Он нажал на кнопку "Окончание звонка". В запасе ещё десять минут, и к остановке подъедет его единственная... Несколько недель счастья - такого у него ещё не было... Не говоря уже о прямо-таки фантастической поездке на дачу к её родственникам! Она как-то так подстроила, что на даче никого не оказалось. Ооо... Нескоро забудется!
Но... Что-то было не так. В её поведении всё больше и больше не хватало новизны. Она была и нежной, и ласковой, и страстной. Но постоянно одной и той же. Вдобавок, было немало мелочей, раздражавших его: и её постоянное курение после секса, и её зацикленность на себе, и нарочито небрежное поведение в техникуме... Она как будто стеснялась показывать при всех, что у них складываются отношения... Подруги, такие же модные и современные, везде сопровождали её, не давая подойти, обнять и поцеловать - даже украдкой.
В конце учёбы все разъезжались по домам - кто на собственных машинах, кто на городском транспорте... За ней всегда приезжал отец. Каждый день "Тойота-RAV4" подмигивала жёлтым огоньком, выезжая на трассу. Увозя её... У него сжималось сердце: каждый раз казалось, что она уходит навсегда... И лишь через 2-3 часа раздавался обычный звонок на сотовый: "Ты где? Буду через 10 минут".
Он практически никогда не звонил ей (не считая первого раза). Никогда не был у неё дома. В лучшем случае - у родственников на даче... Она не пускала его в свою жизнь, хотя и относилась к нему, как к единственному и неповторимому (по крайней мере, так ему говорила). Странные отношение будоражили его, не давали спать по ночам... Чувства захлестнули парня. Разрываясь от любви и нежелания причинить ей боль своим присутствием, он не решался уйти, но боялся остаться... И не мог ей сказать всё это. Даже не знал, с чего начать...
Бедолага начал понемногу сходить с ума. Однажды из-за мелочи - нечаянно налетел плечом в техникуме - подрался с пятерыми отморозками. Положили в больницу почти на неделю...
Уже на второй день на сотовом кончились деньги. Родители не могли купить карточку, а любовь... как будто забыла о нём. У неё ВСЕГДА были деньги, но почему-то не для него. Мучаясь от неведения и догадок, он начал бредить. Врач вколол успокоительного и ушёл. Вдруг с соседней койки раздался тихий надтреснутый голос:
- И как её зовут?
- Что?
- Так убиваются только из-за любви. Так как её зовут?
- Не твоё дело.
- Зря ты так... Я помочь хочу. Современные девушки всегда такие: ты им нужен, пока можно что-то получить. А дать они тебе ничего не могут. Да и не хотят...
Он с удивлением посмотрел на койку собеседницы. Наступающий вечер искажал черты, но всё равно нельзя было не заметить больших чёрных глаз на узком, даже в чём-то некрасивом лице.
- Ты же тоже девушка. Тогда почему так говоришь?
- Знаю. У меня подруга отбила парня. Они всегда так... Но я не виню - сама прощёлкала его. Не рассмотрела в нём то лучшее, что должна была...
- Лучшее? Интересные у тебя суждения - прямо как Вадим Георгиевич на лекции.
- Не знаю, кто такой Вадим Георгиевич - к своим суждениям пришла сама, и горжусь ими. И не говори, что я ненормальная!
- А я и не говорю. А как... разглядеть лучшее?
- Тебе правда хочется это знать?
- А почему нет?
- Ну, не знаю... Обычно меня никто не слушает... Ты, наверное, первый за 10 лет!
Девушка рассмеялась, обнажив верхнюю десну. Неудивительно, что от неё парень ушёл... Но говорит здраво. Надо присмотреться...
- ...Лучшее в душе - это то, что чувствуешь в любимом (любимой), и музыка играет. Просто так. Петь хочется... Ты разговариваешь с любимым, стараешься раскрыть это лучшее, и мелодия становится громче... А потом его жизнь меняется. И твоя тоже... Ты улучшаешь человека, стараясь наводить его на мысли и чувства, идущие из души, подсказанные музыкой. ...Но я не успела. Самые чудесные минуты остались позади... Он ушёл к Нинке. Подруге.
Собеседница замолчала. Сглотнув, он спросил:
- И что было потом?
- Вот... - И она вытащила из-под одеяла перевязанную на запястье руку. - Дура. Резалась из-за него. А ведь сама виновата... Надо было спешить, а я...
- Ты не виновата. Может, он не был твоим единственным? Откуда ты знаешь? Может, он - не твоя настоящая любовь?
- Так, может, и твоя - не настоящая? Зачем убиваешься? Не делай, прошу, НЕ ДЕЛАЙ, как я...
Смутившись, парень отвёл от неё взгляд. На тумбочке среди постельного белья и целлофановых пакетов непонятного содержания лежал маленький плеер.
- Это твой?
- "Акай"-то? Мой.
- Дай послушать!
- Тебе не понравится.
- Почему?
- Такие, как ты, наверняка не слушают это...
- Всё равно. Дай. Пожалуйста.
Убеждения сработали.
- Ну, на, раз так хочешь...
Диск закрутился, в крохотных китайских наушниках раздалась музыка... Саксофон выводил что-то, отчего сразу захотелось и плакать, и смеяться одновременно...
- Это... Это чудесно!
- Тебе правда нравится? Оставь пока себе. Я уже наслушалась, да и спать хочется...
Весь оставшийся вечер и всю ночь он слушал, жадно слушал сборник. Сто мелодий - даже без слов! - настолько западали в душу... Все ощущения последней любви прошли перед ним, заново воссозданные сознанием.
Многие песни показались ему знакомыми. Заставки для редких передач по телевизору, раньше скучные и незаметные, теперь всплывали в его памяти. Как ЭТО можно было не слушать?! Саксофон сменял гитару, скрипки перехватывали эстафету у саксофона, целые симфонии оживали в его мозгу десятками, сотнями цветовых переливов...
Его бросало то в жар, то в холод; от музыки тело начинало дрожать, мышцы расслаблялись и сокращались в такт. Полностью погрузившийся в мир звуков, он и не заметил, как пришло утро.
...Разговоры тянулись часами. Она рассказывала о своих мыслях, о красоте мира, давала слушать всё новые и новые диски из пакетов... Всё её "богатство" открылось ему. "Но ведь это действительно богатство!" - вертелось в мозгу. Общение шло легко и беззаботно, слова текли рекой... Ещё ни разу в жизни ему не приходилось столько говорить!
На неё редко обращали внимание из-за внешности, но сейчас он даже не замечал этого и искренне удивлялся: "Как, у такой замечательной девушки нет парня?! Мистика..." Они здорово подружились... Неделя пролетела, как одно мгновенье. Пришла пора расставаться.
- Я могу звонить тебе?
- Не надо. Да у меня и сотового-то нет... Не звони.
- А видеться? Хотя бы иногда?
- Может быть... Хотя нет, тоже не надо. Спасибо, ты подарил мне надежду. Ещё не всё потеряно. Я всё ещё люблю его... Попробую вернуть.
- Ладно. Удачи тебе!
- Тебе тоже.
Он полубегом спускался по ступенькам центрального входа больницы, а в ушах продолжала звучать музыка... Шрамы на лице зажили, костяшки на руках затянулись тонкой розовой кожицей. Он нёс в себе энергию новой жизни - и три диска в сумке за плечами. Она подарила ему самые понравившиеся сборники.
Придя домой, он первым делом потянулся к телефону, но одёрнул руку. Вряд ли его звонка ждут. "Ни разу не пришла навестить! Нет, точно разлюбила... Да и любила ли?"
В техникуме его встретили смешками за спиной и удивлёнными взглядами: "Вот он, вот он идёт!..", "В смысле: где она? Ты разве не знаешь?..", "О, а правда, что вы были вместе?.." Оказалось, что его место уже занято. Подруги каким-то образом узнали об их отношениях и раззвонили всем на потоке. Потом была вечеринка, на которой она, видимо, решила доказать, что слухи - неправда, и стала открыто заигрывать с... тем самым отморозком, который руководил его избиением!
Какая подлость! Удар в спину. Они, оказывается, встречаются уже пять дней - почти всё время, что он лежал в больнице! Но почему, ПОЧЕМУ ИМЕННО ТОТ??? Придя домой, он без чувств упал на диван и пролежал там до вечера. Потом вспомнил про диски. Подключив наушники к музыкальному центру, он врубил максимальную громкость, но уже на второй песне поплыл по просторам романтических мелодий. Измена любимой ушла куда-то на второй план, оставив его наедине с музыкой. "Она не ТА... Не настоящая..." - повторял он в полудрёме.
На утро, свежий и прекрасно выспавшийся, он пришёл - будто прилетел на крыльях! - в техникум. Ещё более удивлённые, чем вчера, взгляды не волновали его. В душе играла музыка... Прошёл замечательный день. Его похвалили за быстрое восстановление пропусков в занятиях - занимаясь с удовольствием, он успевал намного больше, чем обычно, и подтянулся по всем предметам, в отличие от серой неинтересующейся массы одногруппников.
Придя домой, он с восторгом обнаружил в себе силы, чтобы сделать ещё что-нибудь. Помогая по дому, он летал на крыльях... И звонок.
"Ты где - дома? Буду через 10 минут. Можно?"
Даже не поняв, что за оттенок был в её голосе - насмешка или удивление - он на всё той же радостной ноте сел за стол. Строчки приходили сами собой и ложились на бумагу неудержимым потоком. Он никогда раньше не писал стихов, а теперь - и откуда только взялось вдохновение?! Он писал о любви... 10 минут пролетели, сотик задребезжал виброзвонком. Взглянув на имя, он быстро накинул куртку и выбежал из квартиры, на ходу захлапывая дверь. Лифт послушно открылся и привычно загудел, опуская его на первый этаж
Она уже ждала его. Не на остановке, как обычно, а прямо у подъезда.
- Почему так долго? У тебя кто-то в гостях? - Вот теперь усмешка, лишь показавшаяся ему при телефонном разговоре, проявилась во всей красе.
- Никого у меня нет.
- А я слышала, что ты завёл подружку, пока лежал в больнице... - съязвила она. И откуда только узнала? Ведь ни разу не приходила!
- Я тоже много чего слышал. Ещё неизвестно, кто кому должен допросы устраивать.
- Да не верь им! - Под слоем дорогих румян явственно проступил настоящий румянец...
- Почему ты не приходила?
- Некогда было. Извини...
- Значит, к Игорю на флэт было время сходить, а ко мне - не было? Кстати, это же там ты флиртовала сама знаешь с кем?
- Нет! Не верь никому. Я люблю только тебя... - Она потянулась к его плечу, но наткнулась на пустоту. Отойдя на шаг, он продолжал:
- А разве тебе не интересно, что я делал? Чем жил всё это время?
- А чем? Расскажи...
- Я слушал музыку.
- Музыку? Опять свой Раммштайн, что ли? Не смеши - тоже мне - ценитель музыки! Да ты ни одной ноты не знаешь!
Опешив от странной, жёсткой реакции, он моментально закрылся, отстранился от неё.
- Нет, не Раммштайн. Поль Мориа, Фаусто Папетти, Ричард Клейдерман...
- Фи. Смотрю, ты так и не научился выбирать красивое...
- Но ведь ты даже не знаешь, о чём говоришь! - почти закричал он. - Ты никогда - гарантирую! - никогда не слышала ничего подобного!
- Да слышала... Предки от такого в экстазе... Скука. Слушай "Эмо", меломан несчастный!
- Разговор окончен. Мне пора.
- Ты что, обиделся? - Но он уже заходил в подъезд.
В техникуме они натыкались на друга и расходились, словно чужие. Он всё больше и больше начинал понимать, что жизнь совсем не такая, какой казалась раньше. В ней так много прекрасного! По-новому глядя на мир, он начал замечать вещи, на которые раньше просто не обратил бы внимание. Теперь его восхищало солнце и вдохновляло небо, струи дождя приводили в восторг; люди улыбались ему навстречу, и он улыбался им и с каждым днём задумывался всё больше - а было ли это раньше? Как странно: это он изменился, или изменился мир вокруг?
Звонок. Опять она.
"Не буду брать трубку. Я просто не буду брать трубку... Ну, сколько можно?!"
- Алло?
- Ты дома? Я подойду через 10 минут?
- Нет.
- Ну что ты... Прости. Прости меня. Я всё поняла. Поедем сегодня на дачу - родственники опять уехали...
- Нет.
- Тогда я поеду одна! А ты сиди дома, чурбан!
Через полчаса она позвонила вновь.
- Прости. Может, всё-таки поедешь? Пожалуйста!
- Извини, но тебя что, твой бросил?
- Да какой он мой; что ты говоришь...
- Да какой уж есть!
- Мы с ним давно уже не встречаемся. И ты ходишь, строишь из себя обиженного... В первый раз встречаю человека, которому такое предложили, а он отказывается!
- Может, в том всё и дело? Ты не привыкла к отказам?
- Да иди ты... С тобой или без тебя - я буду на вокзале в восемь. Хочешь - приезжай.
В трубке послышались короткие гудки. В наушнике, не вытащенном из другого уха, продолжала звучать мелодия...
Не зная, зачем, он всё же поехал на вокзал. Увидел её, ещё только выходя из маршрутного такси. Она стояла, в свойственной только ей манере слегка покачиваясь на каблучках. Он спокойно подошёл к ней, не вынимая наушники.
- Так ты всё-таки едешь? - С деланной улыбкой сказала она. Месяц назад он и не заметил бы ехидства в фразе.
- Нет, я пришёл проводить тебя. Попрощаться. Я... больше не люблю тебя.
- Да-а? Вот, значит, как... И кто она? Та, из больницы?
- Нет, у меня никого нет. Но и ты мне не нужна.
- Почему?
- Знаешь, я встречался с тобой, потому что хотел завести семью, хотел чего-то большего, чем просто отношения... Но теперь я прекрасно вижу, что с тобой "нечто большее" невозможно.
- Даже так... Дорого же ты заплатишь за свои слова.
- Нет. Если кому и буду платить, то не тебе. Ты пользовалась мной.
Замолчав, девушка отвернулась. В плеере зазвучала очередная мелодия, придавая пареньку решительности.
- Ты хотела удовольствий. И воспринимала меня как игрушку - всего лишь очередную игрушку. Я и раньше знал, что у тебя было много до меня, но верил тебе. Зря.
- Почему ты так говоришь? Если чем-то обидела - извини. Или ты из-за своей музыки?
- Нет. Музыка, может, и помогла мне, но только раскрыться. Она не дала мне ничего нового - всё уже было во мне. Я стал лучше понимать жизнь...
- ДА ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ О ЖИЗНИ?! Чудо в перьях! Ты ни копейки ещё не заработал, а о жизни говорить пытаешься!
- А разве ты заработала?
Опять тягостное молчание прерывалось только звуками, льющимися из наушников.
- Я начал писать стихи.
- Поздравляю.
- Нет, ты, наверное, не поняла: я НАЧАЛ ПИСАТЬ СТИХИ.
- Ну, и пиши себе! Тоже мне, Пушкин...
Молчание начинает раздражать.
- Зачем ты меня звала?
- Не знаю... Ни за чем.
- Тогда прощай.
Она посмотрела на часы и снова начала покачиваться на каблучках.
"Наверное, она делает это, чтобы привлечь внимание. В ней всё так и пропитано ложью, желанием всем понравиться, показать себя лучше, чем есть на самом деле. Я не хочу, НЕ ХОЧУ ТАК. Я не буду притворяться, а СТАНУ ЛУЧШЕ. Обязательно".
Он хитро подмигнул ей и продолжил слушать переливы мелодии. Музыка уносила вдаль, заставляла хотя бы на время забыть проблемы, отвлечься от дикого распорядка жизни. Девушка начала что-то доказывать. Она говорила о чём-то своём, почти срываясь на истерику, но он не слышал, а может, и не слушал её... Весь пронизанный вдохновенными мотивами, молодой человек витал в облаках.
Наконец, ей надоело разговаривать с парнем, казалось, совершенно забывшем о её существовании. Девушка капризно топнула каблучками (правда, он и этого не заметил...) и, демонстративно повернувшись спиной, зашагала в сторону вокзала.
Конечно, её уход он заметил. Провожая ту, что несколько месяцев подряд была его любовью, он без особого сожаления смотрел на удаляющуюся фигурку. "Ты так ничего и не поняла..." - вздохнув про себя, подумал он. - "А жаль. Жаль... У меня были на тебя большие планы, надежды... Но теперь - уходи". Он отвернулся и пошёл в противоположную сторону - к городу, теряющемуся в сумерках. А в наушниках продолжала играть музыка... Музыка, которой он обязан своим спасением. Музыка, научившая его отличать НАСТОЯЩУЮ любовь.