О Фрейде и его идеях стоит поговорить. Советские вожди считали генетику, кибернетику и психоанализ «продажными девками империализма». Сегодня эти «девки» свободны и чувствуют себя отлично. Я начну с книги «Массовая психология и анализ человеческого «Я» (опубликована в 1921 году). А конкретнее – с его размышлений о «характеристике массовой души».
Итак, «Я» состоит из сознания и подсознания. Подсознание, где правят бал либидозные, инстинкты, импульсы, влечения, – иерархично. Есть импульсы, расположенные прямо за чертой, то есть то, что только вытеснено. Просто забыто, или умышленно «зажато» как нечто неприличное, противозаконное, аморальное (стыдно – и человек прячет). Есть архаика, «архив», то, что идет из глубины и проявляется в снах. И в экстремальных ситуациях. Такими ситуациями являются массовые сборища, в которых роль интеллекта блекнет, а из подсознания всплывают инстинкты. Всплывает первичное, часто неразумное, животное, зверское. Собралась, к примеру, озлобленная толпа. Одна «искра», один выкрик – и она пойдет поджигать автомобили и громить магазины. Возможно, это заранее организованная масса, которая идет на митинг или на демонстрацию с портретами вождей, со стягами, где она будет кричать «Ура!», «Да здравствует!», «Социализм или смерть!», «Хайль!». Я помню, как мы ходили на демонстрации и, проходя миму трибуны, на которых стояли члены горкома в ондатровых шапках, - кричали ура вместе с детьми. После демонстрации я говорил себе: «Чего кричал? Они тебе противны, а ты кричал!». Так захватывает порыв единения с массой, чувство неодолимой мощи. Воспитание, однако… Фрейд пишет, что при этом угасают чувство ответственности и совесть. И он прав. Действуют заражаемость, внушаемость, зачарованность. Похоже на гипноз, но не гипноз. Если масса самостоятельно выработала список претензий к власти, то требует их немедленного и полного исполнения. Масса не может и не хочет ждать. Перед насилием она не остановится. Масса может двинуться и на благое дело, например, на тушение пожара или освобождение Бастилии.
Фрейд: «Масса – послушное стадо, которое не в силах жить без господина. У нее такая жажда подчинения, что она инстинктивно подчиняется каждому, кто назовет себя ее властелином». Насчет «каждому» - можно поспорить. У подготовленной массы вождь уже есть. Какие качества желательны вождю? Я полагаю – внешний вид играет роль. Приоритет имеет «свой» человек. Желательно, чтобы он был в военной форме. А если в штатской, то в сапогах и в картузе. Пусть он будет в костюме и в ботинках, но в кепочке, кожаной или простой. Ему необходимо грамотно и эмоционально говорить – слова действуют магически, очаровывают, завораживают. О слове поэт правильно сказал: «Слово может убить, слово может спасти, слово может полки за собой повести!» Умение жестикулировать руками – это тоже искусство. Можно выкинуть вперед руку со сжатым кулаком или ладонью вниз – это сильно действует. Вождю желательны престиж, известность, прославленность. Теперь это называют харизмой. 22 апреля 2009 г.
Продолжение. «Две искусственные массы церковь и войско». Глава V из той же книги. Мое понимание. Самый первый и главный человеческий коллектив – союз мужа и жены. Какая сила их соединяет, какой «клей»? Прежде всего – любовь как природное явление. Фрейд, не стесняясь, не лавируя, говорит прямо: секс. На первое чувство накладываются другие – нежные, идеальные. Когда любовь пропадает – союза нет. Любовь, корни которой уходят опять же в природу, скрепляет и семью, всех близких и дальних родственников. Объединяет род, племя, нацию, народ, государство, человечество, теряя при расширении свою силу. Первоначальное чувство сублимируется – видоизменяется, приспосабливается, трансформируется, принимает новые формы. Следы любви несет на себе всякий вид деятельности человека. Или нелюбви, ненависти – в качестве перерождения любви. В конце жизни Фрейд открыл Эрос как мировую силу, которая поднимает человечество по лестнице цивилизации. И силу, которая тянет к смерти. Уже другие ее назвали Тонатос. Итак, Эрос и Тонатос правят миром.
На чем держится церковь? На любви Бога ко всем и всех к Богу и друг к другу, говорит Фрейд. Бог своих чад любит и спасет тех, кто следует его заветам. Если из христианской веры убрать любовь, то рухнет европейская цивилизация и воцарится война всех против всех. И я продолжу: война, которая возведет на трон земных кумиров – идолов. С Россией это случилось. Не без глубокого основания подчеркивается сходство церкви с семьей, и верующие называют себя братьями во Христе, то есть братьями по любви, которую питает к ним Христос. Можно сохранить любовь, но попытаться доказать, что Христос вовсе не воскрес, а просто умер и был похоронен, как обыкновенный человек. То есть, что он не обладал божественной природой. Такая попытка имела место. Якобы имела место. В V главе ученый об этом рассказывает. И это, по его мнению, приведет к великим потрясениям.
Войско. По мнению Фрейда, и войско держится на любви воинов к своему военачальнику, полководцу. Это проявляется особенно в критических ситуациях – в сражениях. Появление полководца во время боя вдохновляет. Я продолжу: Петр появился на поле сражения и, возможно, решил его исход. («Он весь, как Божия гроза!») Суворов, Наполеон, Кутузов в известной мере подтверждают теорию Фрейда. Когда правоверные коммунисты шли в смертельную атаку, то любили Сталина больше, чем Родину. (Некоторые из них, кто не погиб в бою, погибли под ногами своих товарищей на похоронах кумира в марте 1953 года.) С другой стороны, гибель полководца во время боя, даже успешного боя, может повергнуть солдат в панику. И они побегут назад.
Однако следует констатировать, что порядок в войске держится не только на любви солдатской массы к полководцу. К командиру, – если приблизиться к реальности. Любовь к Родине, к своей земле трудно списать со счета. Есть еще дисциплина, основанная на страхе. На страхе перед наказанием. Во время Великой войны позади наступающих войск ставили заградотряды, которые расстреливали каждого, кто пытался повернуть назад. И солдаты предпочитали умереть от немецкой пули, чем от пули своих карателей. 23 апреля 2009 г.
Глава VII. Идентификация. Эдипов комплекс. «Ах, две души живут во мне, и обе жаждут разделенья! Одна, как страсть любви, пылка, и жадно льнет к земле всецело. Другая вся за облака так и рванула бы из тела». (Гете, «Фауст».) У Фрейда – два чувства царят в человеческих отношениях: любовь и желание быть похожим на героя. Желание быть похожим – это стремление к идентификации, похожести, одинаковости. К матери малыш относится с любовью, детской любовью, не понимая, что лежит в основе, к отцу – с благоговением. «Вырасту – буду большой, сильный и умный, как папа», – сказал бы он, если бы был разумен. Он любит мать и обожает отца, однако не желая разделить с ним любовь к матери. Комплекс противоречивых чувств в душе ребенка Фрейд назвал Эдиповым комплексом. (Царь Эдип – персона из греческой мифологии.) Отношения во всех человеческих коллективах, массах, малых и больших, несут на себе печать любви и идентификации. Любви, в разной степени видоизмененной, отклоненной, трансформированной. Сублимированной. Все любят Бога, полководца, вождя и через них любят друг друга. Хотят быть похожими на кумира, стремятся к нему, идентифицируются с ним и через него становятся идентичными друг другу. В либеральном обществе все относятся друг к другу либерально, с доверием. Все равны, идентифицированы в правах и свободах. При диктаторе, который жестоко карает «врагов народа», все относятся друг к другу с подозрением. Все равны, идентифицированы в бесправии. Я кратко изложил свое понимание.
Глава IX. Стадный инстинкт. Вот узел чувств, рассматриваемых здесь Фрейдом: любовь, идентификация, стадное чувство, зависть, корпоративность, требование равенства, требование справедливости, чувство долга, чувство совести, желание подчиняться «пастуху», вождю и пр.. У него нет строгой цепочки в анализе указанных чувств, однако показана их тесная взаимозависимость. Их корень – любовь и идентификация. Но в истории человеческие коллективы сбивались в стада не только через любовь и идентификацию. Необходимость самозащиты и труд требовали того же. Думаю, Фрейд понимал это, но выйти из своей «колеи» не решился. Впрочем, вот интересная мысль: «Отдельный индивид чувствует себя незавершенным, если он один. Уже страх маленького ребенка есть проявление стадного инстинкта», – пишет он. Но страх – от опасности, которая не менее сплачивает, чем любовь. Вместе и врага бить, и пищу добывать было легче. И Бог был один на всех. Находясь во власти массовой души, приспосабливаясь к ее взглядам и предрассудкам, отдельный человек приобретает черты ослабленной интеллектуальной деятельности, теряет творческие способности, просто глупеет – за преимущества жизни в стаде надо платить.
Как зависть, рожденная любовью, переходит в требование равенства? Вот поклонницы окружили своего кумира – артиста. Каждая жаждет особого внимания к себе. Но это невозможно, потому что их много. Здесь и рождается чувство, требующее равного отношения кумира ко всем. Дети в семье: первоначально каждый хочет, чтобы его любили больше. А потом приходит понимание, что это несправедливо. (Примеры Фрейда.) Стремление к равенству – это модус идентификации, желания быть равными перед вождем. «Требование равенства есть корень социальной совести и чувства долга».
Фрейд: «Итак, высказывание Троттера: человек есть животное стадное, мы осмеливаемся исправить в том смысле, что он скорее животное орды, особь предводительствуемой главарем орды». «Сущность массы без учета вождя недоступна пониманию». Очень важное исправление. Добавим от себя: не бывает человеческого общества без идеи, без лидера, вождя, руководителя, без правительства. Хотя в современных условиях речь не идет о любви к «пастуху», – мы можем его лишь уважать (не уважать), оказывать ему симпатию (питать отвращение), быть законопослушными (склонными к правонарушениям). Однако не следует забывать, что прародителем нашим была та самая орда, которую Фрейд рассматривает в главе X. 28 апреля 2009 г.