Стройная и молодая, со скуластым, смуглым лицом, распущенными волосами цвета вороньего крыла, черными глазами, смотревшими устало, она была одета в длинную до пола юбку с голубыми разводами и тускло-розовыми цветами. Девушка вызывала жалость и повышенный интерес.
В терапевтическом отделении районной больницы ее положили на койку в коридоре рядом с туалетом. Обычно на этом месте лежали бомжи, или сюда размещали больных, если в палатах не было свободных коек. Но стояло лето, и желающих проводить его в больничных стенах было немного, поэтому палаты пустовали.
Хотя тот факт, что смуглую красавицу положили в коридоре, никого не удивило, потому что рядом с койкой на стульях сидели две мощные охранницы в защитной форме. За спиной каждой могли бы спрятаться три таких арестантки.
Больные шептались: «Из дома предварительного заключения привезли, чтобы вылечить до суда». Караульщицы настороженно провожали взглядами проходивших мимо койки людей.
- Кто эта девушка и чем хоть провинилась? – спросил я.
- Цыганка. Мошенница, - коротко и строго ответила одна из них.
* * *
В палате активно обсуждали появление необычной больной и вспоминали случаи обмана «детьми смиренной вольницы», как писал А.С. Пушкин.
- Поэт еще говорил о цыганах: «Мы дики, нет у нас законов». Я ведь тоже как-то раз купился. Пристала ко мне на Московском вокзале вот такая же, как родная сестра, на больничную цыганку похожая, юбочница длинноволосая: «Давай, симпатичный, нагадаю богатство тебе, уж очень ты мне понравился». Уж не она ли это? - рассказывал Василий, шибутной, веселый парень.
Наши койки стояли рядом. Обычно утром он просыпался раньше всех, тормошил меня: «Хватит спать! Давай поговорим?» А затем выдавал одну из многочисленных историй, которых у него накопилось предостаточно за время работы в Санкт-Петербурге, где он трудился сварщиком вахтовым методом в монтажном управлении. Подхватил двухстороннее воспаление легких и, приехав домой в Тихвин, угодил в больницу.
Даже с иглой в руке, пристегнутый к капельнице, он не мог молчать и тут же нашел подходящую случаю историю:
- Кто ж от богатства отказывается? Я и согласился. Попросила тогда у меня эта цыганочка медную монетку. Отдал, не жалко. Завернула она ее в какую-то бумажку и сказала, что должна положить это в мой кошелек. Я от простоты душевной и раскрыл перед нею свой портмоне, в котором находилась только одна тысячерублевая купюра. Бумажку-то эта мошенница в кошелек опустила, но при этом быстро успела выхватить оттуда моих кровных тысячу рублей.
Отскочив от меня, цыганка скороговоркой предупредила: «Я беременная, сейчас закричу!» Не знала она, что когда-то я футбольным вратарем был, и реакция у меня отменная. Поймав ее за юбку, я подтянул цыганку к себе и достал нож, который всегда был со мной, в дороге ведь пригодится: колбаску в поезде порезать, да и мало ли что... При виде ножа мошенница опять заверещала: «Я беременная…» Но я зловеще пообещал: «Сейчас аборт сделаю!» Посмотрев мне в глаза, она поняла, что я не шучу (последней тысячи рублей было жалко до слез, как бы я тогда домой уехал?), и вернула мне купюру. Ой, зови Надежду, я уже свою порцию лечебной жидкости выпил.
Когда медсестра отсоединила его от капельницы, Василий сказал:
- Наденька, от твоих уколов в вену я испытываю такие необузданные желания, что ты лучше больше в палату не заходи, я за себя не ручаюсь.
- И не надейся, баламут! – засмеялась она.
- Слушай дальше, - продолжил Василий после ухода медсестры. – Прошло несколько месяцев, и решил я эту мошенницу наказать. Купил в ларьке опять же на Московском вокзале коллекционную купюру, положил в пустой кошелек и прямым ходом к цыганке. Она никуда не делась, там и продолжала свой удачный бизнес. Меня, конечно, уже не узнала, сколько таких лохов через ее руки каждый день проходит! История повторилась. И, когда она запела свою песню о беременности, я расхохотался: «Расскажу кому, что цыганку обманул, никто ведь не поверит!» Мошенница оторопела и, взглянув на вытащенную из моего кошелька поддельную купюру, кинула ее в меня со словами: «Чтоб тебя убило, паразит!» Вот, видимо, она и нагадала, что я оказался в больнице.
* * *
Через пять дней койка в коридоре опустела: цыганку увезли. В больнице сразу стало буднично и скучно. А спустя некоторое время я услышал в городе разговоры, что молоденькую цыганку-мошенницу суд приговорил к трем с половиной годам лишения свободы.