РОДОМ ИЗ ЯСНОЙ ПОЛЯНЫ
Пять лет назад в доме культуры жители райцентра отмечали юбилей главного бухгалтера Жуковского отделения Сбербанка Т.И.Бутриной. Этой чести Татьяна Ивановна удостоена не только за хорошую работу, но и за необыкновенно красивый голос, которым участница художественной самодеятельности много лет радовала своих земляков.
- Родилась я в деревне Ясная Поляна, ее теперь нет, так как полностью сожгли немцы, - начала свой рассказ юбиляр.
В переполненном зале находились брат и сестра.
- А это - моя мама, Аксинья Дмитриевна, ей 83 года, - с особой лаской и гордостью произнесла Татьяна Ивановна со сцены.
Меня тогда удивило, что старушка не испугалась февральской вьюги, пришла в дом культуры, чтобы разделить семейную радость вместе с детьми при всем честном народе. Но могло не быть ни лирического задушевного вечера, ни этой красивой нарядной женщины с ее «бриллиантовым» голосом, с песнями и поздравлениями односельчан, ни ее братьев и сестер, если бы не благосклонность судьбы. Историю своего спасения дети не раз слышали от матери и бабушки Татьяны, матери отца И.А.Якушкина.
…В 1937 году 25-летний Иван Андреевич переехал из Мордовии в Угодско-Заводский район, устроился лесорубом в Угодское лесничество, получил жилье в небольшой деревушке Ясная Поляна, что в семи километрах от райцентра. Через полгода приехала его мать с младшим братом Колей и жена Аксинья с детьми – Андрюше было 4 года, Ване исполнился год.
Семья была работящая, обзавелись подсобным хозяйством, развели скот, и жизнь на новом месте быстро наладилась. Когда появилась на свет Надежда, отца взяли на финскую войну. Вернулся солдат с фронта, а 3 февраля 1941 года родилась Татьяна.
Растить малышей отцу не пришлось – в июне 1941 года призвали на войну, Великую Отечественную. Ушел Иван Андреевич защищать Родину, а жене дал наказ беречь детей. Сдюжила Аксинья, хотя ее жизнь и жизнь детей не раз висела на волоске.
21 октября 1941 года в Ясной Поляне появились немцы. Они сразу отобрали корову, поросенка. Но кое-какие запасы семье удалось припрятать в надежном месте.
После налета партизан Угодско-Заводского партизанского отряда с 23 на 24 ноября 1941 года на штаб 12 армейского корпуса захватчиков оккупанты сказали жителям Ясной Поляны, что всех повесят, если обнаружат скрывающихся партизан. Они цепью прочесывали лес, но о результатах люди не знали. Числа 24-го Аксинья пошла за водой и на опушке леса увидела трех человек, наверное, народных мстителей, но они к ней не подошли. Вскоре прибыли каратели. Всех дедов и подростков погнали в Угодский Завод. Среди них оказался и 15-летний Николай Якушкин, выпускник ФЗО. Бабушка Татьяна кинулась в райцентр, в комендатуру, чтобы отнести передачу сыну. Переводчик сказал, что немцы пошли жечь Ясную Поляну. Не узнав о судьбе Коли, Татьяна побежала обратно в свою деревню.
Там уже полыхали дома. Женщин, детей и беженцев согнали в барак, служивший в мирное время общежитием для приезжих лесорубов, принесли три ведра бензина или керосина и облили им снаружи стены. Девушка-десятиклассница, изучавшая в школе немецкий язык, умоляла немца не сжигать их. Он пожалел ни в чем не повинных людей и выпустил на волю.
Беда на этот раз миновала женщин, а угнанных мужчин расстреляли, бабы бегали в Угодский Завод опознавать своих. Татьяна Якушкина Колюшку нигде не нашла. Всю войну и до самой смерти ждала, что когда-нибудь он появится на пороге дома, но так и не дождалась. Не вернулись с войны и три ее старших сына.
Погорельцы направились в соседнюю деревню Боёво, надеясь, что свои не бросят в беде. Там проходила передовая линия немецко-фашистских войск. Деревня кишела немцами, одни уходили, другие приходили. Советских людей каждую ночь увозили в неизвестном направлении, говорили в Ерденево на станцию железной дороги.
Яснополянские жители забились в переполненный дом, который немцы подожгли. Крик невообразимый. Андрюша и Ваня ревут, а бабушка Татьяна говорит им: «Помирать будем вместе». Кода языки пламени побежали от крыши по стенам, женщины стали выкидывать ребятишек из окон в снег, не опасаясь, что разобьются – лишь бы не сгорели, а потом выбрались и сами.
Никто их нигде не ждал. Оставалась невестка Матрена, которая жила с тремя малолетними детьми в Кувшинове, до которого не менее 16-ти километров. В штабе выписали пропуск, и люди помогли. Дали лошаденку, а вместо саней – телегу. Бабушка с 10-месячной Таней на руках отправилась до Угодского Завода пешком, остальные – на лошади. В овраге повозка опрокинулась, подошли немцы. Один стал копаться в сундучке, в который Аксинья положила еду и кое-что из одежды, другой его остановил, показал фотографию трех своих ребятишек и угостил русских малышей шоколадками.
В райцентре около молочного завода телега сломалась, нужно было добраться до знакомых Шумбасовых, чтобы переночевать. Андрея мать оставила сторожить повозку, взяла на руки Надю, а Ваня в мужских сапогах идти не может, падает, плачет, говорит: «Мама, оставь меня!» Аксинья отнесет одного, посадит – бежит за другим.
…Потеснилась Матрена, приняла и свекровь и невестку с четырьмя детьми, стали жить вдесятером.
Задумали Аксинья с Матреной сходить на пепелище за спрятанными сухарями и картошкой. Не то, чтобы смелые были, но не помирать же с голоду. В этот день, 28 декабря, наши войска оккупантов обратно погнали, да так шибко, что те не успели Кувшиново спалить. Идти было опасно, дорогой попали в засаду. Трубинский луг был сплошь усеян трупами – нашими и немцами. Встретилась машина с красноармейцами, налетела на мину. На глазах у женщин от нее ничего не осталось. Обе молчали, только санки скрипели на снегу. Они успели объехать опасное место, думали, хорошо, что Татьяна на «зимнего» Николу сходила в церковь Михаила Архангела в Кутепове и оставила там вышитый рушник чудесной ручной работы, вот Никола-Чудотворец и сберег их.
В Угодском Заводе вместо немцев они с радостью увидели красивых рослых сибиряков в длинных полушубках. А когда свои появились, то и настроение поднялось, силы прибавилось, путь не так далек. Привезли картошку, наварили целый чугун – и все ели.
Иван Андреевич Якушкин освобождал от захватчиков свою Родину, другие страны, дошел до Берлина, а в сентябре 1945 года по запросу в РОВД отыскал семью на новом месте жительства.
Всё он мог делать: плотничать, столярничать, избу срубить. Не знал отдыха в выходные и праздники. Зато в 1946 году семья переселилась из комнатушки общежития лесопильного завода в просторную пяти стенную избу. Там и послевоенный Миша родился. В 1963 году Якушкины переехали в райцентр.
Старались родители дать детям образование. Андрей закончил химико-технологический институт, работал на предприятии оборонной промышленности. Иван – выпускник Московского энергетического института, участвовал в разработке часов для космического корабля «Союз». Михаил после политехникума работает оператором на Билибинской атомной электростанции в Магаданской области. Татьяна училась в гидромелиоративном техникуме. Только Надежда ограничилась десятилеткой, работает оператором газовой котельной.
Ушел из жизни Иван Андреевич – и дети пуще всего берегут мать. Аксинье Дмитриевне 88 лет. Оберегают от излишних волнений, даже мне не посоветовали встречаться с ней, чтобы не плакала, записали ее рассказ на магнитофон.
Татьяна, уйдя на пенсию, с песней не расстается. В ее репертуаре всегда военная тема – в память о четырех дядьях, погибших на войне, о своем раннем детстве, проведенном на пепелище и в огне пожарищ, о милой Ясной Поляне, о которой напоминают одичавшие яблони да могучие дубы, которые, скрестив свои раскидистые кроны, каждую осень, как слезами, устилают землю желудями.