комсомольской правде».
И так, началось всё в далёком, тысяча девятьсот сорокчетвёртом. В то время жил у бабушки врач из немецкого госпиталя, Пауль, с огромной овчаркой, Эльзой. Буквально за день до бегства румынских и немецких частей из оккупированной Одессы, 9апреля, вечером, Эльза принесла пятерых щенят. А поутру бросила их на произвол судьбы, последовав за своим хозяином. И остались, бедные новорождённые на попечении моей бабули. Делать не чего, не бросать же их, как ни как живые существа. И не долго думая, а времена были голодные, подложила она всех, пятерых, недавно окотившейся кошке. Та, резкому приросту своего семейства, ничуть не удивилась. И кормила всех подряд, без разбора, в две смены. Причём очерёдности, ни какой не соблюдалось, кто, когда поспел, тот столько и съел. Котята были немного старше, но по величине, ничуть не больше сводных братьев и сестёр. Так и росли они, котята и щенята. Вместе ели, спали, вместе играли. Постепенно большое семейство Мурки разошлось по соседям и знакомым, остались лишь двое. Котёнок и щенок.
В то время, когда я их помню, котёнок вырос в огромного кота. Причём ростом, если можно так выразиться, он превосходил всех своих соплеменников, раза в полтора. И был абсолютно рыжим. Так его и величали Рыжий. Щенок же стал великолепной, немецкой овчаркой, поначалу носившей плебейское, для собаки, имя – Трезор. Но, благодаря своей внешности, а во многом повадкам и нраву, бал переименован в Лорда. А соседские мальчишки, помня его происхождение, величали фрицем. На что он, с присущим истинному лорду достоинством, не обращал внимания. Хотя, надо признать, понимал, что обращаются к нему и, не любил этой клички. Собакой он был умной и очень красивой, но и только. А вот Рыжий... Это был талант! Причём огромный! Абсолютное большинство, помнящих его признают за ним это качество!
Но, всё по порядку.
Лорд и Рыжий были неразлучны, правда, кот, как и положено «гулял сам по себе», а овчарка, по большей части занималась охраной дома, валяясь где-нибудь поблизости, в тенечке. Однако её спокойствие, благодушие, и даже, казалось бы, лень, были обманчивы. И стоило чужаку войти во двор, всё, он превращался в статую, малейшее движение пресекалось грозным рыком Лорда. Если же с Рыжим случалась беда, то Лорд, толи благодаря своему чутью, толи у него был такой тонкий слух, моментально оказывался рядом. И тогда, горе обидчику. Спали и ели они, по-прежнему вместе, там же где занимались этим с раннего детства, в летней кухоньке, под столом.
Рыжий, после того как вышел из подросткового возраста, стал отличным охотником. И истребил в округе не только мышей, но и крыс. За что местное население было ему весьма признательно.
Отчасти из-за чрезмерного восхваления, а, скорее всего, от резкого сокращения кормовой базы, вскоре, наш кот стал вором. Причём чрезвычайно талантливым вором. Мелкая живность, в соседских дворах, стала исчезать с ещё большей скоростью, чем ранее истреблённые грызуны. А изрядно сократив её поголовье, перешел к другим способам добычи.. Тащил всё, что мог унести и что считал съедобным. Не помогали ни какие запоры. Нет, конечно, он их не взламывал, но лазейки находил к самым, казалось бы недоступным местам. Цепляясь лапами и когтями, перелазил через сетчатые заборы. Научился делать подкопы. И курятники стали для него не проблемой. Рассказывали, что, якобы видели, как он умудрился вытащить курицу, которая варилась в кастрюле. На примусе! Кто помнит это «чудо бытовой техники», легко представит себе картину. Блестящий медью, шипящий так, что вблизи говорить можно было только на повышенных тонах, изрыгающий поток огня «агрегат», и кот, тянущий из горячего бульона недоваренную курицу. Нет! Это, скорее всего, из области легенд. Верится с трудом. Хотя бабушка говаривала, что Рыжий не раз притаскивал домой и варённых, и не варённых, но ощипанных кур. Кстати, это ещё одна грань его таланта. Рыжий ни когда и ни чего, из ворованного, сам не съедал. Всё тащил в дом, и складывал у ног хозяйки. Умудрялся притащить масло, завёрнутое в бумагу, не развернув и не испачкав его, творог в тряпице, из которого ещё не до конца вытекла сыворотка. А один раз заявился с кругом колбасы, висевшем у него на шее. За все свои «подвиги» неоднократно был бит. Каждый день, притащив домой очередную добычу, он получал взбучку и от бабули. Но она, отлупив кота и отругав, на чём свет стоит, тяжело вздыхала и, делила принесённое на двоих. Ему и Лорду. Тот тоже, видно было, не одобрял подобный способ добычи пищи, но ел, косо поглядывая на товарища, и при этом укоризненно ворчал. А как не есть, вкусно же. После пира, оба, в обнимку, ложились отдыхать.
Несколько раз, в начале воровской карьеры, его ловили, но в память о заслугах, в борьбе с грызунами, отдавали на поруки. Ни чего не помогало. Все усилия только оттачивали его воровской талант. В конце концов, общественность была доведена до предела. Жалобы пошли «косяком». И не только устные, высказанные на местном, одесском диалекте, с огромной примесью фольклора, но и письменные, поданные, как полагается, властям, с просьбой принять меры.
И вот однажды, кот исчез. На следующий день пропала и овчарка. Вернулась только через неделю, одна, сильно потрёпанная и с пулевым ранением. Улеглась в летней кухне, под стол. И всё. Ни чего не ела и не пила до тех пор, пока её не вытащили, но уже бездыханную.
Местное предание гласит, что Рыжего застрелил участковый. За что, через пару дней, был загрызен Лордом. Правда это, или нет, и каким образом он его вычислил, как выследил, остаётся тайной. Но то, что вскоре, после смерти собаки на участке появился новый милиционер – факт.
Факт и то, что прежний был большим другом моего деда, и, пожалуй, единственным посторонним человеком, которого Лорд беспрепятственно пропускал во двор и со двора. А, иногда, будучи в хорошем расположении, позволял ему потрепать себя по холке.